Он рассказал, что их деревенька небольшая и молодежи в ней почти нет. Слушая про захудалую деревеньку, мои мечты о выгодной продаже дома таяли, как прошлогодний снег. Наконец я заговорила о главном, спросив его о доме моей тетушки, смогу ли я его продать побыстрее или нет. Услышав фамилию моей благодетельницы, дед явно вошел в ступор. Не поняв его молчания, я снова задала свой вопрос. И тут он огорошил меня. Если я правильно его поняла, то дом моей тетки мне не продать никогда. Немного смущаясь того, что он говорит, он понес, на мой взгляд, полную чушь. Вроде как дом моей тетки заселен мертвыми душами и что моя тетка была далеко не простой, к ней ездили лечиться даже генералы. Слушая эту несуразицу, я стала невольно принюхиваться к нему, решив, что старик в подпитии. Но на улице темнело, на дороге не было других попуток, и я терпела его болтовню. А его будто прорвало. Он рассказывал о том, что, мол, моя тетка умела заговаривать дожди. И когда их было слишком много, то даже председатель сельсовета шел к ней и просил ее запретить дождю лить.
Потом он рассказал мне, что за день до смерти его дочери к ним пожаловала моя тетка, которая прежде никогда не ходила к ним домой. „Войдя в дом, а мы как раз ужинали, она сразу так в лоб и сказала: «Младшую завтра никуда не пускайте, а то потеряете. Возле вашей калитки ангел смерти стоит», – сказала она, повернулась и ушла. Моя жена еще тогда на это воскликнула: «Ненормальная!» А на другой день наша Настенька утонула в реке! Пошла купаться с ребятишками, и они ее проглядели. Жена моя по полу каталась, выла белугой и кричала, что это она, ведьма, накликала нам беду. А я был не согласен, ведь она, наоборот, предупредила. Но как такое скажешь обезумевшей от горя жене? Тетка твоя баба была видная, даже в старости. Пройдет бывало мимо – по шкуре мороз. Люди ее побаивались и говорили всякое, но если беда, то тут же бежали к ней“. Подвезя меня к теткиному дому, бородач попрощался и сказал, в каком он живет доме, чтобы, если что, то я обращалась к нему.
Открыв дверь ключами, которые мне передала нотариус, я вошла в довольно просторную избу. Несмотря на пыль, в доме царил порядок. Была добротная, хоть и не новая мебель. На стенах портреты неизвестных мне людей, иконы и крест. Спать в грязи не хотелось, и я принялась убирать и мыть в комнатах. Открыв все окна и двери нараспашку, я впустила в дом свежий воздух и ночную прохладу. Достав из комода постельное белье, я с удовольствием поменяла его. С собой у меня были продукты. Я нарезала сыр и колбасу, сделала себе бутерброд. Неожиданно я увидела огромную черную кошку, которая, видимо, вошла в открытую дверь и села на стул, привлеченная запахом колбасы. Я вздрогнула от испуга и подавилась. На миг мне показалось, что кошка ухмыльнулась, и я, рассердившись на нее, крикнула: „Брысь!“ Но кошка не ушла, сидела и на меня смотрела. Подумав, что вдвоем веселее, я решила ее не прогонять, все же живое существо в пустом доме. Дорога, которую я проделала к этой деревне, давала о себе знать. Сон буквально валил меня с ног. Укрывшись тяжелым одеялом, уже проваливаясь в сон, я почувствовала, как кошка запрыгнула на кровать. Немного потоптавшись по мне, она улеглась, и я уснула.
Перед рассветом я проснулась от странного стука. Включив свет, я обомлела. Все дверцы шкафов были настежь открыты. Все стулья, что до этого стояли вокруг стола, стояли теперь на столе с перевернутыми вверх ножками. Не веря своим глазам, я кинулась к двери – она была заперта изнутри на щеколду. Окна тоже были закрыты. Кроме меня и черной кошки, в доме не было никого. Не знаю, поверите Вы или нет, но все, что я рассказываю, абсолютная правда! Я нормальный, адекватный человек, к тому же не пьющий. Я отлично помню, что все дверцы шкафов и у шифоньера были закрыты, и я их не открывала. Ужас заполнил все мое существо. Я залезла на постель с ногами и замерла, боялась шевельнуться. Кто-то был в моем доме, пока я спала. И войти и выйти этот кто-то не мог, так как все комнаты были закрыты.
Пока я так сидела, кошка пробралась к самому моему лицу и уставилась мне в глаза. Это был осмысленный взгляд! Под этим гипнотизирующим, дьявольским взглядом я провалилась в сон и очнулась тогда, когда солнце было уже высоко. Закрыв все дверцы кухонного шкафа, а также дверки книжного шкафа, задвинув на место ящики комода и поставив на место стулья, я решила напиться чаю, расклеить объявления о продаже дома и уехать домой. Сев за стол, я вспомнила про кошку. Ее нужно было накормить оставшейся колбасой. Но кошка куда-то исчезла. Обшарив весь дом вдоль и поперек, я ее не нашла. Все это не укладывалось в моем сознании. Что происходит в этом доме? Кто мог открыть все дверцы шкафа и даже дверцу не включенного холодильника? Откуда появилась и куда делась эта кошка? Все эти мысли нагоняли на меня тревогу и тоску.
