Существовала практика, по которой в органы госбезопасности принимали с так называемой гражданки напрямую, минуя специальные учебные заведения в системе КГБ. О таких говорили "пришел с улицы". В кадровых инструкциях было немало лазеек, которыми умело пользовались при необходимости опытные кадровики. К примеру, существовало строгое правило, по которому все вновь принимаемые на службу в подразделения госбезопасности должны были иметь за плечами опыт армейской службы.
Однако порой доходило до курьезов, когда по прошествии нескольких лет службы в качестве офицера КГБ выяснялось, что сотрудник этот даже не принимал воинскую присягу. Подобные примеры были не единичны, что вынудило управление кадров КГБ в конце 1970-х годов издать специальную директиву, предписывающую проверку личных дел сотрудников на предмет наличия в них отметки о принятии воинской присяги.
"Прийти с улицы" можно было только при наличии очень серьезной поддержки, либо же являясь редким специалистом в определенной области. Мастер спорта по фехтованию, выпускник Московского геолого-разведывательного института, лейтенант Советской армии, член ЦСКА Юрий Новиков не был уникальным специалистом. Не обладал он и редкими знаниями. Взамен всего этого он умел красиво и весело жить, чем на протяжении своей короткой карьеры в КГБ поражал своих коллег и руководителей.
Отец жены Юрия был директором крупной внешнеторговой организации, часто выезжал за границу, в том числе и на продолжительное время – до нескольких лет. Как и многие в те времена, привозил он из этих поездок различные дефицитные в СССР товары, которые шустрый зять быстро реализовывал в Москве. Таким образом, Новиков имел весьма значительные финансовые возможности. И семья, по советским меркам, относилась к числу обеспеченных.
Двоюродная сестра Новикова на момент его поступления на службу в КГБ работала инструктором ЦК КПСС, впоследствии была заместителем генерального директора Госкомитета по иностранному туризму (Интурист). Замужем она была за генералом, заместителем начальника 2-го Главного управления КГБ. Одним словом, было кому помогать Юрию в начале и в становлении его карьеры, складывавшейся весьма успешно.
Благодаря тому, что в отношении Новикова осуществлялся явный патронаж со стороны руководителей, его профессиональная деятельность была практически вне контроля. В своем подразделении он появлялся в лучшем случае на непродолжительное время с утра, да и то не всегда, после чего исчезал на целый день. Объяснение отсутствия было всегда наготове – осваивал объект оперативного обслуживания.
Новиков стал широко известен на телецентре, со многими был в прекрасных отношениях. Но основой его времяпрепровождения на телецентре были дела, далекие от обеспечения государственной безопасности. Вечер начинался в престижном баре телецентра, где отдыхала после трудового дня элита советского телевидения, и продолжался в отдельном кабинете, где сервировался стол со специально составленным меню. Завершала вечер поездка в загородный Дом творчества телецентра в Софрино, где к приезду гостей были готовы номера, еда, напитки, сауна и все то, что способствовало комфортному отдыху.
Обстоятельный, исполнительный и немногословный Торопыни, не допускавший каких-либо необдуманных, а уж тем более рискованных поступков, безусловно, являлся антиподом Новикова. Кроме того, Торопыни, в отличие от Новикова, закончил двухгодичные специальные курсы офицеров-оперативников, где приобрел хорошее, как он любил подчеркивать, знание французского языка.
Поскольку Торопыни курировал иновещание Центрального телевидения, направлявшее своих корреспондентов в различные уголки мира, и принимал коллег-телевизионщиков из других стран, это обусловливало постоянный его контакт с подразделениями разведки, заинтересованными в установлении оперативных связей с представителями зарубежных СМИ, от которых можно было получать интересующую КГБ информацию и производить при необходимости массированный вброс дезинформации в масс-медиа Запада.
Для этого в системе 1-го Главного управления (ПГУ) КГБ существовало управление "А", занимавшееся продвижением на Запад выгодной для КГБ информации. В интересах разведки и контрразведки осуществлялся также взаимный обмен между управлениями КГБ агентурой из числа советских граждан, привлеченных к сотрудничеству для работы на территории СССР и за рубежом во время зарубежных командировок.
Как правило, на работу за границей оформлялись сотрудники, уже являвшиеся агентами госбезопасности. Или же они привлекались к сотрудничеству с органами КГБ на стадии оформления их документов для выезда за рубеж. С давних пор активно сотрудничал с различными подразделениями разведки и 5-го управления широко известный тележурналист Евгений Киселев.
После окончания Института стран Азии и Африки при МГУ имени Ломоносова, в 1977–1978 годах, Киселев был послан на стажировку в Иран. В 1979–1981 годах он проходил военную службу в Афганистане в качестве переводчика. С 1981-го по 1984 год преподавал фарси в Высшей школе КГБ. С 1984 года работал в Главной редакции вещания на страны Ближнего и Среднего Востока Гостелерадио СССР. В этот период агентурную связь с ним осуществлял старший оперуполномоченный 3-го отделения 1-го отдела 5-го управления КГБ майор Торопыни.
