31
Выйдя из метро, Чарльз Картрайт посмотрел на часы. Без десяти час. Хорошо. Картрайт считал пунктуальность чуть ли не главным качеством хорошего служащего. Вообще-то он собирался дойти до «Савойя» пешком, но совещание, начавшееся в одиннадцать тридцать, продлилось несколько дольше, чем рассчитывал Чарльз. Ехать на такси тоже не имело смысла – сейчас как раз час пик, и на всех улицах наверняка жуткие пробки. Правда, пробок можно избежать, если ехать не через центр города, а по набережной, но Картрайт был несколько скуповат и, подумав, все же выбрал метро. «Береги пенсы, тогда фунты сами о себе позаботятся». Картрайт снова взглянул на часы и прибавил шагу.
На входе в «Савой» он кивнул швейцару с таким видом, точно завтракал здесь почти каждый день.
Затем Картрайт быстро взбежал по винтовой лестнице.
Секретарь Бена специально подчеркнул, что они будут завтракать в ресторане, а не в баре отеля, где, по мнению Фронвелла, было слишком тесно и людно для серьезного разговора. Года два назад один газетчик уже водил Картрайта в гриль-бар «Савойя». Картрайт чувствовал себя тогда необыкновенно важной персоной. Среди посетителей бара он узнал человек восемь крупных политиков и журналистов. Но, конечно же, гораздо престижнее было позавтракать в ресторане. Столики здесь действительно стояли очень далеко друг от друга. Так что можно будет поговорить, не боясь, что тебя услышат другие посетители.
– Вы заказывали столик, сэр?
Картрайт никак не мог понять, кто перед ним – официант или администратор. На мужчине был фрак и серебристо-черная бабочка.
– У меня назначена встреча с мистером Фронвеллом, – гордо произнес Чарльз Картрайт.
– Разрешите проводить вас к его столику, – предложил молодой человек.
Самыми шикарными столиками в зале «Савойя» считались стоящие у окна. Сидя за ними, можно было завтракать или обедать, наслаждаясь видом Темзы. Молодой человек во фраке подвел Картрайта к одному из этих столиков, который был уже накрыт на двоих. Великолепные хрустальные фужеры, серебряные приборы, розовая накрахмаленная скатерть – Картрайт никогда еще не был в таком шикарном месте. Возле столика тут же появился официант, развернул одну из сложенных розовых салфеток и протянул ее Чарльзу.
– Не хотите ли чего-нибудь выпить пока? – спросил он.
– Пожалуй, нет.
В ожидании Бена Картрайт стал любоваться цветами, стоявшими на столе. Васильки и белые розы чудесно смотрелись на фоне розовой скатерти. Картрайт протянул руку, достал из вазы василек, обломал стебель и засунул цветок в петлицу. Обломанный стебелек остался лежать на столе рядом с бокалом. Как-то Чарльз завтракал в «Реформе» с заместителем министра. Так тот велел своему помощнику взять из вазы цветок и засунуть ему в петлицу. Больше всего Картрайта поразило то, что лишний кусочек стебля остался валяться прямо на скатерти – пусть убирает официант. Вот это настоящий стиль, настоящая уверенность в себе!
– Привет, Чарльз, – раздался почти над самым ухом Картрайта голос Бена Фронвелла. – Ты, я смотрю, не заблудился.
Картрайт недовольно покосился на метрдотеля, стоявшего рядом с Фронвеллом. И зачем это Бен кричит на весь зал? И с чего он взял, что Картрайт никогда здесь раньше не был?
Ответ на эти вопросы был предельно прост. Дело в том, что за много лет, проведенных среди высшего общества Лондона, Бен Фронвелл так и не приобрел чувства такта. Зачем? Ему нравилось оставаться неограненным бриллиантом. И не станет он церемониться со всякими там придурками в полосатых брюках, которые вечно боятся осрамиться перед публикой. Зато с ними можно договориться о чем угодно, когда никто не видит.
Бену сразу бросился в глаза василек в петлице Картрайта и кончик стебелька на скатерти. Безмозглый кретин! И где он только набрался этих штучек?
– Что будете пить, Чарльз? – поинтересовался Фронвелл.
– Пожалуй, немного хереса, – сказал Картрайт. – Что-нибудь вроде «Тио пепе».
Бен был уверен, что Картрайт непременно закажет хересу или джину с тоником.
– Двойной виски и «Тио пепе», – через плечо бросил Бен официанту.
Как только подали закуску, Фронвелл немедленно перешел к делу. Он вовсе не собирался обмениваться с этим ничтожеством последними анекдотами.
– Итак, кто же получит контракт на оборудование для новой программы? – спросил Бен.
Картрайт не торопился с ответом. Ведь это от него, начальника сектора «Ф», зависело, получит ли компания «Бедфордшир хай тек», за которую просил его редактор «Бастиона», многомиллионный контракт. Так что пусть этот Фронвелл ведет себя попочтительнее.
– В моем списке осталось трое кандидатов, – важно произнес Картрайт.
– Надеюсь, один из них «Бед хай тек». Мы уже обсуждали с вами этот вопрос.
– О, да. Вы же знаете, Бенджамен, я всячески симпатизирую этой фирме.
– А как насчет «Стоктона»? Вам удалось убедить министра, что им нельзя заказывать оборудование?
