В традиционном фольклоре избавление от злых духов и смерти, о котором не переставали мечтать люди, мыслилось по-иному. Смерть и злых духов пытались обмануть, заманив в ловушку: закрыть в горшке, заковать, — что, по греческому мифу, удалось Сисифу.
У африкансквого народа йоруба известен сюжет об изгнании Смерти из священного города Ифе. Некогда Смерть и ее спутники повадились посещать Ифе: каждый четвертый день они спускались с неба на городской рынок и убивали столько людей, сколько могли. Ни верховный вождь, ни боги (ориша) не знали, как изгнать их из города. Спасти город вы-звался некий смельчак Аманьегун. Он сшил костюм из пестрых тканей, покрывающий все тело, совершил жертвоприношение богам и укрылся с друзьями за деревом караулить Смерть. Когда она показалась, он вышел и закричал голосом егунгуна — духа умершего. В ужасе Смерть и ее спутники, побросав свои жезлы, обратились в бегство, а Аманьегун с друзьями преследовали их и били этими жезлами по головам, пока духи не исчезли.
Зороастризм: между добром и злом
В Иране — стране, располагавшейся между миром ближневосточных цивилизаций и варварским миром севера Евразии, была создана дуалистическая мифология, в которой борьба доброго и злого начал обострена до предела. Она донесена до нас древним священным писанием «Авестой». В «Авесте» единственным создателем земли, неба и человека выступает Ахурамазда, творящий мир посредством или усилием мысли. Он сотворил все бытие, облек плотью духовные формы, которые предшествовали материальным, предначертал все благие мысли, слова и деяния.
В ожидании последней битвы
Миф о творении излагается на пехлевийском (среднеиранском) языке в «Бундахишне» и «Затспраме».
В начале во вселенной существовало только бесконечное время — зерван акарана. В нем пребывали всеведающий благой бог Ормазд (поздняя форма имени Ахурамазды, буквально «Господь мудрый») и злой дух Ахриман (Ангро-Майнью); их разделяла пустота. Пребывавший наверху Ахурамазда, озаренный горним светом мудрости и добра, знал, что через три тысячи лет дух зла узрит этот свет, узнает о существовании благого бога и начнется битва Добра и Зла, в которую будет вовлечено и будущее творение. Чтобы уже в начале времен предрешить исход этой битвы, Ахурамазда создает духовные сущности — фраваши всех благих творений: богов, неба, воды, земли, огня, наконец, пророка, спасителя человечества Заратуштры, душу которого творец вкладывает в Мировое дерево жизни — хаому.
Через три тысячи лет Ангро-Майнью поднялся из глубин тьмы и устремился к свету Ахурамазды, стремясь уничтожить его. Для того чтобы его победа была непреложной, Ахурамазде надо было в бесконечном времени создать конечный временной промежуток — девять тысяч лет, в который и совершится вся мировая история, и он предложил Ангро-Майнью биться девять тысяч лет, на что тот согласился.
Ахурамазда знал, что первые три тысячи лет пройдут согласно его воле, и это будет эра творения. Пустота, разделяющая царства света и тьмы, превратится в воздух, духовные сущности пресуществятся в светила, небо, землю и весь земной мир. Следующие три тысячи лет будут эрой смешения добра и зла: два начала столкнутся в сотворенном мире, и их битва будет длиться, пока не родится пророк Заратуштра. С его приходом в мир начнется последний трехтысячелетний период, в котором зло наконец будет повержено и уничтожено в огненном море и потоке расплавленного металла, и мир очистится навсегда.
В начале эры творения Ахурамазда творит «бессмертных святых» — божества Амеша Спента. Их шестеро, седьмым выступает сам Ахурамазда. Тем временем Ангро-Майнью творил злых демонов — дэвов, которые должны были противостоять благим божествам — ахурам. То были Ака Мана — дух злой мысли, Друг — воплощение лжи, злого слова, первопричина всех грехов, Тарви и Заири — Голод и Жажда. Последним был создан Айшма — дух грабежа и злого дела, известный в библейской традиции как Асмодей. Триаде добра (благой мысли, слову и делу) суждено было столкнуться с триадой зла (злой мыслью, словом и делом), ахурам — с сонмом дэвов.
Спасти гибнущий телесный мир призван был Саошьянт — Спаситель. Возможно, эпитет «спаситель» принадлежал первоначально божеству справедливости и защитнику мира Митре; недаром в римском мире его культ был популярен накануне распространения христианства.
Смерть, оскверняющая творение
Самое страшное проявление торжества сил зла — смерть, особенно смерть праведных, благих существ.
Старение и смерть человека привнесены в мир действиями Ангро Майнью. Дэвы в момент смерти отнимают у умирающего только жизненную силу, душа же при этом отлетает. Мертвая материя, отделившаяся от тела живого человека (волосы, ногти, зубы и т. п.), приравнивается к принадлежащей мертвому.
Старения и смерти избежать невозможно, даже Заратуштре Ахурамазда отказал в этом. Старение вызывает демон Зарман. Воплощением смерти выступает демон судьбы Сауру — «стрела смерти». Персонификацией смерти является летающий демон Асто Видат (буквальное значение «отделяющий кость»), действующий вместе с демоном Вайу (что значит «воздух»). Лишая жизни, он набрасывает своей жертве на шею петлю, избавиться от которой могли только праведники. Воскресение состоится в грядущие времена в том месте, где жизненная сила отделилась от тела.
