– Да, я помню. Буду терпелив.
Все же пришлось лечь с удобством, если Кьёрн так бурно реагирует на любой мой громкий вздох, нужно постараться соблюдать тишину.
И время потекло тягучим и очень медленным потоком.
Час.
Час двадцать.
Час двадцать семь.
“А-а-а, – вопила Ирэн, – что же так долго-то?”
Только час тридцать пять, а я натужено таращу глаза в потолок, силясь не уснуть.
“Наконец-то два”, – заметила моя далекая от прагматизма половина.
Два двенадцать.
Два семнадцать… – как же хорошо, я лишь на мгновение прикрыла в блаженной тишине глаза и распахнула их от грозного короткого рыка под окном.
Мой взгляд метнулся к часам. “Ты уснула, Ирка! Уже пять! – вопила Ирэн. – Все проспала, балда! – я поднялась на ватных ногах и прильнула к холодному стеклу. – Скоро рассвет!”
А по белоснежной глади, оставляя огромные следы, шел зверь. Я даже проморгалась и с усилием растерла глаза, не веря в увиденное. Животное было крупнее бегемота, с клыками, и суда по тому, как Мышка прижала голову к земле и поскуливала, намного сильней и опасней. Зверь толкнул массивной мордой створку ворот и сорвался на бег, сливаясь с темнотой.
“Кунсткамера какая-то, – прошептала испуганно Ирэн. – Зря ты супчик красавчика ела, станешь во-о-от такой!”
Я же игнорировала ворчание Ирэн, надела шерстяные гольфы и прильнула к дверному полотну. Кашлянула для проверки, Кьёрн точно должен прибежать и справиться о моем здоровье, но ничего. Кашлянула чуть громче и вновь притихла. Пора – я вышла в коридор. Спускалась по лестнице, мягко переставляя ступни одну за другой. Хм, а где Кьёрн? – диван оказался пуст.
– Эй, – я тихо произнесла. – Я пить хочу. К-хм, – изобразила удушающий кашель.
“Да хватит тянуть кота за принадлежности! – воспряла духом Ирэн. – Марш на кухню! Звони!”
Тихая перебежка казалась мне спринтом вымотанного сумоиста. Пол дрожал под моими ногами, а руки и пальцы распухли до исполинских размеров. Я не с первого раза ухватила ставшую крохотной ручку тумбы и, сжав в ладони телефон, безуспешно тыкала онемевшими от страха сардельками в экран смартфона.
– Алло, – я пропищала, набрав службу спасения. – Алло.
– Слушаю, – раздалось с той стороны.
– Помогите. Меня похитили.
Сонный женский голос спросил с ленцой:
– Вы знаете похитителя?
– Знаю, – я ответила, подкравшись к окну. – То есть не знаю, – исправилась, приняв тяжелый вздох оператора за: “Как же они достали. Сегодня заявление, а завтра я передумала. Я его люблю. Отпустите”. – Мы уже познакомились, – оправдывалась.
– Вы знаете, где находитесь?
– Да, но не совсем. Я был в парке на улице Мира, а потом бежала, бежала, ударилась головой и очнулась уже в чужом доме.
– Еще какие-то раны есть?
– Да нет. Локоть вот свезла, когда фильм смотрели.
– Девушка, вы что, издеваетесь? Знаете, что за ложный вызов полагается штраф?
– Да с чего вы решили, что он ложный? – вступила в разговор Ирэн. – Мне нужна помощь! Кьёрн не хочет меня отпускать, а у меня дома ребенок и мама! Что приравнивается к еще одному ребенку!
– Пожалуйста, не кричите, – сказал монотонно женский голос. – Ваше имя?
– Михалевская Ирина… – я не успела договорить, как услышала короткое:
– Ожидайте.
– Чего? – я отняла смартфон от уха, проверить, действительно ли оператор сбросила вызов. – Вот… крашеная, – хорошенько выругалась. – Чего ожидать-то?
Глава 8. *Непереводимая игра слов*
Оборотень торопился обойти вверенные ему земли. Кто бы знал, что со временем город так разрастется, и владения стаи станут граничить с новым спальным микрорайоном.
Во-первых, Кьёрна поторапливал зверь, который рвался на свободу и хотел быстрее дождаться темноты и пробежаться по прелой прохладной листве, а во-вторых, рука мужчины сжимала тушку пойманного зайца, а свежевать окоченевшее животное то еще удовольствие.
Но тонкий слух уловил неуверенные шаги и тяжелое дыхание, а где-то слева девушка разговаривала по телефону.
Странно. В это время в лесочке гуляли лишь подростки, которых изредка приходилось гонять, напоминая, что территория закрыта для посещения.
– Проспект?! – взвизгнул девушка. – Проспект? Ты сказала "улица", Виталина. Улица! Из-за тебя я на другом конце города, одна гуляю в лесополосе, на мне костюм зайки, который, к твоему сведению, состоит лишь из атласного комбидреса, корсета и хвоста!
Мужчина хмыкнул, стараясь представить обладательницу голоса.
– И все! Больше на мне ничего нет!
“В таком виде точно не стоит разгуливать в одиночестве”, – подумал оборотень.
А неуверенные шаги, словно кто-то уставший или пьяный, что не редкость для леска, звучали отчетливей. Кьёрн потянул воздух, предвкушая безрадостную беседу с человеком, одурманенным парами этилового спирта, и ноги сами понесли в неизвестном направлении. Смесь разложилась на множество компонентов, которым оборотень никак не мог найти объяснение. Пахло цементом, железом, женскими духами, шерстью и страхом кота и еще чем-то, практически неуловимым, но так плотно засевшим в голове, что именно этот запах Кьёрн теперь сможет узнать из тысячи других.