Кроме Киселева, агентами 3-го отделения 1-го отдела 5-го управления КГБ, офицеры которого курировали Госкомитет СССР по телевидению и радиовещанию и телецентр "Останкино", были известные работники телевидения Игорь Малашенко и Олег Добродеев.
Агентом с многолетним опытом был начальник управления иновещания Валентин Лазуткин. К агентурной деятельности он был приобщен оперуполномоченным 1-го отделения 1-го отдела 5-го управления КГБ капитаном Евгением Семенихиным, имя которого отчасти стало известно после публикации его мемуарной книги под эпатажным названием "Да, я там работал", подписанной инициалами "Е. Г."
Семенихин в свое время женился на внучке маршала Павла Батова, работавшей референтом-переводчиком в иностранном отделе Советского комитета ветеранов Великой Отечественной войны. Семенихин курировал этот комитет по линии госбезопасности. Там он и познакомился со своей будущей женой. Молодожены переехали в квартиру на престижном в 1970-е годы Калининском проспекте, а в подарок от именитого деда получили новенький небесного цвета автомобиль Mercedes-Benz с "блатным" номером 0026.
На автомобилях этой марки в Москве в 1970-е годы ездил Владимир Высоцкий, сын министра внутренних дел Игорь Щелоков и... оперуполномоченный 1-го отделения 1-го отдела 5-го управления КГБ Евгений Семенихин.
В числе организаций, которые курировал чекист Семенихин, был также Союз советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами (ССОД) и Комитет молодежных организаций СССР (КМО), являвшийся своего рода кузницей агентурных кадров КГБ. Многие из питомцев этих учреждений стали весьма заметными людьми в современной России.
Лазуткин работал в КМО с 1973 года заведующим отделом печати и информации в секторе Африки, Ближнего и Среднего Востока. Тогда-то он и был приобщен к агентурной деятельности КГБ.
В 1974 году Лазуткин, как перспективный агент госбезопасности, при активной помощи своих кураторов из КГБ был переведен на работу в Гостелерадио СССР, курировавшийся 3-м отделением 1-го отдела 5-го управления КГБ, и не без помощи КГБ сделал на телевидении блестящую карьеру, став в 1991 году начальником Главного управления внешних сношений и заместителем председателя Гостелерадио СССР.
Через Лазуткина направлялись в загранкомандировки сотрудники телевидения, в которых КГБ был заинтересован, а также внедрялась агентура в формируемые съемочные группы для работы с представителями зарубежных телевизионных компаний на территории СССР. С его же помощью решались вопросы по приглашению в Советский Союз иностранных тележурналистов, в работе с которыми были заинтересованы различные подразделения госбезопасности.
У Торопыни сложились хорошие товарищеские отношения с отдельными сотрудниками разведки, которые, как он полагал, могли бы способствовать его переводу в ПГУ. Однако в один из дней, покидая здание телецентра, Торопыни поскользнулся на мраморных ступеньках у входа в здание и сильно ударился головой. Вызвали скорую помощь. Торопыни был госпитализирован. После выхода на службу он еще какое-то время ходил с забинтованной головой.
Дело получило широкий резонанс как в системе КГБ, так и в Гостелерадио. Озвучивались различные версии, в том числе о нападении неизвестных, нанесших удар по голове офицеру госбезопасности при исполнении им служебных обязанностей. Эта версия отрабатывалась самым серьезным образом 5-м управлением КГБ. Основанием для ее появления стали показания Торопыни о том, что, спускаясь по ступенькам, он неожиданно ощутил сильнейший удар по голове.
Впрочем, очевидцы были единодушны в своих показаниях и утверждали совсем иное: что они видели одиноко спускавшегося по ступенькам мужчину, который неожиданно упал и остался лежать. Кроме того, было установлено, что незадолго до падения Торопыни видели в компании нескольких сотрудников иновещания в баре телецентра, и состояние опьянения было зафиксировано у Торопыни при оказании ему первой медицинской помощи и последующей госпитализации.
С мечтой о разведке приходилось расставаться, если не навсегда, то на длительный срок. Вместо Торопыни в разведчики стали готовить Новикова, который начал посещать курсы иностранных языков, размещавшиеся в одном из зданий Высшей школы КГБ в Малом Кисельном переулке.
Но и Новикову не повезло. В начале 1980 года после традиционно приятного вечера на телецентре, будучи в состоянии приличного опьянения, на огромной скорости он врезался в автомобиль с работником одного из московских научно-исследовательских институтов. В результате полученной травмы тот на несколько месяцев утратил работоспособность. Коллеги, родственники и друзья пострадавшего настояли на привлечении Новикова к уголовной ответственности, и Военная прокуратура Московского военного округа действительно возбудила уголовное дело "в отношении офицера КГБ Новикова Ю. Г.".