Душа вечна, она существует до рождения человека, при его жизни и после смерти. У живого человека душа, жизненная сила и тело едины. Само по себе тело инертно, и никакая боль не воспринимается им. В момент смерти жизненная сила и душа покидают тело и вместе находятся вне его. На труп же набрасывается демон трупного разложения Насу. Плоть разлагается, поедается собаками, птицами и в конце концов превращается в прах, смешивается с пылью и рассеивается. Но кости, хранимые в костехранилищах (оссуариях), неразрушимы — это залог воскресения, которое наступит после прихода в мир Саошьянта.
Суд у моста Чинват
Саошьянту предназначено в конце веков вершить Страшный суд, истребить носителей зла, воскресить праведников и ради их бессмертия закончить мировую историю последней искупительной жертвой быка.
В «Авесте» рай-небеса предстают как обитель Истины: «Мы поклоняемся сверкающим обителям Истины (Арты), где обитают души умерших… мы поклоняемся лучшему миру артаванов (праведников), [который есть] свет [и] предоставляет всяческое утешение». Другое название рая-небес — Гаронмана (буквально «дом хвалы, дом сокровища, дом вознаграждения»), или сияющая Гаронмана. Это обитель Ахурамазды и бессмертных святых Амеша Спента. Предполагают, что эта обитель находится над первозданной горой Хара. Здесь беспрерывно бьет источник Ардви и получают начало могучие воды, стекающие к ее подножию, к озеру Ворукаша. Здесь же у источника Ардви произрастает древо жизни Хаома.
Поскольку душа существует вечно, человек должен еще при жизни обеспечить ей спасение посредством «благой мысли, благого слова и благого дела». После смерти человека душа в течение трех ночей остается рядом со своим «земным пристанищем», у изголовья трупа, где на нее нападают дэвы, стремясь утянуть в ад (поэтому все это время около головы покойника следует держать горящий огонь). По одной из версий, за эти три дня пребывания у покинутого тела душа «взрослеет», из новорожденной превращается в совершеннолетнюю и в таком состоянии предстает перед смертным судилищем, которое чинят над душами у моста Чинват божества Сраоша, Рашну и Митра.
Сраоша — дух религиозного послушания и порядка, посланец Ахурамазды. В поздних текстах он за мзду печеными хлебцами препровождает по мосту Чинват на тот свет души праведных (в ранних текстах это делает пророк Заратуштра). Рашну — дух праведности; для взвешивания благих и злых деяний ему даны весы. Митра — божество договора, упорядочивающее землю и жизнь на ней. Мост Чинват переброшен через водную преграду, разделяющую царства живых и мертвых. Под стопой грешника он становится «узким, как лезвие бритвы», а праведнику кажется шириной «в девять копий или двадцать семь стрел».
Олицетворением внутреннего духовного мира человека является Даэна, что значит «вера». Она присуща и благому и греховному сознанию. Каждый человек после смерти у входа на тот свет встречает свою Даэну в женском облике: у праведника она выглядит прекрасной юной девой, а у грешника — уродливой старухой. Поминальные трехдневные службы Сраоше лучше отслужить еще при жизни, а в поздней зороастрийской литературе их рекомендуется совершать каждый год. Это обряд зенде-раван, то есть «прижизненные поминки». Человек во время таких поминок играет одновременно две роли: он еще жив, но при этом он уже занимает свое место в потустороннем мире; считаясь как бы умершим, он не вкушает вместе со всеми поминальную пищу.
Если в иной мир уходит праведный человек, его душа в течение трех дней и ночей поет священные гимны, провозглашая счастье, которое Ахурамазда жалует блаженным. В конце третьей ночи появляется рассвет и дует благоухающий ветер. Когда этот ветер дует на душу, ее Даэна появляется в виде прекрасной девушки — это Даэна благих мыслей, благих слов, благих дел. Душа праведного человека делает первый шаг, и Ахурамазда помещает ее в «благую мысль», она делает второй шаг, и он помещает ее в «благое слово», с третьим шагом душа помещается в «благое дело», с четвертым — в бесконечный свет. Затем Ахурамазда говорит:
«…Пусть здесь дадут ему в качестве пищи весеннего масла, что является пищей после смерти для мужчин благих мыслей, благих слов, благих дел, благих внутренностей, что является пищей после смерти для женщины превосходных мыслей, превосходных слов, превосходных дел, хорошо обученной, руководимой господином, праведной».
В средневековом иранском тексте «Большой Бундахишн» (XXX) описывается путешествие на тот свет:
«Здесь есть горный пик, по высоте равный стократному человеческому росту, — пик Дайти… В середине здесь есть место, которое столь же острое, как меч, — оно длиной и шириной в девять копий. И здесь боги другого мира, которые очищают душу в другом мире. И собака другого мира стоит на конце моста, и Ад под ним… Здесь душу ведут к подножию горы Харбурз, где хребты и соединяющие их траверсы окружают вершину пика, где есть острый кряж. Там, если кто-то благочестив, кряж остается столь широким, каков он есть. Победоносный Адур Фаррбаг зажигается в темноте и, имея вид огня, ведет душу по хребту. И божества другого мира очищают ее. Он ведет душу в иной мир вдоль другого хребта к вершине горы Харбурз и Вай. Добрый (Вайу) берет его руку и приводит душу на ее место… Если же эта душа порочна, то в то время, когда он ведет ее по хребту к вершине, острая верхняя грань хребта становится подобна острию бритвы и не позволяет ей пересечь это пространство. И она вынуждена двигаться по лезвию бритвы, хотя она не желает этого. И, сделав три шага вперед, сопровождаемая злобной мыслью, враждебной речью и недобрыми делами, которые она осуществляла, она срывается с моста и падает вниз головой и переживает все страдания».