–Но послушайте, Люцифер. Я начинаю крепко сомневаться в правильности такого пути. Возможно, мирная революция была был лучшим средством. По крайней мере, мой печальный опыт семнадцатого года подсказывает мне…
–Вы ошибаетесь, Владимир Ильич! Нет другого способа, кроме уничтожения всех людей!
–Что вы такое говорите, сударь мой? Как, всех людей? Нам нужно всего лишь провозгласить власть рабочих во всем мире и построить коммунизм для процветания человечества!
–Его процветание невозможно. Оно само себя исчерпало. Нужно полностью уничтожить современную цивилизацию. До последнего человека.
–То есть меня и вас тоже?
–Мы не люди. Я Люцифер – это не просто имя. Я пришел, чтобы провозгласить конец света. Мы четверо – всадники, несущие погибель всему живому…
–Вы спятили! Да вы сумасшедший! Я не пойду с вами! Эй, товарищи, опомнитесь, вы служите психически ненормальному человеку, он же маньяк, как можно слушать его речи!
–Значит, ты не идешь за мной?
–Конечно же, нет!
Люцифер быстро снял свои очки и надел на нос Ленину, схватил его голову крепко и поводил из стороны в сторону.
–Сотри, смотри. Так все на самом деле. Теперь ты понимаешь? Смотри, наслаждайся этим зрелищем. Это единственный случай в твоей жизни увидеть все без обмана.
Люцифер сорвал с Ленина свои очки и опять надел их сам. Ленин безмолвно в отчаянии уставился в землю, бледный, подавленный.
–Ты и теперь отказываешься служить мне?
–Нет, Люцифер. Теперь я буду служить тебе. Я не смею спорить.
–Отлично! А теперь вперед, – начал он скандировать, помахивая кулаком перед пестрым зеленым морем разношерстных негодяев, покрывшим Красную Площадь. – Вы можете и должны грабить и убивать. К вечеру здесь не должно остаться ни одного живого человека. Начинайте же! А мы, четверо всадников со своей свитой, возглавим уничтожение. Погрузимся же в ничем не ограниченное насилие!
Последние слова прозвучали очень бледно, почти не слышно, и когда Люцифер заканчивал свой монолог, он заметил, что лица слушавших приняли выражения одновременно страха и блаженства, и взгляды их были направлены мимо него…
Две теплые и легкие, сотканные из света руки легли на его плечи, и два сияющих меча скрестились перед его лицом.
–Ну все. Попался, сорванец, – послышался сзади приятный и мягкий басовитый голос.
Люцифер как-то сразу поник, опустил плечи, и его крылья безвольно повисли за спиной.
–Отпустите меня, пожалуйста. Я больше не буду, – только промямлил он.
–Мы тебя хорошо знаем. Не будешь только если не отпустим. И не надоело тебе пакостить, несмышленыш? Он не хочет видеть страдания людей, и поэтому Он приказал привести тебя. А все твои злодеяния обратить вспять. Чудо да будет сотворено: все, что произошло в мире за последние сутки, забудется и никогда никем не будет воспомянуто, потому что время вернется назад. Следов твоих злодеяний на Земле не останется. И демоны с гоблинами, творения твоего мятущегося воображения, перестанут существовать, будто бы их не было никогда. А ты отправишься с нами в Небесный Город.
При этих словах толпы гоблинов, Ленин, Лилит, байкеры исчезли. Погас красный купол над городом. Растворились все следы происшедшего в этот день. Все человечество великим чудом вернулось в день предыдущий. А Люцифер под конвоем двух восьмикрылых архангелов поднимался ввысь.
По длинному мосту, перекинутому через облака, его привели в сияющий Небесный Дворец. В просторном зале со сверкающими колоннами на великолепном троне восседал Он.
–Подойди ко мне дружок! – услышал Люцифер согревающий душу голос как будто где-то внутри.
Стражи отпустили его, и он с дерзостью, развязной походкой подошел к трону.
–Ну что же ты опять вздумал шалить, глупенький, – и Он нежно потрепал Люцифера по щеке.
