и продвижение к пониманию себя. После того первого звонка в первый день «Пятидневного» курса Марк поощрял нас игнорировать все нелицеприятное, что мы можем услышать или прочитать о Ките. В конце концов, объяснял он, даже Иисус, Будда и другие духовные лидеры сталкивались с сопротивлением, потому что большая часть людей не любит и не приветствует перемены. Но тогда зачем же человечеству нужен прогресс? Нас также знакомили с теорией немецкого философа девятнадцатого века Шопенгауэра: «Любая правда проходит три стадии. Сначала над ней насмехаются. Потом ей жестоко противостоят. И в конце концов ее принимают как очевидную». Кит и его старшие тренеры верили, что однажды учения ПУР будут приняты общественностью как стиль жизни. Мне было удивительно осознавать себя частью движения, опередившего этот мир.
Вот почему я не увидела в словах Барбары об отношении к деньгам попыток манипулировать мной. Я понимала, что этот концепт, этот взгляд на доход… отличается от моих предыдущих убеждений. Но тогда у меня еще не было тех вопросов, которые заставили бы сомневаться. Если бы мне нужно было выбрать лишь одно слово, чтобы описать мое изначальное отношение к этому типу мышления, я бы сказала «открытое». Потому что пройдет еще немного времени, прежде чем я пойму систему рекрутинга и прак-
тику продаж NXIVM (и то, что они создавали классическую пирамиду). Я никогда не пыталась спрашивать себя: «Зачем ей это?», размышляя о тактиках Барбары или ее коллег. В то время все казалось нормальным. Мне хотелось верить, что эти люди по-настоящему хорошие и что это продвинутая система понимания жизни и существования в этом мире.
Я быстро перешла от упражнений к глубокому изучению программы. Когда Нэнси, наш Префект, уехала из Олбани на Западное побережье на несколько дней после моего первого «Пятидневного» курса, чтобы посетить мероприятие в честь годовщины существования центра Такома ПУР, Марк предложил мне поехать туда и встретиться с ней.
Хотя комната для встреч в Holiday Inn была ничем не примечательной, сам центр Такома ПУР занимал первый этаж двухэтажного здания, в котором жили двое тренеров. После пятичасовой поездки и пересечения границы США я вошла в этот незнакомый дом и, направляясь на собрание, прошла мимо ее гостиной со старомодными салфетками на приставных столиках и плюшевыми мишками перед телевизором.
– Должно быть ты Сара! – закричала Нэнси, приближаясь, чтобы обнять меня. – Здорово наконец встретиться с тобой. Марк говорит, ты ему как член семьи!
Вау, правда? Мы с Марком были знакомы недолго, и сам факт, что он сказал президенту этой организации, что считает меня почти что родственником, показался мне большим комплиментом.
– Тебе обязательно нужно встретиться с моей дочерью Лорен, – сказала Нэнси. – Она примерно твоего возраста… Подожди, а сколько тебе?
– Мне двадцать восемь.
Она ахнула.
– Ой, неужели, Лорен тоже двадцать восемь! – Она продолжила говорить очень быстро, рассказывая почему, по ее мнению, мы с Лорен подружимся: мы обе были еврейками, нам обеим нравился театр и наши мамы были психологами. – Бедняжки, – сказала Нэнси, запрокинув голову и рассмеявшись.
– Лорен тоже живет в Олбани? – спросила я.
– Да, тебе и правда стоит навестить нас там.
Навестить их там? Вау. Это было похоже на
приглашение. Я начинала – только начинала – чувствовать, что, возможно, это мои люди. Женщины из центра Такома попросили нас всех присесть, и я почувствовала желание занять место рядом с Нэнси. Когда я подошла к первому ряду, как полный энтузиазма неофит, одна из старших тренеров отвела меня в сторону и напомнила о «порядке рангов». За пять дней курса мы узнали, что старшие тренеры, то есть зеленые ленты и две фиолетовые, всегда сидели перед любой
аудиторией ближе всего к Киту, если он приходил на такие собрания. Студенты низших уровней, как мы, белые ленты, отправлялись на задние ряды. Группа женщин из центра Такома выстроилась перед нами и начала петь:
– Потому что я знала тебя,
Меня изменили навсегда…
Это была одна из самых моих любимых песен всех времен, из мюзикла «Злая». И мне было так хорошо, что хотелось обнять их. Нэнси наблюдала с драматичным благоговением, как женщины из Такома лили слезы, посвящая ей песню, но я испытывала неловкость. Я поняла: приезд Префекта в центр – большая честь (хотя я продолжала звать ее Нэнси, потому что ее титул в NXIVM было неудобно произносить вне центра). Женщины закончили петь, и я задумалась, они и правда так гордятся? Что-то здесь показалось мне не совсем искренне.
