– А теперь, – сказала Донович, – я схожу, куплю тебе булку на дорогу.
В это время в дверь черного хода послышался условный стук Зверевой. Она напоминала Попову, что надо «бросить трусость». Тогда убийца выхватил кинжал и со всей силой ударил старушку по голове. Хлынула кровь, и юноша с остервенением принялся наносить своей жертве удар за ударом. Та судорожно, из последних сил, вцепилась в горло убийцы. Началась борьба, старушка отчаянно отбивалась, закрывая голову руками.
В эту минуту в квартиру ворвалась Зверева и принялась добивать израненную жертву. «Отпустите меня живой, – умоляла та, – я вам все свои деньги отдам и никому ничего не скажу». Но безжалостные убийцы продолжали наносить умиравшей удары, пока она совершенно не затихла. «Бей ее, а то оживет», – командовал Попов, и его сообщница еще и еще рубила по голове уже мертвую старушку.
Разделавшись с жертвой, убийцы обыскали шкафы и вещи Донович, однако большой добычи не нашли: поживиться они смогли только восемью рублями, двумя золотыми мариинскими знаками, серьгами да парой браслетов. Не погнушались изверги даже окровавленным серебряным рублем, приготовленным старушкой «на булку», а также двумя яблоками и апельсином. В перерывах между поисками денег убийцы по очереди ходили на кухню и «на всякий случай» наносили удары по мертвому телу старушки.
Сделав свое страшное дело, хладнокровные изверги поехали «проветриться», по дороге уплетая похищенный апельсин. Поездом Приморской железной дороги они доехали до Коломяг, пошли в Удельный парк, где занялись осмотром своей «добычи». Вечером того же дня они вернулись в Петербург, заложили мариинские знаки в василеостровском отделении столичного ломбарда за семь рублей, а ближе к ночи их уже арестовала полиция.
На суде убийцы отказывались признать себя виновными и держались на редкость спокойно. Даже повидавших многое сыщиков удивила невозмутимость бесчеловечных мучителей. Суд приговорил обоих к лишению всех прав и отправке на каторгу: Попова – на тринадцать лет, его сообщницу – на двенадцать лет.
Кровавая драма в Лесном
В середине марта 1911 года в одном из домов по Английскому проспекту в тихом петербургском пригороде Лесном (ныне это улица Пархоменко близ площади Мужества) случилось необычное преступление, мотивом которого явились «семейные обстоятельства». Жертвой оказалась вдова личного почетного гражданина Дебора Койранская, а убийцей – молодая девушка Зина Перова, мстившая своей несостоявшейся свекрови за разрушенное семейное счастье…
Дебора Койранская жила на небольшой капитал, оставленный ей мужем. Эти деньги она давала в рост и на вырученные суммы снимала в доме на Английском проспекте в Лесном небольшую комнату в одной из квартир среднего достатка. Жизнь ее была тягостной и беспросветной, единственным утешением являлся 26-летний сын. Она мечтала о его военной карьере, но сын, проучившись несколько лет в юнкерском училище в Казани, бросил его и, отслужив положенный срок вольноопределяющимся, вышел в отставку. После этого он пытался заниматься литературной деятельностью, но неудачно.
В 1905 году он познакомился с красавицей Зиной Перовой, дочерью надворного советника (это был гражданский чин VII класса по «Табели о рангах»). Она была старше Койранского на шесть лет, но произвела на молодого человека неизгладимое впечатление. Через несколько дней после первой встречи он уже считал себя безумно влюбленным и неотступно следовал за Перовой.
Вскоре он сделал ей предложение и получил согласие девушки и ее родных. Однако неожиданным непреодолимым препятствием стала мать Койранского, которая прочила сыну одной только ей ведомую блестящую карьеру и в мыслях даже не допускала того, что он женится на девушке без приданого и без связей в обществе. Поэтому про женитьбу на Перовой она и слышать не желала, угрожая сыну проклятием и лишением наследства в том случае, если он нарушит ее запрет.
Молодой человек оказался в крайне затруднительном положении: он не хотел ни бросать любимую девушку, ни нарушать материнский запрет. Он решил избрать золотую середину и предложил девушке вступить с ним в гражданский брак, пока не удастся выпросить у матери согласия на законную женитьбу. Молодые сняли отдельное жилье, их идиллия в гражданском браке продолжалась несколько лет, пока не случилось чрезвычайное происшествие: в начале марта 1911 года Койранский внезапно исчез.
Этому предшествовали козни его матери: она никак не могла смириться с тем, что сын ее не послушался, и делала все, дабы разрушить его семейную жизнь. Чтобы освободить сына от Перовой, она сумела познакомить его с некоей влиятельной генеральшей, принявшей в его судьбе активное участие. Она убедила молодого человека, что его ждет карьера за границей, выхлопотала для него командировку и отправила его в Англию.
О стремительном отъезде возлюбленного за границу Зина Перова узнала только спустя несколько дней, когда она обошла уже все больницы и полицейские участки, всех знакомых и родных. Сделав такое открытие, девушка отправилась к матери беглеца – Деборе Койранской. Та приняла девушку очень сурово и с порога заявила, что говорить им не о чем. Перова просила лишь сообщить ей адрес любимого человека, но ничего не смогла добиться.
