На сегодняшний день невозможно предугадать, чем обернется для региона и для мира в целом со— циально-политическое и экономическое развитие Китая и каким образом он будет строить свои отношения с США — по «удачному» образу и подобию англо-американского сотрудничества или по «неудачному» примеру англо-германской конфронтации. Соединенные Штаты пока не располагают достаточной информацией, чтобы решить, уступать ли Китаю или препятствовать усилению его амбиций. Принимать Китай в качестве «второго ЕС» по меньшей мере наивно — вполне вероятно, что Пекин лелеет далеко идущие геополитические планы. Но и считать Китай потенциальным противником со всеми вытекающими отсюда последствиями не следует — в противном случае возникает шанс, как говорится, накликать беду. В ведущихся ныне спорах о будущем Китая и оптимисты, и пессимисты слишком торопятся с выводами.[396] Сегодня еще рано объявлять Китай как стратегическим партнером, так и заклятым врагом.
Вдобавок Америка вполне может позволить себе выжидательную позицию относительно Китая. Вопреки алармистским лозунгам пессимистов, Китай пока не обладает достаточным экономическим и военным могуществом, чтобы признать его основным конкурентом Америки. Китайский ВНП в 2001 году составил 1,3 триллиона долларов, в то время как американский — 10,2 триллиона, почти в восемь раз больше. Экономика одной Калифорнии превосходит экономику всего Китая.[397] В конце 1990-х годов китайский оборонный бюджет составлял около 5 % от бюджета американского и не выказывал тенденций к увеличению. Прирост американского военного бюджета в 48 миллиардов долларов, предложенный в 2002 году президентом Бушем, более чем вдвое превышает весь китайский оборонный бюджет.[398] В составе американского ВМФ двенадцать авианосцев, скоро к ним прибавится тринадцатый. Китай же не располагает ни единым авианосцем. Если не случится ничего неожиданного, в ближайшее десятилетие Китай станет крепкой региональной державой, но Роль главного конкурента Америки ему все равно не по плечу. Вместо того чтобы спешить с выводами, Америке следует сосредоточить усилия на формировании китайских амбиций и «нацеливании» оных в подходящем направлении. Вашингтон должен разъяснить Пекину, что последний, умерив амбиции, сможет достичь большего и получит пространство для маневра. Это подразумевает вовлеченность Китая в американские международные программы и повышение международного статуса Пекина. Основная цель заключается в поощрении Китая к тесному сотрудничеству при одновременном сдерживании его геополитических устремлений. США должны «приручить» Китай, но при этом ни на миг не забывать о том, что Китай может отказаться «играть по правилам».
Реализация данной стратегии подразумевает «растроение» американской внешней политики. Во-первых, США следует определить «уязвимые точки» Китая и подходить к ним с особой осторожностью. Вашингтон должен изменить широко распространенное среди китайцев представление о том, что американцы считают их людьми второго сорта. «Мы не ждем равноправия, — объяснял мне старший дипломатический чиновник во время недавнего разговора в кампусе Пекинского университета. — Нам нужно уважение. Мы можем согласиться с Америкой, которая относится к Китаю как богач к бедняку. Но мы отказываемся признавать себя лошадью, а Штаты — наездником».
Отказ от «политической снисходительности» потребует изменения тона американской дипломатии и применения тактики стратегического сдерживания. США могут и впредь поддерживать Тайвань без поставки на остров оружия последнего поколения и без резких заявлений со стороны Конгресса и Белого дома. Кроме того, Вашингтону следует соблюдать осторожность в разработке планов противоракетной обороны и консультироваться с Китаем по мере реализации этих планов. Если Китай сочтет, что американская противоракетная система в состоянии отразить атаку ядерных ракет, состоящих ныне на вооружении китайской армии, он незамедлительно начнет модернизировать свой арсенал. Игнорирование позиции Китая не просто ухудшит китайско-американские отношения, но и приведет к новому витку гонки ядерных вооружений.
Во-вторых, Соединенные Штаты должны четко определить, в каких вопросах они не пойдут на уступки Китаю. Цель — установить внешние пределы действий Пекина и сформулировать стандарты оценки этих действий. Факт нарушения Китаем этих границ будет служить доказательством агрессивных намерений и сигналом к изменению американской политики. Использование Китаем военной силы вне собственной территории, в том числе на Тайване, равно как и распространение оружия массового поражения (продажа последнего «странам-изгоям» или террористическим группировкам), должно расцениваться как нарушение договоренностей.
