Человек не падал духом, не сдавался и, когда появлялась возможность писать, стал писать жадно и неотрывно. Пригодилась цепкая память, схватившая еще на воле тысячи страниц различных книг. Если бы Кампанелла только участвовал в восстании, его имя осталось бы лишь в документах, среди тысяч имен смелых и справедливых. Но он – сын своего века – мечтой вырвался вперед.
…Вот перед нами эта небольшая книга – «Город Солнца». Вспомним, что ее писал ночами, часто стоя в воде, избитый, больной, но все еще крепкий, несгибаемый человек, у которого рухнула мечта жизни – перестроить общество, освободить людей. Все, все в этой книге – и любовь к жизни, и вера в справедливость, и гнев городской бедноты, чьим пророком выступил Кампанелла. На первых же страницах книги мы снова встречаемся с моряком – здесь он назван старинным и чуть сказочным словом – мореход. Пришедший из далекого плавания, генуэзец рассказывает гостиннику – заведующему монастырским домом для приезжих – о чудесном государстве.
Мореход-генуэзец побывал в Городе Солнца на острове Татрабан – так именовался на карте шестнадцатого века остров Шри Ланка. Именно туда и поместил свой утопический город Кампанелла. Многое в его устройстве было навеяно идеями Платона, монастырскими порядками прошлых веков, но главное внесла бесстрашная мысль самого Кампанеллы – ученого, борца, мыслителя.
…Над широкой долиной поднималась гора, точнее – высокий холм с отлогими склонами. Вершина холма срезана, издали холм – как застывший вулкан. На этом верхнем срезе возвышается храм.
Сооружение кажется еще более высоким, так как не окружено стенами и держится на колоннах. В центре храма – алтарь. Но это алтарь необычный – внутри него два глобуса: больший – с изображением всего неба и меньший – Земли. На своде главного купола храма написаны все известные звезды неба.
По склонам холма кольцами, как на древесном срезе, расположились стены. Они делят весь город-государство на семь поясов. Так что центральный храм и окружающие его семь кругов – это как бы изображение Солнечной системы: посредине Солнце и вокруг семь планет, вращающихся по круговым орбитам.
В каждой стене, отделяющей одно кольцо от другого, проделаны четыре прохода, соответствующие сторонам света. Между стенами расстояние шагов в семьдесят. Там расположены здания и галереи для прогулок. Стены должны защищать город от внешних нашествий – они укреплены башнями, бастионами и рвами.
Таков внешний вид города. Пройдем по его улицам. Днем взрослых почти не видно, но очень много детей, которые почему-то не бегают, а медленно, очень медленно бредут вдоль стен и с внутренней и внешней стороны и что-то пристально разглядывают. Дети идут босиком, с непокрытыми головами, вместе с ними – руководители весьма почтенного возраста.
А вот и взрослые – высокие, ловкие, легкие мужчины и женщины, одетые почти одинаково. У них белые рубахи и плащи, только у женщин плащи подлиннее.
В больших светлых домах нижние помещения заняты мастерскими, кухнями, кладовыми, столовыми, прачечными. Перед домами фонтаны, солнечные часы и флаги, показывающие направление ветра.
В верхних этажах – спальни и галереи для обучения и прогулок. Все выглядит ярко и нарядно, совсем как в домах аристократов на набережной Неаполя.
Но только в Городе Солнца эта чистота белых комнат, солнечный свет, удобства не для избранных, а общие. Всё для всех.
Каждые шесть месяцев люди меняют свое жилище. Это – чтобы ни у кого не было никаких привилегий и преимуществ. Все вместе едят в столовой за большими столами. В домашнем хозяйстве участвуют все, и, как пишет Кампанелла, горе уклоняющимся!
Главное, что отличает Город Солнца и жизнь его граждан – соляриев – от всех окружающих городов и всех вообще государств, – это общность имущества. Здесь все общее и все одинаково: и жилище, и одежда, и еда, и все хозяйство. Общий доступ к знаниям и веселью. У всех равные возможности, и поэтому никто не может себе ничего присвоить, чтобы возвыситься над другими.
У них не только коллективная собственность, но и равная обязанность трудиться. Так же, как в Утопии Мора, в Городе Солнца нет бездельников, людей, не занятых ничем.
Намного опережая свое время, Кампанелла рядом с военным делом, обычно окруженным ореолом славы, ставит обработку земли и разведение скота. Наиболее похвальными занятиями в Городе Солнца считаются самые тяжелые работы – кузнечные и строительные. Солярии издеваются над приезжими, которые, вопреки здравому смыслу, считают работников, мастеров неблагородными, а благородными именуют тех, кто не знает никакого мастерства, живет праздно и даже надевание своего платья перекладывает на слуг. В чем же их благородство?
Из сырых темных подвалов Кампанелла увидел счастливый труд свободных людей. В Городе Солнца, говорит Кампанелла, где обязанности, художества, труды распределены между всеми, каждый работает не более четырех часов в день. Остальное время – наука, беседы, чтение, прогулки, игры.
