– Понял, – ответил Вулфолк.
– И помни: чем быстрее мы поймаем этого парня, тем быстрее займемся пропавшим Мюсетти.
Ответив быстрым кивком, Вулфолк вышел из комнаты.
Когда Бусс приехал в музей Филда, ему пришлось подождать, пока кто-то из персонала не проведет его сквозь все запертые для обычных посетителей двери. Наконец он оказался на территории, отныне принадлежащей доктору By и Бреннан.
Если бы они не переоделись, Бусс подумал бы, что они провели в музее всю ночь.
Бреннан выглядела свежей и отдохнувшей. На ней были черные слаксы и серая блузка. Доктор By надела серые брюки и синюю безрукавку и, так же как и Бреннан, находилась в состоянии полной боевой готовности.
Бусс адресовал доктору By широкую улыбку, и она с удовольствием ответила ему тем же.
– Доброе утро, доктор By, Бонз. Что нам известно?
Бреннан приподняла брови, и ее улыбка лишь наполовину была именно улыбкой:
– Нам известно то, что некоторые, начинающее утро с того, что называют меня «Бонз», делают это утро гораздо менее добрым.
– Извини, – почти серьезным тоном сказал Бусс.
Доктор By вскинула руки в жесте миротворца.
– Шерлок Бонз простит вас, учитывая всю ту работу, которую она проделала с того момента, как вы нас покинули.
Бусс хмыкнул, а улыбка Бреннан стала куда более искренней.
Возвращаясь к делу, Бусс спросил:
– Ну так что вы узнали о подарочке, который я нашел Под дверью?
Доктор By передала инициативу Бреннан, и та подвела их ближе к рабочему столу.
Скелет был разобран на составные части, и большинство костей грудой лежали на другом столе, словно олицетворение щенячьей мечты.
Однако на том столе, к которому их подвела Бреннан, кости были сложены приблизительно по форме тела.
– Зачем вы его развязали? – спросил Бусс, чей инстинкт требовал, чтобы улики сохранялись в целости и сохранности.
– Мы свяжем его обратно, как рождественскую индейку, – успокоила Бусса Бреннан.
Она указала на место рядом со скорбной кучкой.
– Мы сохранили всю проволоку, не разрезая, и очень бережно с ней обращались, пока работали, – сказала она. – Думаю, отпечатков пальцев на ней вы не найдете, но все же отошли ее в лабораторию, вдруг экспертам улыбнется удача?
– Считай – сделано, – ответил Бусс.
Бреннан снова выразительно приподняла брови.
– Так что насчет останков? Мы уже выяснили по берцовым костям, что у нас в наличии как минимум два разных тела.
– Да. Которые играли роль одного.
– Правильно, – сказала доктор By. – Теперь же мы твердо уверены, что вы можете удвоить подозрения.
– Четыре источника? – переспросил Бусс, разглядывая разложенные на столе кости. – У нас четыре потенциальных жертвы?
Бреннан предупреждающе подняла ладонь.
– Мы не можем быть в этом уверены, пока не получим результаты всех необходимых тестов.
Доктор By продолжила ее мысль:
– Однако результаты предварительного исследования заставляют нас склоняться к этой версии.
Женщины обменялись взглядами и кивками.
Удивленный Бусс выпалил:
– Но, Бонз, ты же не «склоняешься»! Ты ведь всегда была сухим практиком. Если ты не могла чего-то доказать, ты в это не верила.
– Я знала, что сегодня ты потребуешь от нас максимум из того, что мы можем сказать. Так что я немного отступила от своих убеждений.
Бусс только пристально на нее посмотрел.
Она указала на часть скелета на столе.
– Вот, посмотри сюда, на позвоночник.
Бусс наклонился вперед:
– На спину?
– На большую ее часть, – ответила Бреннан. – Верхние семь позвонков называются шейными, следующие двадцать – грудными позвонками, затем идут пять поясничных, крестец и копчик.
– О'кей, – сказал Бусс, не понимая, к чему она ведет и чем вызван этот урок анатомии.
– Пока что можно игнорировать крестец и то, что находится ниже.
«Без проблем», – подумал Бусс. Со времен колледжа он успешно игнорировал все эти понятия. Точнее, со времен поступления в колледж…
– Семь шейных позвонков, – продолжала Бреннан, – взяты из одного тела.
– По крайней мере, так мы полагаем, – вставила доктор By.
– Да, – подтвердила Бреннан, склонив голову набок и снова подняв ладонь. – В ожидании наших тестов… Но, по крайней мере, позвонки настолько подходят друг к другу, словно действительно составляли раньше единое целое – так понятно?
Бусс пожал плечами.
– Характер износа идентичен для всех семи позвонков. Они прилегают друг к другу так, словно проработали рядом долгое время.
Бусс попытался осмыслить это:
– Как болт и гайка, которые несколько лет были свинчены вместе?
– Вот именно, – ответила доктор By. – Если попытаешься закрутить другой болт, окажется, что он немного не подходит. Но берешь старый – и вуаля, великолепно становится на место.
Бусс кивнул, и эксперт музея Филда улыбнулась ему.
