«Помните: сера, решетки, жаровня… – смеется Гарсен. – Чепуха все это! На кой черт жаровня? Ад – это Другие».
Rock and Roll Heaven
Надеюсь, я умру молодым
Возможность пообщаться со знаменитостями – одна из самых привлекательных черт мира будущего. Однако следует помнить, что большинство знаменитостей – не самые хорошие люди, и им вряд ли будет уготована та же вечная судьба, которую выбрали бы вы. Однако дуэт The Righteous Brothers с этим не согласен. В их последнем громком хите описываются небеса, где единственными обитателями являются знаменитости – самые большие имена в музыкальной индустрии.
The Righteous Brothers выступают на ферме Knott's Berry Farm
Бобби Хэтфилд (слева) и Билл Медли
Автор Knott’s Berry Farm Collection (CC-BY-2.0, без изменений) https://www.flickr.com/photos/ocarchives/5486876813/ (дата обращения: 14 июня 2024 года)
Композиция Rock and Roll Heaven[18] на самом деле появилась еще в 1973 году как песня, написанная Джонни Стивенсоном и Аланом О’Дэем (известным по песне Undercover Angel) и записанная группой Climax (их хит – Precious and Few). В оригинальной песне компания ушедших слишком рано легендарных музыкантов 1960-х годов – Джими Хендрикс, Дженис Джоплин, Отис Реддинг и Джим Моррисон – вместе играли на небесах. Во втором куплете воскресают Бадди Холли и Ричи Валенс из кукурузных полей после авиакатастрофы в Айове 1959 года и присоединяются к группе.
Когда в 1974 году The Righteous Brothers перевыпустили старый хит, превратив его в одну из своих фирменных композиций в стиле мелодраматического голубоглазого соула, они заменили Day the Music Died на куплет, посвященный двум недавним смертям в мире рока – Джима Кроче и Бобби Дарину. Музыкальное сочетание, что вы услышите в «Рае рок-н-ролла», хоть и описывается как «адски хорошая группа», в результате окажется, конечно, странным живым выступлением: шесть вокалистов и (или) гитаристов самых разных музыкальных направлений, у которых нет никого, кто отвечает за ритм. Может быть, на небесах найдется для них группа ангелов, чтобы они им подыграли?
Не совсем понятно, кто присутствует в толпе в раю рок-н-ролла. Другие, менее мертвые, музыканты? Фанаты среди ангелов? Умершие поклонники, которые выиграли приглашение в конкурсе? Рай рок-н-ролла – это подразделение обычного рая или это отдельный мир «только для деятелей искусства»? Песня упорно сопротивляется теологическому исследованию.
Спустя почти два десятилетия The Righteous Brothers обновили песню, выпустив ее под названием Rock and Roll Heaven’92. В ней они представили обновленный состав группы из десяти человек с новенькими, среди которых Элвис, Джон Леннон, Марвин Гэй и Деннис Уилсон из группы Beach Boys. Наконец-то! Барабанщик!
По крайней мере, можно предположить, что рай рок-н-ролла менее избирателен, чем кажется на первый взгляд. В бридж-секции песни звучит идея, что и вас там «ждет свет софитов», потому что «каждый – звезда», и возникает пугающая мысль, что рай рок-н-ролла на самом деле что-то вроде сцены для караоке. Если это правда, не упустите шанс сыграть или спеть с вашими кумирами. Хватайте микрофон, а Джим Моррисон пусть возьмет в руки тамбурин или что-то подобное.
Обратите внимание, что, кажется, даже сами The Righteous Brothers не верят в свое видение грядущего мира. «Если бы рай рок-н-ролла существовал», – поют они в сослагательном наклонении. Они лишь предполагают гипотетический загробный мир, а не обещают его. Но, вероятно, половина The Righteous Brothers уже теперь знает точно: тенор Бобби Хэтфилд скончался в 2003 году. Если «Рай рок-н-ролла» – это все еще «место для старичков», то, возможно, теперь он будет выступать сольно.
Наверх
Вы никогда не бываете один
Пьеса Ференца Мольнара «Лилиом» не сразу стала хитом, когда вышла на сценах Будапешта в 1909 году. И этого вполне можно было ожидать от романтической «комедии», названной в честь не самого приятного персонажа. Лилиом – плутоватый бывший зазывала в парке развлечений, который пьет, увлекается азартными играми, бьет свою жену и в итоге убивает себя после того, как его попытка вооруженного грабежа не удалась. Еще более странно то, что пьеса «Лилиом» наиболее известна тем, что она легла в основу мюзикла Роджерса и Хаммерстайна «Карусель». Представляете? Эти два маэстро бродвейских трогательных историй создали один из своих самых больших хитов на основе пьесы, в которой плутоватый бывший зазывала в парке развлечений пьет, увлекается азартными играми, бьет свою жену и в итоге убивает себя после того, как его попытка вооруженного грабежа не удалась.
