Как только я буквально силой заставила себя допить ароматный чай, дверь снова распахнулась и вошла тетя Маша с корзинкой припасов. Вот чем хороша была моя деревня и работники: голодной я никогда не оставалась при любом раскладе.
– Держи, это все на сегодня, хватить должно, к вечеру кто-то из детей принесёт тебе ужин. И варенье столовую ложку в полстакане размешай и пей. Каждый час, если не уснёшь. Пропотеешь, и легче станет. Что ж за день-то такой сегодня! Все с утра как сговорились болеть!
Навострила уши. Информация показалась мне любопытной. Ибо у нас в деревушке любое событие подобного масштаба – новость дня. Осторожно спросила:
– А кого ещё свалила хворь? Дядя Ваня не пережил вчерашнего алкопоражения?
Тетя Маша лишь фыркнула, поднимая поднос:
– Да какой там! Этот встал утром как огурчик, и хоть сейчас снова за стол. Говорит, что это его самогон качественный, а не я, всю ночь над ним с микстурами простоявшая. Да Слава твой подняться не смог. У него там какая-то аллергия обнаружилась на укусы, его раздуло как шарик, вот…
И она с невинным выражением на своём красивом, холёном лице протянула мне собственный смартфон. Реакцию ждала. Ой, да ладно, все равно ниже, чем вчера ночью, я в ее глазах не упаду. Схватила телефон.
Оттуда на меня смотрело нечто. Нечто незнакомое и страшное, в котором с трудом можно было угадать очертания человека. Все тело Славы покрывали укусы и бугры, а на лице застыло выражение ужаса.
Интересно, а он так испугался последствий или того, что его прекрасный образ увековечат в анналах Инстаграма тети Маши? Уголки моих губ дрогнули, и в конце концов я не выдержала. Прыснула со смеху, отдавая смартфон и спрашивая:
– Небось уже в сторис выложили? Не боитесь, что он узнает и возмутится?
Женщина взяла свой айфон последней модели и с улыбкой ответила:
– Не боюсь. Тут его точно никто не узнает. Да что уж, он сам себя здесь не рассмотрит, а пока доберётся до связи… У сторис же всего двадцать четыре часа на все про все. Зато как охваты мне поднял…
Она подмигнула, и мы вместе с ней разразились хохотом, с моей стороны переросшим в каркающий кашель. Глаза слезились, а горло хрипело. Веселье весельем, а лечь в постельку хотелось.
Это, получается, и он, и я сегодня недоступны? Вот засада-то. А как бы было хорошо не встречать его и чтобы мужчина работал… Глядишь, вышла бы и не встретились.
Меня снова кидало во все стороны. То хочу видеть Славу, то не хочу. То жалею его, бедного, несчастного, то прибить изволю. То мечтаю о соблазнении мужчины, то просто готовлюсь отомстить.
Никогда ещё меня так не штормило. Уверена, что у него все просто! У мужиков обычно все на раз-два. Раз – переспал с девушкой, два – оставил ее, чтобы больше никогда не встречаться.
От мыслей голова раскалывалась. Хотя нет, это от того, что я вся горела и умудрилась подцепить столичный вирус, не иначе. Надеюсь, это не какое-то заболевание после секса. Передающееся половым путём. Подцепить такое было бы верхом «удачливости». У Славы-то я так и не поинтересовалась ни про предохранение, ни про справку.
– Аня, иди-ка ты домой, приляг и лекарство, что я тебе дала, принимай, как сказано, а то вид у тебя тот ещё. Ваня без тебя с аудиторами не справится, да и мужики не поймут.
Тяжело вздохнула. Тут она права. Это я все о Славе да о Славе, а там целый цех людей, половина из которых искренне не понимает, какого лешего я творю.
У них жизнь на мне завязана и моем бизнесе. Я же сама до встречи со своим псевдодефлоратором неделю ходила истерила. И это при моей-то сдержанности и безэмоциональности! При том, что мне вообще такая реакция не свойственна.
А теперь голову в песок и остальных на амбразуру. Мужики и вправду не поймут. Тем более они-то не в курсе, почему на самом деле я теперь переживаю.
Надеюсь, что они никогда и не будут в курсе, ибо нечего им столько знать. О личной жизни моей. Согласно кивнула тете Маше, давая понять, что я ее услышала.
Та улыбнулась, взяла поднос и спокойно удалилась на улицу, не забыв послать мне странный внимательный взгляд, пробиравший до мурашек. Женщина умела проницательно смотреть и делать вид, что знает что-то, чего не знаю я.
Хотя, возможно, так оно и было…
Глава 26. Аня
– А есть еще отчеты? Бухгалтерская документация там?
Михаил стоял и смотрел на меня как-то жалобно. Он был бледен и покачивался. Спустя неделю пребывания в нашей деревне мужики решили, что сибирское гостеприимство должно добраться и до двух оставшихся гостей.
Визги ребят, выбегавших из бани и нырявших в озеро, кажется, ночью слышал весь лес. Возможно, и близлежащие деревни, находящиеся в десятке километров от нас.
В любом случае, как сказал дядя Ваня, хлюпики его впечатлили и держались стойко ровно до того момента, пока не настало испытание самогоном. Они его с треском провалили.
Хотя я согласна с прорабом не была, ибо они же встали сегодня? И даже работают, вон документы какие-то от меня требуют.
