– Знаешь, – холодно произнесла я, швыряя метлу за шкаф. – Твой отец никогда…
– Я не мой отец! Почему все пытаются сравнить меня с отцом? – глаза лорда нехорошо сверкнули. – Не вздумай меня с ним сравнивать! У моего отца не хватало сил держать в руках весь Кронваэль, а у меня хватит! Слушай меня внимательно, Импэра…
Меня развернули к себе, заглядывая мне в глаза. Серые грозовые тучи сгущались вокруг черного солнца зрачка.
– …мне плевать, кто будет королем! Король, королева – это всего лишь куклы на троне! Государством буду править я. Единолично. А кто с этим не согласен, тот окончит свою жизнь на виселице! И мне плевать, дворянин он или простолюдин! Веревке все равно, кого душить! Я наведу здесь порядок! Государству нужна сильная рука! Ты со мной или против меня?
Мне протянули «сильную» руку. «И где же ты так руку накачал? Почему только одну?» – осторожно поинтересовалась Интуиция, разглядывая тонкие пальцы в обрамлении дорогих кружев. «Наверняка у него в штанах спрятан эспандер!» – гаденько ответила я.
– Я не хочу пачкать вашу руку. Вы мне не дали возможности привести себя в порядок, когда я была во дворце, – презрительно ответила я, делая вид, что почти согласилась, и… убирая руку в последний момент. – Где мои деньги? Неужели бедная вдова ждет своих денег годами? Налоги, значит, подняли, а зарплаты и пособия?
– Если бы ты тогда осталась с нами, то наверняка бы услышала, что все выплаты прекращаются! Эти деньги пойдут на обмундирование и вооружение армии! На нас надвигается война! – гордо вскинул голову лорд Бастиан, снова сверкнув глазами. – Завтра в полдень я жду тебя во дворце! Наследники будут в сборе, так что готовься…
– И вы готовьтесь. В таком виде, как сейчас, я палец о палец не ударю! – ответила я, провожая его взглядом.
Обрадовавшись, что я жива, люди заметно приободрились, снова двинувшись ко мне со своими вопросами. Первым вошел бедно одетый юноша, грустно осматривая мой «офис».
– Вот шрам от отцовских вил! А это меня собака укусила! А вот… Я не помню, откуда, но… А еще я жениться собрался! – раздувая куриную грудку, демонстрировал свои боевые заслуги какой-то задохлик. – Ну как?
«У ЗАГСа было семь ступеней. Седьмая стала роковой. Жених, неся в руках невесту, шесть раз подумал головой…» – не унималась Интуиция.
– Впечатляет, – согласилась я, вспоминая бабушкину стиральную доску. Так и хотелось взять палочку и прогуляться по ребрышкам, как по штакетнику. Я еще не понимала к чему это, пока он не стал разматывать веревку, придерживающую штаны. «Дерни за веревочку – дверь откроется!» – хихикнула Интуиция.
– Там у меня большой! – заметил суповой набор, пытаясь развязать узел и показать мне стриптиз. – Я отсюда не уйду, пока вы его не посмотрите и не скажете мне, подойдет или не подойдет!
Интуиция достала магнитофон и нажала кнопку. Заиграла мистическая музыка, запахло ароматическими свечами и романтикой.
– Сейчас, сейчас… Там такой большой, вы просто удивитесь… Точно-точно… – нервничал над узлом парень, поглядывая на меня. Интуиция перемотала кассету, и теперь из колонок звучала барабанная дробь.
– Вон отсюда! – разозлилась я, глядя на дверь. – Негодник!
– Правда, что ли? – удивился неудавшийся стриптизер, как будто я ему свинью-копилку положила в трусы.
– Вон! – заорала я, указывая на дверь. Парень быстро собрался, впопыхах, чуть не забыв рубаху, а потом, закрыв дверь, заорал: «Импэра сказала, что я – негодник!» И тут раздался стук. Стучали не в дверь, а скорее по голове, но дистанционно. Неужели в окрестностях завелся дятел, облюбовавший баобаб? И теперь эта жирная зараза, раскачивает баобаб навстречу клюву… Тук-тук…
В дом ввалился следующий парень, на ходу начиная скидывать с себя одежду, словно я зажала денег и вместо часа мужского стриптиза оплатила двухминутную программу под названием: «Дорогая, я в душ!» Я скривилась и отвернулась.
– Вот, смотрите! Как вам? Я его еще немного расковыряю… Пусть думают, что…
– Марш отсюда! – процедила я, указывая ему на дверь, не глядя. – Негодник! Я не просила разде…
Дверь хлопнула, чтобы запустить следующего. Я уже даже не поворачивалась, ибо мой третий глаз безудержно рыдал.
– А я вообще хромаю! Мне телега по ноге проехала! – так радостно сообщил мужской голос, словно это было самым важным днем в его жизни, к которому он готовился с рождения. – Я тоже – негодник?
– Почему же? – удивилась я, поворачиваясь, в надежде увидеть посетителя в одежде. Или сразу же прописать втык сомнительной терапевтической ценности.
Белобрысый парень посмотрел на меня так жалобно, словно я лишила его смысла жизни, а потом похромал к выходу. Я не выдержала и выглянула на улицу. На улице стояла толпа голых и полуголых парней, расковыривая все, что можно расковырять, расчесывая то, что можно расчесать. Один бил камнем по своей руке, вопя от боли.
