В ту же секунду я вешу безвольной куклой в мужских руках.
– Девочки, посидите на кухне пару минут, – продолжает командовать Рокотов. – Позавтракайте, а нам с Кьёрном нужно поговорить.
Что значит “позавтракайте”?
Громила опускает меня на стул.
– Ирина, сними мокрые носки, – распоряжается, словно мы уже женаты не один год.
Мой испуганный взгляд мечется от подруги к бывшему начальнику и обратно.
– Давай, что ли, чай согреем, – Женя снимает пуховик.
Мужчины покидают дом, закрывают плотно входную дверь, и я вновь прилипаю к окну, только в этот раз к кухонному.
– О чем они разговаривают?
– О тебе, – Женя громыхнула чайником о варочную поверхность.
– Что значит, обо мне? – я продолжаю сыпать вопросами, не поворачивая головы. – Как вы узнали, что я здесь? Тебя мама попросила меня найти? Или это Вита позвонила? Почему Лео сказал, что я женщина Кьёрна? Женя, что происходит?! – последний вопрос звучит жалобно и испуганно.
– Я пока не могу сказать, – подруга подходит и гладит мою спину. – А мокрые носки лучше и правда снять.
– Да черт с ними, с носками, – отмахиваюсь и чувствую, что скоро вести беседу за меня будет Ирэн – с ней и вопросы короче, и выражения ёмче и ярче. – Женька! – отвлекаюсь от мужчин и трясу подругу, схватив за плечи. – Что, блин, происходит? – в ответ прилетает милая улыбка. – Ты подруга мне или кто?
– Лучшая подруга.
– Что-то не похоже, – огрызается уже Ирэн.
А Женька, как заведенная кукла, способная на одну фразу, повторяет:
– Все будет хорошо. Сейчас они поговорят… Ой… – вскрикивает, разворачивает меня спиной к окну, вымученно улыбаясь.
– Что ты там от меня прячешь?
– Ничего такого. Но, кажется, наши мужчины сейчас подерутся.
Я пропускаю фразу “наши мужчины” мимо ушей:
– Как подерутся? Почему? – вырываюсь из рук и припадаю к стеклу.
А на улице действительно назревает драка.
“Дурдом! Дурдом! Дурдом!” – Ирэн больше не может сдерживать эмоций.
– Для них это нормально, – Женя выглядит спокойной.
– Когда это драка была чем-то нормальным?! – я возмущаюсь, совершенно перестав что-то понимать и не зная, как мне поступать.
– Ну… – подруга старательно подбирает слова. – Ну… Ириш, ты сама сейчас все увидишь.
Беседа мужчин переросла в спор, а спор вышел из-под контроля.
Сквозь закрытые окна проникали обрывки фраз.
–…думать надо…! – удается разобрать в ругани.
– Она моя! – читаю больше по губам разгневанного громилы.
– … или слушаешь…, она… домой, – Лео указывает в сторону окна пальцем. – Ясно?
Кьёрна трясет от злости. Он отрицательно раскачивает головой и делает шаг к крыльцу.
– Я сказал, нет, – Рокотов хватает громилу за плечи и с легкостью отшвыривает.
И тут происходит самое-самое странное и страшное в моей жизни. Я однозначно крепко приложилась лбом о дерево, раз вижу, как мужское тело сотрясает крупной дрожью, оно изгибается, деформируется, идет рябью, и вместо человека на землю опускается огромный волк.
– Господь всемогущий! – я выдыхаю, хватаясь за подоконник.
Волк скалится, щелкает зубастой пастью, бросается на Лео, пытается ухватить, но мужчина ловко уходит от каждого выпада.
– Женя! Боже! Женя! – я повторяла, как заведенная. – Да что же это происходит? – причитала, в тот момент совершенно не замечая, что подруга лишь с лёгкой тревогой наблюдает за происходящим, пока я металась вдоль подоконника и заламывала руки.
А если закрыть глаза и досчитать до десяти, возможно, все изменится?.. – остановилась и зажмурилась.
– Девять, восемь, семь…
"Ага, конечно! – вступила Ирэн. – Невероятно разумно просто ждать, что само рассосется, как прыщ на…”.
Но даже с закрытыми глазами крики и рычание не пропадали…
Я прислушалась к своей хамоватой и рациональной в данный момент половине и вновь прильнула к прохладному стеклу.
Зверь наступал на Рокотова, казалось, он оттеснял мужчину к воротам, но на самом деле хотел подобраться ко входной двери.
– Что будет, если Лео его не удержит, – я указала дрожащим пальцем. – И волк ворвётся сюда?
– Лео не позволит. И всё будет хорошо, Ириш, – в очередной раз повторила подруга.
– Женька, ты ослепла, что ли?! – я тряслась от страха, у меня зуб на зуб не попадал, а она сахар в кружке размешивает. – У него же хвост, – ткнула в сторону зверя. – Хвост, Женя!
– Угу.
– Угу, – я нервно расхохоталась. – А еще уши, лапы и…– моя ладонь выписывала в воздухе непонятные зигзаги, – … шерсть… клыки, – добавила с подсказки Ирэн.
Мамуля, куда я опять влипла? Ну почему бы мне не послушать тебя и не встретиться с любимым сыночкой твоей подруги, Людочки Фроловой? Возможно, я давно была бы уже несчастливо замужем во второй раз. Или самой не найти обычного мужичка, с обычной внешностью, обычным доходом и совершенно обычными потребностями, а не вот это вот все… Тогда бы я и в лес этот не приперлась, и в плену у человека-волка не оказалась, а сидела бы дома и чай с вареньем пила да сериал смотрела.
