Джордан взглянул прямо в лицо Гэби и в первый раз увидел в ее глазах настоящую боль за него.
—Когда она писала это, она могла думать именно так. Но поверьте мне, сейчас у нее совершенно другое мнение,— тяжело вздохнув, ответил он.
Гэби сделала глубокий вздох и решила рискнуть еще раз.
—Почему?— спросила она, почти уверенная, что Джордан посоветует ей не вмешиваться больше в его жизнь.
—Ева забыла сказать кое-что, и я уверен, что она теперь сильно жалеет об этом. Когда я вернулся сюда, я был одержим мечтой о мести. Я хотел уничтожить Максимилиана Кортленда любой ценой. У меня был свой план, безжалостный и последовательный. Я собирался вредить Максу, бить его в самые уязвимые места. Он оболгал мою мать и разбил этим сердце моему отцу, он убил его, и я твердо решил разделаться с ним точно так же.
—Что же вы хотели сделать?— спросила Гэби.
—Я намеревался соблазнить его жену и дочерей,— ответил Джордан и увидел, как лицо Гэби искривилось от отвращения. Джордана охватило чувство стыда, и он поспешно отвернулся.— Я познакомился с ними, но… Знаете, Гэби, в моем великолепном плане,— тут Джордан презрительно улыбнулся,— обнаружился фатальный изъян.— Джордан вновь посмотрел на Гэби.— Я стал осознавать, что Летиция, Силия и Лекси — живые люди, совсем не похожие на Макса. На самом деле они, вероятно, были такими же его жертвами, как и я.
—Вы объяснили это Еве?
—Она не захочет меня видеть и выслушать меня!
—Тогда покажите ей, что любите ее!
—Как, Гэби? Дарить цветы и шоколад? Сейчас это мне не поможет. Да кроме того… скажу вам откровенно, Гэби… Я совсем не надменный человек, но я никогда в жизни не гонялся ни за одной женщиной и не испытывал такого желания.
—Значит, вы никогда по-настоящему не любили,— убежденно сказала Гэби.
—Вполне возможно. И должен признаться, что с тех пор, как умерли родители, я никогда еще не чувствовал себя… таким уязвимым.
—То была ужасная трагедия, Джордан, но за все стоящее в этой жизни нужно платить. Так, значит, вы намерены расставаться с Евой из-за единственного недоразумения?
—В бизнесе я никогда не боялся рисковать, но здесь ставки слишком высоки. Меня мучает страх, что я не сумею завоевать Еву. Я понимаю, это, наверное, звучит очень смешно…
—Я знаю, что вы очень изобретательный бизнесмен, Джордан!— сказала Гэби. И если вы не знаете, как вернуть Еву — что же, попробуйте действовать так, как вы привыкли вести дела. Только, что бы вы ни делали, делайте это искренне, иначе у вас ничего не выйдет.
Джордан, нахмурившись, обдумывал достоинства этого предложения.
—Я вас оставлю. А вы подумайте хорошенько!— воскликнула Гэби и направилась к двери.
—Спасибо, Гэби!— неожиданно сказал Джордан ей вслед.
Гэби повернулась к нему и слегка улыбнулась… И вдруг неожиданно подмигнула, доказав, что ей не чуждо некоторое озорство. Джордан удивленно посмотрел на нее и не смог сдержать смеха.
Через два дня Ева присутствовала на похоронах Макса Кортленда. На кладбище собралось несколько сотен людей из Джеральдтона и ближайших городов. Ева никогда не ощущала себя частью семьи Кортленд, но сейчас в душе ее звучали последние слова Макса: «Помни, я люблю тебя!», и ее сердце разрывалось от боли при мысли о безвозвратно ушедшем и потерянном времени.
Ева осторожно пробралась вперед, встала у могилы рядом с матерью и сестрами и посмотрела на гроб. До нее доносились слова священника, говорившего о жизни и свершениях прославленного Макса. Его грубость и высокомерие были представлены как проявления его могучего характера, а другие недостатки покойного обойдены тактичным молчанием. Никто из присутствовавших не стал отрицать, что Макс был настоящим столпом общества и истинно великим человеком.
Толпа уже разошлась, а Ева все стояла у могилы, пытаясь найти прощальные слова. Это оказалось непросто — ведь Макс не являлся ее родным отцом, а надежды когда-либо встретиться с Лютером Амосом у Евы не было.
—Ева!
Вытирая глаза, Ева повернулась и увидела мать.
—Ева, благодарение Богу, что с тобой все в порядке! Джордан сказал мне, что ты была вместе с Максом, когда он… умер.
Ева кивнула в ответ, едва сдерживая слезы.
—Он спас мне жизнь, но… ему не хватило сил, чтобы спасти свою. Мне так его жаль, мама!
—Мне тоже жаль его, Ева,— сказала Летиция, обнимая Еву за хрупкие плечи.— К несчастью, никто еще не нашел способа повернуть время вспять, и мы можем идти лишь вперед. Но я не о том… Скажи мне, что же Макс делал в Эдеме? Об этом Джордан ничего мне не сказал.
—Давай скажем, мама, что он… заблудился,— ответила Ева, посмотрев на гроб Макса. Летиция тоже посмотрела на гроб, и Ева вдруг ощутила, что мать поняла ее.
—Мама, перед смертью он сказал, что любит меня,— продолжала Ева.— Эти слова так много значат для меня, после всех лет нашей бесплодной вражды.
—О, Ева!— вздохнула Летиция. В самой глубине души она всегда знала, что в Максе было что-то хорошее.
—Что ты теперь будешь делать, мама?
