«Ой, – подумала я. – Такая точка зрения точно меняла мой взгляд на ситуацию, когда кого-то сбивает машина». Нас поощряли думать об этом следующим образом: если вы вините в аварии водителя или город за то, что в нем такие улицы, что вас смогли сбить, то, значит, даете другим сторонам больше «влияния» или силы в отношениях с вами. Пример с машиной мог показаться утрированным, но когда я применяла тот же мыслительный процесс к повседневным ситуациям, он демонстрировал мне мою роль в любом сценарии или взаимодействии и помогал выбрать более мудрый способ решения похожей проблемы в следующий раз. Простое обращение внимания на эти различия помогало осознавать, что я могла сделать другой выбор. Такой взгляд на вещи невозможен, если вами руководит сознание обвинения.
И это сработало в моем случае: если бы я винила Дэвида за то, что не чувствую себя люби-
мой, так как он не шел спать одновременно со мной, то признала бы, что он более могущественный человек, и таким образом я отдавала ему власть над моими чувствами и состоянием. Теперь я четко понимала, что применение этого процесса способно помочь мне принимать другие решения и справиться с большинством ситуаций.
Нэнси также научила нас концепту «контроля состояния». Он возник в научной школе, известной как нейролингвистическое программирование (НЛП). Оно было одной из основ карьеры Нэнси. Идея контроля состояния заключается в том, что все люди могут контролировать свое настроение и эмоции – наше «состояние» – и что никто не может заставить нас почувствовать определенные вещи. Мы сами все контролируем и благодаря практике способны выбирать, что и когда чувствовать, и можем самостоятельно вызывать свои эмоции. Мы научились, как быстро получать доступ к разным состояниям, таким, как мотивация, возбуждение, сила и великолепие, как их контролировать, использовать и вызывать по своему желанию. Пример использования контроля состояния в реальной жизни выглядел так: кто-то вызывает мотивированное состояние, чтобы избавиться от лени и закончить проект вовремя. Позже все это мне это очень помогало в актерском деле и озвучке.
«Быть причиной» – один из четырех столбов ПУР. Вот остальные три:
• Ценность работы, то есть четкое определение, что именно вы считаете ценностями и определение ценности, как того, что помогает сэкономить время и усилия, двигает человечество вперед. Все хорошее составляет ценность и помогает выживанию. Все плохое уничтожает ценность и мешает выживанию.
• Честность и открытость необходимы людям для понимания собственных ценностей и фильтров, чтобы вы осознали себя и поняли, как принимаете решения и какие механизмы в нас влияют на наши решения.
• И третье – проекция или ваша собственная интерпретация обстоятельств и событий. Нас призывали осознать, что невозможно понять происходящее в голове другого человека, поэтому все, что вы о нем думаете, поступает к вам через линзы вашей собственной жизни. Вместо того чтобы делать поверхностные предположения, что «эти люди просто такие», нужно понять, «что я проектирую такой взгляд» и что «я могу ошибаться».
Впервые я по-настоящему поняла этот концепт лишь через пару месяцев, пройдя ИЗ о правильном и неправильном. Я рассказала тренеру о ситуации, когда чувствовала себя правой. То есть предчувствовала это. Я собиралась на курс «Этос» в Такоме и попросила одного из тренеров подкинуть меня до Ванкувера. Когда мы пересекали границу, она спросила, на каком углу лучше меня высадить, и я возмутилась, что она не хочет подвезти меня домой, учитывая, что уже было за полночь! Исследование этой ситуации на занятии позволило мне понять, что я не принимала на себя ответственность за то, что не дала более точные указания, когда попросила ее подвезти меня. Я не принимала свою эмоциональную реакцию, – и винила ее за испытанное разочарование. Ресурсы и концепты, касающиеся обвинений, позволяли мне теперь выйти из любой межличностной ситуации с грацией и легкостью. Мои триггеры быстро ослабевали, и навыки коммуникации тоже улучшились. Это пример того, как учения ПУР заставляли нас подробно рассмотреть наши слова, мысли, поведение и решения. Они призывали нас, пурианцев, осознавать все, что мы делаем или говорим. Я знала, что если буду придерживаться программы, то мне удастся исправить все аспекты моей жизни. Когда бы мне не приходилось принимать какое-то решение, алгоритмы, полученные на ПУР заставляла меня подмечать все детали.
На этой стадии мои переживания были связаны с тем, что я уже неплохо себя знала, но не могла взглянуть на свою привычку анализировать себя со стороны и видеть все объективно. Я принимала новые открытия близко к сердцу.