В NXIVM такая демонстрация была идеальным примером того, что лидеры называли «отдавать дань уважения». Такая практика группового поклонения поощрялась, если вы встречали или вас представляли старшим руководителям. Но пока что я сосредоточилась на том, чтобы относиться ко всему этому положительно и оставаться открытой всему новому, что ПУР предлагает мне. Марк сказал, что я для него словно член
семьи. Принципы, которым я училась, начали приводить к явным изменениям. Например, члены организации, знакомые мне, например Марк Висенте, а теперь и Нэнси, эти двое успешных инфлюенсеров, людей, которые могут влиять на других, приглашали меня стать частью их сообщества. Я чувствовала, что это точно мое место и что я всегда хотела стать частью подобной команды.
Мне хотелось верить, что эта работа действительно изменит меня. И я не могла не удивляться, как естественно наладились мои отношения с Нэнси и Марком, которые были одними из самых влиятельных фигур в сообществе. Марк был готов поддерживать нас с Дэвидом в любой момент, когда мы теряли уверенность. И я продолжала оставаться верной делу и как только начинала испытывать сомнения, Марк напоминал мне, что любой значимый прогресс всегда начинается с вопросов.
С помощью обещания продвинуть человечество вперед руководство пыталось позаботиться о том, чтобы те из нас, кто казался им подходящими, захотели остаться. На «Пятидневном» курсе и теперь здесь, в Такоме, я слышала, как старшие тренеры сравнивали Кита Раньера со Стивом Джобсом и Биллом Гейтсом – лидерами, которые смотрели на мир по-другому и вдохновили миллионы людей по всей планете жить
иначе каждый день. И этих лидеров, как напомнили нам, всегда кто-то ненавидел… Некоторые говорили, что компьютеры никогда не займут намеченное создателями им место, не будут мейнстримом. Другие утверждали, что iTunes разрушает кинобизнес, как и музыкальный бизнес (я знала людей в моей профессии, которые так и думали). Но старшие тренеры напомнили нам: разве эти магнаты не реализовали идеи, изменившие жизнь людей? Миру нужны перемены, и наша этика должна была развиваться, чтобы соответствовать сегодняшним технологиям. Просто большинство это еще не осознало. NXIVM вела к серьезному сдвигу в коллективном мышлении.
И в конце концов, несмотря на некоторую странность происходящего, я ушла со встречи с Нэнси с приятным чувством. То, что было заявлено и то, как это происходило, искренность присутствующих, вера в идеалы организации пресекли все мои сомнения. Я также приняла мысль, что любой дискомфорт был своеобразным способом развития… А развиваться мне хотелось больше всего на свете. Возможно, да-да, просто, возможно, именно этот путь и этих людей я искала всю свою жизнь.
Глава 3. Внутренние недостатки
Три дня после окончания «Пятидневного» курса были самым счастливым и продуктивным временем моей жизни. Мы с Дэвидом вставали пораньше, делали все, что было запланировано, все успевали, мы бросались в жизнь со страстью и уверенностью, стремясь реализовать все возможности, о которых я даже не подозревала. Дэвид невероятно быстро заканчивал сценарии, а я чувствовала опору и уверенность на прослушиваниях. Также я заметила, что не волнуюсь из-за встреч один на один, хотя раньше они бы сводили меня с ума. Мой непоседливый разум, который не давал заснуть мне вечерами, прокручивая события минувшего дня, теперь замирал, когда я шла спать. Я стала четко понимать, что
происходит в моей жизни, и это было так очевидно, люди начали спрашивать:
– Как ты все успеваешь? Как тебе все удается? В чем твой секрет?
Мы с Дэвидом были рады закончить вводный курс, известный в организации как «Шестнадцатидневный», то есть проучиться еще одиннадцать дней после пятидневного. Проблема состояла в том, что «Одиннадцатидневные» курсы, как правило, проводились в Олбани.
Барбара Буше сказала мне:
– Пять дней – это лишь начало. Словно ты отправляешься на операцию и тебя моют, подготавливают и оттирают со всех сторон. «Одиннадцатидневный» же удалит опухоль разом! – Еще одна успешная аналогия от Барбары, впрочем все тренеры уверяли меня, что лучшее наступит, когда я закончу обучение на «Одиннадцатидневном» курсе.
Итак, через три месяца после «Пяти дней», мы с Дэвидом впервые полетели из Ванкувера в Олбани, чтобы пройти оставшиеся дни курса с Марком Висенте и его подругой. Марк попросил нас присоединиться к нему в окончании полного первого уровня тренировок. Мне казалось, что мы интеллектуальные партнеры. Завершив «Одиннадцатидневный» курс, мы завершим наш первый уровень официального обучения Программе Успеха Руководителей. После уровня I можно перейти к тренировкам уровня II. Они
были посвящены более глубоким понятиям, которые мы, очевидно, не затрагивали на занятиях для начинающих. Мы оба были готовы поднять свой уровень. Мы жаждали этого!
Я была полна энтузиазма и, признаться, может, немного боялась учиться вместе с Марком. На самом деле я хотела учиться у него, потому что глубоко внутри я надеялась, что в какой-то момент он захочет поработать с Дэвидом или со мной, или с нами обоими. Ведь это Марк сподвиг нас обратить внимание на NXIVM, и я не могла дождаться, когда мы обменяемся с ним мнением об этих новых знаниях и о прогрессе в нашей жизни и карьере.