Спустя пять дней, 20 марта 1911 года, она снова явилась к Деборе Койранской в Лесном. И опять ее ждал суровый прием. Однако на этот раз девушка подготовилась к разговору и в самой категорической форме потребовала, чтобы Койранская сказала ей местонахождение сына. Впрочем, никакие уговоры не действовала: Койранская, довольная содеянным, ничего не сказала и потребовала от девушки «убираться вон».
Эти слова оказались роковыми. Перова выхватила из муфты приготовленный револьвер и направила его на Койранскую. Та бросилась к выходу, но грянул выстрел. Девушка не промахнулась, но раненая Койранская нашла в себе силы выбежать в коридор, взывая о помощи. Перова бросилась за ней и двумя выстрелами добила свою жертву. Она хотела стрелять и дальше, но в это время жильцы схватили ее и обезоружили. Последний выстрел оказался фатальным: пуля угодила в голову, и Койранская вскоре скончалась.
В полиции Перова созналась, что убила Дебору Койранскую с заранее обдуманным намерением – за то, что та препятствовала женитьбе сына на ней и разрушила их семейное счастье. На следствии девушка держалась довольно спокойно и просила лишь как можно скорее разыскать своего возлюбленного…
Смерть возле русской святыни
Ранним утром 6 августа 1911 года в сквере возле Суворовского музея на Кирочной улице обнаружили обезображенный труп сторожа музея Тимофея Тихонова. На голове убитого зафиксировали четыре чудовищных раны.
Суворовский музей – русская святыня. Главный зал. 1906 г. Фото К. Буллы
«Тихонов лежал на траве лицом вниз, – сообщал репортер. – Вся голова его была облита кровью. Виднелся обнажившийся мозг». По положению трупа выходило, что убийца набросился на жертву сзади и ударом острого орудия свалил его, а потом наносил удары уже лежачему. Таким образом, было очевидно, что покойный, «небольшого роста и тщедушного телосложения», пал от руки убийцы неожиданно, не оказав сопротивления.
Выяснилось, что убитый 54-летний сторож Тимофей Тихонов жил один. Тридцать лет тому назад он расстался с женой, проживавшей теперь в Новгородской губернии. У покойного остался 23-летний сын, живущий в Кронштадте. Отец недолюбливал его за «легкомысленный характер».
Первая версия убийства, которую выдвинули сыщики, обещала этому преступлению громкую известность. Однако ограблением сокровищницы русской военной славы здесь и не пахло: дверь в музей – закрыта на замок, а все экспонаты остались на своих местах целыми и невредимыми. Тогда предположили, что убийца пытался забраться в музей ради грабежа, но сторож ценой своей жизни помешал ему занести руку на русскую святыню.
Однако на деле все оказалось гораздо проще и прозаичнее. Вместо «убийства века» – обычная «бытовуха». Совсем скоро удалось установить, что целью зверского убийства явился грабеж. Покойный сторож хранил больше ста рублей в сберегательной кассе. Кроме того, у него имелось около полусотни рублей, припасенных для поездки в деревню. Когда полицейские осматривали комнату убитого, денег нигде не нашли. Не обнаружили и пятидесяти рублей, их Тихонов всегда хранил при себе. Преступник снял с мертвого даже серебряные часы с цепочкой.
Осмотр трупа показал, что Тихонова убили вскоре после выхода на ночное дежурство, то есть после полуночи. Это подтверждалось тем, что он не оделся в бушлат, в котором обычно выходил на дежурство. При опросе других сторожей Суворовского музея подозрение сыщиков пало на Федора Григорьевича Смирнова, он дежурил до Тихонова и должен был передавать ему вахту. Кроме того, именно Смирнов жил в одной комнате с покойным Тихоновым. Как оказалось, подозрения не напрасны.
При осмотре одежды Смирнова обнаружились следы крови, а под тюфяком его кровати нашли ключ от сундука убитого сторожа. Тихонов никогда не расставался с этим ключом и всегда носил его при себе на ремешке. Улики против Смирнова подбирались неопровержимые, и полиция немедленно арестовала его.
После долгого запирательства Смирнов сознался в преступлении. «Живя вместе с покойным, я часто с ним ссорился, – рассказал он. – Главным образом ссоры происходили из-за того, что Тихонов часто приглашал к себе женщин, а мне это было неприятно, так как в одной комнате с нами жил мой маленький сын».
«В ночь, когда я убил Тихонова, – продолжал свою исповедь Смирнов, – я поссорился с ним в саду, около нашей сторожки. В пылу гнева я выхватил из кармана железную „чеку“ от оси ломовой подводы и ударил ею несколько раз Тихонова по голове. После второго или третьего удара Тихонов упал и перестал двигаться. Видя, что он лежит без сознания, я подошел к нему, сорвал часы с цепочкой и направился домой. Взятым с убитого ключом я открыл ящик в столе и вынул из него кошелек с деньгами Тихонова».