В 1940 году, после оккупации стран Балтии Красной армией, отец Александр выехал в Германию (помогло некоторое количество немецкой крови его супруги). После июня 1941 года он стал организовывать приходскую жизнь для десятков тысяч советских граждан, оказавшихся в условиях военного времени на территории Германии, – для пленных, людей, вывезенных на работы в германский рейх, для тех, кого называли остарбайтерами (восточными рабочими).
Тогда же произошла встреча отца Александра и бывшего советского командарма генерала Андрея Власова, которого отец Александр понял и принял. Русскую освободительную армию (РОА) он считал закономерным продолжением борьбы русского народа против коммунизма, которая велась и в годы гражданской войны, и во время крестьянских восстаний по всей тогда уже советской России.
Отец Александр был назначен духовником центрального штаба Вооруженных сил Комитета освобождения народов России (ВС КОНР) и духовным наставником генерала Власова. Последние месяцы войны отец Александр провел в частях ВС КОНР в Мюнзингене, отступая с русскими частями вглубь Баварии. Позднее о Власове отец Александр подробнейшим образом рассказал в своих мемуарах "Облик генерала Власова", вышедших в 1976 году в США.
После войны отец Александр сумел перебраться в Нью-Йорк, где создал Свято-Серафимовский фонд и книгоиздательство "Путь жизни", выпускавшее религиозно-философскую литературу. С 1978 года с группой единомышленников он издавал журнал "Русское Возрождение", в котором печатались видные литераторы, ученые и священнослужители эмиграции. Киселев стал одним из основателей и духовником крупнейшей русской эмигрантской организации в США – Конгресса русских американцев. Его антикоммунизм выражал горячее желание очистить Россию от страшной "болезни", вернуть народ на путь покаяния и служения Христу.
В 1990 году после избрания очередного патриарха Русской православной церкви, которым стал многолетний знакомый отца Александра Алексий Второй, Александр Киселев получил возможность посетить родину. Случай для Советского Союза был уникальный: убежденный антикоммунист, духовник генерала-изменника Власова и духовный пастырь его антисоветского воинства получил визу для въезда в страну, борьбе с которой он посвятил всю свою сознательную жизнь.
Разумеется, вопрос о поездке Киселева в СССР решался не в патриархии, а в КГБ. Осуществляя разработку зарубежных антисоветских центров, РПЦЗ и видных деятелей эмиграции, КГБ проводил многоходовые операции для достижения целей, известных лишь руководству.
Опытный агент 4-го отдела 5-го управления КГБ 'Дроздов' (в миру патриарх РПЦ Алексий Второй), выполняя задание своих кураторов, вел обработку влиятельного в РПЦЗ своего старинного знакомого отца Александра с целью убеждения его в необходимости объединения РПЦ и РПЦЗ, руководство которой в течение многих десятилетий занимало по отношению к Московской патриархии непримиримую позицию.
Внук отца Александра Петр Холодный вспоминал, что в 1980-е годы дом его деда в Нью-Йорке был "местом тайных встреч" иерархов РПЦЗ и Московского патриархата. Именно там произошла неофициальная встреча с будущим патриархом РПЦ Алексием Вторым, прибывшим в США по заданию КГБ. Много лет спустя Алексий рассказывал об этой встрече как об абсолютно спонтанной: ''С отцом Александром я был знаком с юных лет, когда мальчиком помогал ему на богослужениях… В конце войны он уехал из Эстонии. Ни я, ни мои родители ничего о нем не слышали. И вот однажды, когда, будучи уже архиереем, я оказался в служебной поездке в Америке, мне в гостиницу вдруг позвонил отец Александр и пригласил к себе в церковь. Встреча была очень трогательной''.
В 1998 году отец Александр передал в дар храму Святой мученицы Татианы Московского государственного университета иконостас, ранее находившийся в домовой эмигрантской церкви в Нью-Йорке. В храме этом с 1996 года окормлял прихожан уже упоминавшийся нами отец Владимир (Вигилянский), с 1970-х годов состоявший в агентурном аппарате 9-го отдела 5-го управления КГБ. Похоже, что к другим священнослужителям, не состоявшим в агентурном аппарате госбезопасности, отца Александра не подпускали.
Александр Львович Казем-Бек
Александр Львович Казем-Бек (родился 15 февраля 1902 года в Казани – умер 21 февраля 1977 года в Москве) был лидером эмигрантского движения младороссов. Белоэмигрант, публицист, педагог, церковный журналист, богослов. Он родился в старинной дворянской семье и был внуком перса Мирзы Касим-Бека – одного из создателей российского востоковедения, профессора Казанского и Петербургского университетов.
Отец Александра – Лев Александрович Казем-Бек – окончил пажеский корпус, где его соседом по парте был граф Алексей Игнатьев, ставший в царской России военным разведчиком, генералом, перешедшим впоследствии на службу к советскому правительству.
