Впрочем, и Людовик XVI вышел из этой передряги не без потерь. Война в Америке все же истощила казну, продлившись дольше, чем надеялся Верженн. Кроме того, в результате повторного подсчета оказалось, что Неккер ошибся, и дефицит бюджета в 1781 году составлял не 10, а 90 миллионов фунтов стерлингов, а с погашением займов сумма увеличилась до 220 миллионов. Тем временем американцы задолжали французам 27 миллионов фунтов стерлингов в виде займов и 50 миллионов – в виде счетов за военное снаряжение. К концу войны американская помощь обошлась французскому государству примерно в два миллиарда фунтов стерлингов. Никто не считал, что этот огромный долг можно взыскать, потому что никто не надеялся, что американцы смогут его погасить. И действительно, накануне войны с Великобританией колонии объединились в конфедерацию, заявив, что будут помогать друг другу во время войны, но сохранят свой суверенитет. Такое устройство одновременно ограничивало власть Конгресса США, не позволяя ему вводить налоги во всех тринадцати американских штатах. В 1786 году Конгресс попросил американские штаты выделить в общей сложности 3,8 миллиона долларов на погашение военного долга, но в результате получил жалкие 663 доллара.
Версаль – витрина абсолютной монархии, и ее стекло наконец треснуло. Финансовые потрясения превратили королевство в бомбу замедленного действия. Не только общественное мнение постепенно оборачивалось против Версаля – движущей силой западного мышления становились идеи французских философов Просвещения. Веру во всемогущество Бога заменяла вера в науку.
В конце XVII века представления интеллектуальной верхушки общества о мире кардинально изменились. Тезисы Аристотеля, величайшего ученого древности, отодвинули в сторону. Французский философ и математик Рене Декарт, итальянский математик, астроном и философ Галилео Галилей и английский философ и юрист Фрэнсис Бэкон – вот кто создавал новое философское учение, навсегда изменившее принятый взгляд на мир. Философы отступали от «старого естествознания»: по их мнению, природой могли управлять только законы. Вселенная, таким образом, переставала быть игровой площадкой Бога, отныне ее рассматривали как машину, которая подчиняется законам механики. И точно так же от человека теперь ожидали критического взгляда на любой вопрос. По мнению Декарта, человеку отныне следовало доверять прежде всего собственному интеллекту: cogito ergo sum – я мыслю, следовательно, я существую. Отныне можно было не принимать слепо за истину передаваемые из поколения в поколение знания прошлых веков: человек мог прийти к рациональному выводу, наблюдая, экспериментируя и размышляя, – другими словами, был способен отличить реальность от вымысла. Новое естествознание высоко ценило разум, поскольку лишь знание позволяло понять, что же на самом деле происходит вокруг: neque decipitur ratio, neque decipit unquam – разум не обманывает и никогда не вводит в заблуждение. Декарт создал аналитическую геометрию, связав с ней алгебру и создав возможность описывать геометрические фигуры с помощью уравнений. В философии же он отвергал детерминизм: человек может наполнить свое существование смыслом сам, путем размышлений и по собственной воле.
Помимо прочего, теорема Декарта оказала большое влияние на английского изобретателя и астронома Исаака Ньютона. В 1687 году Ньютон изложил основные принципы классической механики в пятисотстраничном труде «Математические начала натуральной философии» (Philosophiæ Naturalis Principia Mathematica). Впервые в истории он сумел дать научное и математически обоснованное определение таким явлениям, как гравитация, инерция и движение. В своих заключениях Ньютон использовал индуктивный метод исследования, то есть не отталкивался от предвзятой теории, а начал с нуля, с белого листа. Бесконечная череда наблюдений привела Ньютона к предсказуемым закономерностям, которые он затем изложил в виде математических законов. К своему делу ученый отнесся не просто серьезно, а не щадя себя до высокой степени риска: желая проверить теорию света и выяснить, является ли цвет иллюзией, он проткнул тупой деревянной шпилькой область между глазным яблоком и скулой.
В 1682 году Пьер Бейль опубликовал трактат «Письмо к комете» (Lettre sur la comète), в котором попытался показать, что происходящее во Вселенной зависит не столько от воли Бога, сколько от природных явлений, которые в свою очередь определяются естественными законами. Таким образом, по мнению Бейля, появление кометы зависело не от меры Божьего гнева, а от законов природы. Кроме того, Бейль выступал за религиозную терпимость: поскольку никто не владеет абсолютной истиной, никто не может никому ее навязать. Человек, согласно Бейлю, мог быть совершенно неверующим и при этом вести добродетельную жизнь, потому что основа добродетели – не религиозные убеждения, а справедливость, и именно добродетель и справедливость – два понятия, которые составляют представления человека об обществе.
