Имеется немало свидетельств того, что в период смещения Хрущева кандидатура Брежнева рассматривалась как временная. Основным претендентом на высшую партийную должность в стране, по мнению многих, был Шелепин.
В числе людей, близких к Шелепину, был Сергей Павлов, сменивший его на посту первого секретаря ЦК ВЛКСМ. Павлов, так же как и Шелепин, был сталинистом и русским националистом. "Шелепинцы" являли собой идейно сплоченную группу видевших дальнейшее развитие страны на путях прославления Сталина и его деяний и на этой идеологической основе – построения мощной милитаристской державы.
"В бытность свою первым секретарем ЦК ВЛКСМ Сергей Павлов отличался жесткостью и крайним, даже по меркам партийной элиты того времени, консерватизмом. Он сплотил вокруг себя убежденных русских националистов и дал старт зарождению Русской партии", – писал один из авторов "Русского журнала" в статье "На идеологическом посту: 1960-е" (№4 за 2008 год).
Одним из ярых сторонников Павлова был Валерий Ганичев, в середине 1960-х годов работавший заместителем главного редактора издательства ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия". В 1968 году Ганичев стал директором издательства и оставался на этом посту до 1978 года, пока не был переведен на должность главного редактора "Комсомольской правды". Там же, в "Молодой гвардии", работал поэтом сын Филиппа Бобкова.
"Павлов был одним из самых заметных антизападников среди высокопоставленных чиновников, – писал Николай Митрохин в статье "Русская партия" на страницах журнала "НЛО: независимый филологический журнал" в 2001 году (№48). – Разделявшие его взгляды руководители и сотрудники ЦК ВЛКСМ образовали "павловскую группировку", действовавшую в 1960-е годы. Постоянными составляющими идеологии группировки были радикальное антизападничество, преклонение перед "государственником" Сталиным, антисемитизм и романтическое отношение к отечественной истории".
Один из участников "павловской группировки" Николай Месяцев вспоминает:
"Когда нас всех разогнали, нам часто говорили: не может быть, чтобы у вас не было организационной спайки. Но ее не было, мы всегда оставались просто друзьями и единомышленниками... Часто собирались у меня на даче. Но не было разговоров, что надо Брежнева свергать и ставить Шелепина. Хотя были и среди нас дурачки, которые, поддав, вставали на стул и кричали: "Да здравствует Шелепин!"... Но мы не говорили о том, что он должен занять место первого".
Журнал "Кто есть кто", №5, 2003 год
Николай Месяцев родился в 1920 году в городе Вольск Саратовской губернии. В 1941 году закончил Военно-юридическую академию Красной армии. После завершения образования проходил службу в особых отделах НКВД, а затем в Главном управлении СМЕРШ, возглавляемом Виктором Абакумовым. С 1946-го по 1952 год – в органах комсомола на должностях инструктора, ответственного организатора ЦК ВЛКСМ, второго секретаря ЦК ЛКСМ Молдавской ССР, заместителя заведующего организационным отделом ЦК ВЛКСМ. В 1953 году переведен по распоряжению Сталина в МГБ СССР. С 1955-го по 1959 год вновь в ЦК ВЛКСМ – завотделом пропаганды, секретарь ЦК.
В 1959–1962 годах – Месяцев – первый заместитель общества "Знание". В 1962–1963 годах – советник-посланник посольства СССР в Китае, в 1963–1964 годах – заместитель заведующего отделом ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран (руководил отделом Андропов). В 1964 году возглавил Госкомитет по телевидению и радиовещанию СССР. В 1970 году был смещен с должности как член группы Шелепина. С 1970-го по 1972 год – чрезвычайный и полномочный посол СССР в Австралийском Союзе. С 1972 года – старший научный сотрудник, завотделом Института научной информации АН СССР. С 1989 года – на пенсии.
В марте 1965 года в Монголии с дружеским визитом находилась партийно-правительственная делегация СССР во глава с Шелепиным. В числе членов делегации был глава Гостелерадио СССР Месяцев. По воспоминаниям жены генерального секретаря ЦК Монгольской НРП Юмжагийна Цэдэнбала Анастасии Ивановны Филатовой во время ужина в их доме Месяцев, указывая на Шелепина, кричал: "Вот будущая величина!" По мнению Филатовой, "возможно, посол или офицер спецслужб проинформировал свое руководство".
Бобков поддерживал с Месяцевым доверительные отношения, как с руководителем ведомства, курируемого его подразделением. Кроме того, Месяцев был знаком с генералом Питоврановым, который во время работы Месяцева в Китае в качестве посла был старшим советником КГБ по вопросам безопасности при министерстве общественной безопасности КНР. Именно Месяцева имел в виду Бобков, говоря: "Ребята, собираясь, пореже провозглашайте желание выпить "за Шурика".
После того как Шелепин был переведен на должность председателя ВЦСПС, его бывшие ближайшие сторонники также вынуждены были поменять места работы. В частности, Сергей Павлов возглавил Госкомспорт СССР.