Труд для соляриев – праздник. Наверное, во всей Европе и в Азии не было ни одного такого города, все жители которого считали бы труд счастьем и праздником. Какой же это праздник – с утра до ночи в смрадном и душном кузнечном цеху или под палящим солнцем до боли в спине бить киркой по непокорному граниту или тащить этот же камень на гору, укрепляя великую и бесполезную стену вокруг императорской столицы – Пекина – или возводя стены дворцов в Вене, Праге, Кракове, Риме. Праздник – это минуты безделья, кружка вина в трактире, холод камней в гулком соборе, когда стоишь на коленях и слушаешь хор.
В Городе Солнца все по-другому. Здесь люди идут на поля с трубами, тимпанами, знаменами. Они передвигаются с поля на поле на телегах, оснащенных парусами, которые могут, благодаря особой колесной передаче, двигаться и против ветра, и даже вовсе без ветра. Спокойный, даже суховатый, деловой рассказ вдруг прерывается. Кампанелла не может сдержать радости, он восклицает: «Прекрасное зрелище!»
Общая собственность и совместный труд перерождают людей. Зависть, жадность, лень теряют свою почву. Для чего откладывать трясущимися руками монетки, когда все есть у людей. Когда все общее и всего в достатке, дружба может и должна проявляться не в подарках. Настоящая дружба – это помощь людей друг другу: на войне, или во время болезни, или при соревновании в науках.
Нельзя обижать человека, провозглашает Кампанелла. Обливаясь кровью и теряя сознание, годами он был на грани жизни и смерти. Однако веру в человека палачи не сломили. Кампанелла не ожесточился. В бессонные ночи, весь избитый, он думал о том, что люди не смогут быть жестокими палачами, если с детства станут дышать воздухом равенства и справедливости.
Не случайно граждане Города Солнца, как пишет Кампанелла, «самым гнусным пороком считают гордость, и надменные проступки подвергаются жесточайшему презрению». Так, например, в городе любую службу и любую работу, приносящую пользу людям, считают почетной. Никто не считает и не может считать для себя унизительным прислуживать за столом или на кухне, ходить за больным. Ненавистнее чумы неблагодарность, злоба, отказ в должном уважении друг к другу, ложь. В городе-государстве Солнца утвердится уважение не только к отдельным людям, а ко всем, достойным этого. Такое совершенно новое и необычное отношение к человеку проявится в равной доступности образования.
В век Кампанеллы неравенство и отчужденность людей начинались уже с первых лет жизни. Перед одними детьми в поклоне сгибались учителя, почтительно рассказывая маленькому герцогу или графу жизнеописание римских императоров, расположение звезд на видимом небе и правила латинского стихосложения.
Другие постигали премудрости сочинений отцов церкви в монастырских школах, где лишь клочок голубого неба с плывущими облаками напоминал о другой – красочной и полнозвучной – жизни. Это небо, деревья и силуэты старинных коричневых зданий мы видим и на картинах старых мастеров. Небо Италии… Его не видели школяры.
А третьи – их было большинство – вообще никак и нигде не учились. Их духовный мир запечатлевал невнятные проповеди священника на непонятном латинском языке, грубость ярмарочных балаганов, суеверия, фанатичные выкрики и мрачное равнодушие ко всему. Книги, карты, рисунки – все, что накопило человечество за многие века, – все это было накрепко отгорожено от людей стенами замков и монастырей, непроходимым частоколом сословных привилегий.
Для Кампанеллы уважение к человеку означало создание равных условий для всех. Науку, искусство, все знания об окружающем мире – на улицу, на площади, на воздух. Быть может, эти мечты были навеяны ему древними мыслителями. Ведь не в душных кельях и не бессловесных, равнодушных школяров учили Платон, Аристотель, Эпикур – великие греческие философы. Долгими днями и вечерами бродили они со своими учениками по паркам и садам, садились у подножия могучих тополей, слушали мерный шум потоков, молча стояли у белевших на зелени статуй, смотрели на размеренный, ритмичный шаг орнаментов по стенам зданий.
Человек должен быть лучше, чем есть. Нужно все сделать, чтобы он мог быть лучше. А для этого пусть наука станет общим достоянием, выйдет к людям на улицы и площади.
…Каждый вечер Кампанелла поднимается по ступенькам из подвала, прорубается сквозь толстые стены тюрьмы и, зажмурившись на ослепительном свету – голубое море и голубое небо, – медленно идет в гору, в свой солнечный город. Он видит все до мельчайших подробностей: стены – концентрические круги, опоясывающие городской холм, – расписаны изнутри и снаружи. Здесь в строгой последовательности запечатлены все науки.
Вот первый круг – на стене математические фигуры, определения и теоремы, затем изображения Земли в целом, карты отдельных областей, описание обычаев, нравов. Далее на стене – прикрепленные проволокой куски драгоценных камней, минералы и металлы. На стене между зелеными гроздьями винограда и вязью плюща – выступы, на них прозрачные сосуды с жидкостью – лекарствами, маслами и винами. Около каждого выступа – подробные надписи.