— Ты что себе позволяешь, гнида!
Я повернулся к Гардару взглядом показывая все, что думаю о разговорах с подобными. Тем временем толстяк встал и все больше распалялся.
— Да я тебя сгною, падаль! На меня смотри, ублюдок! — он начал толкать меня в спину, привлекая к себе внимания, а я все смотрел на лидера.
Он молчал, а во мне вскипала злость. Наконец Гардар моргнул. Я развернулся и перехватил руку уже красного от ярости мужика. Сдавил, ломая кости. Толстяк завопил и присел, баюкая руку. Замолчал. Я сказал, обращаясь ко всем.
— Мы пришли говорить, и я с этим согласен, но не стоит забывать, от чего мы сбежали в эту глушь.
В глазах многих я видел неодобрение своих действий. Стыдно ли мне? Наверное, да. Не знаю, что на меня нашло. Вернулся на свое место. Гардар продолжил толкать речь.
— Оставим личные разборки на их совести и продолжим. Повторяю, в округе шныряют заключенные с оружием, а некроманта мы так и не поймали. Вы все помните, что было, когда он добрался до человеческого материала?
С пола раздался сиплый голос толстяка.
— Хренов зомби одним ударом убил моего охранника. Он всю обойму в него спустил, а тому хоть бы хны!
Неожиданный комментарий.
— Боевое умертвие. Даже расчлененное, все еще опасно. А человеческая особь может владеть огнестрельным оружием. Плюс к этому, мы уверены, что при столкновении некра с заключенными он выйдет победителем, — продолжил Проф.
Из зала спросила женщина.
— Вы в этом уверены? Группа здоровых мужиков при оружии не сможет справиться с этим хлюпиком?
Похоже она знала этого некроманта. Наверно, как и многие здесь. Сараст взял слово.
— Этот, как вы говорите, хлюпик смог выдержать два прямых попадания из моей сайги. Я кабана валил одним выстрелом, а этот некр лишь качнулся.
Это как это? Даже я со своей стойкостью не переживу и одного попадания.
— Что же вы предлагаете? — спросила женщина.
— Опасность висит дамокловым мечом. Не от некра, так от заключенных. Они придут сюда, это вопрос времени. Мы должны быть готовы к этому, либо уйти.
А Сараст дело говорит. Некромант меня уже пугает своей неуязвимостью и возможностями его умертвий. Заключенные также опасны неадекватностью и голодом насилия. А они еще и с огнестрельным оружием. Мое плечо все еще побаливает, хотя давно уже все зажило. Фантомные боли, чтоб их!
— Мы предлагаем скучковатся в соседних домах, начиная с моего. Таким образом, мы друг друга прикроем, — сказал Гардар.
Идея не лишена смылся. Всем выдать оружие и сможем отбиться от залетных. С потерями правда.
— Я не стану жить в коммуналке! У меня есть свой дом и я никуда не перееду! — воскликнула женщина.
Знакомая реакция. Мало кто, пожив в коммунальной квартире, захочет снова вернуться к такой жизни. Делить кухню. Постоянно занятая ванная и туалет. Напряженное бытие.
— Ну и сиди дома. Ты живешь на самой окраине. К тебе первой заявятся, — сказал ей сосед.
Она ему что-то резко ответила и все остальные в зале загомонили со своими комментариями. Я посмотрел на лидера и профа. Э? Вот, два мужика стоят и не знают, как реагировать на этот балаган. Ладно, Гардар. Он похоже лидер поневоле, а профессор-то чего? Это же обычное явление на лекции или диспуте. Устали уже? Вздохнув, я пробрался на середину зала и активировал пресс. Он теперь действует на пять метров в радиусе, заденет всех. Все, кроме шестерых мужчин и одной женщины, попадали, придавленные давлением. Вот, так просто я понял кто из здесь присутствующих имеет достаточно силы, чтобы сопротивляться. Запомним их. Полезно. Тишина настала просто оглушительная, а когда действие умения прошло, раздался слитный вдох, некоторые захрипели. В мой адрес пошли маты. Я, не желая терять инициативу, снова толкнул речь.
— Вы все думаете, что беда обойдет вас стороной? Так вот хрен там! Они придут и нагнут всех, кого смогут! Закона больше нет! Осталось право сильного и, если вы такие слабые, что попадали от моего жалкого умения, то лучше держитесь вместе, ибо поодиночке вы просто мусор! — говорил, пытаясь использовать волю, но уверен, на большую часть присутствующих она не сработала.
Либо у них больше параметр воли, либо «эго» раздутое настолько, что никого, кроме себя не слушают. Гардар продолжил за мной.
— Заханд прав. Они придут. Не один, так другие. Если хотим выжить — нужно обороняться или сбежать.
Мужичок, сидящий в углу и выглядящий, как малая копия толстяка, спросил.
— И куда мы уйдем? Где безопасно сейчас?
Правильные слова. Нынче нигде не безопасно. Проф ответил.
