Стоит отметить и чистку генеральских рядов в вермахте после неудачной попытки переворота и убийства Гитлера летом 1944 года. Не берусь судить, но, по моему разумению, нам на пользу эта неудача: те, кто это затеял, держали сторону англосаксов, и в случае успеха могло получиться, что война для нас продолжилась бы, только теперь вместе с немцами против нас воевали бы и бывшие союзнички. Во всяком случае, при успехе переворота ничто не мешало немцам капитулировать перед США и Англией, и тогда РККА уперлась бы в оккупированную и прикрытую «союзничками» Германию.
(Необходимое для понимания сути событий отступление от канвы повествования. Использованы высказывания толкового человека, здесь известного под псевдонимом Кыш).
Как наши гансов победили – вопрос далеко не риторический. Как танковые части, которые идут в прорыв, громят тылы и режут коммуникации противника, могут выполнять свою работу при такой насыщенности этих самых тылов и коммуникаций мобильными противотанковыми средствами и особенно МЗА? Ведь эти средства могут реагировать практически мгновенно и способны причинить танкам серьезный ущерб, а танки с противопульным бронированием – просто убить с большого расстояния. А все дело в мастерстве и тактической выучке. В этом наши танкисты превосходили немцев с самого начала войны, просто у немцев была огромная фора: они начали войну отмобилизованными и в штатном составе. И тем не менее.
Есть масса примеров, как наши бэтэшки и даже Т-26 давали гансам прикурить, хотя, казалось бы, – чем? Вплоть до того, что таранили их танки и скидывали в овраги. А зазевавшиеся колонны потрошили от головы до хвоста, как селедку. Уже в 1942 году немецкие танкисты окончательно поняли, что крыть им нечем. Поэтому Гитлер к лету 1943-го копил тяжелые танки, чтобы один раз применить их массированно, отлично понимая, что второго шанса не дадут. Не дурак был. Но наши под Курском изорвали на тряпки практически все немецкие танковые войска, а орду немцев под Прохоровкой пожгла пара сотен старых тридцатьчетверок пополам с легкими танками.
Далее немцы безумными темпами наращивали выпуск все более мощных боевых машин и одновременно неуклонно катились на запад. Это объясняется прежде всего моральным превосходством, лучшей выучкой, лучшей организацией и лишь потом – превосходством нашей новой техники, которая стала массово поступать в войска ближе к концу войны. Самую тяжелую часть войны нам выиграли старые тридцатьчетверки и легкие танки. Включая бэтэшки и т. п., которые летом 1941-го не только горели и были брошены, но и рвали немцев непрерывно от Бреста до Москвы. И на паях с остальными родами войск порвали всех. Иначе немцы перед воротами Москвы не остановились бы с выпущенными кишками. Слава советским танкистам, от которых Гудериан получил по щам.
К моменту нападения на СССР у Гитлера было свыше десяти тысяч танков и САУ, считая вместе с трофейными (легко проверить, сложив данные о количестве чешских и немецких танков с количеством полученных в 1940 году трофеев. Даже не учитывая то, что французские заводы по выпуску бронетанковой техники работали по старым заделам, и рабочие там получали паек). По количеству танков и самоходок с противоснарядным бронированием немцы превосходили нас в разы. Точное количество бронемашин различного назначения установить трудно, но очевидно, что счет идет на десятки тысяч. (Наша местная сволочь любит толковать про кучу советских бронемашин, так вот у немцев подобного было не меньше. Плюс масса такой техники, о которой наши могли в то время только мечтать: самоходки, в том числе и противотанковые, мобильные зенитные комплексы, бронетранспортеры для пехоты, связистов и штабников, бронированные транспортеры боеприпасов, бронированные мостоукладчики и много чего еще, боевую ценность которых трудно переоценить. Зачастую одна единица спецтехники куда полезнее, чем десяток танков).
При этом крайне сложно оценить верно всю мощь вермахта. Сейчас очень любят ее преуменьшать, ссылаясь на «раССово верные немецкие документы», при этом ни о какой достоверности этих бумажек речь не идет, особенно учитывая важную политическую задачу – смешивания с дерьмом Советского Союза, чем занимаются уже которое десятилетие и наши «партнеры», и их местная прислуга.
Притом издавна известен постулат, сформулированный древним полководцем Сунь-Цзы: «Война – это путь обмана. Поэтому, даже если ты способен, показывай противнику свою неспособность. Когда должен ввести в бой свои силы, притворись бездеятельным. Когда цель близка, показывай, будто она далеко; когда же она действительно далеко, создавай впечатление, что она близка».
Для дезинформации противника еще в военное время лепятся самые лживые документы, которые этому противнику старательно подсовываются. Сколько такой лабуды сфабриковали и скормили нам за время «Холодной войны» – невозможно оценить. И да – эта война против нас не закончилась после распада СССР.
Преувеличение сил СССР и преуменьшение сил вермахта – давняя традиция наших врагов. Для прикручивания нам фитилька, для затаптывания нашей уверенности в себе и внушения холуйского раболепия перед западным уберменшем.
