— Это случилось неожиданно… Сегодня Хаос дал понять мне, что набирает мощь и… стало ясно, что причина во мне, что мою Силу нужно уничтожить, пока не стало поздно. Хаос разрастался прямо над этим миром из-за меня, представляешь? Может быть ты ощущал…
— Кое-что ощущал… — медленно проговорил Дракон, глыбой нависая надо мной. — Именно сегодня? Раньше ничего не ощущала?
— Именно сегодня. Не ощущала, — искренне сказала, глядя в напряжённые глаза мужа. — То, что пришло было слишком…опасным, чтобы ждать.
— Настолько опасным, что ты не дождалась пары часов? Почему ты не сказала ничего мне, не поделилась, не посоветовалась? Почему приняла такое важное решение единолично?
Вопрос звучал бесстрастно, но от такого бесстрастия начиналась дрожь… Я испуганно вгляделась в леденеющие синие глаза.
«Только не это…»
— Пожалуйста, не думай, что я не доверяю тебе! Правда выяснилась внезапно, настолько внезапно, что времени не оказалось. Рег, дорогой, я бы обязательно сказала, если бы могла! Мне надо было действовать. Понимаю, что это может казаться детским лепетом…
— Именно им и кажется, — жёстко отрезал Регненсес.
Я отпрянула. Он с первой встречи со мной так не разговаривал.
— Если Хаос набирает силу, об этом должен узнать в первую очередь я, Катерина. Я, король, —тон и слова будто хлестали меня по щекам. — Чтобы принять меры, чтобы принять решение. Я категорически против того, чтобы ты действовала по своему усмотрению за моей спиной. Я должен знать все, а не получать сведения постфактум о том, что ты решила.
— Не забывай, что это моя Сила, и решения относительно неё принимаю я. Имею на это право, — тихо, но твёрдо сказала я. — Убрать Хаос было необходимо, что бы ты не решил.
Отвечая, я никак не могла проглотить комок в горле.
— Ты — моя ответственность и находишься под моим контролем. То, как ты распоряжаешься своей Силой — моё дело, — беспощадно продолжил Регненсес, выговаривая мне, как глупому ребенку. — Похоже, ты забыла, что здесь решаю я, не ты. А если ты вздумаешь воспользоваться Силой, чтобы изменить Порядок? Если тебе взбредёт в голову, что будет правильно повернуть реку, превратить зиму в лето, потушить звёзды? Это нарушение законов Порядка, которые я охраняю. Надеюсь, ты помнишь, что оно карается смертью, без исключений по титулу.
Контролирует, решает, карает… Почему вместо любящего мужа на меня гневно смотрит категоричный тиран? Если бы слова могли резать, я бы давно истекала кровью. Мне уже взбрело в голову то, что он никогда не примет…
— В любом случае, реки и сезоны отныне в безопасности, Ваше Величество… — произнес мой голос, звучащий так, будто его отделили от испуганного тела. — Прими к сведению, что контролировать меня больше не обязательно. Прости, что всё получилось так внезапно, прости, что без предупреждения… Но извиняться за своё решение не буду.
Я опустила ресницы, не в силах больше смотреть в глаза Регненсеса, и молча вышла. Он не стал меня останавливать.
Как я теперь могу ему сказать о том, что сделала на самом деле? После его слов это окончательно невозможно. Он никогда бы не позволил спасти себя… Сам факт того, что я грубо нарушила законы Порядка для Дракона непростителен. «Непростительно» получается со всех сторон.
Ещё одно ощущение, о котором не хотелось думать, неумолимо подступало к горлу…
Ощущение, что я предала его. Технически ничего не было. Фактически — всё было. Думаю, Регненсес не простил бы меня. Не знаю наверняка, конечно. Но вот я себя пока не прощаю…
Я спряталась в своих покоях и замерла, прижимаясь к двери, словно я не королева, а преступница, неведомо как проникшая в царские палаты. Безмятежно брошено одеяло на незастеленной кровати, чуть примята подушка и всё так же стоит сундучок с украшениями на резном столе. В моей спальне ничего не изменилось, в Реге ничего не изменилось, а вот во мне…
В этом времени изменилась только я. Но этого достаточно, чтобы изменить всё… Теперь я осознавала это.
Мне страшно.
19 часов до дня Х, который уже будет другим
19 часов до дня Х, который уже будет другим
— Примите мой дар, Ингренс, — с лёгким поклоном я подала лисагорцу шкатулку с традиционным подарком. Аргирос стоял за моим плечом.
Вечером Регненсес выдал мне чёткие и довольно простые инструкции по поводу того, какое предложение я должна озвучить лисагорцу и как должна себя вести. О большем не сказал ни слова, не прикоснулся ни теплым взглядом, ни горячей рукой… Ночью я спала одна. Это стало ещё одним красноречивым знаком произошедших перемен.
Самом ужасным для меня было то, что сейчас, зная, что Регненсес жив и здоров, я чувствовала себя ещё более одинокой, чем тогда, без него… В итоге подскочить на рассвете и улететь в Лисагор с Аргиросом стало облегчением.
На этот раз встреча происходила официально, без участия крыши и флагштока. Аргирос внешне играл роль почтительного сопровождающего. На самом деле он не замолкал, подсказывая нужные слова, которые я эхом вынужденно повторяла — предложения должны были исходить от правящего Дракона. Проницательный Ингренс наблюдал за мной с тонкой улыбкой. Мы играли в эту игру как минимум час и все всё понимали.
