— Перепихнёшься с моей подружкой?
— А она захочет заниматься этим со мной?
— Я её спрошу.
— А ты сам ничем не хочешь со мной заняться?
— Гаррет сказал правду, у меня не встаёт. Слишком много скоростняка.
Джонс поднялся и спустил штаны. Его инструмент дрябло висел. Я потянулась к нему, и он дёрнулся вверх. Брайан шагнул ко мне, и я направила его член себе в рот. Вдруг он начал таскать меня за волосы, и тут я обеими руками схватила его за яйца и сильно сдавила, одновременно впившись зубами в его мужское достоинство. Гитарист взвыл и, как только я его выпустила, отступил назад. Я вскочила и отвесила ему кулаками в лицо. Он свалился, и я пнула его. В этом году июль был необычайно жарким, но я была вынуждена носить высокие чёрные кожаные сапоги, которые купила для работы в «Кеннеди». У меня просто не было другой обуви, а та пара, в которой я ходила в Индии, ко времени моего возвращения в Лондон совсем развалилась.
— Ты, мудак хренов! — выплюнула я Джонсу. — А ведь ты был моим кумиром, только теперь — всё! Если я с тебя ничего не беру, это не значит, что надо мной можно измываться!
Бывший «стоун» скрючился эмбрионом, так что там я и оставила его лежать со спущенными штанами. Промаршировала к бассейну, но стоило мне к нему выйти, поглощённый разговором с Синатрой Гаррет махнул мне, чтобы я вернулась в дом. Я решила, что с меня хватит, вышла через переднюю дверь и села за руль «мини». Ключи торчали в замке зажигания, так что я завела машину и принялась реветь двигателем как можно громче. Я бешено давила и давила на газ, пока Гаррет не вышел из дома и не сел рядом со мной.
— Что с тобой за херня? — поинтересовался он, шарахнув дверцей машины.
— Этот гадёныш Джонс решил, будто имеет право ловить свой кайф, избивая меня.
— Я кажется слышал что-то вроде драки, пока был у бассейна.
— Так какого ж ты не вмешался? А я‑то думала, ты сутенёр из тех, что заботятся о своих девочках.
— А как же — о своих девочках я очень даже забочусь. Но пока ты не начнёшь сдавать мне большую часть заработка, заботься о себе сама.
— Я здесь не на заработках — я делала тебе одолжение, причем бесплатно. А ты не собираешься выполнить свои обязанности, а именно вернуться туда и выбить из этого хренососа всё его дерьмо?
— Забудь — просто веди машину.
— Не собираюсь я ничего забывать!
— Ну хорошо, если я тебе скажу, что случится с Джонсом сегодня ночью, может, ты всё-таки сможешь об этом забыть?
— Я могу забыть всё, что мне не надо знать.
— Нобби занимается наркотиками и держит крыши. Джонс не расплатился вовремя. Синатра получил инструкции устроить нашему приятелю небольшой несчастный случай. Завтра он проснётся в центральной клинике Сассекса. На время ему придётся оставить музыку, потому что у него будет повторный перелом той же руки, которую он сломал, избивая Аниту Палленберг[124].
— А я думала, он тогда навернулся неудачно.
— Да нет, просто такими вот историями их представители пытались скрыть, что Джонс не может не избивать своих подружек. Он подонок, и теперь ты это знаешь. Вот почему Палленберг бросила его и ушла к Киту Ричардсу.
— Стоп! — оборвала я его, переключая передачу. — Я уже узнала более чем достаточно, чтобы забыть. Давай просто выберемся отсюда и вернёмся домой, в Гроув, до того, как сюда на сенсацию примчится «скорая». Раз уж Синатра сможет присмотреть, чтобы Джонс получил по заслугам, то тебе в этом деле светиться совсем ни к чему.
Как известно, Джонс не проснулся в госпитале. 3 июля 1969 года он вообще не проснулся, потому что был мёртв. Он утонул в собственном бассейне, и Синатра был последним, кто видел его живым. Гаррет потом утверждал, будто понятия не имел, что для Джонса всё кончится так плохо. То же самое он повторил мне года через полтора, после того, как была убита дочь видного политика тори. Я предпочла поверить ему тогда, и сейчас продолжаю верить. Выбор в этом вопросе у меня небольшой.
Женщина есть женщина
Когда я была маленькой, самым главным событием недели для меня был субботний поход в кино на утренний сеанс. В нашем местном кинотеатре крутили все обычные сериалы студий «Юниверсал» и «RKO»[125], от «Флэш Гордон»[126] до «Коммандо Коди»[127], но любимым фильмом моего детства были двенадцать коротких серий, снятых в тот год, когда я только родилась — «Чёрный кнут Зорро». В главной роли снялась Линда Стирлинг, она играла Барбару Мередит, владелицу газеты «Айдахо», которая тайком облачалась в кожаный костюм и маску, становясь грозой преступников по прозвищу Чёрный Кнут. Барби настолько мастерски владела пистолетом и длинным кнутом, что негодяи и не догадывались, что перед ними женщина. Уже в восемь лет я завидовала её формам и никак не могла понять, почему мужчины, с которыми она сражалась, не замечали её пола, ведь у неё была такая пышная фигура. Чёрный Кнут была для меня первым образцом для подражания, а в конце концов таковыми стали французские и датские актрисы, такие как Катрин Денёв и Анна Карина[128], намного сильнее задавшие мне образцы того, какой надо быть. Скажем так, едва я возжелала жизни как у Барбары Мередит, как поняла, что не буду жить в Гриноке. Яркие огни более крупных городов уже в восемь лет манили меня. Гринок же в пятидесятые был совершенно серым, мокрым и холодным; во всяком случае, таким он помнится мне.