Но смерть не конец в истории Билли Бигелоу из мюзикла «Карусель». В загробном мире ему дается последний шанс все исправить, как это часто бывает в художественных произведениях. И, в отличие от своего венгерского двойника из пьесы «Лилиом», Билли этим шансом пользуется.
Когда вы поднимитесь «Наверх», как называется загробный мир в произведениях «Лилиом» и «Карусель», в момент смерти вас встретит пара божественных друзей, называющих друг друга «братьями», с раздражающим акцентом из Новой Англии, которым обладают все актеры мюзикла. Они проведут вас в облака, и не удивляйтесь, если первым, что вы там увидите, будет бельевая веревка. Вы попадете на задний двор на небесах, вдали от привычных туристических маршрутов. Впереди – жемчужные врата, сзади – просто перламутровые.
Сцена из оригинальной постановки мюзикла «Карусель»
wikimedia.org (Public Domain).
Эти задние ворота обслуживает Хранитель звезд – добродушный парень с блокнотом, который, сидя на сверкающей серебряной стремянке, прикрепляет свежевыстиранные звезды к бесконечной небесной бельевой веревке. (После того как звезды высохнут, божественным друзьям поручают развесить их по ночному небу.) Скорее всего, Хранитель напомнит вам какого-нибудь доброжелательного старика, которого вы знали при жизни, например министра или сельского врача. Если на земле у вас остались незавершенные дела, Хранитель звезд позволит вам вернуться на один день – и, возможно, совершить доброе дело, благодаря которому вы сможете войти в перламутровые врата. Но не теряйте времени! Каждая минута на небесах – это год на земле, и когда все, кто знали вас в жизни, умрут, возвращаться будет поздно.
Небеса в мюзикле «Карусели» – это типичный американский задний дворик, который намного лучше суровой прусской атмосферы загробного мира в оригинальной пьесе «Лилиом». В пьесе небеса больше напоминают полицейский участок с группой охранников с алебастровой кожей, одетых во все черное, с тяжелыми тростями. Суровый бородатый судья, возможно, и позволит вам провести еще один день на земле, чтобы завершить «дела души», но он очень бескомпромиссный человек, который может приговорить вас к многолетнему «очищению огнем» прежде, чем вы поймете, что готовы вернуться и совершить свое доброе дело.
Если вы хотите провести один последний день среди живых, посмотрите вниз через тонкие облака и подождите. Постепенно вы научитесь видеть то, что там происходит. Когда вы вернетесь на землю, живые смогут увидеть вас, если захотите. Когда вы найдете то доброе дело, которое необходимо совершить, помните: наверху за вас болеют и ищут любую причину, чтобы впустить во врата. В случае Билли из мюзикла «Карусель» просто прошептать кому-либо, что они любимы, было достаточно, чтобы спасти его душу. Лилиом, с другой стороны, не смог ничего изменить даже после шестнадцати лет «очищения» на небесах. Он просто неудачник. Неудивительно, что Роджерс и Хаммерстайн изменили концовку.
Разное
Пиршество
Пир дураков
Некоторые версии загробной жизни настолько привлекательны, что выходят за рамки географии и культуры. Например, по разным версиям «Аллегория длинных ложек» является иудейской, христианской, мусульманской, индуистской или буддийской сказкой. В 1935 году еврейский фольклорист Алтер Друянов приписал эту аллегорию раввину Хаиму из Румшишока, странствующему проповеднику, который якобы рассказывал эту историю, путешествуя по Литве XIX века. Но, возможно, раввин Хаим адаптировал еще более древнюю народную сказку о скупом хозяине, которого обманули голодные гости. Кажется, корни ее идут еще к Эзопу.
Сегодня эта история может немного видоизменяться в зависимости от того, где ее рассказывают. Если ее представляют как средневековую христианскую притчу, то ушедшие едят рагу. В китайской или вьетнамской версии души используют палочки для еды. Но основная канва остается единой.
В этом загробном мире вы оказываетесь в аду, где расставлены множество рядов из столов с великолепными блюдами. Но еда остается нетронутой. Все гости – и молодые, и старые – сидят истощенные и стонут от голода. Почему? Посмотрите на ложки. У них такие причудливо длинные ручки, что покойники не могут поднести еду ко рту. (В некоторых вариантах столовые принадлежности имеют нормальный размер, но гостям фиксируют руки, чтобы они не могли согнуть локти.)
Алтер Друянов
The David B. Keidan Collection of Digital Images from the Central Zionist Archives: Photographs on the History of Zionism and Israel (Public Domain)
Это ад: страдать из-за невероятной роскоши, но не иметь возможности к ней прикоснуться. «Что же тогда представляет собой рай?» – спросите вы. Здесь все то же самое: те же столы, тот же буфет, те же блюда, даже те же длинные ложки. Но в раю никто не голоден. Души научились кормить друг друга.