Смерть Хуан Ии, без сомнений, вызвала трудности в деле дешифровки кодов, которые трудно себе представить. Мы все испытывали непередаваемое давление. С того момента, как она предала огласке их отношения с Чжан Гоцином, люди часто в лицо называли ее «ангелом», а за глаза после «ангела» добавляли еще: «с проблемами». «Ангел с проблемами». Но, говоря по правде, в том, что касается работы, проблем у нее не было. Тут она была настоящим ангелом. Ангелом, который прекрасно разбирается во всех тайнах кодов. По моему мнению, если взять всех наших дешифровальщиков вместе, они не одолеют одну Хуан Ии. Я говорю о способностях и таланте взламывать коды. Что касается ее заслуг, то потом были люди, которые все-таки превзошли ее. Ведь она занимала свою должность слишком недолго, всего два года, даже и трех лет не проработала. Однако, с определенной стороны, ее вклад был самым большим. Потому что из-за ее появления, из-за того, как удивительно она показала себя, из-за яркого следа, оставленного ею, сотрудники отдела дешифровки больше не смели зазнаваться, показывать свое пренебрежение к другим, а лишь вели свою борьбу, стиснув зубы. Она, словно загадочный яркий луч света, промелькнула и исчезла, но отблеск этого света навеки запечатлелся в душах всех, кто ее знал. Она оставалась в разговорах, в памяти людей из поколения в поколение, превратившись в недостижимую цель, который вдохновлял потомков самозабвенно погружаться дальше и глубже в темноту.
Взлом кодов – это сражение в темноте. Это все равно, что пытаться услышать биение сердца у мертвеца. Человек, умирая, не может воскреснуть, а вот смерть Хуан Ии воскресила брак Чжан Гоцина и его бывшей жены.
И когда я говорю об этом, воскресает и ненависть в моем сердце. Не хочу много говорить об этих двоих, особенно о жене Чжан Гоцина – этой сварливой бабе! Проклятая! Я хотел бы разорвать ее на мелкие куски! Я расскажу вам, ведь это она погубила Хуан Ии!
Дело было так: в тот момент никто и не догадывался, что есть кто-то, виновный в смерти Хуан Ии. Мы все думали, что это трагическая случайность, поэтому не провели никакого расследования, а эта проклятая сварливая баба легко избежала обвинений, да еще и снова начала счастливую замужнюю жизнь, «склеив разбитое зеркало». Так прошел год, затем еще один. На третий год осенью неизвестно по какой причине по нашему району прокатился ужасный слух о том, что Хуан Ии была убита женой Чжан Гоцина. Кто-то говорил, что та воспользовалась своим служебным положением и потихоньку вколола Хуан Ии какой-то яд, другие говорили о том, что она спряталась в туалете и марлей удушила ее. А еще поговаривали, что она убила Хуан Ии ударом палки по голове. Одним словом, было много версий и разнообразных, диковинных вариантов того, как было совершено убийство, какие-то были запутанные, какие-то – смехотворные. Я выслушал их и вынес свое суждение: все это пустая болтовня и вздор, потому что все знали, что Хуан Ии и жена Чжан Гоцина были соперницами, и слухи строились именно на этом факте, и вполне вероятно, что под ними не было никакой реальной подоплеки.
Но однажды я наткнулся в коридоре на Чжан Гоцина, он растерялся, словно увидел привидение, и у меня сразу же появились подозрения и сомнения.
Потом я попросил заведующего канцелярией вызвать Чжан Гоцина, для чего, я и сам не знал. Я и не предполагал, что, когда он войдет и увидит меня, сразу испугается, заплачет и начнет жалобно причитать:
– Заместитель Ань, арестуйте ее, это она погубила Хуан Ии!..
Потом я допросил эту гребаную жену Чжан Гоцина и узнал следующее: в тот день она как раз сидела на корточках над унитазом, когда вошла Хуан Ии. Услышав, что кто-то вошел, она поздоровалась, и Хуан Ии ей вежливо ответила. Хотя они и встречались мельком, можно сказать, что были знакомы, но распознать голос не могли, поэтому по простому приветствию не поняли, с кем общаются. Можно представить, что если бы Хуан Ии поняла, кто это, то она тут же ушла бы и смогла бы избежать беды. Но это всего лишь предположение. А на самом деле она никуда не ушла, и поэтому они, как говорится, «сошлись на узкой тропинке». По словам этой гребаной ведьмы, когда она вышла из туалета и увидела, что за дверью стоит Хуан Ии, в душе моментально вспыхнул пожар и она стала поливать ее самыми отборными ругательствами. Хуан Ии не стала ругаться в ответ, лишь попросила выражаться прилично, а затем проскользнула в туалет. Однако жена Чжана на этом не остановилась, она по-прежнему стояла в дверях, загораживая собой проем и продолжая ругаться неприличными словами.
