Кадровый разведчик Александр Соколов в книге ''Суперкрот в КГБ'', вспоминая о Казем-Беке, сообщал, что устроил его на работу в отдел внешних церковных сношений Московской патриархии. Так что сомнений в том, что Александр Казем-Бек до возвращения в СССР сотрудничал с советской разведкой, быть не может.
Вернувшись, Казем-Бек опубликовал "покаянное письмо" в "Правде" о своей судьбе, после чего написал серию статей о "бездуховной Америке". Статьи были напечатаны в "Литературной газете", которая, как и место его работы – Отдел внешних церковных сношений (ОВЦС) Московской патриархии, – курировались подразделениями КГБ, находившимися в подчинении Бобкова.
Официально Казем-Бек занимал должность переводчика. Фактически он являлся правой рукой и референтом митрополита Никодима (Ротова), ведавшего связями с зарубежными церквями. Казем-Бек имел открытый счет в престижном московском ресторане ''Прага''. Ему и его новой семье (он сочетался в СССР церковным браком, его избраннице было 18 лет, ему – 50) была предоставлена квартира в элитном доме на Фрунзенской набережной, в котором проживали ответственные сотрудники Министерства обороны СССР.
Оставленная им в США супруга, на иждивении которой находились двое детей, не зная о его втором браке, по просьбе мужа посылала ему в Москву все, о чем он просил, не получая взамен никакой материальной поддержки. Когда обман в конце концов раскрылся, бывшая жена отправила письмо патриарху Алексию с вопросом, правда ли, что у мужа теперь вторая жена? 15 января 1967 года патриарх ответил:
"Относительно Казем-Бека ничего вам сказать не могу, так как не знаю интимных сторон его жизни. Я его очень люблю. Он прекрасный, воспитанный человек, и я его часто вижу. Он очень нам помогает при сношениях с разными иностранными делегациями... Алексий".
В КГБ СССР усмотрели в письме американской жены Казем-Бека происки спецслужб США. C целью противодействия им на встречу с нею был отправлен священник, сотрудник ОВЦС Московской патриархии Борис Кудинкин, красавец, являвшийся агентом советской госбезопасности. Вера Рещикова, работавшая вместе с Кудинкиным в патриархии, вспоминала:
"Это был отпетый мерзавец... Он был шпионом. Он заманивал [к себе] женщин, а агенты [КГБ], спрятавшиеся в соседней комнате, фотографировали их. Одна из его жертв, чешка, пожаловалась в консульство своей страны. Несмотря на скандал, он продолжал работать в ОВЦС".
Мирей Массип. "Истина – дочь времени" [Пер. с французского]
Известный американский автор Джон Баррон в своей книге о КГБ подробно рассказывает, как Кудинкин соблазнил секретаршу посольства Нидерландов в Москве. Эта женщина, уже немолодая, попала под его ''славянское обаяние'', после чего впала в депрессию и была отозвана своим правительством. Через год, когда она работала в одной из столиц на Ближнем Востоке, с ней вступили в контакт агенты КГБ. Тогда она призналась своему начальству в том, что произошло в Москве и какую роль играл во всем этом ее молодой любовник Кудинкин.
Спецслужбы и клан Чавчавадзе
Михаил Николаевич Чавчавадзе (шурин Александра Казем-Бека) родился в 1898 году в Российской империи. Окончил пажеский корпус и был выпущен перед самой Февральской революцией 1917 года корнетом в лейб-гвардии Конно-гренадерский полк. Участвовал в Первой мировой войне.
После захвата Грузии большевиками уехал во Францию, где был одним из руководителей партии младороссов, объединившей молодых русских монархистов. Как мы уже упоминали, в 1947 году он вернулся с семьей в СССР, был арестован и осужден на 25 лет лагерей. В 1956 году он был реабилитирован. Умер в Тбилиси в 1965 году. Похоронен в родовой усыпальнице – Ильинской церкви в Кварели.
Зураб Чавчавадзе – сын Михаила Чавчавадзе и племянник Александра Казем-Бека. Родился он в оккупированном немцами Париже в 1943 году, а в возрасте шести лет, в 1949 году был сослан в Казахстан как сын "врага народа".
"Шел 1956 год. Мой отец, вернувшийся с семьей после войны из эмиграции в СССР и поплатившийся за это осуждением на 25 лет ГУЛАГа, подпал под хрущевскую реабилитацию и приехал за нами из заполярной Инты в южноказахстанскую ссылку, в коей мы пребывали в статусе семьи "врага народа". Отбив в себе всякую охоту трудиться на советскую власть, реабилитированный "враг народа" перевез нас в Алма-Ату, где устроился на работу в канцелярию архиепископа Алексия (тогдашнего управляющего казахстанской епархией".
З. М. Чавчавадзе "Памятная книга российского дворянства" (Книга 3. 2009 год)
В 1969 году Зураб окончил факультет западноевропейской филологии Тбилисского государственного университета и в 1969–1971 годах работал старшим научным сотрудником грузинского НИИ научной информации в Тбилиси. В 1971–1989 годах он был старшим преподавателем кафедры новых методов обучения Грузинского государственного университета.