“Ага, – добавила Ирэн, – а обычный мужик бы диван продавливал, потягивая дешевое пиво. Знаем, проходили”.
А за окном все больше и больше пугало происходящее. Я оттаптывала сползшие шерстяные носки, переминаясь с ноги на ногу, словно застоявшаяся в стойле кобылка. А кобылке хотелось бежать. Бежать, куда ее шальные глаза глядят. Быстро-быстро, чтоб в ушах свистел вольный ветер.
– Женька, – я вновь бросилась на подругу.
– Да тише, Ириш, чаем облила.
Ну, конечно, я прямо так сразу и успокоилась.
– Женька, говори мне, кто он такой?!
– Кто?
– Дед мой, Ильина! – огрызнулась Ирэн.
– Рокотова, – не без удовольствия Женя поправила меня. – Ой, – пискнула подруга.
Пока я ее пытала, во дворе явно что-то произошло.
«Что может быть хуже человека, превратившегося в волка?» – спросила я сама у себя и повернула голову.
А вот и ответ – два волка. И второй был крупнее и массивнее первого. Такой высокий в холке, не волк, а конь настоящий. Тяжеловоз.
– Женя, – мной полностью завладела Ирэн, – или ты мне все рассказываешь, – да, я перенервничала и прямо сейчас шла на подругу с кулаками.
– Или ты меня побьешь, Михалевская?
– Честное слово, побью. Кто это? – я ткнула пальцем в того, что был меньше и светлее.
– Кьёрн.
– А это? – я указала на более массивное животное.
– Лео, – подруга ответила, сложив свои идеальные пухлые губы в извиняющейся улыбке. – Они оборотни, Ириш.
– Какие еще, в задницу, оборотни? – я взревела.
– Самые обыкновенные, как в фильмах или сказках.
– Аха-ха-ха, – я рассмеялась пугающим смехом. – В сказках. Да этот детина поймал меня в лесу! Обещал любить меня, сделать мне крепкое потомство, даже отпуск для исполнения своих мечт взял десятилетний, представляешь?!
– Представляю, – согласилась Рокотова, а в девичестве Ильина, беззлобно и заливисто хохоча.
– Знаешь, что?!
– Ну что?
– Сейчас приедет полиция и со всем разберется.
– Не приедет, – отмахнулась подруга. – Информацию о твоем звонке передали Лео, как главе клана. Вот поэтому мы тут.
– Ты хочешь сказать?.. Они… они… везде? – отчего-то язык не поворачивался сказать “оборотни”.
– Я точно не знаю, но, если хочешь, Ириш, я уточню.
– Точно не хочу! Чем меньше я знаю – тем больше вероятность вернуться к прежней жизни, – я лихорадочно соображала. – Да прекрати ты улыбаться. Я ведь помню это выражение лица. Ты так смотришь, когда я сморожу глупость, – подруга молчала. – Кьёрн не отпустит меня?
– Нет. Но…
– Это мы еще посмотрим! – уверенным шагом я направилась к двери.
– Ириш, ты куда? – подруга нагнала меня, на ходу надевая пуховик.
– Домой. К Васе. К маме. А главное – подальше отсюда, – распахнула дверь.
С озлобленным рычанием животных моя храбрость дрогнула на мгновение.
– Ириш, стой, я обувь тебе найду.
А я понеслась к распахнутым воротам, игнорируя крики, шум, завывания и грохот. Моей целью стала узкая тропа, выложенная плоским камнем. В лесочке я планирую затеряться.
– Михалевская, не дуркуй! Куда ты раздетая?
– Ту-у-уда, – я заголосила в ответ.
Работая ногами и руками, вырвавшись за территорию дома, я сразу свернула с дорожки, понеслась по обледенелой земле, петляя затравленным зайцем. Кажется, по этой дорожке я ковыляла на каблуках, думая, что иду в клуб. Точно, дурацкую статую Амурчика я запомню надолго. Голопопый ангелок с луком и стрелами в руках – кто придумал, что именно он сможет исправить унылый вид вокруг?
– Ира, – голос подруги подсказывал, что еще немного, и она меня нагонит.
– Боже мой, – я перевела дух, игнорируя полыхающие легкие.
Я точно двигаюсь в правильном направлении. Вот и мамочка прогуливается с коляской, и старичок с откормленной болонкой, и девушка склонилась у дерева в поисках чего-то.
Они же погибнут!
– Беги! – я крикнула, обращаясь к сгорбленной женской фигуре. Зачем она ковыряется в строительном мусоре? Наркоманка, что ли? А так прилично выглядит. – Волки!
“И кто теперь наркоманка?” – спросила меня вымотавшаяся от пробежки Ирэн.
Вот доберусь до конца этого чертового парка и запрыгну в первую попавшуюся попутку, любые деньги пообещаю, лишь бы водитель увез меня подальше.
– Он ведь хороший! Кьёрн твой! – долетело до моего слуха.
«Ух, и упорная ты, Женька», – похвалила ставшую бывшей лучшую подругу.
Но я упорней!
Последние метры я преодолевала на чистом упрямстве. Ног уже не чувствовала, и, казалось, что я состояла лишь из обалдевших от марафона легких и еле трепыхающегося сердца.
– Ой, – я вывалилась из парка, врезаясь в бочину внедорожника. – Под… под… подвезите, – тарабанила ладонями по тонированному стеклу. – По…, – господи, как же тяжело дышать, – …пожалуйста.
– Конечно, подвезу, – подруга в отличие от меня не выпрыгнула из кустов, а культурно покинула парк по дорожке, сняв шапку и обмахивая раскрасневшееся лицо. – И заставила ты нас побегать.