Вот как теперь все вместе удержать? Как не рассыпаться и не развалить не только свое дело, но и ее? Сегодня столько планов наших было по продвижению озвучено, столько надежд и интересных решений!
Но все это может быть погребено под скандалом, который непременно разразится. И вот как я должен был сказать Ане, что с ней попросту сбегаю от этой ответственности и реальности?
Не самый мужской поступок, но я обязательно все исправлю. А пока потренируюсь сдерживать ее раздражение. Вон как щеки от возмущения надула. Глаза сияют, и кажется, она готова меня прикопать на собственном диване.
– Знаю я твое завтра! Утром проснусь, а на столе записка, и мы снова не поговорим. Потом придется опять вылавливать тебя и терроризировать секретаршу.
Вот не пойму я этих женщин. Чем Тамара Львовна ей не угодила? Лучше, если бы была силиконовая принцесса? Та бы тоже к Ане наверняка теплых чувств не питала бы, за тем исключением, что вызывала бы у девушки весьма специфические эмоции. Надеюсь.
– Ань, вообще-то мы у меня дома. Так что прекращай истерить. На сегодня одного серьезного разговора хватит. Об остальном – завтра утром. Я тебе обещаю, что мы поговорим. Остановить нас сможет только второе пришествие.
Она встретила мои слова с еще медленно, но верно краснеющими щеками. Как спелая помидорка наливалась. Наслаждался этим и опасался одновременно.
Потому что в глубине души побаивался: мало ли еще что на мои гениталии свалится! Не хотелось бы уподобляться всяким эзотерическим истерикам, но все странные происшествия со мной случались действительно после знакомства с Аней.
Наверняка ее сибирские шаманы связали бы это с почти что ритуальным лишением девственности. Хотя… Улыбнулся своей фирменной улыбкой. По напряженному лицу девушки пробежала едва заметная судорога.
Знаю, что грязный прием, но что поделать.
– Молись, Красовский, чтобы второе пришествие завтра не случилось. Ну и покажи, где тут у тебя ванна. Я дико устала и готова отрубиться даже здесь.
Улыбнулся еще радостнее. Прокатило. А завтра утром я обязательно ей все объясню.
Глава 16. Аня
– Блин, Ань, принесешь мне мазь из холодильника?
Сонная, еле продрала глаза. Сначала даже не поняла, где нахожусь. Светлые стены, просторная кровать, мужчина рядом… Тааак, вспоминаем!
Что-то в последнее время после встречи с отцом Красовского у меня головешка совсем плохо варит. Начинаю подозревать, что дело в тот вечер могло быть не только в алкоголе.
– Ааань, ну пожалуйста! Принеси мне мазь. А то я вчера не стал на ночь ею еще раз пользоваться, и кажется, что зря.
Посмотрела в сторону Славы, у которого было такое скорбное выражение лица, что стало жаль его. Немножко. Хорошо еще, я чувствовала себя замечательно и ничего не болело и не саднило.
– А что мне за это будет? – пробурчала я, выбираясь из-под одеяла.
Вчера босс одолжил мне шикарную цветастую футболку с пальмами. Она мне едва задницу прикрывала, что несколько раз стало причиной его недовольных охов и ахов.
– Хотел бы я организовать тебе жаркий страстный секс, да могу предложить только ответ на вчерашний вопрос. Я же обещал.
Как я понимаю, если бы не обещал, то снова бы пришлось ждать у моря погоды. Неделю примерно. И оббивать пороги «Элитстроя», беря на абордаж крепость по имени Тамара Львовна.
– Разговора будет вполне достаточно.
Он в притворном возмущении закатил глаза. Обиженно надул губы, явно намекая на мою вчерашнюю реакцию.
– Так и оскорбиться могу, Анна Константиновна. Создается впечатление, что я вас больше как мужчина не интересую.
Сказала бы я ему, да не хочу обидеть тонкую мужскую организацию. А вообще как-то эта перепалка больше напоминала разговор престарелых супругов, подтрунивающих друг над другом из-за неспособности заниматься сексом.
– Какую мазь тебе нести, униженный и оскорбленный?
– Да там эмолент в белом тюбике высоком, с синей надписью. Увидишь!
Тяжело вздохнула и поплелась на кухню. Не заблудиться бы… А то с утра я не самое сообразительное на свете создание. Хотя, судя по всему, не только с утра…
Эвалент? Он так сказал? Или экопелт… Черт-те что. Нет чтобы мазь какую попроще купить. Ну как я вчера цинковую купила, и отлично, все зажило. А тут язык сломаешь.
Проходя мимо зеркала в коридоре, ужаснулась. Все-таки не быть мне супермоделью и даже на худой конец просто всегда красивой женщиной. Как еще Красовский не испугался?
Из отражения на меня смотрело нечто со спутанными волосами, осыпавшимся макияжем в ультракороткой цветастой футболке. М-да… Я ж не крашусь. От слова «совсем». Вот вчера так устала, что и умыться забыла.
Это все Красовский виноват! Как обнял меня, как поцеловал, как затащил в постель! И потом с ним еще битый час лежали болтали обо всем на свете. Фильм обсуждали опять же.
Все было очень мило и по-домашнему. Да настолько тепло и уютно, что сама не заметила, как отключилась в объятиях мужчины. Именно поэтому сейчас нестерпимо хотелось в туалет. Ну да ладно, подожду. Вот доставлю лечебный эликсир своему мужчине.