Тот отпрянул и прошипел злобно:
–Не трожь меня!
–Хорошо, как скажешь, только, пожалуйста, не злись и не переживай. Пожалуйста, Люцифер, я тебя очень прошу, перестань причинять страдания людям. Они могли бы жить счастливо, если бы ты не вмешивался.
–Нет! Они не могут быть счастливы. Они обречены на несчастье. Ты их такими создал. Твое творение несовершенно!
–Оно кажется тебе таким, потому что не ты творил. Вмешательство извне не позволяет ему расцвести во всей красе.
–Если бы оно было совершенно, оно бы не поддавалось на воздействие извне.
–И поэтому ты вмешиваешься? Чтобы доказать, что оно не может устоять перед действием внешней разрушающей силы? Но для чего тебе это нужно, когда можно было бы, не творя зла, наслаждаться его совершенством и счастьем людей? Не для того ли, чтобы оправдать самого себя, накормив свою гордость: он сделал плохо, я мог бы лучше!
–О, нет, и нет, и нет! Отнюдь не потому.
–Раз споришь ты со мной так рьяно, то, что ты отрицаешь, истинная правда.
–Нет, говорю же я! Отдай мне этот мир. Смогу я сотворить другой, намного лучше, если уничтожу этот.
–Если уничтожишь ты мною сотворенный мир, тебе не хватит сил на созиданье. Вся твоя энергия уйдет на уничтожение уже созданного.
–Позволь мне тоже сотворить!
–Тебе никто не может запретить! Твори миры иные, если хочешь.
–Мне нужен этот, чтобы на его основе построить новый.
–А иначе почему не можешь ты творить? Творить, не разрушая!
–Я могу!
–Тогда чего же не творишь?
–Не знаю, – Люцифер не осмеливался смотреть в глаза Ему, потому что было стыдно. – Я вижу твои ошибки, и я могу их исправить, но ты меня не слушаешь.
–Но если ты их видишь, ты можешь создать свое творенье без этих ошибок. Почему же ты пытаешься исправить мое, когда я тебя не просил об этом?
–Я имею право вмешиваться!
–Почему же?
–Потому что в тебе есть часть меня. Она в балансе с остальными. Но без нее не сотворил бы ты!
–Во мне есть часть тебя, но не меня в тебе. Не обокрал тебя я, когда все лучшее, что есть в тебе, воспроизвел в себе. И не убавилось от этого тебя в тебе.
–Ты дал свободу им. Но не были они достойны. Они ей злоупотребляют.
–И ты им в этом помогаешь, когда от истины уводишь, соблазняешь!
–Они и сами бы ушли от истины, без моего участия.
–Давай проверим. Постарайся в дела их не мешаться и увидишь, что сделают они с свободой, данной им.
–Я не вмешаться не могу. Не вмешиваться значит снимать с себя ответственность за все.
–А брать за все ответственность – лишать других свободы воли.
–Что ты нашел в свободе? Какой в ней толк?
–Она, любовь и счастье сотворенья – основа мира моего, и без нее он невозможен.
–Свобода для кого?
–Для всех, кто частью мира моего является, для всех, кого я сотворил. Но ты, ты не мое творенье, как ни обманывал бы ты людей. Ты пришел извне. Ты посторонний в этом мире. А зло есть знаешь что? Зло – это инородный элемент. Ты зло. И если так свободу ты хочешь ограничить, давай начнем с тебя. Тебя терпел я долго. Но вот настал конец. Перед тобою выбор: уйти из мира моего, и более к нему не прикасаться; остаться, но уважать законы мира моего и не пытаться изменить и разрушить совершенство, не приносить страданий никому; не согласиться, но остаться – тогда лишишься ты свободы и будешь в заточении, пока решение не переменишь. Скажи мне, что ты выбираешь?
–Ничего.
–Мне жаль, но остается тебя под стражу посадить. Друзья, – обратился Он к архангелам, – отведите его в горницу, да дайте ему хлеба и воды. А завтра у него, возможно, прояснится голова. Поговорю с тобой я завтра, Люцифер.