—Пока не знаю.— Летиция старалась держаться уверенно и спокойно, но в душе сейчас чувствовала себя уязвимой и одинокой.— Мне нужно время, чтобы все обдумать и решить, что будет лучше для всех нас.
—Теперь тебе нужно подумать о себе, мама.— Ева посмотрела на Силию и Лекси, стоявших по другую сторону могилы. Силия была очень печальна, глаза ее покраснели от слез. Лекси же хмуро и раздраженно посмотрела на Еву, словно она была виновата в смерти отца, и отвернулась, будто желая уйти.
—Александра, я думаю, тебе нужно сказать кое-что сестре!— сурово сказала Летиция.
—Она мне не…— раздраженно начала Лекси.
—Александра!— Летиция чуть повысила голос.
—А по-моему, сейчас совсем не время,— с досадой сказала Лекси, прикусив полную нижнюю губу.
—А по-моему, сейчас самое время,— строго сказала Летиция.— Ева имеет полное право знать правду,— Летиция повернулась к взволнованной Еве: — Должна со стыдом признаться, что Александра исказила некоторые факты.
Ева пристально посмотрела на Лекси. Смутно догадываясь, что мать говорит о Джордане, Ева почувствовала, как сильно забилось у нее сердце.
—Что мама имела в виду, Лекси?
Летиция пристально и твердо смотрела на Лекси, не оставляя ей другой возможности, кроме как признаться в своем проступке. Лекси с досадой фыркнула и воинственно вздернула подбородок.
—Я… дала тебе тогда понять, что Джордан и я… что мы любовники. Это неправда.— Лекси сжала губы, твердо решив не извиняться перед Евой и не говорить, что Джордан отверг ее домогательства.
—Александра заставила тебя считать, что Джордан… какой-то подлец и хам,— сказала Летиция.— Нет ничего более далекого от истины! Он всегда вел себя с нами, даже с Лекси, как настоящий джентльмен, а Лекси, я уверена, давала ему множество поводов повести себя совсем иначе.— Летиция выразительно посмотрела на старшую дочь, и лицо ее исказилось от негодования.
—Зачем ты сказала мне, будто вы любовники?— спросила Ева.
Лекси молчала, глядя на заваленный цветами гроб, и думала, что скорее умрет, чем признается, что сделала это из ревности.
—Потому что иногда она не может сдержать зависть,— ответила за дочь Летиция.
Униженная Лекси покрылась пятнами, что-то яростно буркнула себе под нос, повернулась и пошла прочь. Ева смотрела на Силию, спрашивая себя, смогут ли они когда-нибудь снова сблизиться.
—Мама права,— сказала Силия.— Джордан всегда был безупречным джентльменом.— Она замолчала, но Еве показалось, что Силия желает сказать что-то еще, и Ева вся напряглась в ожидании.
—С тех пор как ты вернулась в Джеральдтон, мы с Лекси были несправедливы к тебе,— продолжала Силия. Я не могу говорить за Лекси, но мне стыдно за то, как я относилась к тебе. Надеюсь, ты простишь меня и когда-нибудь мы станем друзьями.
—Нет. Я не хочу, чтобы мы были друзьями,— ответила Ева. Силия при этих словах совершенно упала духом: казалось, она была готова бежать прочь со всех ног.— Я хочу, чтобы мы стали наконец настоящими сестрами. Тебя это устраивает?
Силия изумленно смотрела на сестру, и глаза ее начали наполняться слезами.
—Очень устраивает.— Силия повернулась и посмотрела вслед Лекси: та быстро шла к экипажу, у которого их терпеливо ждал Уоррен Моррисон.
Ева повернулась к матери.
—Спасибо, что рассказала мне правду о Джордане,— сказала она.— Я ведь терялась в догадках, не знала, что и думать о…
Летиция сжала ее руку.
—Я понимаю, Ева. Сейчас тебе еще многое, верно, кажется не очень понятным… Я уже рассказывала тебе, что Макс питал нежные чувства к Катэлине Хейл, матери Джордана. Макс в минуту гнева или ревности солгал Патрику… так же, как тебе солгала Александра.
Ева кивнула.
—Если бы Джордан не был таким джентльменом, он бы мог начать преследовать Лекси, или Силию, или даже меня, только для того, чтобы отомстить Максу,— продолжала Летиция.
Ева мысленно поразилась чутью и проницательности матери.
—Он потрясающе красивый мужчина. Очень немногие женщины могли бы сопротивляться ему. Красота — страшное оружие, но он им не воспользовался.
Сердце Евы застучало, как молот.
—Вместо этого он предложил нам свою дружбу. Он дал мне возможность почувствовать, что я нужна людям. Я вечно буду благодарна ему за это.
—А я рядом с ним почувствовала, что во мне есть что-то необычное, что я почти красива,— сказала Силия.— Я ни с кем еще не испытывала ничего подобного!
Ева вдруг поняла, что Джордан заставил и ее почувствовать себя желанной женщиной. И, конечно, весьма необычной.
—Он настоящий мужчина,— добавила Летиция.— Счастлива будет та женщина, которая сумеет завоевать его сердце.
—Да,— сказала Силия.— И если у тебя есть хоть один шанс, Ева, не упускай его.
Ева с горечью подумала, что сама лишила себя всех шансов. Ей нужно просить у Джордана прощения, но примет ли он его?
—Я подожду тебя в экипаже.— сказала Силия, посмотрев на мать.— Уоррену наверняка не по себе сидеть одному с Лекси — сейчас она непременно скажет ему что-нибудь кошмарное. До свидания, Ева! Надеюсь, скоро увидимся.