Как нередко бывает, «качели» репрессий двинулись в другую сторону. Наступила, можно сказать, «антиежовщина». Но это означало конечно же не прекращение репрессий, а переход их в новое качество. Хотя и теперь страдали не только непримиримые скрытые оппозиционеры и враги советской власти, но и немало тех, чья вина была сомнительной, а то и вовсе невиновных. Так бывает всегда. Возникает сложнейшая сеть взаимосвязей, прямых и косвенных улик, подозрений, предположений. В верхах социальной пирамиды люди обычно знают друг друга, хотя не обязательно могут быть соучастниками заговора, состоять в какой-то тайной организации или хотя бы догадываться о ее существовании. Но когда речь заходит о государственной безопасности и угрозе военного переворота, когда требуется оперативность, а возможности следствия ограничены (да и следователи далеко не всегда квалифицированы), то совершенно естественно масштабы репрессий становятся преувеличенными.
Не стоит забывать и то, что, с одной стороны, продолжали действовать законы «революционного времени», а с другой – шла активная подготовка к войне. В таких условиях трудно рассчитывать на полную объективность и гуманность расследования. Это понимали и те, кто вел дела, и судьи, и сами обвиняемые.
…Проводником «либеральной реформы», ограничившей власть НКВД стал автор приказа по НКВД СССР № 00762 от 26 ноября 1938 года.
«…В целях обеспечения неуклонного проведения в жизнь постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 г. все органы НКВД при осуществлении этого постановления обязываются руководствоваться следующими указаниями:
1) Немедленно прекратить производство каких-либо массовых операций по арестам и выселению…
2) Аресты производить в строго индивидуальном порядке… Отменить практику составления так называемых справок или меморандумов на арест. Аресты должны быть предварительно согласованы с прокурором…
…12) В отношении советских граждан, посещающих иностранные посольства и консульства, практиковать задержание и выяснение личности задержанных. Задержание не должно длиться более 48 часов…
15) Отменить практику продления наказания находящимся в ссылке и лагерях. Лица, отбывающие установленный для них срок наказания, освобождаются…
Народный комиссар внутренних дел Союза ССР Берия».
1 декабря 1938 года появилось постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б), в котором указывалось, что разрешения на аресты военнослужащих высшего, старшего и среднего начальствующего состава РККА могут даваться только самим наркомом обороны.
А летом следующего года Берия издал приказ о порядке вызова военнослужащих в органы НКВД, в котором говорилось:
«От командования частей поступают жалобы, что в практике работы особых отделов имеют место случаи вызова военнослужащих без ведома и согласия командования.
Вызовы военнослужащих производятся по всякому, даже незначительному поводу, а зачастую просто по «усмотрению» оперативного работника… Каждый подобного рода необоснованный вызов военнослужащего нервирует личный состав РККА и РККФ…»
Как видим, на местах, в воинских частях представители НКВД были не прочь показать свою власть над военными. Теперь этому пришел конец. «Вызовы военнослужащих в органы НКВД, – сказано в приказе, – проводить только с ведома и согласия комиссара части».
Оздоровление обстановки началось не только в НКВД и Красной Армии, но и во всей стране. Сократилось количество политзаключенных. Перед реальной угрозой войны требовалось консолидировать народ, укреплять его решимость противостоять врагу.
Репрессии
Приведем официальные цифры (опубликованные после рассекречивания части архивов НКВД – КГБ) о численности заключенных ГУЛАГа по состоянию на 1 января каждого года:
Как видим, количество политических заключенных не превышало 0,5 млн человек (только позже, в 1950 году, эта цифра была превзойдена. И это понятно: сюда вошли те, кто сотрудничал с фашистами, полицаи, власовцы).
Таковы факты.
Те антисоветские писатели и публицисты, которые утверждают, будто «политический террор» в СССР был чудовищен, и называют цифры порядка 10 млн заключенных ГУЛАГа, бессовестно лгут. Самое отвратительное, что одним из зачинателей и вдохновителей этой лжи (помимо Геббельса) был Н.С. Хрущев.
На XX съезде КПСС он выступил с докладом, разоблачающим культ личности Сталина. Есть документы, показывающие, что при подготовке к этому докладу Хрущев потребовал из КГБ цифры о количестве заключенных ГУЛАГа в разные годы. Материалы были ему предоставлены. Они ему показались недостаточно внушительными, и он их не привел, ограничившись общими словами.
«Когда Сталин умер, – писал Хрущев в своих мемуарах, – в лагерях находилось до 10 млн человек». В действительности, согласно документам, на 1 января 1953 года это число было меньше 2,5 млн человек, из которых большинство составляли уголовники (после войны они активизировались и с ними велась жестокая борьба). Ложь Хрущева отвратительна вдвойне еще и потому, что именно он был одним из наиболее ретивых и жестоких «террористов» против своего народа.
Могут возразить: но ведь приведены цифры только тех заключенных, кто остался в живых. А сколько было расстреляно!
