И действительно, когда я после обеда встретился с начальником Те, он прямо мне сказал, что у меня нет возможности отказаться.
– И не надо больше даже думать об этом! – поучал он меня звонким голосом. – Никаких сомнений! Просто радостно заступаете на должность! Прямо сейчас входите в роль! Нашей организации пришлось проявить жесткость, чтобы отозвать вас от Андронова. У вас нет возможности обсуждать это решение. Это во-первых. Во-вторых, ваша задача крайне важная, повторюсь, нашей организации пришлось проявить жесткость, чтобы отозвать вас от Андронова. Это говорит о том, что расшифровать шифр «Возродим былую славу № 1» намного важнее, чем любой другой. Это наша самая насущная задача. Первоочередная задача. Почему так срочно и так важно – это понятно. У старины Чана19 есть прекрасные мечты, к тому же он предпринимает и реальные действия. Вы, должно быть, знаете: в прошлом году Тайвань закупил у Америки современного вооружения на сумму один миллиард семьсот миллионов долларов. Один за другим проводятся военные маневры под лозунгом «Вернем Китаю былую славу», в Китай направляются целые партии шпионов, а сейчас поменяли шифр, и все в таком роде, и этим не ограничиваются. И все это говорит о том, что сейчас их призывы – это не просто слова. Они готовятся к крупным действиям. С другой стороны, допустим, что они только лишь говорят, но отправлено столько шпионов, и неясно, что они хотят, что говорят, что делают прямо у нас под носом. Мы ничего не знаем, не понимаем, мы не в курсе. Мы лишь вслепую тут нарушаем какие-то планы, там распускаем клевету, куда ж это годится? Это никуда не годится! Поэтому этот код «Возродим былую славу № 1» необходимо расшифровать, это наша первоочередная задача! В-третьих, если есть какие-то требования или проблемы, говорите, все в организации, включая и лично меня, приложат все усилия, чтобы помочь. Я понимаю, что, несомненно, возникнут огромные трудности. Я слышал, как начальник Лю говорил, что этот код – высочайшего уровня, самый продвинутый из тех, что использовал Гоминьдан до сегодняшнего дня. Его срок – тридцать лет. То, что такой высокоуровневый код отдали спецслужбам, а не военным и не высшим руководителям, уже само по себе говорит о том, что шпионская сеть играет необычную роль в операции «Возродим былую славу». Вы только что вернулись, поэтому еще ничего не знаете об этом коде, не знаете, с какими столкнетесь проблемами, и еще не понимаете, какие требования выдвигать. Ничего страшного, начальник Лю в курсе. Когда мы закончим, я передам вам код. Хорошенько вникните, подумайте, а потом составьте план действий, включая трудности и требования, и подайте в виде доклада, а я сразу же дам вам ответ. Как вы смотрите на это?
А что я мог сказать? Естественно, только одно: «Хорошо!» Что касается этого дела – работы и моего личного будущего, для меня это было полной неожиданностью, а вот в том, что касается моей жены Сяо Юй, я испытал потрясение, я был ошеломлен. Начальник Те сказал, что завтра в МИДе будет проходить панихида по моей жене, на которой он будет присутствовать в качестве учителя Сяо Юй.
Я спросил:
– Что это значит?
В ответ он тоже задал мне вопрос:
– Разве вы не чувствовали, что Сяо Юй оказывает вам действительную помощь? Смогли бы вы так успешно переправлять товарищу Самолету все эти разведданные, которые собрали, работая с Андроновым?
Естественно, не смог бы. Я же был студентом, редко имел возможность показываться на людях, тем более встречаться с женщиной намного старше меня. В действительности большинство добытых сведений я передавал товарищу Самолет через Сяо Юй. Она занималась секретарской работой в посольстве, а Самолет была родственницей начальника ее отдела, у них были хорошие отношения, они часто виделись, поэтому легко можно было передать материалы. Однако я всегда полагал, что Сяо Юй не в курсе моей истинной должности и уж тем более не знает о наших секретных связях с товарищем Самолет. Оказалось, что это не такой уж великий секрет! Начальник Те рассказал мне, что Сяо Юй все знала и сама давно была моей коллегой, но скрывала это от меня, чтобы облегчить давление на меня, ну и в рабочих интересах. В определенном смысле ее статус был даже выше моего! И именно поэтому начальник Те от имени руководства ее отдела принял участие в панихиде, ведь она была нашей коллегой, а работа в МИДе – это было лишь на словах, маска, прикрытие.
Для меня это стало настоящим потрясением. Я тут же подумал о том, что в смерти Сяо Юй, несомненно, есть скрываемые факты. Начальник Те сказал:
– Если говорить об умалчиваемых подробностях, то это не только причина смерти…
Действительно, «умалчиваемых подробностей» было столько, что я даже не знаю, с чего начать. На самом деле с того момента, как я познакомился с Сяо Юй, все, кажется, уже было предрешено. Это был действительно тайный мир, в котором отношения мужа и жены служили придатком рабочих отношений, прикрытием, частью мер по защите безопасности. И именно с целью прикрытия МИД провел гражданскую панихиду, в ведомственной газете была соответствующая статья, как будто им не терпелось всем рассказать, что во время работы за рубежом Сяо Юй «попала в смертельное ДТП» и «погибла при исполнении служебных обязанностей». Но и этого оказалось недостаточно. После панихиды начальник Те забрал у меня урну с прахом жены, а когда я заступил на должность в подразделении 701, то обнаружил, что урна прибыла в мою комнату раньше меня: образцовое обиталище души, перед которым дымились благовония, сквозь дым от которых на меня с фотографии смотрела Сяо Юй, словно нас разделял долгий и сложный путь.