Между тем, по разным просачивающимся признакам видно, что силы вторжения были куда мощнее. Даже когда начинаешь смотреть на какую-либо вроде пехотную дивизию – ан вдруг вылезает, что у них в дивизии противотанковый абтайлунг был укомплектован танками и, возможно, самоходками. А не позднее 1942 года появился еще «шнеллеабтайлунг» – это бронетанковое подразделение. Номера абтайлунгов зачастую совпадают с номером дивизии.
Комично выходит с фотографиями тех же трофейных танков в панцерваффе. Показываешь «ихспердам» очередное фото. Наши доморощинеры обычно тут же заявляют: да, этот танк был на вооружении у вермахта. Один. И вот именно он – на фото и есть. А этот танк другого типа? Да, немцы тоже использовали один. Ах, есть еще три фото других таких же? Это тот же, но с разных ракурсов. Как, не сходятся номера и ряд признаков? А, ну это у немцев было 4 танка такого типа. Из тысячи попавшихся в целом виде и полной исправности. А остальные – не, не использовались. Почему? А немцам не нравился дизайн! И стул в башне был некрасивый! И пепельница прикручена не по-арийски – не справа, а слева! Ну, невозможно же на таком воевать!!! Причем заявляется такое нашими «есторегами» на голубом глазу. Гитлер хотел превратить свою армию в музей, где каждой твари по паре и все машины разные? Что-то тут не так. Наиболее правдоподобная версия – опять ублюдки набрехали. Просто можно прикинуть, какой бурелом получается с доставкой нужных деталей для ремонта в таком случае: на 1 танк нужно столько же, сколько на 20.
К 1943 году вся эта орда немецкой техники была уже повыбита. Полагаю, что уже в 1941 году много немецкой и в том числе трофейной техники уже сдохло. Кому охота спорить, предложу почитать мемуары Бидермана. Въехали они сюда противотанковым дивизионом с тягачами – бронированными французскими транспортерами «Шенилетт». И за три месяца из 10 машинок 8 ушли в безвозвратные потери. Как говорил О. Бендер: «Проколы, поломки, энтузиазм населения. Все это задерживает».
То есть даже при грамотном использовании техники в 1941 году в СССР конкретный противотанковый дивизион за три месяца потерял безвозвратно 80 % броняшек. Не факт, что везде было так, но деталь говорящая. К слову, и возвращенные области западных Украины и Белоруссии с Прибалтикой тоже внесли вклад банально расстояниями, съев моторесурсы машин.
Немцы сделали ставку на тяжелые танки. Главная беда тяжелого танка – хреновая подвижность. Можно порассуждать, что вот есть и сейчас меркава и абрамс, чифтен-челленджер – значит, есть смысл. Кое-какой есть. Если использовать эти танки по дорогам, то они не завязнут, по большим мостам пройдут и мощь свою реализуют. Бывают же такие задачи? Бывают. Но главный смысл танка – это собрать их много там, где хочется нам, и не хочется противнику. Если этот козырь есть, то можно пробить даже очень мощную оборону не очень большими силами. Но для этого надо, чтобы танк уверенно ходил вне дорог. Желательно и по тяжелому бездорожью. А посмотрим на танк весом 60 тонн. Чуть мокрая земля для него уже почти мертвая распутица. Как такой дурой обходить врага по буеракам?
По идее, немцы не планировали использовать «Тигры» в качестве танков, которые идут в прорыв. А вот «Пантеры» – да. Но и «Пантеры» оказались очень медленными и с плохой проходимостью. Не говоря о дороговизне обслуживания и обеспечения при сильной ломкости. А ведь не дали немчикам-то развернуться. Вот бы посмотреть (я уже мечтал) полюбоваться, как пантеры пошли в прорыв и развивают наступление. Вот они стремительно мчатся по пашне со скоростью 3 км/ч, вот они встали перед первой же речушкой. А вот они расстреливают санный и конный обоз противника из дорогущих стволов дорогущими вольфрамовыми снарядами.)
А немецкие «трехи» и «четверки» вполне себе делали эту работу. И ведь было понятно, что модернизированные (и потяжелевшие) машины уже близки к пределу оптимальной подвижности. Мне трудно соединить заявленное якобы феноменальное немецкое умение играть в оперативные шахматы и такой радикальный отказ от подвижности танков. Это за гранью разума.
В итоге у нас на 1941 год крейсерским танком был БТ. Достаточно нелепая машина на тот момент с противопульной броней. Ее можно было улучшить, попытки навесить дополнительную броню были, но то ли не успели, то ли еще почему – не срослось. БТ-переросток в виде Т-34 еще не вылез из пеленок и страдал массой детских болезней. Понятно, что БТ не мог тогда рейдировать по немецким тылам долго – его жгло все, что у немцев могло стрелять, даже винтовки с бронебойной пулей метров со ста. Т-34 ровно так же не мог уйти по тылам из-за мизерного моторесурса.
Но наши сделали ставку именно на Т34. И когда смогли вылечить детские проблемы этой машины – началось по полной схеме. От Сталинграда и авиабазы в Тацинской – далее везде. Страшнейшая катастрофа германской группы армий «Центр» была связана и с тем, что танки прошли по болотам, используя не дороги – гати! Это означало, что наши теперь пролезут везде.