Запах манил, туманил рассудок зверя, дурманил, сделав его еще нетерпеливей и импульсивней.
– Ох ты ж, мать твою! – пискнула девушка, ударяясь о Кьёрна всем телом. – Пропустите, пожалуйста… – заговорила она подрагивающими губами. Глаза незнакомки прошлись с ног до головы великана, задержались на руке с тушкой зайца. – Ой. Мамочки… – девчонка задрожала, отступая на полусогнутых ногах.
“Напугал малую”, – подумал оборотень. Он открыл даже рот, чтобы извиниться, но порыв прохладного ветра ударил в лицо, и в легкие проник, словно яд, тот самый аромат. Язык отказался слушаться Кьёрна.
– Э-э-э, – вырвалось из мужской груди, гася волчий вой.
Девочка же с рюкзаком на плечах дернулась, заморгала так часто-часто, что оглушающий крик не стал неожиданностью. А все последующие действия привели оборотня в недоумение. Девчонка с прытью метателя ядра крутанулась на месте, скинула рюкзак и наградила тяжелой ношей прямо по мужскому лицу.
В рюкзаке громыхнуло, а еще мяукнуло и ругнулось:
– Мляуть!
И тут же черной тенью пушистый комок страха и отчаяния вцепился в лицо Кьёрна, с остервенением работая когтями.
“Теперь хотя бы понятно, почему воняло котом”, – заметил про себя оборотень, отдирая сбесившееся животное.
Кот не сдавался, таращил свои желтые глаза и тянул лапы с выпущенными когтями, пытаясь вновь за что-то ухватиться.
– Бр-р-рысь, – рыкнул оборотень, отбрасывая нападавшего подальше. – Не хватало бешенство подхватить, – притопнул, стирая свободной ладонью со лба и щек кровь. – Сожру! – рыкнул он грозно вслед улепетывающему созданию.
Кот петлял, оглядывался и, кажется, матерился, размахивая черным взъершённым хвостом средь лысых деревьев.
А вечер продолжал удивлять. Малахольная, бросив остатки рюкзака и строительный мусор из него на чистенькой полянке, с криком “Беги” ломанулась, игнорируя дорожки и любые указатели.
– Там овраг! – выкрикнул Кьёрн, но куда там, девчонка неслась, хрипя и размахивая руками. – Болезная. Затмение, видимо, – вскинул голову к небу.
Ветер вновь ударил в лицо. Сам не свой, оборотень бросился вслед бежавшей. Дурманящий аромат усиливался с каждым размашистым шагом, въедался в сознание зверя и человека.
“Моя, – зарычал зверь, указывая человеку путь. – Пар-р-ра. Моя семья», – запульсировало в голове мужчины.
Малахольная пронеслась мимо блондиночки. Девушка же не замечала приближения Кьёрна, продолжала щебетать по телефону, провожая взглядом беглянку.
– Да сумасшедшая какая-то. Беги, беги, – изображала голос и интонацию болезной, чья шаги оборотень перестал слышать. – Бе… – застыла с телефоном у уха.
“С ума сойти, какая красивая, – Кьёрн едва сдерживал зверя, рвавшегося на свободу. – Все при ней», – скользнул взглядом по фигурке, задержался на испуганном лице и попытался приветливо улыбнуться.
Из мужской груди вновь вырвалось что-то нечленораздельное и пугающее.
“Тише, красавица, тише», – выставил ладонь с зажатым в ней трупиком зайца и понял, что не стоило этого делать.
Из ослабевших рук блондинки выпал телефон и покатился по влажному камню прямо под ноги оборотня.
– Э-э-э.
“Да чтоб тебя”, – ругнулся про себя Кьёрн.
А в широко распахнутых глазах девушки плескался настоящий ужас.
“Сейчас точно побежит…”
И она побежала, неловко и спотыкаясь.
– Овр-р-раг, – наконец, Кьёрн совладал со зверем.
Блондиночка, казалось, ничего не слышала вокруг. Перебирала стройными ногами, закованными в вечерние туфли.
– Да стой, не трону, – прохрипел мужчина, прочищая горло.
Хрип придал девушке ускорение.
– Стой! – повторил просьбу.
Глухой стук, и красавица полетела на спину.
– Вот черт!
Раскинувшись на мокрой листве, блондинка забормотала пухлыми губами:
– Мне нельзя умирать. Нельзя… – повторила, теряя сознание.
Кьёрн держал девушку на руках и не мог отвести взгляд. Красивая до одури, именно такая, как он представлял свою пару. С тонкими чертами лица, красивыми глазами и невероятно мягкими губами. Мужчина попробовал их нежность, воспользовавшись ситуацией, ревностно украл прикосновение.
“Бывает же”, – думал оборотень. Он воображал встречу с истинной при других обстоятельствах – адекватных. А вышло все так неожиданно и глупо. Да и его внешний вид волновал мужчину. Вряд ли такая красавица обрадуется здоровяку в камуфлированном костюме. Вот что можно подумать, впервые взглянув? Кто он? Охранник? Бандит? Охотник?
– М-да, – разочарованно протянул Кьёрн, еще крепче прижимая блондинку к себе.
Когда он делал слишком широкий шаг, или приходилось перепрыгивать грязь, лицо девушки прижималось к горячей груди оборотня, и от того зверь довольно урчал внутри человека. Выходило все невольно, но даже этот факт не менял полученного удовольствия.