Затем он подошел к Дейзи, обошел кресло сзади и быстро просунул руку ей под рубашку. Она все-таки носила лифчик. Карл просунул под него два пальца. Все это произошло буквально за несколько секунд.
Дейзи отклонилась в сторону, освобождаясь от руки Карла, и быстро встала.
– Ты, кажется, ничего не понял, – укоризненно произнесла она.
Дейзи подошла к камину, заваленному кистями и баночками с краской, тяжело дыша, прислонилась к нему спиной и сказала, обращаясь к Карлу:
– Я ни с кем не собираюсь заводить роман.
– Это все слова, Дейзи, – возразил Карл.
– Нет, это не слова – я действительно не хочу.
Карл растерянно стоял около кресла, с которого только что убежала Дейзи. Он машинально приподнял уголок индийского пледа и стал с безучастным видом изучать узор.
– Разнообразие заставляет лучше оценить любимого, – произнес Карл с иронически-серьезным видом, словно начиная читать лекцию.
Однако он тут же оставил этот тон.
– Ты ведь знаешь, Дейзи, точно так же, как и я, что за много лет супруги привыкают друг к другу в постели. Даже если у обоих богатое воображение, все это становится постепенно немножко скучно. Любой по-настоящему чувственный человек должен иметь разнообразные сексуальные отношения. Не только для собственного блага, но и чтобы разнообразить приевшиеся обоим удовольствия в постели с любимым.
– Прекрати все время повторять «с любимым, с любимым», – потребовала Дейзи. – Меня раздражает это слово. Сразу приходит на ум эта жуткая повесть Ивлина Во про человека, бальзамировавшего трупы.
Карл рассмеялся. – Я ведь не предлагаю тебе ничего такого, что может повредить вашим отношениям с Эндрю, – продолжал он.
– Нет, предлагаешь, – возразила Дейзи. – Для Эндрю важно знать, что я способна хотеть только его и больше никого. И для меня это тоже очень важно.
– А ему вовсе не обязательно знать о наших отношениях. Кстати, почему ты так уверена, что он не заводит время от времени романы, которые просто от тебя скрывает?
– Думаю, если бы с Эндрю произошло что-либо подобное, он бы рассказал мне. Если не сразу, то когда-нибудь потом. Скорее всего, – добавила на всякий случай Дейзи. Она вспомнила вдруг, что Эндрю время от времени удивлялся тому, что, хотя за годы супружеской жизни вовсе не утратил вкуса к женской красоте, всегда ловил себя на том, что не хочет понравившуюся ему женщину. В конце таких разговоров Эндрю обычно добавлял, желая немного подразнить жену – «Только не думай, что я угомонился навеки. Просто эта чертова работа не оставляет возможности расслабиться».
Дейзи предпочитала верить мужу. Возможно, он говорил ей неправду. Дейзи никогда не спрашивала прямо. А Эндрю никогда не утверждал вслух, что ни разу не изменил жене. Даже если у него действительно были за эти годы какие-то интрижки, Дейзи была вовсе не уверена, что хотела бы об этом знать.
– Многие супруги, обожающие друг друга, позволяют себе маленькие удовольствия на стороне, – продолжал уговаривать ее Карл. – И делают они это прежде всего для того, чтобы не дать заснуть своей чувственности, не дать себе забыть об одном из острейших удовольствий на этом свете. Конечно, никто не собирается трубить об этом на весь белый свет. Если ты согласишься, Дейзи, я обещаю, что никто не узнает о том, что между нами произошло.
– Но как ты не понимаешь, Карл, ведь я-то буду знать, что это произошло. Мне нравится, что только Эндрю может заставить меня испытывать то ни с чем не сравнимое наслаждение, о котором ты только что говорил. Это делает всю остальную жизнь богаче ощущениями и в то же время гораздо легче и веселей. И именно тот факт, что все это возможно только с Эндрю, придает еще больший вес нашим отношениям.
– Как это трогательно. Но, по-моему, ты просто глупышка, Дейзи. Ты говоришь сейчас как второкурсница из Рэдклиффа, которая ничего не знает ни о жизни, ни о супружестве.
Дейзи даже топнула ногой от возмущения. Карл становился совершенно невыносимым. Те времена, когда он мог читать ей такие вот лекции, черт возьми, давно прошли!
Карл громко рассмеялся при виде возмущения Дейзи. Он обошел кресло и сел, широко раскинув ноги. Подняв край пледа, Карл потерся о него щекой.
Теперь она жалела, что позволила разозлить себя до такой степени. Дейзи было неприятно, что она дала Карлу Майеру повод думать, будто он может вывести ее из себя. Он был настолько самоуверен, что наверняка объяснит вспышку Дейзи повышенным интересом к своей персоне.
И почему, черт побери, именно Карла Майера назначили министром обороны? Однако Дейзи не могла не признать, что во всей этой пикантной ситуации все-таки было свое очарование. Но все равно она не хотела ложиться с Карлом Майером в постель. И с чего он вообще взял, что это возможно?
– Послушай, Карл, – снова начала Дейзи. – Отношения с Эндрю – главное, что есть у меня в этой жизни. Конечно, не считая детей.
– Разумеется, – кивнул головой Карл.