— Если уходить, то в военную часть в тридцати километрах отсюда. Там местный полковник собирает гражданских.
О! Они в курсе? Хотя, чего бы и нет? Не я один колесил на транспорте. У них же квадрики, а для этих машинок бездорожье не преграда. Да и на патруль могли наткнуться случайно. В деревне таким активным людям сидеть скучно и можно допустить мысль, что Гардар с товарищами уже с того момента решили свалить под крыло Наковалова. Повода просто не было или людей бросать не хотели. А может просто качались, чтобы продать себя подороже.
— Это правда? Они примут? — спросила женщина из коммуналки с надеждой.
Как эта мадам быстро решилась сменить личный дом на казарму. Хотя ради безопасности и не на такое пойдешь. Один из мужиков, который не упал от пресса, ей ответил.
— Правда. На данный момент военная часть принимает всех. Предоставляет кров и пищу беженцам, а те, кто станет работать на благо поселения, смогут построить себе сруб на охраняемой территории. Это если коротко о том, что мне поведали.
А Наковалов молодец. Принимает всех, но если не хочешь жить в казарме или палатке, работай, «нигга», работай во благо!
— Защиту беженцам там предоставляют по умолчанию. Это самый простой выход. Если в стране ситуация не исправиться, то такие поселения станут единственными мирным местом обитания. Кто за, поднимайте руки, — продолжил Гардар.
Народ стал переговариваться. По мне, так им нужно согласиться на это. Ну действительно. Здесь около двадцати человек. Из них достойный отпор навскидку дадут лишь шестеро. Хватит ли этого, чтобы отбиться от бывших заключенных, для которых убить ничего не стоит? Думаю, что в перспективе нет. Шальная пуля — такая шальная. А под боком у армии есть шанс на выживание. К чести народа, почти все подняли руки. Униженный мной толстяк с задержкой, но все же тоже поднял руку. Остальные не согласились уходить. Что ж, их право.
— Хорошо. Тогда не стоит с этим теперь тянуть. Ехать туда минут сорок, так что двинемся сегодня. Сейчас те, кто имеет свой транспорт, а из-за обилия членов семьи не имеет там свободного места, идут готовиться. Остальных сейчас распределим, — кивнул и сказал Гардар.
— А к чему такая спешка? Может, завтра выйдем? Собрать же вещи нужно, — быстро спросила одна из молчавших все заседание женщина.
— Из вещей брать только самое необходимое. А спешка из-за угрозы. Нас обстреляли в пяти километрах от деревни, а это очень близко. Времени не осталось, нужно решать сейчас, — ответил Проф.
— Хорошо. Когда быть готовой? — кивнула и спросила она.
— Выезжаем через час. Собираемся у моего дома, — обращаясь ко всем, ответил Гардар.
Народ стал расходиться. Остались только те, у кого не было машины или в ней было свободное место для людей.
— У меня в машине одно свободное место. Если аккуратно сложат мое добро, то два. Я, пока вы тут решаете, прошвырнусь по округе, — подошел я к лидеру и сказал, обратив на себя внимание.
— Много добра то? — спросил он, подумал над сказанным.
Не хотелось говорить конечно, но думаю для него уже не секрет, как много у меня патронов и рационов.
— Только туристические рационы и несколько цинков патронов к автомату и пистолету. Это все.
— Хорошо, Заханд. Ждем тебя через час, — выслушав все это, ответил за него Проф.
Я кивнул и вышел. Двинулся в сторону дома.
Итак, что мы имеем? А не имеем мы ничего. Нас имеют обстоятельства. Опять приходиться сбегать. Да, они конечно правы. У армии есть оружие и боевая техника, которая еще долго будет весомым аргументом в споре с подобными мне. Я не питаю иллюзий о своем могуществе. Да, моя скорость больше чем в четыре раза превышает скорость обычного человека, но этого недостаточно для качания прав. Одна пуля из калаша — все еще смертельная посылка для меня. Но блин, как же неохота подчиняться правилам какого-то там полковника, даже если он делает благое дело. Не к такой свободе я стремлюсь. Что тогда делать? Людям нужно помочь — это неоспоримо. Если я сейчас уеду, то потеряю лицо. После своих выступлений-то!
Вообще, что на меня нашло? Почему вмешался оба раза? Ощущение превосходства над ними? Так Проф за мгновение может меня убить, а я его даже не замечу! На что способен Гардар, даже предположить боюсь. Да, они не поглотили такое же сумасшедшее количество эссенций, как я, но навскидку предположу, что за последние несколько дней они зачищали местные данжи, а это в среднем пятнадцатый уровень локации. Да эти шестеро только предметами уже на моем уровне! Может помочь им и вернуться? И постоянно опасаться гостей? А я не сойду с ума? Наверное, нет. Чем заняться, я найду. Еще полезно будет узнать обстановку у Наковалова. Может, меня устроят условия в военной части. Мир-то изменился. Теперь нет надзора за соблюдением правил и трибунала не будет. Хотя это мечты.