Недалеко на камне сидел старый дед с табличкой: «Как дожить до старости и не ходить на войну! Мудрый совет – одна дева!» Вокруг него стояли парни, внимательно слушая лекцию на тему «Как правильно прятаться в погребе!» Короче, когда здесь будет праздник «защитников отечества» я, пожалуй, зажму открытки…
– Прием окончен! – рявкнула я, закрывая за собой дверь, оставляя носителей будущего генофонда наедине со своими болячками. Мне стучали в дверь, барабанили в окна, что-то кричали, но я достала котел, отмыла его и осмотрела шкаф с продуктами. Сейчас я приготовлю себе покушать… Набрав воды, поставив ее на огонь, я стала варить себе солянку, усердно чистя все ингредиенты. Ай! Случайно пересолила. Сейчас плеснем еще воды… Ой! Перелила! Ладно, сейчас докрошим туда что-нибудь… И снова посо… Да что ты будешь делать!
«Ты, часом, не влюбилась?» – съехидничала Интуиция, глядя, как я снова доливаю воду и сажусь чистить еще одну порцию картошки. Через два часа мучений, я стала обладательницей десятилитрового ведра супа. Я поела, облизала ложку, поглядывая в сторону горячего котла, а затем выглянула на улицу, в надежде отловить пару доходяг и устроить им праздник живота, но никого не было. Напротив моего дома рабочие клепали деревянную сцену. «Ура, скоро мы разнообразим культурный досуг патриотическими концертами!» – обрадовалась Интуиция. Ага, под нашими окнами. «Так у них же колонок нет!» Ну, если так… Ладно, надо думать, что делать с моею солянкою, которая до завтра и до завтрака явно не доживет.
На улице уже вечерело, стуки прекратились. Зато раздался шум толпы. Я прокипятила свой суп еще разок, прикидывая, что запасов еды мне хватит, чтобы пережить столетнюю войну, а в кошельке лежала приличная сумма денег.
Выглянув на улицу еще раз, я застыла… «Из нормального окна – площадь чистая видна!» – радостно заметила Интуиция. «А из нашей амбразуры – три висящие фигуры!» – ужаснулась я. Выступает, с прощальным концертом, трио висельников! Сердце почему-то ушло в пятки, а аппетит резко пропал. Я мрачно поплелась спать, кутаясь в новое одеяло и понимая, что культурная жизнь города меня слегка удручает… Сон пришел, растворив меня в пуховых альковах тепла и уюта…
– Ну как тебе мой ответ, Импэра? – услышала я сквозь сон, чувствуя, как меня осторожно ищут рукой под огромным одеялом.
– Ну… эм… – сладко зевнула я, улыбаясь самой искренней и смущенной улыбкой черному силуэту. «Прокиснет!» – вздохнула Интуиция. – Ой! Ты кушать, случайно, не хочешь?
«Какие мы сегодня милые, какие хозяйственные!» – улыбнулась Интуиция. «Ну не выливать же!» – возразила я, нежно улыбаясь потенциальному едоку.
По моему лицу скользнула перчатка, нежно, до сладкого трепета, поглаживая мою покрасневшую от собственных кулинарных талантов, щеку.
– А вдруг ты меня решила отравить? А? – вкрадчиво поинтересовался убийца, осторожно доставая из-под моего матраса серебряный медальон с именем наследника. Я застыла на месте, глядя, как серебристый кулон вертится на цепочке перед моим носом. – Посмотри на меня, Импэра…
Я напряженно вглядывалась в темноту капюшона. У меня по спине пробежал холодок.
– Хорошо, – прошептал убийца, с усмешкой пряча медальон обратно. – Неси, что у тебя есть… Я и вправду слегка… проголодался…
Я украдкой вытащила медальон с именем наследника, сунула в карман, а потом бросилась вниз за ложкой, тарелкой и хлебом. Через минуту мне вернули пустую тарелку и ложку.
– Спасибо, – очень вежливо поблагодарил меня гость.
– А как насчет добавки? – не менее вежливо улыбнулась я, собираясь уносить тарелку вниз.
– Хм… Не откажусь, – слышала я, слетая вниз по ступенькам и набирая новую порцию. Так, где у меня хлебушек? А вот он! Почти свежий!
– Благодарю, – заметил убийца, снова возвращая мне ложку и пустую тарелку.
– Ты хоть наелся? – заботливо спросила я.
– Слегка, – в голосе чувствовалась улыбка, от которой мне стало так хорошо, так приятно. – Блюдо странное, но вкусное…
– Еще хочешь? – оживилась я, поигрывая ложкой и чувствуя такую женскую жалость к голодающему, что сердце кровью облилось. «Мужик хоть покушает нормально!» – смахнула слезу я. «Все равно до утра не доживет!» – подавила горестный вздох Интуиция. «Кто???» – напряглась я. «Солянка…» – покачала головой Интуиция, вспоминая заветные литры.
Я принесла еще тарелочку, глядя, как интеллигентно ее уплетают с хлебушком. Я снова бежала вниз за добавкой. Какое счастье! И еда пристроена, и я – молодец! Пятая добавка напомнила мне про Прожорливое Оно, окольцевавшее мою школьную подругу. «А есть че покусать?» – жалобно спрашивало оно, заглядывая в холодильник после плотного ужина. Именно это тело доедало за всеми после посиделок… Пока все, откинувшись на диванные подушки, сыто икали, Пылесосик шуршал по тарелочкам, допивал подливку, вылавливал последние кусочки мяса, заглядывая по-сиротски в глаза каждому: «Ты еще будешь? А то я че-то не наелся…»
И вот я уже тащила по лестнице котелок с буханкой хлеба под мышкой, чтобы сразу вручить голодающему. «Может, он несколько дней не ел… – всплакнула Интуиция, утирая слезы. – Бе-е-едненький, голодненький…» Мне уже вернули котелок, погладив по зардевшейся щечке, шепотом заметив, что очень вкусно. Я несла котел вниз, прикидывая, что еще можно изобразить на скорую руку. Капустный салат с яблоками пошел, как дети в школу. Целая миска.