В 1990 году стал одним из организаторов Российского дворянского собрания (Союз потомков российского дворянства) и на III Всероссийском монархическом съезде (22–23 июля 1995 года) был избран председателем правления Высшего монархического совета (ВМС).
Зураб Чавчавадзе оказал очевидное влияние на так называемых 'православных чекистов'. Приведем в этой связи еще один фрагмент из его воспоминаний:
"Я ведь лично знаю Игоря Стрелкова, а Сашу Бородая я вообще знаю с пеленок, что называется. Мы были очень близкими друзьями с его отцом Юрием Мефодиевичем Бородаем, крупным философом, доктором наук. Сашу я знаю с малых лет, с умилением наблюдал за его взрослением. Он был еще совсем юным мальчиком, когда у него скончались родители. Потом он закончил Московский университет, после чего поехал на войну. В обе чеченские кампании был корреспондентом газеты [Александра Проханова] "Завтра". Я с гордостью читал его фронтовые записки… Именно Бородай меня познакомил со своим самым близким другом Игорем Стрелковым, с которым судьба сдружила его на чеченской войне.
Кстати, в 1996-м или в 1997 году мы с отцом Тихоном (Шевкуновым) полетели в Чечню, в Ханкалу, повезли туда гуманитарную помощь нашему воинскому контингенту. Это был подарок к Пасхе от прихожан Сретенского монастыря... Главный подарок отец Тихон привез в виде своего хора, который великолепно поет, причем не только духовные песнопения, но и замечательные русские народные песни. И эти песни слушали в Ханкале наши генералы, офицеры и солдаты. Когда пел хор Сретенского монастыря прямо на поле в Ханкале, многие рыдали... Мы жили там два дня вместе с генералами, а там были представители всех служб – ФСБ, МВД, министерства обороны. И вот как-то после ужина мне несколько генералов рассказали про доблестного офицера Стрелкова, который помимо того, что сражается как рыцарь, еще и потрясающий стратег, и они очень ценят его советы. Поэтому, когда меня познакомил с ним Саша Бородай, я уже был подготовлен".
"Новороссия ласкает мне слух", сайт ''Русская народная линия'', 8 августа 2014 года
Тесный и замкнутый круг: многолетним прихожанином храма Святой мученицы Татианы при МГУ, где служил агент советских/российских спецслужб Вигилянский, был православный бизнесмен Константин Малофеев, входящий в близкий круг агента российских спецслужб отца Тихона (Шевкунова). Духовным отцом Малофеева со времен его подросткового возраста был "монархист" Зураб Чавчавадзе, друг и наставник с молодых лет самого отца Тихона.
Выставка книг издательства "ИМКА-Пресс" как проект КГБ
В 1978 году председатель КГБ СССР Юрий Андропов по рекомендации генерала Евгения Питовранова издал приказ об образовании в Первом главном управлении КГБ СССР (внешняя разведка) специального подразделения, работавшего исключительно по советской эмиграции. Это был отдел под номером 19. С конца 1980-х годов его возглавлял полковник Юрий Миткавючус. Задачами данного подразделения были создание надежных агентурных позиций, прежде всего среди эмигрантов второго и третьего поколения, вошедших в истеблишмент стран проживания.
В рамках этой деятельности 19-го отдела КГБ в Москве в 1990 году прошло беспрецедентное по тем временам событие: выставка книг издательства YMCA-Press ("ИМКА-Пресс"), которое издавало за рубежом произведения, запрещенные к публикациям в СССР.
"ИМКА-Пресс" (YMCA-Press) – православное общекультурное издательство русской книги, было основано в 1921 году в Праге, в 1923 году работало в Берлине, с 1925-го по 1940 год – в Париже. В 1944 году оно было воссоздано в Париже усилиями русского эмигрантского общественного деятеля Ивана Морозова. В 1925–1948 годах его директором был Николай Бердяев, с 1948-го – Иван Морозов, который руководил издательством до 1978 года, когда его сместил высланный на Запад Александр Солженицын, ставший формальным "соучредителем" издательства и в этом качестве заявивший, что Морозов "не проявлял издательского дара", происходя из "крестьянской семьи в Эстонии".
Морозов повесился. Издательством стал руководить Никита Струве, внук русского философа и политического деятеля Петра Струве.
И вот в 1990 году в Москве в Государственной библиотеке иностранной литературы прошла выставка издательства. Инициировал и организовал выставку Виктор Москвин. Выставка положила начало возвращению на родину исторического и литературного наследия русской эмиграции.
Но не мог Москвин самостоятельно в 1990 году ''инициировать и организовать'' выставку зарубежного издательства ''ИМКА-Пресс''. При решении подобных вопросов в Советском Союзе всегда были задействованы его высшие властные структуры – ЦК КПСС, отраслевые министерства и КГБ СССР.
И действительно, в организации выставки Москвину, по его собственным словам, помог его старый знакомый Борис Михайлов:
"Сразу после школы в 1973 году я пришел работать в Останкинский дворец-музей. Моим коллегой был Борис Михайлов. Он разделял взгляды А.И. Солженицына, встречался с ним. Борис Борисович познакомил меня с запрещенной литературой, как эмигрантской, так и самиздатовской. После выхода "Архипелага ГУЛАГа" Б. Михайлов опу