— И это ты, придворная дамочка, будешь мне объяснять, как я должна обходиться со своими собственными Регалиями? Ах, ты!.. Что за наглость!
— Они только хотят, чтобы вы попросили по-хорошему! — отчаянно воскликнула я, но, думаю, она уже не слыщала.
— Что за хладнокровная, бесстыжая наглость! — верещала Хеппи.
И продолжала верещать: «Что за наглость!», изредка вставляя что-то вроде: «Джудит, слыхала ли ты что-нибудь подобное? Я за всю свою жизнь не встречала подобной неблагодарности! И от кого — от моей же собственной плоти и крови!»
На фоне ее почти неумолкающих воплей Джудит озабоченно пыталась расспросить меня поподробнее. Я объясняла как могла, но это было нелегко: мне не хотелось приплетать сюда Грундо и тем более не хотелось говорить матери Иззей, что существа, обитающие в Регалиях, именно их больше всего и боятся. Джудит, похоже, ничего не понижала. Ну а Хеппи даже и не пыталась понять.
— Но зачем же ты сказала сокровищу, будто оно порабощено, милочка? — терпеливо спрашивала Джудит. Похоже, она просто не могла себе представить, что в Регалиях обитали живые, разумные существа, что бы я ни говорила. — Что вдруг заставило тебя так поступить?
И тут внезапно вмешался Грундо. Своим низким, очень Спокойным голосом он произнес:
— Это не она. Это я. Сперва с Регалиями поговорил я. И сказал им, что они находятся в рабстве. Потому что это Правда.
Тут Хеппи взбеленилась пуще прежнего. Она буквально запрыгала от злости.
— Вон с глаз моих! — завизжала она на Грундо. — Иди одевайся! Собирай вещи!
Она так яростно уставилась на Грундо, выпучив глаза, что Грундо побледнел и сбежал.
— Я больше ни секунды не стану держать у себя в доме этого мальчишку! — верещала она. — Он должен уехать! Сейчас! Немедленно! И ты! — взвизгнула она, оборачиваясь ко мне. — Ты, подлая маленькая предательница! Ты тоже убирайся!
— Я не подлая и не предательница! — возразила я. Я к тому времени разозлилась не меньше самой Хеппи. — Я просто пыталась поступить по-честному с теми, кто пришел ко мне за советом! А вы меня не слушаете!
— Аспид бессердечный! — верещала Хеппи. — Я тебя пригрела, а ты меня ужалила исподтишка!
— А что мне оставалось?! — заорала я. — Вы их не видите, а я вижу!
— Да еще и врушка! — заорала она в ответ. — Джудит, сажай их обоих в машину и вези к миссис Кендейс! Она-то с ними разберется! А с меня хватит!
Примерно так оно и вышло, только Джудит озабоченно настояла, чтобы мы сперва все-таки позавтракали, потому что путь неблизкий. И еще она настояла, чтобы Иззи поехали с нами.
— Вы слишком взволнованы, матушка, — сказала она. — Они вам будут только мешать.
Пока Хеппи доказывала, что ее ненаглядные близняшки ей отродясь не мешали, это только некоторые! — тут она грозно взглянула в мою сторону, — я попыталась извиниться перед всеми этими прозрачными созданиями, которые грустно расселись по комнате.
— Простите, пожалуйста! — сказала я. — Похоже, у меня ничего не вышло…
Но тут Хеппи налетела на меня и вытолкала в холл.
— Я с ними сама поговорю! Это мое право! — рявкнула она на прощание.
«Ну что ж, по крайней мере, она готова признать, что эти создания существуют», — думала я, жуя тост, хотя есть мне совсем не хотелось. Иззи втихомолку перемигивались друг с другом и уже только делали вид, будто им страшно. Я очень надеялась, что они, возможно, тоже начинают верить в этих созданий, но наверняка сказать было нельзя. Похоже, они во всем верили на слово Хеппи, так что если Хеппи поверит. . . Нет, все, на что я могла надеяться, — это что близняшки не будут слишком хулиганить в машине, да и это, пожалуй, было чересчур оптимистично.
Машина обитала в нише, вырубленной в откосе под палисадником, и она оказалась вполне новой и современной. Это меня удивило. Я ожидала, что авто, которое водит Джудит, тоже окажется каким-то домотканым, если вы понимаете, что я имею в виду. Мы все сели в машину. Меня Джудит усадила рядом с собой на переднее сиденье, а это означало, что Грундо пришлось сесть назад, между двумя Иззями. Я не уверена, но, возможно, Джудит таким ненавязчивым образом хотела наказать Грундо за то, что он злоупотребил их гостеприимством. Он выглядел очень бледным и угрюмым между двух желтых платьиц с оборочками.
Вероятно, и я выглядела не лучше. Пока мы неслись между зелеными изгородями по белой раскаленной дороге, я чувствовала себя полным ничтожеством. Я думала о том, Что на самом деле это я злоупотребила гостеприимством семейства Димбер. Мне пришло в голову, что по-настоящему порядочный и разумный человек на моем месте вчера Вечером пошел бы и разбудил Джудит либо Хеппи и попытался бы показать им существ, рассевшихся на перилах, или, по крайней мере, рассказал бы про них. Но я была вынуждена признаться себе, что это кончилось бы тем же самым, только скандал разразился бы ночью, а не утром. Бабушка верещала бы точно так же. Потому что — и вот что меня точило и грызло! — Хеппи невзлюбила меня точно так же, как я невзлюбила Хеппи. Ужасно, но факт. К своей родной бабушке полагается испытывать теплые чувства, а я к ней никаких теплых чувств не испытывала. Подлинная причина того, почему я не попыталась разбудить ночью хотя бы Джудит, состояла в том, что, как только я увидела странное существо на спинке своей кровати, я тотчас же поняла, что это возможность насолить Хеппи. Я ощутила торжество, почти злорадство. И это было ужасно.