В Лондон я приехала в 1960 году, мне тогда было шестнадцать, и я почти сразу вошла в круг тех, кого газета «Melody Maker» окрестила модернистами. Другими словами, презирателями условностей, которые собирались в клубах вроде «Фламинго» послушать записи, например, Сонни Роллинса[129] и Майлза Дэвиса[130]. Все свободные от работы ночи я просиживала там, там же и перезнакомилась со многими студентами школы искусств Слейда[131]. Парни, о которых идёт речь, ходили на лекции по киноискусству профессора Торелла Дикенсона и были членами киноклуба колледжа. Я старалась ходить на все французские фильмы, где бы их ни крутили. Именно в Слейде я впервые увидела многие фильмы Годара[132], в том числе «Женщина есть женщина»[133] «и «Жить своей жизнью»[134]. Мне очень понравился «На последнем дыхании»[135], но детальное исследование Годаром характерных особенностей игры его жены, Анны Карины, снимавшейся в главных ролях, было для меня намного важнее. В снятом в 1961 году «Женщина есть женщина» Карина играет стриптизёршу, которая очень хочет ребенка. Сценарий ничего особенного не представляет, и фильм в целом вытягивает лишь обаяние Карины. В то время я самостоятельно осваивала французский методом просмотра сдублированных фильмов, так что высоко оценила то, что в этой ленте героиню Карины Анжелу зверски ругают за недостаточное владение французским. В фильме 1962 года «Жить своей жизнью» Годар и Карина подошли ещё ближе к тому, что я считала «своей территорией». Это фильм о девушке по имени Нана, она мечтает о карьере актрисы, но в конце концов становится проституткой. Это так напоминало историю моей собственной жизни — впервые посмотрев «Женщина есть женщина», я даже перекрасила свои светлые волосы в чёрный цвет, потому что тёмные локоны Карины казались мне просто фантастическими. В «Жить своей жизнью» есть несколько совершенно невероятных сцен, включая снятую в стиле документального кино, в которой Нана показана «на работе», в то время как за кадром она обсуждает со своим сутенером механизмы парижской торговли сексом.
Спустя пару лет после выхода «Жить своей жизнью» я пошла на первый фильм с Катрин Денёв — «Шербургские зонтики» — мюзикл, в котором каждое слово, каждая фраза из диалогов положена на музыку. Весь сюжет этого фильма построен вокруг незапланированной беременности и крушения юношеских грёз. Мне понравились светлые яркие цвета и романтика «Шербургских зонтиков», но появление Денёв в «Дневной красавице», снятой сюрреалистом Луи Бунюэлем, было настоящим шагом вперёд. В этой ленте 1967 года Денёв играет женщину из высшего класса по имени Северина, которая нашла выход для своей склонности к садомазохизму: в дневное время она проводит несколько часов в фешенебельном парижском борделе. Работа проституткой очевидно даёт Северине возможность получать удовольствие и от секса с её богатым мужем, пуританином по духу; до чего он не подходит ей — просто немыслимо. Это фильм Бунюэля, а в его работах никогда нельзя уверенно сказать, где фантазия, а где реальность — поэтому вопрос о том, действительно ли Северина — респектабельная и обеспеченная домохозяйка — втайне работала проституткой, остаётся открытым. Скажем так: что меня по-настоящему притягивало в Северине, так это её воспитанность и аристократические манеры, позволявшие ей зарабатывать намного больше денег, чем любой другой женщине из того же заведения. Северина умела себя держать, хорошо одевалась, и все эти внешние проявления, вместе взятые, делали её необычайно притягательной для мужчин. Я по личному опыту знаю — всё это совершенно необходимо девушке, которая действительно хочет заиметь клиентуру высокого класса. Северина в «Дневной женщине» — блондинка, так что после этого фильма я вернулась к своему натуральному цвету волос и даже подчеркнула его кое-какими осветлителями.
Меня привлекало в этих фильмах не столько то, что они отражали мою собственную жизнь, сколько то, что они показывали мне роли, за которые я могла взяться для того, чтобы улучшить что-то в своей жизни. Я всегда думала о себе скорее как об актрисе, чем как о проститутке, даже несмотря на то, что лет сто тому назад эти два слова были практически синонимами. Очевидно, что когда я занимаюсь сексом с клиентом, я играю определённую роль в его бенефисе. Мне следовало притворяться перед каждым мужчиной, с которым я спала, что он физически очень привлекателен, и это было верхом абсурда, даже когда меня почти тошнило от секса со всеми ними, независимо от того, платили мне за это или нет. И вот, исполняя такие аллегорические роли, я непременно должна была стать архетипом того, что называется «женщина», и я всегда очень чётко отдаю себе отчет в том, как много путей, по которым можно проследить мои мотивы назад во времени, до понятия «истинная женщина», в