Я понимал, что это было сделано, чтобы показать всем: Сяо Юй ушла. Как именно? Конечно же, «попала в смертельное ДТП». А если урна с ее прахом будет стоять в комнате, то эта новость быстро распространится и постепенно об этом узнают все в подразделении 701. Люди в нашей системе поднаторели в создании такого рода прикрытий.
Вернусь к моему рассказу. Когда мы встречались с начальником Те, на встрече присутствовал еще один человек – начальник отдела Лю.
Если секретарь Ли был как тело для Те – был у него на побегушках, подавал чай и воду, помогал заниматься повседневными делами, то начальник Лю был его мозгом, он был мудр, обладал даром предвидения, мог давать дельные советы и разрабатывать планы, обладал большой целеустремленностью и решительностью. Начальник Лю был одним из первых дешифровщиков нового Китая. Находившийся в его ведомстве отдел контролировал всю работу нижестоящих подразделений по дешифровке. Вскоре после того, как я вернулся с панихиды по Сяо Юй, начальник отдела Лю пришел ко мне в гостиницу. Он был предельно вежлив, называл меня «замглавы Ань», что было непривычно. Поначалу мы просто болтали, обсуждали общих знакомых, коллег, а потом разговор вышел на шифры и коды: его нынешняя работа вскоре станет и моей работой. Говоря о коде «Возродим былую славу № 1», он вдруг спросил меня:
– Заместитель Ань, скажите, когда вы учились в СССР, не слышали ли об одном ученом-математике?
– О ком именно?
– Елена Скинская.
– Естественно, слышал!
Она очень известная в СССР женщина, имеющая выдающиеся достижения в области математики, но как человек очень заносчивая и надменная. Говорят, однажды ее пригласил на обед Сталин, а она отказала, потому что хотела посмотреть футбольный матч. Конечно, Сталин ей этого не простил, и в результате ей пришлось бежать в Америку.
Лю спросил:
– А вам известно, чем она занималась после приезда в США?
– Да, она помогала американцам создавать шифры.
– Судя по всему, вы действительно много про нее знаете. Она ведь была однокурсницей вашего учителя Андронова, у них хорошие отношения.
– Да, Андронов часто упоминал ее имя. Вы наверняка знаете, что, уже будучи в Америке, она разработала для американских военных код, известный под именем «Беда века». Говорят, что это один из самых труднейших кодов, существующих сейчас. Но американцы все-таки не осмелились использовать его, потому что она ведь была родом из Советского Союза.
Лю сказал, что знает об этом, и спросил меня:
– А вы в курсе, что потом стало с этим кодом?
– Нет, не знаю.
– А я знаю. – И он передал мне папку с кучей материалов. – Код, который нам сейчас надо взломать, – «Возродим былую славу № 1» – это и есть разработанный Еленой Скинской код «Беда века».
Я не верил своим ушам!
Однако все обстояло именно так. Говоря словами начальника Лю, американцы побоялись использовать этот код, но просто так отказываться от него им было жаль, тогда они перепродали его на Тайвань, а Гоминьдан купил его, словно сокровище. Папка выскользнула у меня из рук… У меня возникла физиологическая реакция на услышанное: в глазах потемнело, ноги подкосились, казалось, что кровь потекла в обратном направлении… Тем же вечером я написал доклад начальнику Те, в котором особо подчеркнул, что код этот – высококлассный математический шифр, один из лучших в мире, а не просто цифровой код. По моему мнению, с нашими нынешними силами взломать его невозможно, чтобы сделать это, надо привлечь людей со стороны, и не просто обычных людей – надо найти выдающегося математика. Одновременно с этим я снова заявил, что это слишком трудная для меня задача, и снова предложил пересмотреть мою кандидатуру на должность начальника группы, отвечающей за взлом кода «Возродим былую славу № 1».
На следующий день после обеда передо мной появился секретарь Ли, за ним стоял начальник Те. Он вошел в мою комнату и, улыбнувшись, произнес:
– Судя по всему, вы лучше всех понимаете Скинскую.
– Она училась на одном курсе с моим учителем Андроновым.
– Теперь вы понимаете, почему я остановил свой выбор именно на вашей кандидатуре?
– Но у меня недостаточно способностей для этой должности, я не математик…
Начальник Те прервал меня:
– Вы уже подошли. Способность вовремя предоставить реальный, выполнимый проект – это показатель соответствия служебному положению. Честно скажу вам, меня давно уже предостерегали специалисты, что нашими нынешними силами не взломать этот код, поэтому поиск людей – необходимость. Скажите, кого вы хотите перевести к вам в отдел? Мы – потомки Цзу Чунчжи