[308]. Несмотря на то что полтора миллиона человек по-прежнему жили за чертой бедности, в XVIII веке королевство превратилось в торговую державу с более высокой степенью урбанизации, более активным денежным оборотом и более низким налоговым бременем, чем Франция. Как писал шотландский философ и экономист Адам Смит в книге «Исследование о природе и причинах богатства народов», британцы – «нация лавочников», и под этим он понимал экономику трудолюбивых людей, занятых в малом бизнесе, на которых и опиралось британское процветание.
Верженн понимал, что поддержка Америки могла бы укрепить Французское королевство не только в политическом, но и в торговом отношении, однако Людовик XVI вовсе не желал ввязываться в новую войну. Союз с американцами не мог гарантировать французам того, что британская армия действительно встанет на колени. Лишь тот, кто господствует в Атлантике, может выиграть войну с англичанами. Едва приняв корону, Людовик XVI вложил 18 миллионов фунтов стерлингов в расширение французского военного флота, но даже так французам было еще слишком рано открыто меряться силами с непобедимой корабельной мощью Британии. Французы и американцы пока что запускали дипломатическую карусель за кулисами.
Людовик XVI хотел втянуть в эту авантюру испанских Бурбонов, чтобы те тайно оказали военную поддержку американцам в расчете на то, что французский флот окажется достаточно силен. Переговоры затянулись на несколько месяцев, но в конце концов испанский король Карл III смирился и выделил миллион фунтов стерлингов на поддержку американцев в их борьбе. Плюс к тому Верженну уже удалось вырвать миллион фунтов у министра финансов. Идея состояла в том, чтобы на эти деньги нанять посредника, закупить оружие, боеприпасы и другие необходимые товары, а затем отправить их американцам из французских портов так, чтобы англичане не заподозрили, что за этой операцией стоят Франция и Испания.
Таким посредником стал вездесущий Пьер де Бомарше. Граф де Верженн на встрече с королем упомянул его имя, но на самом деле этот шпион-литератор уже успел предложить королю свои услуги: «Государь, если вы не найдете человека с опытом, подходящим для оказания тайной поддержки американским повстанцам [в поставках оружия], я готов взять эту роль на себя, поскольку убежден, что мое рвение компенсирует отсутствие опыта и результат окажется гораздо лучше, чем если вы привлечете человека с большим опытом, который не превзойдет мое рвение». Возможно, Верженн просто действительно не нашел никого другого, достаточно безумного и готового ввязаться в эту рискованную операцию вместе с ним.
Бомарше поручили создать торговую фирму под псевдонимом «месье Дюран», которая якобы будет заниматься экспортом товаров на Карибы. На самом же деле Société Roderigue Hortalez стала прикрытием для поставок французского оружия в Америку. В дополнение к двум миллионам фунтов стерлингов от испанского и французского королей Бомарше получил миллион фунтов от французских инвесторов, чтобы закупать дешевые американские товары для французского рынка. Тем временем Бомарше в разговоре с Артуром Ли, послом от Массачусетса в Лондоне, подтвердил, что французы будут поставлять оружие и боеприпасы, за что французы получат взамен американские товары. В ближайшие два года 80 % всех поставок оружия американцам будут проходить через руки «месье Дюрана», он же Бомарше.
Тогда же, в марте 1776 года, Американский Континентальный конгресс выбрал представителя для ведения переговоров. Им стал Сайлас Дин, школьный учитель, делегат от Коннектикута. Ему было указано взять курс на Францию и под псевдонимом «Джонс» купить в кредит оружие, боеприпасы и одежду для 25 тысяч американских солдат. Дипломат ни разу не выезжал за пределы Америки и не говорил по-французски; его будущий визави, граф де Верженн, не владел английским. Ни то ни другое не облегчало задачу. Оказавшись во Франции, Дин должен был связаться с американским врачом Эдвардом Бэнкрофтом, своим бывшим учеником, ныне членом Королевского общества Британской академии наук. Переехавший на время в Англию Бэнкрофт пообещал Дину регулярно информировать американцев о планах британцев. На деле же маститый ученый под псевдонимом «доктор Эдвард Эдвардс» работал на британское правительство.
В течение следующих восьми лет каждый вторник вечером в половине одиннадцатого двойной шпион посещал сады Тюильри и оставлял в дупле дерева запечатанную бутылку с донесением о деятельности американцев. Таким образом, благодаря предательству Бэнкрофта британское правительство с самого начала было осведомлено о сотрудничестве Франции и Америки, но и Бомарше не преминул привлечь к себе внимание. Например, в промежутке между двумя поставками оружия, которые должны были отправиться из портового города Гавр, он привез туда всю труппу «Комеди Франсез» на репетицию «Севильского цирюльника». Из-за неожиданного визита знаменитых актеров весь Гавр встал на уши. Верженн в Версале, услышав об этом опрометчивом поступке, немедленно впал в истерику от страха, что тщательно продуманное прикрытие будет выдано англичанам. Явным образом этого не произошло, однако Бэнкрофт все еще еженедельно информировал британское правительство о деяниях Бомарше.