– Больше нет ничего, я отдала все, что было. А что-то не так? Может, Милу спросите, она у нас отчетность преимущественно ведет.
Угу, финансовую. Это я с радостью переложила на нее при первой же возможности. Я все больше по сметам и текучке. А доходы и расходы – немного не мое.
Но только услышав имя моей помощницы, Михаил мертвенно побледнел. Присмотрелась. Не то чтобы я всегда была проницательной, но тут налицо диссонанс. Вопросительно задрала бровь в немом вопросе, но мужчина лишь по привычке поправил ворот футболки. Рубашки они сняли день на третий. Ни к чему это в нашей деревне.
– Мила тоже не имеет больше никаких документов.
И Миша отвел глаза. Натворил, что ли, что-то? Милка как дурочка за ним вилась все эти дни. Я сбилась со счета, сколько раз спрашивала ее: зачем? Но она лишь отмахивалась, говоря, что тренируется.
Мне все-таки казалось, что она навострила лыжи в столицу. Прекрасно ее понимала, это я все к деревьям поближе, а Милка моложе меня, у нее могут быть другие мотивы и цели.
Я никогда не осуждала тех, кто хотел большего. Все-таки не каждому понравится жизнь в глуши. Это я из районного центра сюда забралась вот… Строю. А людям надо кино, походы да пароходы.
Мне не надо. Я не очень люблю публичность, но зато искренне обожаю свои бревна. Они никогда не смеются, но пышут жизнью, и вообще, дерево, оно прекрасно. Лучше людей.
– Ну, раз нету ничего, то я пошел? Нам, в принципе, хватит сегодняшнего дня на подбивание и подведение итогов. Их лично вам представлять?
Напряглась. Неужели так быстро, а, Слава? Он только два дня назад пришел в более менее-рабочее состояние. И тут же приступил к делу, не жалея расчесанного лица.
Но не успела я одному из аудиторов и слова сказать, как Михаил воровато осмотрелся и тихо сказал:
– Я бы на вашем месте выслушал и оценил результаты нашей работы лично. Потому что все равно их Слава презентовать будет. Поверьте, там есть то, что вас заинтересует.
И парень извинился, а потом тихонько ретировался, сопровождаемый моим ошарашенным взглядом. В смысле заинтересует? Они что-то нашли? Но что? Неужели кто-то меня обманывает?
Горечь темным и противным пятном разлилась в душе. Вот уже несколько лет у нас достаточно устоявшая команда. Мы много работаем бок о бок и много получаем. Ну, парни получают. Свою долю я постоянно вкладываю в оборот, оставляя себе копейки на жизнь.
А работники получают много, очень много, и это держит их от воровства, побега и запоя. Ну и кроме того, мне всегда казалось, что удалось создать не просто предприятие, не просто строительную компанию, где все до обыденного тривиально. Мы давным-давно породнились, знали друг о друге все. Многие не только приехали сюда, но и перевезли семьи, поставили дома и обустроили быт.
Когда я нашла это место, здесь было несколько развалившихся лачуг, две семьи упрямых стариков, которые теперь благодаря нам живут в относительном спокойствии и достатке.
Поэтому мысль, что кто-то из них меня предал, предал всех нас, попросту не укладывалась в голове. И кто? Может, Михаил имел в виду не это? Может, просто дело в том, что там мои ошибки и он не хочет ими меня смущать в присутствии подчиненных?
Тоскливый взгляд уперся в то самое окно, где еще неделю назад я надеялась подловить Славу. Только время может показать, что к чему. А сейчас вспомнилась еще одна новость.
Аудитор сказал, что докладывать о результатах проверки будет именно Красовский. Мужчина, что не давал мне покоя с той самой ночи, когда я перепутала фамилии.
Если мы с ним останемся наедине, боюсь, что разговор невольно может зайти на темы, с компанией никак не связанные. Но все равно я была рада такому раскладу.
За эти дни я много наблюдала. Следила за ним и за Мишей с Вовой. Что бы Слава ни говорил и как бы ни пытался убедить окружающих, он не с этими ребятами и вместе они не работают.
Даже дядя Ваня как-то вскользь упомянул, что он для них кто-то вроде начальства. Высокого такого и непоколебимого. Да я и сама видела, что Слава другой породы, что ли.
Более властный, более уверенный в себе. Он не думал над тем, что и как говорить. Даже улыбался искренне, но как-то профессионально. Только это не касалось взглядов, которые мужчина на меня кидал. Нет…
Мне доставались пожирающие и неутомимые, такие же горячие, как он сам. Казалось, что, стоит нам коснуться друг друга, искры полетят в разные стороны. Это было так неистово, что мне становилось немного страшно.
К разговору наедине придется подготовиться. Я хочу знать не только то, что нарыли эти проверяющие, но и спросить Красовского прямо, кто он. Мне важно, чтобы он рассказал сам. Поэтому я не залезала в Сеть и не искала.
Уверена, если он кто-то значимый, то информацию удастся найти без проблем. Только вот не хочу, дам ему возможность быть передо мной честным.
В любом случае задач стояло немерено и все надо уложить в один короткий разговор. И не сорваться. Не накинуться на него с поцелуями и прочей ерундой, засевшей в теле, едва потерявшем девственность. Это все гормоны.