– Для Эндрю наши отношения тоже значат гораздо больше, чем тебе, возможно, показалось. Мы иногда обсуждаем с ним чисто гипотетически, что будет, если я ему изменю. И Эндрю считает, что, даже если я ничего ему не скажу, он все равно заметит, потому что я начну относиться к нему по-другому. И это чистая правда.
– Ты напрасно думаешь, Дейзи, что я не заметил, как любит Эндрю Харвуд свою жену. Но ведь то, что я предлагаю, только усилит эту любовь, потому что, позволив себе забыть весь этот пуританский мусор, которым с детства забили твою голову, ты найдешь своего мужа только еще интереснее.
– Но ведь я буду тогда уже совсем другой. Я же говорила тебе. В общем, я не хочу ничего такого.
– И все-таки ты не права. – Карл Майер явно не собирался сдаваться.
Он встал с кресла и подошел к Дейзи. Остановившись в двух шагах, Карл медленно и отчетливо произнес:
– Смотри, вот что я тебе предлагаю…
Он протянул руку в сторону Дейзи, но в этот момент раздался громкий стук в дверь.
Карл повернулся на сто восемьдесят градусов и быстро отошел от Дейзи.
– Войдите, – сказала она.
Дверь медленно открылась, и на пороге появилась Софи. Волосы девочки были заколоты на макушке желтой заколкой в виде бабочки, которую она наверняка позаимствовала на туалетном столике матери.
– Здравствуйте, доктор Майер. Привет, мама. Два охранника, которые стояли в саду, когда я шла из школы, теперь стоят в прихожей. Они позвонили, и я их впустила. Один попросил узнать у вас, доктор Майер, когда вы собираетесь ехать в посольство. А Мэтти уже вернулся? – спросила Софи, обращаясь к матери.
– Насколько я знаю, нет, – ответила Дейзи.
Карл посмотрел на часы.
– Они, как всегда, правы, мне пора уходить, – с сожалением произнес он. – Как дела, Софи?
– Все в порядке.
Девочка внимательно смотрела, как доктор Майер, не глядя, завязывает галстук. Ей нравился этот человек.
– А как вы ухитряетесь делать это без зеркала? – спросила Софи.
– Опыт, – улыбаясь, ответил Карл. – Я только что как раз говорил об этом с твоей мамой.
Пока Карл разговаривал с Софи, Дейзи успела выйти из студии.
Карл и Софи вдвоем поднялись по лестнице, ведущей в прихожую. Дейзи была уже там. Агенты безопасности вышли из дома и молча смотрели, как разворачиваются посреди Чейни-стрит несколько черных «БМВ» и серый «опель-сенатор». Чейни-стрит снова была перекрыта с обеих сторон. Министр обороны США распрощался с Дейзи и Софи, но в этот момент у начала Чейни-стрит появилась невысокая бегущая фигурка. Мэтти успел добежать до дома в тот момент, когда Карл Майер приготовился захлопнуть дверцу машины.
– Здравствуйте, доктор Майер, – задыхаясь, пробормотал мальчик.
– Здравствуй, Мэтти, – Карл пожал мальчику руку с таким видом, словно вовсе никуда не торопился. – Я надеялся, что мы поговорим с тобой сегодня, Мэтти, – сказал он. – Ну ничего, пообщаемся в следующий раз.
Вновь заурчали моторы серого «опеля» и черных «БМВ», и кавалькада двинулась вниз по Чейни-стрит. Когда верхний конец улицы наконец разблокировали, мимо стоящего на крыльце семейства Харвудов пронесся на огромной скорости красный почтовый фургон.
Софи молча наблюдала, как он остановился у почтового ящика. Мотор фургона как будто не урчал, а тикал. «Как крокодил в «Питере Пэне», – подумала Софи. Она никогда не понимала, как это водителям фургонов удается в строго определенное время подъезжать к каждому почтовому ящику. Софи могла поспорить, что когда они войдут в дом, дедушкины часы в прихожей будут показывать ровно пять часов тридцать одну минуту.
Войдя в прихожую, девочка поглядела на часы. Так и есть! Если и есть на этом свете что-нибудь абсолютно надежное, то это – расписание почтовых фургонов.
39
За окном кабинета Эндрю Харвуда бушевала июньская гроза. Министр сидел спиной к окну, за которым сверкали молнии и раздавались раскаты грома. Сегодня Эндрю проводил еще одно совместное совещание с Карлом Майером.
Когда через полчаса гроза начала стихать, англичане и американцы успели закончить обсуждение вопроса об обычных вооружениях в Европе и перешли к следующему пункту повестки дня, который ни один из министров даже не надеялся решить без проблем. Речь шла о спутниках системы «Сатир».
Эндрю вновь изложил свои доводы в пользу того, чтобы все детали спутника производились на территории Великобритании.
– Предположим на секунду, что я знаю способ убедить вас, что компоненты, произведенные в Америке, не будут содержать элементов, позволяющих Пентагону получать информацию с ваших спутников, – сказал Карл. – Если вы все же согласитесь поделить заказ на изготовление «Сатиров» между английскими компаниями и «Ю-эс-солар-спейс», я могу гарантировать запуск ваших спутников по еще более низким ценам, чем предложил во время своего предыдущего визита.
Поставив локти на стол, Эндрю подпер ладонью подбородок. Министр обороны Великобритании был вполне доволен ходом совместного совещания.
Было уже семь часов, когда они обсудили наконец все намеченные на сегодня вопросы.