27 октября 1776 года на борт «Репризаля» поднялся еще один, второй по счету, делегат от Комитета тайной переписки вместе со своими внуками Уильямом и Бенни. Бенджамин Франклин, один из отцов-основателей независимой Америки, уже служил американским дипломатическим представителем в Лондоне. Теперь ему предстояло начать переговоры о союзе с французами в Париже. Семидесятилетний Франклин успел тем временем стать знаменитостью, сделав карьеру печатника и издателя и разбогатев после публикации «Альманаха бедного Ричарда». Этот ежегодный календарь, содержащий множество любопытных фактов, баек и изречений, был переведен на семь языков и разошелся тиражом в десятки тысяч экземпляров. В 1748 году Франклин ушел в отставку и посвятил себя распространению так называемых научных развлечений – например, металлической печью Франклина, или молниеотводом. Именно это изобретение принесло ему мировую славу.
В декабре 1776 года Бенджамина Франклина приветствовали во Франции как героя. Французы оказались в восторге от «электрического посла». Знаменитый изобретатель мгновенно стал лицом сложной рекламной кампании. В Париже на прилавках появились тысячи медальонов и табакерок с портретом Франклина, а в письме к дочери он писал: «Количество проданного ошеломляет… […] Лицо твоего отца становится таким же узнаваемым, как рисунок на Луне». По словам мадам Кампан, король настолько ревновал к американскому посланнику, что заказал фарфоровый ночной горшок, на дне которого был выгравирован силуэт Франклина.
Поселившийся в деревне Пасси неподалеку от Парижа американец лучше других понимал, как играть на общественном мнении. Французы действительно издавна любили истории о первозданной природе Америки и «диких индейских племенах». Ловко подхватив эту идею, Франклин стал одеваться просто, подобно натурфилософу Руссо, а вместо парика носил меховую шапку. «Представьте себе, – писал он другу, – как реагировали на это напудренные парики в Париже!» Вниманием французов Франклин откровенно наслаждался и во все свое пребывание в Пасси регулярно удостаивался визитов самого настоящего женского фан-клуба, возглавляемого мадам де Линьевиль-Гельвеций, вдовой философа Гельвеция.
Тем временем Артур Ли из Лондона тоже направился в Париж, присоединившись к американскому посланнику в качестве третьего делегата. Ли – юрист по профессии, отпрыск одной из самых богатых семей Виргинии. В 1775 году он сменил Франклина в Лондоне, но, в отличие от своего предшественника, не нравился никому. Бомарше, который вел с ним переговоры о поставках оружия, описывал Ли как упыря с «желтоватым цветом лица, зелеными глазами, желтыми зубами и растрепанной шевелюрой». Бенджамин Франклин тоже недолюбливал Артура Ли, называя его «крайне завистливым человеком, который постоянно стравливает людей друг с другом». И даже с Сайласом Дином, первым американским посланником, отношения сложились не лучшим образом. Больше того, конфликт между ними дошел до того, что, даже находясь в одной комнате, они были согласны говорить друг с другом только через посредника.
Ли страдал манией преследования, но так и не узнал, что его же секретарь майор Джон Торнтон шпионит в пользу британцев, с момента прибытия Франклина информируя британское правительство о переговорах между тремя американскими посланниками и министром иностранных дел Франции. Бенджамина Франклина мало волновали возможные британские шпионы и их так называемое буйное любопытство. Он даже хотел, чтобы британцы были в курсе его переговоров с французами и считали, что американцы всерьез настроены на поиск военной поддержки из-за рубежа. Он говорил, что не уволит даже своего помощника, если тот окажется шпионом, «а по всей вероятности, так оно и есть».
Едва ли не в начале первого же разговора между Франклином и Верженном французский министр поперхнулся кофе: Франклин хотя и вел дипломатическую игру, высказал пожелание, чтобы король Франции в открытую объявил войну Британии. После этого американцы обещали уступить Франции Канаду, Ньюфаундленд, Флориду, Багамы и британские сахарные острова. Кроме того, Франклин сразу намекал на участие Испании в войне, а после выложил на стол и главный козырь: если Франция откажется объявить войну, то американцы заключат односторонний мир с англичанами.
Тем временем в Америке, как мы убедились в конце первой части, дела у патриотов обстояли плачевно. Осенью 1776 года Континентальная армия под командованием генерала Джорджа Вашингтона потерпела сокрушительное поражение, в результате которого американцы потеряли Лонг-Айленд и Нью-Йорк. Вашингтон был вынужден отступить с пятью тысячами оставшихся солдат за реку Делавэр в Нью-Джерси. Солдаты устали как собаки, не хватало провизии, а отсутствие военного опыта Вашингтон описывал словами «Как будто вместо ног у них деревянные бруски». В декабре 1776 года британские генералы Хау и Бергойн со своими 34 тысячами солдат были готовы разорвать Континентальную армию в клочья.