Виктор Гостев
Павлов и Бобков были хорошо знакомы, начиная с Всемирного фестиваля молодежи 1962 года, который проходил в Хельсинки (Финляндия), где Бобков возглавлял оперативную группу КГБ. Он пристроил на службу в 5-е управление, которым руководил, близкого бывшему первому секретарю ЦК ВЛКСМ Павлову начальника административно-хозяйственного отдела главного комсомольского штаба Виктора Тимофеевича Гостева.
Гостев был зачислен на службу в КГБ по партийному набору и назначен на должность заместителя начальника 1-го отдела 5-го управления КГБ с присвоением ему воинского звания подполковник. Отдел этот курировал научную (целый ряд гуманитарных академических институтов) и творческую интеллигенцию (союзы архитекторов, художников, композиторов и писателей), а также Гостелерадио СССР, Госкино СССР и Госкомспорт СССР.
Довольно быстро Гостев стал посмешищем в чекистском коллективе за глупость и элементарную неграмотность. Как легенда пересказывалась история, когда Гостев взялся править документ, где указывалось об изъятии порнографических материалов у одного из объектов оперативной заинтересованности. Вальяжно развалившись в кресле, нарочито говоря в нос и растягивая слова, он изрек фразу, ставшую в стенах 5-го управления исторической: "Если на изображении двое, значит, пара, потому и пишется парнография, а не порнография. Ну прямо как дети..."
Руководители оперативных подразделений должны были встречаться совместно с подчиненными им оперативными работниками – как с агентурой выдающейся, так и с той, которая работала недостаточно активно. На каждого агента велось два дела. Одно из них называлось "Личное дело", которое содержало установочные данные на завербованного, материалы, закрепляющие вербовку, характеризующие агента материалы. Другое имело название "Рабочее дело", в котором концентрировались исключительно материалы, представленные агентом в качестве информации. О наличии указанных дел агентам никогда и ни при каких условиях не сообщалось.
Отправившись однажды на контрольную встречу (так назывались совместные встречи с агентом оперработника и его руководителя), подполковник Гостев первым же делом заявил агенту: "Ознакомился я с вашими личным и рабочим делами. Возможности у вас хорошие, а работаете вы неэффективно". От сотрудничества с Гостевым после этой встречи агент в категорической форме отказался, а был он крупным ученым-экономистом.
Отличался Гостев в другом – в доставании всего и вся, прежде всего различного спортивного инвентаря из Госкомспорта СССР, которым руководил его бывший шеф. Естественно, все получалось бесплатно, так как предназначалось спортсменам, членам сборных команд СССР. А были это, конечно же, не гимнастические тапочки, а дорогостоящее горнолыжное снаряжение, велосипеды, тренажеры и прочее. Добывали все, что требовалось Гостеву, сотрудники 1-го отделения 1-го отдела 5-го управления КГБ – старший оперуполномоченный майор Анатолий Смазнов и оперуполномоченный старший лейтенант Владимир Лавров. Старался Гостев не столько для себя, сколько для отцов-командиров, коими были заместитель начальника 5-го управления КГБ генерал Виктор Никашкин, ну и, естественно, сам Бобков.
Так, что у "павловских" русистов поддержка была со стороны сотрудников 5-го управления КГБ неплохой. Правда, не так долго довелось Гостеву почудить на оперативной ниве. Несмотря на подношения, уж слишком очевидна была его профессиональная непригодность. Подполковника Гостева отправили на генеральскую должность в социалистическую Болгарию в качестве представителя КГБ СССР. Но с мирными "братушками" Гостев быстро рассорился, и его вернули в Союз на должность заместителя председателя центрального совета ВДСО "Динамо", где он и завершил свою чекистскую карьеру. Генералом он так и не стал.
Довольно скоро после отбытия Гостева в Болгарию в 1-м отделе 5-го управления КГБ СССР появился еще один бывший комсомолец, так же как Гостев по партийному набору направленный для службы в госбезопасности. Был им бывший первый секретарь Красноярского обкома комсомола Александр Карбаинов.
Генералом Карбаиновым с подачи Никандрова на службу в управление "З" КГБ СССР был устроен сын писателя-русиста Анатолия Иванова, автора известных романов "Вечный зов" и "Тени исчезают в полдень". Оказался он, правда, не в "литературной группе", а в отделе, который разрабатывал диссидентов.
Знаменит он в управлении стал не благодаря своему отцу, а курьезному случаю. В конце 1980-х в Москве, как и в целом по стране, резко ухудшилась криминогенная обстановка. В связи с этим оперативный состав и их руководители ставили вопрос перед начальником управления "З" генерал-лейтенантом Евгением Федоровичем Ивановым, бывшим однофамильцем писателя Иванова, о разрешении ношения личного оружия оперативным составом, прежде всего при проведении острых чекистских операций, таких как обыск и арест.
Крайне осторожный Иванов однажды такое разрешение дал, при этом подчеркнул начальнику отдела Булату Имамбаеву, что разрешает взять на операцию личное оружие самому надежному из числа офицеров. Надежным оказался сын писателя Иванова. Вечером того же дня, по завершении операции, самый надежный, находясь во хмелю, прострелил лицо своему соседу по лестничной площадке, офицеру советской армии.