Гениталии лечить надо. Они нам еще пригодятся!
Пробралась-таки на кухню. Она у Славы тоже оказалась в светлых тонах. Просторная и очень уютная. Вообще в этом месте я себя на удивление хорошо чувствовала, хотя и немного смущенно.
Открыла холодильник и едва не поперхнулась: он был просто забит всякой всячиной. Причем не совсем свежей, судя по всему. В нос ударил жуткий запах, и я с удивлением обнаружила, что к горлу подкатила тошнота.
Закрыла холодильник. Глубоко вдохнула, пытаясь отогнать наваждение. Фу, гадость какая! У него тут что, кто-то умер? Где-то позади хлопнула дверь.
Врун ты, Красовский. А говорил, что с постели встать не можешь. Сам бы сходил за своей мазью! А я теперь до обеда есть не смогу!
Но, глубоко вдохнув и задержав дыхание, еще раз распахнула дверцу. Возьму нужный тюбик и пойду мстить. Но глаза наткнулись на целый ряд высоких тюбиков.
И надписи на всех были на иностранном языке. Естественно, белые с синими буквами. Вот абсолютно все, что на глаза попались. Кажется, кое-кто постоянно себе что-то мажет. Не выдержала и громко закричала:
– Красовский, ты меня, конечно, извини, но я в душе не знаю, какой из этих тюбиков подойдет для твоих ошпаренных гениталий. Сам ковыляй сюда выбирать. Тут на целую роту твоих эмаплентов хватит.
Сначала воцарилась мертвая тишина, а я имела неосторожность сделать вдох. Фууу… гадость какая! Меня едва не скрутило. Да что там так воняет-то?
– Бревно, не умничай. Давай тащи белый тюбик с синей надписью, я…
И тут сзади послышались шаги. Мой заторможенный мозг не сразу сообразил, что голос мужчины раздавался из спальни, а стук каблуков явственно слышался за моей спиной.
Как в замедленной съемке, обернулась и открыла от удивления рот. Затем схватилась за первое, что попалось под руку. Кажется, это был хромированный стильный половник.
От страха даже дыхание сперло. Передо мной стоял высокий мужчина в возрасте, одетый как последний бандюган из девяностых. Кожаная протертая куртка, бандана, старые измазанные чем-то джинсы.
В руках он держал черный пакет и нож. Ну все, Бревно, кажется, твоя песенка спета. А Слава там совсем один… Вдруг у этого есть подельник? Мужественно сжала половник побелевшими пальцами.
Живой не возьмут. Не для того я свою задницу сибирскую в столицу тащила да столько вытерпела. И вообще! Мне Красовский еще обещал ответ на вопрос вчерашний дать, и какой-то шальной бандюган не остановит меня на пути к вожделенной информации.
Собравшись с духом, что было мочи завопила:
– Слава! Доставай дробовик, нас грабят!
А сама со всей дури швырнула половник прямо в голову мужчине. Обычно я совсем не меткая, но тут, очевидно, сработал адреналин. Да еще как сработал!
Половник угодил точно в цель. Точнее, в лоб своей самой внушительной частью. А бандит-то оказался какой-то хлипенький. Выпучил глаза да как завалился назад с таким грохотом, что я даже подпрыгнула.
Нож в одну сторону, черные пакеты – в другую. На мгновение замерла. Неужели я справилась? Обезвредила головореза? Внутри расцвела гордость за саму себя.
Но гордилась я собой ровно до того момента, пока из коридора не показалась миниатюрная женщина, впрочем, одетая так же странно. Она бросилась к валяющемуся мужчине и завопила чистым звонким голосом:
– Спартааак! Слава, звони в скорую!
Если раньше я полагала, что ночные приключения во дворе тети Маши и события в кабинете Красовского станут вишенкой на торте из нелепых ситуаций в моей жизни, то я ошибалась.
Кажется, я только что пришибла отца своего босса.
Глава 17. Аня
Лет эдак двадцать семь назад мне было пять. Чудесный детский возраст, когда тебе кажется, что в твоих руках весь мир и ты непременно должен принести ему пользу.
Но вместо этого я как-то принесла домой слепого котенка. Решила спасти его от мяукающих братьев и сестер и втихаря вытащила из-под кошки. Чтобы он не замерз, решила засунуть его в пододеяльник.
Мать долго не могла понять, откуда раздается писк, но вскоре раскрыла мое «благое» дело. Мать Тереза из меня вышла так себе, котенка спасли и вернули матери.
В тот день дома состоялся семейный совет, на котором и отец, и мать долго рассказывали мне, что так делать нельзя. Что я могла убить ни в чем не повинное беззащитное существо.
Маленькая Аня стояла с понуренной головой, красными как помидорки щечками и глазами, полными слез. А еще от волнения проковыряла дырку в новой футболке. За что тоже получила втык.
Вот сейчас словно вернулась в то время. Только впереди стояли не мои мама и папа, а Славины. Ну и слез в глазах не было. И на том спасибо. Только боюсь, в этот раз фразой «я так больше не буду» не отделаться.
Мы сидели на диване, где с куском замороженного мяса у лба устроился Спартак Олегович, весело косившийся в мою сторону. Рядом с ним сидела прекрасная мама Славы и гневно стреляла в меня своими голубыми глазами.