Они понимали друг друга с полуслова. Неужели она с ним флиртует? Обычно парни сразу догадываются, когда женщина флиртует с ними, но Буссу как-то удавалось в упор не замечать подобных вещей.
Тесса, юрист, с которой он раньше встречался, практически набросилась на него, и только тогда он понял, что происходит. Вынырнув из своих размышлений, Бусс заметил, что Бреннан посмеивается над ним.
– Что? – вскинулся Бусс.
– Ничего, – ответила она тем тоном, который всегда означал, что «ничего» на самом деле может подразумевать что угодно. – Ты слушаешь?
– Конечно же, я слушаю!
Бреннан вернулась к скелету, указывая на нужные участки по мере того, как рассказывала о них:
– На самом деле, это относится как к семи шейным позвонкам, так и к двадцати грудным. Характер их изношенности говорит о том, что они были взяты из одного тела.
– Подожди-ка, – перебил Бусс. – Ты хочешь сказать, что и шейные, и грудные позвонки принадлежат одному и тому же человеку?
– И да, и нет, – ответила Бреннан. – Шейные позвонки взяты из одного тела, и грудные позвонки взяты из одного тела, но сами тела могут принадлежать разным людям.
– У тебя голова не болит? Нет? А вот у меня заболела.
Доктор By озабоченно повернулась к Буссу:
– Дать вам аспирин?
Тот отказался, склонившись над скелетом, и продолжил:
– Шейные позвонки принадлежат одному человеку, грудные – тоже одному человеку, но ничто не указывает на то, что это один и тот же человек?
Бреннан кивнула.
– Причем характерные признаки на грудных позвонках указывают, что у их бывшего хозяина явно были проблемы с одной из ног. Позвонки сточены неровно, так обычно не бывает.
Она указала на участок, о котором говорила.
– Видишь эти утлы? – спросила она. – Они должны быть более плавными на стыке. Кроме того, межпозвоночных дисков нет, а они должны были находиться вот здесь, взгляни. Из-за их отсутствия позвонки начали тереться друг о друга. Что бы там ни произошло с его ногой, но каждое движение этого человека отдавалось болью в спине – особенно когда он ходил. И боль эта должна была быть необычайно сильной.
– А что не так с его ногой? – спросил Бусс.
– С ней могло случиться что угодно, – ответила ему доктор By.
– Например?
– Например, к такому результату мог привести сбой работы эпифиза…
– Сбой работы чего?
Бреннан указала на концы берцовой кости.
– Помнишь, что мы вчера говорили тебе об участии эпифиза в формировании растущих костей?
– Помню.
– Так вот, это та же ситуация. Это чаша хрящевой ткани на конце сустава берцовой кости. Она отвечает за правильное развитие кости и работает как амортизатор. Если в работе эпифиза по каким-то причинам происходит сбой, сустав расшатывается и кость в суставе двигается из стороны в сторону.
Она подняла берцовую кость со стола.
– Нога движется неправильно, поэтому каждый шаг сопровождается болью в суставе и спине.
Доктор By добавила:
– Возможно, нога была сломана, а затем неправильно срослась. Кроме того, мы можем иметь дело с родовой травмой, которую не удалось вылечить. Объяснений может быть множество.
– А в итоге? – спросил Бусс.
– А в итоге, – ответила доктор By, – если обе эти берцовые кости полностью здоровы, а неправильный износ грудных позвонков все же имеет место, то резонно предположить, что они не могут принадлежать одному скелету.
– О'кей, – сказал Бусс, испуская свой самый тяжелый вздох за весь сегодняшний день. – Так что у нас как минимум три жертвы.
– Шейные позвонки принадлежат жертве, которая умерла гораздо раньше, чем та, кому принадлежат все остальные кости, в том числе и позвоночник в целом. Поэтому мы можем только предполагать, поскольку… – начала Бреннан.
– Нужно провести больше тестов, – прервал ее Бусс.
– Верно.
Бусс снова указал на скелет.
– Так что там с шейными позвонками?
– Первое, – сказала Бреннан чересчур менторским, на взгляд Бусса, тоном, – ты должен понимать, что разложение этих трупов могло происходить в разных условиях, но стадии разложения неизменны.
– Понял.
– Таким образом, первое, – кости разлагаются медленнее остальных тканей и в процессе разложения на них остаются следы разложения тканей. Кости выглядят грязными и как бы засаленными – на большинстве костей это видно.
– И это понятно.
– Следующая стадия характерна тем, что на костях все еще сохраняется часть мумифицировавшихся или гниющих тканей, но они покрывают меньше чем половину скелета.
Бусс кивнул.
– На третьей стадии с костей исчезают все ткани и большинство органических остатков, но кости сохраняют засаленность. Грудные позвонки и большинство костей ее сохранили. Затем, на четвертой стадии, кости становятся совершенно сухими, шейные позвонки, похоже, уже прошли эту стадию и начали пятую – когда кости белеют и начинают шелушиться. На шестой стадии высохшие кости изнашиваются быстрее, поскольку утрачивают упругость и становятся губчатыми, но ни на одной из костей мы не нашли признаков шестой стадии.