Английский философ и экономист Джон Локк в 1689 году опубликовал «Два трактата о правлении» (Two Treatises of Government) – план создания политико-правовой системы, основанной на разуме и благоразумии. Если знание не регулируется извне неким божественным вмешательством, утверждал Локк, то и правление и правительство не таковы. Право государства на существование может возникнуть только в результате заключения договора государя с народом, в котором народ отказывается от части своей свободы в обмен на безопасность и порядок. И тогда перед правительством встает задача обеспечить равенство своих подданных, иными словами, не поощрять неравенство и не назначать непропорционально суровые наказания. В противном случае люди, подписавшие договор, могут принять решение о смене правительства.
По словам немецкого математика и философа Готфрида Вильгельма Лейбница, «в конце XVII века мир приобрел новый облик». Принято считать, что размышления о человеке и обществе набрали обороты примерно в начале XVIII века, и именно это впоследствии стало началом эпохи Просвещения. Немецкий философ Иммануил Кант описал новый образ мышления следующим образом: «Просвещение – это выход человечества из состояния бессилия, которым оно обязано самому себе». Кант видел свободу в неопределенности, считая отважным любого, кто решается отказаться от догматического мышления. Человеческое бесстрашие провоцировало думать за себя, самостоятельно руководить своей жизнью, а значит, чтобы побороть свое безволие, человеку необходимо было мужество, и Кант обращался к призыву поэта Горация: Sapere aude! Смело мыслите, имейте мужество контролировать собственный разум!
Двадцатишестилетний шотландский историк и философ Дэвид Юм, получивший от французских друзей прозвище le bon David, в своей первой книге «Трактат о человеческой природе» (Treatise of Human Nature, 1739) подробно рассматривал вопросы разума (того, что мы думаем) и эмпиризма (того, что мы воспринимаем или чувствуем). Он опирался на эмпирический и индуктивный методы Ньютона, чтобы изучить процессы, происходящие в человеческом разуме. Юм пришел к выводу, что все, что мы испытываем или воспринимаем, – это лишь впечатления, «восприятия», которые носят субъективный характер. Таким образом, объективного внешнего мира не существует, точно так же, как нет объективного «я», человеческий разум ограничен и легко становится «рабом страстей». Юм отвергал тезис Декарта, что все можно объяснить с помощью разума. Декарт противопоставлял разум телу, рассчитывая доказать, что Бог, который не принадлежит материальному миру, действительно существует, однако в XVIII веке часть философов отказались мириться с этим, пребывая в убежденности, что существует только материальный мир.
По мнению Юма, человеческий разум ограничен и руководствуется главным образом привычками и интуицией, в жизни не существует определенности, а в мышлении – логической силы. Мы можем только предполагать, что нечто является тем, чем мы его считаем: «Я уверен только в том, что ни в чем не уверен». Поэтому и в существовании Бога нельзя быть уверенным, потому что его нельзя описать на основе наблюдений. Таким образом, Юм вновь вводил в оборот понятия сомнения и неопределенности, однако именно они, по его мнению, создавали свободу человека: «Нет ничего более свободного, чем человеческое воображение; и хотя оно привязано к первоначальному запасу идей, которые нам предоставляют внутренние и внешние силы восприятия, оно обладает неограниченной способностью смешивать, сливать, разделять и дробить эти идеи на любые вариации вымысла и мечты. Разум способен придумать цепь событий, которые покажутся вполне реальными, поместить их в определенное время и пространство, представить, что они действительно имели место, и наделить их всеми сопутствующими историческому факту обстоятельствами, в которых он уверен в высшей степени».
Своим тезисом Юм отправлял в костер все церковные догмы: религиозная вера в равной степени могла быть основана на фантазии или воображении.
В Англии Просвещение ассоциировалось в первую очередь с эмпирической наукой, во Франции – с les belles lettres, литературой. Французские философы XVIII века опирались на теории, которые разработали Локк, Декарт, Ньютон, а также Лейбниц и Паскаль, и так же, как их «отцы-основатели», критически высказывались о власти и о всемогуществе церкви. Среди прочего философы обвиняли католическую церковь в том, что в 1685 году, при Людовике XIV, она добилась отмены Нантского эдикта, гарантировавшего французским протестантам свободу вероисповедания и гражданские права. В результате этой отмены около 200 тысяч протестантов были вынуждены покинуть страну.
Догматы церкви гласили: разумом управляет божественная сила, божественное вмешательство, поэтому человек не должен после смерти стучаться в ворота рая, бряцая невежеством. Просвещенные философы, напротив, отметали вековые мифы, суеверия и выдумки, обращаясь к вере в науку: только «самостоятельное мышление» приводит человека к свету разума! Не все, впрочем, твердо верили в сугубо материальный мир. Просвещение никогда не отличалось единообразием, и в XVIII веке философы этого направления регулярно срывались друг на друга, криком пытаясь доказать правоту. Этьен Бонно де Кондильяк, например, выступал против философии чистого разума, будучи сторонником «сенсуализма», согласно которому единственным источником знаний служили органы чувств, а результат определяло сенсорное восприятие, sensations transformées. Вольтера называли «некоронованным королем Европы» за влияние, которое он приобрел, и, пользуясь этим влиянием, Вольтер с боевым кличем «Écrasez l’infâme!»