Объективно говоря, виновницей можно было считать Хуан Ии, а ее соперницу – пострадавшей стороной. Жена Чжана чувствовала обиду, и вполне можно понять, что, увидев счастливую разлучницу, она сразу же начала ругаться. Хуан Ии вела себя сдержанно, не возражала и даже прикрыла глаза, позволяя той высказать все, что накопилось. Вдоволь наругавшись, жена Чжана собралась уходить. По собственным словам этой проклятой бабы, увидев перед уходом, что Хуан Ии стоит с закрытыми глазами, она захотела отвесить ей пару оплеух, но подумала и все-таки не осмелилась, побоявшись обострить ситуацию. Она уже совсем было собралась уходить, но тут толкнувшая ее дверь на пружине навела ее на мысль отомстить Хуан Ии с помощью этой двери, выместить скопившуюся на сердце ненависть. Поэтому она специально оттянула дверь до упора, чтобы сила удара была максимальной, а потом внезапно отпустила руку, и дверь с огромной силой отскочила назад. У Хуан Ии глаза были закрыты, и, естественно, она не могла увернуться и была застигнута врасплох. От удара она потеряла равновесие и упала назад, ударившись затылком о стык водопроводной трубы…
Эта гадина, увидев, что Хуан Ии упала на пол, почувствовала свое превосходство и, довольная собой, ушла. Она и не догадывалась, что из-за нее Хуан Ии оказалась на грани жизни и смерти и ее жизнь стремительно подходит к черному концу. Но и сама она тоже начала падать в пропасть, только вот процесс этот, из-за того что она удачно «зацепилась за дерево», растянулся на целых три года. Ей пришлось заплатить за это высокую цену, такую, что и после смерти она теперь не найдет покоя: Чжан Гоцин сел в тюрьму, так как был причастен к преступлению, их малолетний сын потерял обоих родителей, остался без поддержки в жизни. Говорили, что если бы она не молчала эти три года, а сразу после произошедшего повинилась и сдалась бы властям, то ее не приговорили бы к смертной казни, а Чжан Гоцин не сел бы в тюрьму. И тогда у ее сына был хотя бы отец, который присматривал бы за ним. Но это все лишь догадки. А факты таковы, что она спокойно жила три года, сам Чжан Гоцин уже был ни на что не похож, и, хотя никто не думал, что он является главным виновником, нельзя было исключить подозрение, что он покрывает преступницу. Этого было достаточно, чтобы он узнал, что такое «окна с решеткой». Тем не менее Чжан Гоцин – человек, заслуживающий жалости…
Объективно говоря, жена его тоже несчастная женщина, но я не могу испытывать к ней сочувствие!
Напоследок мне хочется отклониться от темы и поговорить о том, что не имеет отношения к Хуан Ии. Я не собирался об этом рассказывать, но я уже упоминал Сяо Юй, так что заодно расскажу и ней. В нашей профессии любое огромное горе и сильные страдания приходится молча прятать в глубине сердца. Но когда в душе заноза, это тяжело терпеть. Я уже несколько десятков лет терплю боль, связанную с Сяо Юй. Сейчас я воспользуюсь этим шансом, выскажусь и облегчу свою душу, сниму с нее камень.
Почти все в этой жизни предопределено судьбой. Вскоре после безвременной кончины Хуан Ии начальник Те по телефону приказал мне срочно явиться в Пекин. Зачем? Этого он не сказал, да я и не спрашивал. Такова была у нас дисциплина: если начальство не говорит, то вам лучше и не интересоваться. Во время встречи Те поставил передо мной деревянный черный ящик. Что это было? Вы правильно угадали – это была урна с прахом. Но вы ни за что не догадаетесь, что это была урна с прахом Сяо Юй!
На этот раз это была правда, а не заговор, призванный вводить всех в заблуждение. Самым нелепым было то, что Сяо Юй и правда погибла в автокатастрофе! Причины ее до сих пор не ясны. Кто-то говорил, что, из-за того что потеплело, дорога была скользкой от растаявшего снега, лежавшего повсюду. Сяо Юй была за рулем и, видимо, по неосторожности попала в аварию. Но большинство было уверено в том, что КГБ узнало о ее настоящем статусе и эта авария была их рук делом. На самом деле то, как она умерла, не очень важно. Главным было то, что ее тайная работа еще не была рассекречена, и, хотя она умерла по-настоящему, нельзя было об этом никому говорить, потому что для всех она «умерла» ранее. Начальник Те потребовал, чтобы я строго хранил эту тайну, забрал урну с прахом Сяо Юй и похоронил по-тихому.
В то время я, говоря по правде, испытывал небывалую ненависть и разочарование в своей работе. Я ненавидел ее бессердечность и жестокость и этим же был разочарован. Позднее я вернулся в наше подразделение 701 и однажды глубокой ночью похоронил прах Сяо Юй рядом с могилой Хуан Ии. Я и сам не понимал, почему так поступил. Просто мне казалось, что они обе должны быть рядом. Две сестры, сражавшиеся на одной линии фронта. В этом нет ничего неуместного. К тому же обе они были одинокими душами, а теперь в загробной жизни пусть у каждой из них будет подруга, может быть, хоть там они не будут одиноки?
Они больше не одиноки, а я? Я должен продолжать жить. Помню, однажды вечером я просидел на могиле Хуан Ии и Сяо Юй, проливая слезы, до самого рассвета. На дворе был то ли апрель, то ли май, деревья и трава зазеленели, распустились новые цветы, повсюду ощущался аромат цветов и запах травы, усиливающиеся от ночной росы. Но в этот весенний день я ощущал лишь запах смерти, напоминающий гниющую траву. Если говорить начистоту, то оставшуюся часть жизни я живу только ради работы, у меня нет чувств, нет души, мои чувства и душа окончательно умерли тем весенним днем.