В 1906 году Петр Столыпин, начавший аграрную реформу, назначил Льва Казем-Бека в Калугу директором Государственного банка, созданного для проведения земельной реформы. В конце 1910 года министр земледелия Александр Кривошеин назначил Льва Казем-Бека управляющим Крестьянским и дворянским поземельным банком в Ревеле. Лев добровольцем участвовал в Первой мировой войне.
В августе 1917 года Казем-Беки уехали в Казань, а в марте 1918 года перебрались из Казани в Кисловодск, куда к этому времени съехался "весь Петроград".
Именно в Кисловодске будущий лидер младороссов Александр Казем-Бек познакомился с великими князьями Андреем и Борисом, братьями великого князя Кирилла Владимировича.
Наступавшие красные заставили Александра уехать в Ростов-на-Дону, где он записался на юридический факультет Ростовского университета. В 1920 году семейство Александра из Новороссийска эвакуировалось в Салоники, затем в Югославию.
В сентябре 1920 года Александр поступил в Белградский университет на филологический факультет, овладел сербо-хорватским языком и стал работать переводчиком в Комитете по делам русских беженцев в Белграде.
Из Югославии Казем-Беки перебрались во Францию. С 1925-го по 1929 год жили в Монте-Карло.
К началу 1930-х годов Александр стал известным русским фашистом, приверженцем итальянского фашизма и германского нацизма. В фашистских кругах он был достаточно хорошо известен. В досье итальянских спецслужб об Александре Казем-Беке сообщалось, что он был "единственный из белоэмигрантов, кто имел аудиенцию у Муссолини, встречаясь с ним в мае 1934 года".
Александр поддерживал также отношения с первым секретарем фашистской партии Акиле Стараче, участвовал в съезде фашистских партий русской эмиграции в Берлине, был главным редактором фашистского издания "Наше знамя", печатавшегося в Везине (Франция), где он сам в тот период жил, занимая резко антисоветскую позицию и призывая белую эмиграцию к войне против Советского Союза.
Однако под воздействием политики, проводимой Гитлером, взгляды Александра Казем-Бека в отношении СССР стали меняться. К 1937 году он был уже сторонником Сталина и приветствовал сталинские репрессии как метод уничтожения коммунистов-интернационалистов. Переориентации Казем-Бека на Советский Союз способствовали также контакты с Игнатьевым, резидентом советской разведки в Европе. Игнатьев был к тому же однокашником шурина Александра – Михаила Чавчавадзе, что, конечно же, упростило и ускорило сближение.
В 1937 году журналистами была зафиксирована встреча Александра Казем-Бека с Игнатьевым в парижском кафе ''Руаяль'', что вызвало серьезный скандал среди русских эмигрантов, закончившийся вынужденной отставкой Казем-Бека с поста руководителя партии младороссов. Проходило все это, с одной стороны, на фоне похищений и убийств в среде русских эмигрантов, наводненной агентами НКВД и проводившей эти похищения, с другой – решения французского правительства, принятого в том числе под давлением Кремля, о высылке или аресте лиц без гражданства, к каковым относились многочисленные беженцы из советской России.
После начала Второй мировой войны, в 1940 году, Казем-Бек был арестован и помещен в лагерь, откуда был освобожден в 1942 году. Со своей семьей он сумел перебраться в США. Но не в полном составе. Отец Александра – Лев Казем-Бек – в 1941 году был заключен в лагерь Компьень, освобожден, а после окончания Второй мировой войны, в 1947 году, репатриирован союзниками в СССР. В 1949 году он был арестован и сослан в Казахстан, где умер от голода.
Шурин Александра – Михаил Чавчавадзе, познакомивший Александра с Игнатьевым, вернувшийся из эмиграции в СССР, являвшийся, как и Александр Казем-Бек, одним из руководителей партии младороссов, – был обвинен советским правительством в работе на западные разведки и осужден на 25 лет лагерей. Члены его семьи были сосланы в Казахстан.
В США Александр преподавал русский язык в Йельском университете, возглавлял некоторое время кафедру русского языка и литературы в Коннектикутском колледже в Нью-Лондоне, принимал участие в работе религиозно-философского общества "Третий час", которое возглавляла Елена Александровна Извольская, дочь Александра Петровича Извольского – российского дипломата, посла царского правительства в различных странах, в том числе с 1910-го по 1917 год во Франции.
Но была и закулисная сторона жизни Александра Казем-Бека: с 1937 года, когда он "познакомился" с Игнатьевым и активно использовался спецслужбами СССР. В 1957 году в связи с этим им с очевидным опозданием заинтересовалось ФБР, и Александр, предварительно получив согласие своих кураторов, поспешно бежал в СССР, оставив в Америке жену и двоих детей.
В книге генерала Филиппа Бобкова ''Последние двадцать лет. Записки руководителя идеологической контрразведки'' бывший первый заместитель председателя КГБ СССР Юрия Андропова упоминал о неоднократных встречах и беседах с Казем-Беком.