– Пока не совсем. Все-таки «Стоктон» считают лучшей фирмой, поставляющей высокотехнологическое оборудование по разумным ценам. До тех пор, пока не достали со дна океана «Рейдер», у нас нет и не будет доказательств, что катастрофа произошла по вине конструкторов «Стоктона».
– А как считаете вы сами? – Бен хотел окончательно убедиться, что они с Рейчел должны отказаться от плана номер один.
– Я тоже не знаю, на какой версии стоит остановиться. – Картрайт прихлебывал херес чуть громче, чем требовали правила хорошего тона.
Бен ждал. Больше всего его раздражала в Картрайте манера напускать на себя жутко важный вид, прежде чем ответить на самый простой вопрос.
– Мы на сто процентов уверены, что это был несчастный случай, а не умышленная акция, – продолжал Картрайт. Чарльзу очень нравился херес. Он старался подольше подержать бокал у рта, наслаждаясь изысканным ароматом. – Но в то же время не исключена возможность, что главной причиной катастрофы стали просчеты в конструкции нового кресла. Чтобы знать наверняка, надо подождать, пока спасатели поднимут обломки.
«Черт бы тебя побрал, – подумал Бен. – Ближе к делу, хватит болтать попусту!»
– Вообще-то я почти убедил министра, что не стоит заключать контракт со «Стоктон эйр спейс». Но не совсем.
Картрайт явно набивал цену своим услугам.
Бен поискал глазами официанта и показал пальцем на опустевший бокал Картрайта. Тот понимающе кивнул.
– А кто третий в вашем списке?
– «Самсон» из Сомерсета. Вы, наверное, слышали об этой компании.
– Мой сотрудник, который пишет об авиации, плохо отзывался о «Самсоне». Они вроде бы имеют привычку срывать сроки поставок. А почему именно «Самсон»?
– Ах, Бенджамен, – начал было Картрайт, но как раз в этот момент официант поставил перед ним новый бокал хереса.
Начальник сектора «Ф» отпил из бокала с видом знатока, дегустирующего «хот брион» шестьдесят первого года, который специально для него принесли из подвалов «Савойя».
– Даже наши уважаемые специалисты из «Бастиона» не всегда имеют полную информацию, – сказал наконец Картрайт. – Могу сообщить вам, что «Самсон» так же надежен по части поставок, как и «Бед хай тек» – ни больше ни меньше.
Картрайт снова прервался: два официанта, подойдя к столику с разных сторон, поставили на розовую скатерть тарелки с копченой семгой.
– Вы же знаете, Бен, я лично разделяю ваше мнение, что «Бед хай тек» – перспективная авиастроительная компания и нисколько не сомневаюсь, что оборудование будет поставлено в срок. Но…
Картрайт сжал губы и выкатил глаза, видимо желая с помощью этой жуткой гримасы подчеркнуть важность своих слов.
– Никто ведь не любит, когда одно министерство начинает вмешиваться в дела другого. Уважаемая мисс Фишер пытается надавить на нас, чтобы контракт достался «Бед хай тек». Видимо, это принесет какие-то выгоды жителям ее избирательного округа, хотя сама компания находится за его пределами. Очень странно. Может, у этой леди все-таки есть какой-нибудь более личный интерес в нашем деле? – Произнося последние слова, Картрайт заговорщически подмигнул Бену.
Бен побагровел, но сидел молча, не сводя ярко-голубых глаз с бледного лица Картрайта.
– Недавно я в очередной раз убедился, как все-таки тесен мир, – сказал Картрайт. – На днях я разговорился в гольф-клубе с человеком по имени Джордж Бишоп. Так он оказывается женат на госпоже Фишер. А мне чисто случайно известно, что его фирма осуществляет страхование «Бед хай тек».
– Всем известно, что муж Рейчел Фишер занимается страховым бизнесом, – сказал Бен. – И что с того?
– Ничего, ничего, просто очень забавное совпадение, Бенджамен. Вам не кажется?
– Готов поспорить на ваше скорое повышение по службе, Картрайт, что это действительно совпадение. Рейчел Фишер заинтересована в передаче контракта компании «Бед хай тек» только лишь потому, что она – по-настоящему компетентный министр промышленности и заботится о том, чтобы государство поощряло те компании, которые этого заслуживают. Для этого, черт возьми, и существует правительство. – «А ты – чертов дебил!» – добавил про себя Бен Фронвелл.
– Полностью с вами согласен, мистер Фронвелл, – испуганно забормотал Картрайт.
Он уже жалел, что выпил два бокала хереса практически на пустой желудок. Пора прекратить этот опасный разговор и насладиться превосходной семгой по-шотландски. Как щедро ее режут в этом ресторане! Не то что в «Реформе» – там кусочки такие тонкие, что не во что воткнуть вилку. Все-таки большое искусство – сочетать еду и деловую беседу. Фронвелл поступил крайне бестактно, начав разговор о делах в самом начале ланча. Будь он джентльменом, дождался бы сперва, когда подадут кофе и сигареты. Картрайт целиком и полностью переключил внимание на копченую семгу.
Бен не стал его отвлекать – чем скорее съест, тем скорее можно будет продолжить разговор.
Когда начальник сектора «Ф» покончил с куриными грудками, тушенными в соусе из сливок и бренди, Бен спросил:
– Так когда же вы примете наконец окончательное решение по поводу программы ES7?