А дальше, хотите верьте, хотите нет, во мне стало нарастать непреодолимое желание подойти к комоду и открыть его верхний ящик. Мной словно кто-то управлял, руководил. Зачем мне нужен был этот старый комод? Ведь я бы ни за что не стала бы брать себе чьи-то ношеные вещи, тем более старого и, по сути, мне не знакомого человека. Выдвинув тяжеленный ящик комода, я еще раз удивилась тому, как и кто мог его выдвинуть, чтобы я этого не слыхала? Эта мысль совсем испортила мне настроение. Руки сами, не по моей воле, стали шарить под лежащими в ящике скатертями и наткнулись на потемневшую от времени тетрадь. Достав ее, я поняла, что это записи старинных молитв, слова которых от времени стерлись. Их невозможно было прочитать. Среди желтых листов в тетради я обнаружила конверт, на котором было написано: „Для моей племянницы Нади“. Получается, что моя тетушка при своей жизни написала мне письмо?
Вскрыв конверт, я стала читать: „Дорогая Наденька! Ты меня не знаешь, но я тебя держала на руках, когда ты родилась. Я твоя родная тетка по твоему отцу. Когда ты будешь читать это письмо, я уже умру для живых, но дух мой будет вечен, как и всех почивших людей. Оставляю тебе свой дом, больше мне завещать его некому. Продать ты его сможешь так. Пойди к Кирилловым, их дом под номером 22. Предложи им, они его купят. Не удивляйся этому, я просто, как и всякая настоящая ведьма, знаю, что будет при жизни и после смерти. На то я и ведьма, слово «ведьма» от слова «ведать». К тому же я заранее выстроила все события как надо, но проси у них не больше тех денег, которые я тебе напишу. У меня к тебе есть просьба. Сходи в своем городе в храм и оплати там мое отпевание. Раздай за меня сорок милостынь. Деньги найдешь в нижнем ящике, они твои. Я знала, когда ты приедешь, и сегодня, когда ты читаешь письмо, я немного здесь пошалила. Но сделала это не для того, чтобы тебя напугать, а чтобы вразумить тебя: Бог есть, и после смерти душа существует. Ничего не бойся. Жизнь твоя будет легкая и долгая. Я заранее об этом позаботилась. Сожги мои письма и мою тетрадь“.
Прочитав письмо, я отправилась по указанному в нем адресу, и там действительно обрадовались моему предложению купить мой дом. Они даже нисколько не торговались. Ради памяти моей тетки я написала Вам это письмо. Я очень горжусь, что в нашем роду был такой человек, как она. Благодарю Вас, что Вы прочли все, что я написала. Еще раз заверяю, что все сказанное мною в письме – абсолютная правда».
Где живет девочка
Из письма:
«Прочитав несколько Ваших книг, я понял, кому могу рассказать про то, что со мной произошло. Только говорю сразу, я ничего не выдумывал и не соврал. Думаю, вряд ли кто-то решится Вас вводить в заблуждение. Вы же, наверное, за это накажете?
Было это четыре года назад. Мы тогда с бригадой шабашили в одном отдаленном совхозе, делали для них летние коровники. Мужики после работы занимались кто чем. Кто-то пил, кто-то отсыпался, а кто-то бегал по местным бабам. Я тоже познакомился с одной продавщицей, так как был тогда в разводе. Вечером я обычно заходил за ней в магазин, и мы доезжали до ее дома на машине, закрепленной за магазином. В тот вечер она была выходная, и я отправился к ней пешком. По моей задумке, я решил пойти в обход, чтобы срезать дорогу, но, видимо, свернул не туда. Не рассчитав, вышел к какому-то леску.
Поняв свою оплошность, я уже было решил вернуться на прежнюю дорогу, как вдруг услышал жалобный детский плач. Приглядевшись, я увидел стоящего ребенка, девочку примерно пяти лет. Сперва я подумал, что она наверняка не одна, что ее родители находятся где-то рядом. Но девочка плакала, и никто к ней не подходил. Я подошел к ней и спросил, где она живет? Махнув ладошкой в сторону леска, она уставилась на меня. Злясь на то, что я теряю время из-за ее нерадивых родителей, но при этом понимая, что не могу оставить ребенка одного, я велел ей показать, где ее дом, и отправился вслед за ней.
Мы двинулись в лесок, я решил доставить ее домой для очистки совести. Когда мы с ней шли, я с удивлением заметил, что мы направляемся в сторону заброшенного кладбища, которое заросло деревьями. Не понимая того, что происходит, я ее спросил: „Так где же ты все-таки живешь?“ – „Вот где“, – сказала девочка и показала пальцем на заросший холмик могилы. Из могилы торчал старый облезлый железный памятник. Он был совсем маленький, такие обычно делают для детских могил. На этом памятнике была прикреплена потертая табличка с короткой надписью: „Валя Субботина. 1948 г. – 1953 г.“. С языка моего готовы были сорваться грубые слова в адрес той, что меня разыграла. Но я, оглядевшись по сторонам, обнаружил, что стою один. Девочка куда-то исчезла. Только тогда меня вдруг осенило, что это была покойница, вернее ее душа. Она действительно меня не обманула, а просто показала по моей просьбе то место, где она живет.
Уже на другой день я, бросив свою работу, уехал с того района. Мне было жутко находиться в тех местах. Сказать по правде, я и до сих пор не избавился от того страха. И ночами, во время сна, никогда не выключаю свет».