Действительно, сколько? «В феврале 1954 г. на имя Н.С. Хрущева, – пишет основывающийся на документах историк В.И. Земсков, – была подготовлена справка, подписанная Генеральным прокурором СССР Р. Руденко, министром внутренних дел СССР С. Кругловым и министром юстиции К. Горшениным, в которой называлось число осужденных за контрреволюционные преступления за период с 1921 г. по 1 февраля 1954 г. Всего за этот период было осуждено Коллегией ОГПУ, «тройками» НКВД, Особым совещанием, Военной коллегией, судами и военными трибуналами 3 777 380 человек, в том числе к высшей мере наказания – 642 380, к содержанию в лагерях и тюрьмах на срок от 25 лет и ниже – 2 369 220, в ссылку и высылку – 765 180 человек».
Замороченный «перестроечной» пропагандой читатель может заявить, что эти цифры лживые, что в те времена свирепствовал террор «безучетный», что по единому доносу или смутным подозрениям расстреливали сотни тысяч и миллионы людей. Однако это не так. Каждый человек (заключенный или приговоренный к высшей мере) был на счету, за него отвечали следователи, прокуроры, судьи (порой – ценой собственной жизни).
Приведенные выше цифры даны за тридцать три или тридцать два года. И за столь огромный срок расстрельных приговоров было менее 0,7 млн, а политзаключенных – менее 2,4 млн человек. Но сколько убежденных врагов советской власти было в эти годы в СССР? Или все члены запрещенных партий и представители эксплуататорских классов с пением «Интернационала» дружно включились в строительство социализма, а во время Отечественной войны не сотрудничали с гитлеровцами? Нет, не менее десятка миллиона граждан СССР в те годы были враждебно настроены к советской власти, а часть из них оставались ее убежденными врагами.
Были ли среди репрессированных невиновные? Можно заведомо сказать – безусловно были! Как есть и будут невинно осужденные в любой стране в любое время, если только это не карликовое государство, где преступников насчитывают десятками, а то и единицами.
Наконец, есть еще одна проблема: ГУЛАГ был, как нередко пишут, машиной истребления (некоторые договариваются до того, что сравнивают ГУЛАГ с фашистскими концентрационными лагерями). В таком случае какая разница между приговоренными к расстрелу и замученными в лагерях, погибшими там от голода, холода и болезней?
На этот счет тоже имеется официальная достоверная статистика. Оказывается, до 1938 года число бежавших из ГУЛАГа было в 2–2,5 раза больше, чем умерших. А умирало…
Признаться, показатель смертности в сталинских лагерях выглядит неправдоподобно низким. Для контроля мы справились на этот счет у военврача, профессионально занимавшегося этим вопросом. По убеждениям он является пассивным «демократом». Им подтверждены следующие официальные сведения.
Поражает сравнительно низкая смертность: в 1936 и 1937 годах она составила 2,5 и 2,6 %. В конце XX века, в период «расцвета демократии» и правления Ельцина в России, общая смертность населения подскочила примерно до 2 %, то есть приблизилась к той, которая существовала в ГУЛАГе еще в те далекие времена, когда в мире не использовали пенициллина и многих других лекарственных препаратов. Вот когда начался геноцид русского народа под ядовитой завесой «террора 1937-го»!
Странным кажется неожиданный всплеск смертности в 1938 и 1941 годах. Что бы это значило? Переход к лагерям уничтожения? Но почему тогда в 1939 и 1940 годах смертность заметно снижалась?
Ответ помогает найти последняя графа таблицы, где показан процент бежавших из лагерей. До 1938 года он был очень высок: от 11 до 6 %. И вдруг сразу уменьшился в 20 раз. И в то же время в 2,5 раза возросла смертность. В 1941 году всплеск лагерной смертности не сопровождался уменьшением и без того мизерного процента беглецов. По-видимому, в число умерших включены те, кто был расстрелян при нападении фашистов в лагерях, расположенных на западе страны. Причем тогда расстреливали, как рассказывали свидетели, прежде всего «политических», по-видимому, опасались, что они перейдут на сторону врага.
А чем объяснить рост смертности в 1933 году? Судя по малому количеству убежавших – ужесточением лагерного режима в связи с участившимися побегами. Начались расстрелы «при попытке к бегству» или после того, как беглец-рецидивист был вновь задержан.
Интересные данные приводит В.И. Земсков относительно динамики уровня образования заключенных за период с 1934 по 1941 год. Удельный вес малограмотных за этот период снизился с 42,6 до 28,3 %, а численность заключенных с высшим образованием увеличилась в среднем в 5 раз.
«Эти данные говорят о том, – делает вывод Земсков, – что опережающими темпами в составе лагерных заключенных росли численность и удельный вес интеллигенции. Недоверие, неприязнь и даже ненависть к интеллигенции – это общая черта коммунистических вождей. Практика показала, что, дорвавшись до безграничной власти, они были просто не в силах удержаться от соблазна поглумиться над интеллигенцией».