В-третьих, США должны расширять сотрудничество с Китаем в тех областях, где у обеих держав имеются общие интересы. Например, и США, и Китай заинтересованы в установлении мира на Корейском полуострове. Поэтому Вашингтону и Пекину следует углублять сотрудничество, причем Вашингтон будет действовать через Сеул, а Пекин окажет давление на Пхеньян. Торговля — еще одна очевидная сфера общих интересов. Ежегодная прибыль китайских компаний от продаж в США уже превышает 100 миллиардов долларов.[399]
Свое слово, прежде всего в экономическом сотрудничестве, должна сказать и Европа. Военное влияние ЕС в ближайшем будущем будет ограничено европейским континентом, экономический же потенциал Европы гораздо более масштабен. В 1996 году ЕС и десять азиатских стран учредили Азиатско-европейскую конференцию (ASEM), цель которой — углубление сотрудничества в экономической, политической и культурной сферах. Поскольку ЕС не связан политическими обязательствами, проистекающими из доминирующего положения в мире, он вполне может содействовать вовлечению Китая в мировой рынок.
Возможные последствия значительно превышают экономические выгоды простого увеличения товарооборота. Экономическая либерализация, сопровождающая интеграцию Китая в мировой рынок, способна привести к либерализации политической. Этому способствует и растущее число китайских студентов, обучающихся в США; некоторые из них впоследствии возвращаются на родину и работают в крупнейших урбанистических центрах Китая. Неудивительно, что в процветающих городах наподобие Шанхая проводится наиболее либеральная экономическая политика. Конкуренция на мировом рынке и привлечение иностранных инвестиций необходимы не только для обеспечения «прозрачности» экономики, но и для создания благоприятной политической атмосферы. Коммунистическая партия Китая еще не готова ослабить хватку, экономическая либерализация сама по себе вовсе не гарантирует политических изменений. Тем не менее последовательная интеграция Китая в глобальную экономику сулит реформирование общества и постепенный переход к демократии.
Региональная интеграция создает дополнительный сектор китайско-американского сотрудничества. Как правило, президентские администрации США препятствовали созданию в Восточной Азии региональных форумов, которые не предусматривали участия Соединенных Штатов. В начале 1990-х годов Вашингтон вмешался в процесс подготовки Азиатского торгового пакта, заблокировал попытку Японии учредить Азиатский фонд для борьбы с региональным финансовым кризисом в 1997–1998 годах и регулярно противодействовал усилиям по созданию азиатской системы безопасности. США возвели громоздкую дипломатическую структуру, которая позиционировалась в качестве «центра» Восточной Азии и посредника между крупнейшими государствами региона. Данная стратегия максимизировала влияние США и способствовала поддержанию стабильности в регионе. Однако она замедляла региональную интеграцию и затрудняла процесс объединения, которое необходимо при условии, что Восточная Азия стремится к меньшей зависимости от Соединенных Штатов.
Вместо того чтобы препятствовать региональной интеграции Азии, Вашингтону следует поощрять ее даже в ущерб собственным интересам. Америка не может брать на себя перманентные обязательства по поддержанию мира. Восточной Азии требуется свой внутренний порядок; преодоление политических и идеологических трений — задача, посильная только для самих региональных государств. В дополнение к углублению контактов со всеми восточноазиатскими странами США должны оказать давление на Китай и Японию, дабы устранить застарелые разногласия времен Второй мировой войны. Подобно тому как франко-германская коалиция стала основой мира в Европе, сотрудничество двух могущественнейших держав Восточной Азии способно обеспечить стабильность в этом регионе.
Конечно, сегодня как минимум преждевременно рассуждать о создании китайско-японской коалиции. Эти страны ни в коей мере не являются партнерами, они активно соперничают друг с другом, и только военное присутствие Америки удерживает их от открытой конфронтации. Но в 1945 году столь же немыслимым казалось примирение Франции и Германии. Современная франко-германская коалиция существует только благодаря тому, что нашлись лидеры, сумевшие добиться примирения, реализовавшие стратегию сдерживания и начавшие процесс интеграции.
Интеграция Восточной Азии «с нуля» потребует не только эффективного руководства, но и готовности Японии признать свои ошибки времен Второй мировой войны. В последнее время японцы начали публично выражать сожаление по поводу агрессивной политики своей страны в военные годы. Тем не менее осторожные сожаления и не слишком искреннее раскаяние зачастую сопровождаются действиями, которые лишь усугубляют давние противоречия.
В начале 2001 года японские официальные лица объявили о выпуске нового школьного учебника для старших классов; в этом учебнике оправдывалась японская агрессия и не упоминалось о тяготах военных лет, в том числе и о системе сексуального рабства, введенной японскими военными в Корее. В ответ китайское правительство от