Из-за всего этого мне стало так плохо, что я просто не могла больше молчать.
— Кто такая миссис Кендейс? — спросила я.
— Жуть! — сообщила одна из Иззей. — Она не слышала про миссис Кендейс!
— Ах, милочка! — пролепетала другая Иззи нежным, взволнованным голоском. — Миссис Кендейс — это суперведьма, и она может освежевать тебя одним взглядом, милочка!
— Тише, дорогие мои, — сказала Джудит своим обычным мягким тоном. — Она леди-правительница, Арианрод, если тебе известно, что это означает.
— Нет, — призналась я, — боюсь, я этого не знаю.
— Ага, так значит, ей известно не все на свете, этой мисс Придворной Всезнайке! — хихикнула одна из Иззей.
— На самом деле, милочка, она невежественна как пробка! — присоединилась к ней другая. — Будь к ней снисходительнее. Всему виной ее воспитание.
Я решила, что с меня на сегодня хватит. Я обернулась к ним и сказала тихо, но угрожающе:
— Я вчера говорила кое-что насчет клопов. Так вот, я не шутила!
Они злобно зыркнули на меня исподлобья и заткнулись.
— Леди-правительница? — продолжала Джудит, как будто бы ничего не случилось. — Ну да, пожалуй, ты можешь этого и не знать. Двор и кортеж почти всецело сосредоточенна мужской стороне магии, не правда ли? Леди-правительница — женский противовес мерлина. Она не менее могущественна, чем он, но, как правило, не интересуется государственной магией. Она управляет более обыденными вещами. Нынешняя леди-правительница, миссис Кендейс, особенно тщательно следит за нами, потомственными ведьмами — как нельзя более тактично, ведь мы, в конце концов, заботимся о здоровье земли, — и, видимо, именно поэтому матушка в первую очередь подумала о ней.
Для меня все это было в новинку. До сих пор я предполагала, что мерлин существует сам по себе. «А может, Сибилла тоже ничего не знает о миссис Кендейс!» — подумала я. Может, вся эта катастрофа еще обернется к лучшему! Я была благодарна Джудит за то, что та предоставила мне новую тему для размышлений вместо мыслей о том, какая я Плохая внучка.
Я сидела, раздумывая о противовесе мерлина, и смотрела в окно, а Джудит вела машину. Спустя некоторое время Я осознала, что вижу диких сородичей существ из Регалий. Они были почти полностью прозрачны и совершенно бесцветны. Они были повсюду и выглядели абсолютно счастливыми. Они мирно нежились на жарком солнышке. Они сидели и раскачивались на изгородях, или целыми сонмами лениво парили над созревающей пшеницей, или, приплясывая, удалялись куда-то в сторону холмов и лесов. Еще вчера я приняла бы их за полуденное марево, но сегодня я видела, что они имеют самые разные формы и размеры, хотя Никого настолько большого, как существо из кубка, среди Них не было.
Я смотрела, как они кувыркаются и скользят среди травы у изгородей в потоках воздуха, создаваемых нашей машиной, и гадала, отчего я вдруг обрела способность их видеть. Быть может, сведения, полученные от хромой леди, развили во мне эту способность — но мне казалось, скорее, что для того, чтобы их увидеть, нужно было просто знать, что они существуют. Но откуда про них узнал Грундо? Как он разглядел их в Регалиях?
Я спросила об этом Грундо, когда мы остановились и ненадолго вылезли из раскаленной машины. Джудит пошла покупать еще топлива, а Иззи прыгали вокруг нас и обзывались по-всякому.
Грундо, похоже, удивился.
— Да я всегда их видел! — сказал он.
Мы сели обратно в машину. Грундо, похоже, мужественно терпел приставания Иззей, но временами близняшки все же брали верх, и их голосочки звенели, как осиное жужжание.
— Жуткий мальчишка! Медвежутик! Весь в скорлупе! Как устрица!
— Нет, милочка, он не устрица. Он слизняк. Склизз-ский!
Если они начинали чересчур наглеть, я оборачивалась и говорила:
— Клопы!
Джудит просто делала вид, что ничего не слышит.
Ехать пришлось очень долго. На ланч мы остановились на лужайке в какой-то деревне и купили преттибред у местного пекаря. Преттибред оказался не очень: жесткий и черствый. Иззи откусили от своих порций по кусочку и тут же объявили, что решили худеть, так что все досталось Грундо, а Иззи тем временем гоняли по всей лужайке колеса от телеги. Вокруг собралась целая толпа ребятишек, зачарованно глазевших на их желтые панталончики с оборочками, пока наконец из здания почты не вышла крупная женщина и не загнала ребят в дом.
Джудит, похоже, ничего этого не заметила. Не обратила она внимания и на то, что, когда мы вернулись в раскаленную машину, Иззи вдруг обнаружили, что преттибреда не осталось совсем