Фарс меня раздражал, но приходилось терпеть, потому что «надо».
Наконец, когда я послушно высказала всё, что наговорил на ухо Аргирос, настало время закончить переговоры.
— Пожалуй, пора сказать, что мы были рады встретить вас… — начал Аргирос.
Да-да… Только вот у меня другие планы…
— Ингренс, я слышала, что у вас есть прекрасный белый сад. Можете позволить мне взглянуть на него перед отъездом…? — перебила я Аргироса. Теперь я произносила свои слова, которые хотела сказать. — Знаете, я очень люблю цветы.
Я смотрела на Ингренса с теплой улыбкой.
— Сад? — вопрос Аргироса прозвучал раздраженно. Я пригладила белое платье, мило улыбнулась и сделала вид, что внезапно оглохла. Какое облегчение перестать быть марионеткой!
Белый Дракон поднял брови, однако, глянул на меня с большим интересом.
Небо, как же получилось так, что я хочу провести ещё немного времени в гостях у этого вкрадчивого бело-красного садиста? Даже больше того: я ощущаю к нему какую-то странную нежность и рада, что он жив. Ингренс вел себя совсем иначе, гораздо сдержаннее и… нормальнее что ли. Это было очень странно… А самое странное, что в белом замке Лисагора мне внезапно стало уютнее, чем дома, в столице. Я словно бы в гостях у старого доброго друга. Каждую минуту казалось, что сейчас ко мне прилетит Ворон.
Пусть я знала, что Яр не прилетит, чувство было, и мне хотелось задержаться в гостях подольше.
Мой черный Ворон… Я старалась не думать о нем, но думала, думала… Наверное, мне поэтому стал мил Ингренс и его белый мир. Это как связующая ниточка между тем, что было.
…точнее тем, чего не было.
— С удовольствием покажу вам свою гордость, Катерина, — тем временем мягко согласился Ингренс и приглашающе повёл рукой. На белом Драконе была та самая сутана с длинным рядом серебряных пуговиц, а на его груди сверкала знакомая цепь с ярко-красным камнем, который сорвал Яр.
Мы двинулись по белым коридорам Лисагора. Аргирос недовольно хмурился, но был вынужден следовать за нами. Ингренс предупредительно ступал рядом, он меня не касался, не имел права. А я улыбалась во все стороны.
Шагать по коридорам Лисагора оказалось волнительнее, чем я предполагала. Память то и дело подбрасывала воспоминания. Ведь всё случилось всего пару дней… вперёд. Здесь был Мегарей, а здесь — мы с Яром… Эти стены пропитаны эмоциями. И хорошего больше, чем плохого.
Белый сад по-прежнему шелестел белыми листьями и белой травой. Задумчиво качали головками редкие красные цветы, провожая нас по белой тропинке. Аргирос остался у входа, отказавшись от сопровождения по саду — он прекрасно всё слышал и оттуда… Я улыбалась, легко касаясь пальцами бархатных листьев высокого куста.
— У вас самый прекрасный в мире сад, — искренне сказала лисагорцу.
— Приятно слышать, что вы говорите не из одной вежливости. Вам здесь действительно нравится, Катерина, — с некоторым удивлением прокомментировал Ингренс. Шагая рядом, он поглядывал на меня всё чаще. Дракон искал подвох, но он никогда не найдёт его, потому что подвоха — нет.
— Конечно, нравится! Волшебное место… Мне даже не хочется уходить.
«Слишком много воспоминаний…»
— Я часто провожу время здесь, — с теплотой согласился лисагорец. — Знаете, у меня странное ощущение — будто я вас уже видел.
— Неужели? — я проглотила комок в горле, не очень желая развивать тему. Зыркнула на него. У меня больше не было силы, притягивающей драконов, но я знала способ зацепить конкретно этого… И я планировала им воспользоваться.
— Ингренс, у меня к вам не очень приличная просьба… Можно попросить вас о подарке?
Белый Дракон насмешливо взглянул на меня.
— О каком же подарке хочет меня попросить королева? Предполагаю, о помощи при нападении Фадии?
От смешка я не удержалась.
— Зачем мне вас просить? Вы, конечно, внимательно выслушали предложение моего короля. Лично я не прошу, а предлагаю присоединиться к нам, пока не стало поздно. По нашим сведениям, Фадия уже проводит разведку на ваших границах. Вы должны понимать, что разведку проводят перед вторжением. Можете усилить наблюдение, чтобы удостовериться в моих словах. У вас для этого есть прекрасные белые Вороны, — спокойно улыбнулась в серые глаза и машинально посмотрела на небо.
В серой глади реяла белая стая, ни одного чёрного…
Слова Мегарея я помнила отлично: разведка должна быть со дня на день. Лисагорец обнаружит её, если будет ждать.
— Я проверю эти сведения… — ровно сообщил белый король, не выдавая своего интереса. — Тогда о каком подарке вы говорите, Катерина?
Я чувствовала его удивление. Ингренс тщательно владел собой. По его лицу и голосу невозможно было ничего прочесть. Но Дракон не понимал, что я-то уже знала его больше других… Благодаря приобретённому опыту, я читала его эмоции лучше любых Воронов.