Принципы «Одиннадцатидневного» курса возмутили меня, но их было легко придерживаться, потому что они усиливали все сомнения и недовольство самой собой. На самом деле, я часто испытывала гнев в подростковом возрасте. Да, иногда я чувствовала необходимость контролировать результаты моей карьеры и отношений. Я спрашивала мнение других, чтобы почувствовать большую уверенность в самой себе. Иногда мне просто было приятно чувствовать поддержку окружающих… И если подумать… разве друзья и любимые нужные нам не для этого?
На протяжении курса я слышала, как некоторые тренеры болтали и шутили между собой во время перемен, и гадала, как выглядит их жизнь. Одна упомянула, что любит долгие прогулки с Китом и коллегами, во время которых они обсуждают жизнь, состояние общества и дальнейшее направление деятельности компании. Создавалось впечатление, что все обладатели зеленой ленты состояли в близких рабочих отношениях с Китом. Я понимала, что получение руководящих позиций в компании и сообществе было напрямую связано с его одобрением.
Наблюдая за нашими руководителями на протяжении одиннадцати дней, я узнала, что все они вегетарианцы, употребляют только органическую пищу и продукты без «химии». Все они в хорошей форме. Медитируют, не напиваются (да вообще не пьют!) и часто собираются вместе, чтобы отпраздновать победы. Это была сплоченная группа. А еще эти женщины были крутыми – отличная карьера, важная роль в компании. У меня создалось впечатление, что Нэнси Зальцман постоянно летает по всей стране и выступает с мастер-классами перед людьми, слишком знаменитыми, чтобы называть их имена.
Эти женщины воплощали многие из моих собственных идеалов. Какой же могла быть жизнь на этом пути? Мне казалось, что они словно жили в утопии с повседневными практиками и сообществом, которые поддерживали их цели, а также внутренний мир. Я получила образование, пожила одна, потом с другим человеком, год перед университетом провела, путешествуя по Израилю. Благодаря такому разнообразному опыту я осознала, что является для меня земными благами… но, возможно, стоит скинуть эти «неинтегрированные фиксации» (так ПУР называл наши привязанности) и обратиться к так называемому просвещенному образу жизни?
Я начала рассматривать свою жизнь через эти новые линзы и поняла, что мое желание нравиться было руководящими первичным. Угадай-
те, кто предложил инструменты, чтобы это исправить?
Тренеры заявляли, что если мы окончим «Одиннадцатидневный» курс, то завершим Уровень I Программы Успеха Руководителей. И тогда курсы второго уровня могли бы дать мне основы, чтобы по-настоящему вырасти и научиться заполнять эту пустоту, вместо того чтобы искать одобрение извне… всего за пару тысяч долларов.
В то время я еще не понимала, что сама NXIVM становится моим ответом на «схему-стимул». Я не понимала, что сама организация поможет мне заполнить ту самую внутреннюю пустоту, которую я пока лишь осознала. Я усердно работала над первыми курсами и доверяла системе. Все темы, собранные в этом «Одиннадцатидневном» интенсиве, подняли на поверхность многое из «старых» проблем. Я чувствовала себя уязвимой, открытой и вымотанной. Другие, как мне казалось, проходили материал легко и беззаботно, а я все еще чувствовала, что со мной что-то не так.
Во время этой поездки я также впервые лично встретилась с Китом Раньером. Я познакомилась с ним во время волейбольной игры, которая, как я слышала, была одним из его любимых занятий. Я никогда не увлекалась спортом и не очень-то хотела участвовать в игре… особенно, увидев кто играет. В основном это были мужчины, а по краю сидели красивые молодые женщины в очень ко-
ротких шортах, и все казались увлеченными спортом. Между сетами Кит останавливался и приветствовал или общался с некоторыми женщинами. Постойте, он что, целует их всех в губы? Со своей прической в стиле Иисуса, в очках и шортах начала восьмидесятых, Кит, то есть Авангард, спокойно болтал с ними и буквально наслаждался их вниманием, пока они все хихикали над его шутками. Я скромно наблюдала, как он убирает пряди волос со лба, и тут на мгновение встретилась с ним взглядом.
Потом, во время перерыва между играми, Марк Висенте представил меня и Дэвида Киту. Я протянула руку, чтобы поздороваться с ним, и поблагодарила за создание «тех», понимая какой неловкой, должно быть, кажусь, произнося все это. Кажется, он уже слышал обо мне и Дэвиде, и мне это вроде как польстило, но общение было странным. Я направилась вслед за Дэвидом, который уже отошел от площадки.
Уже через пару минут после этой первой встречи с Китом я осознала, что именно ощущала. Я ожидала, что испытаю восхищение или испуг… Но он скорее показался мне… странным. А еще меня удивило, что один из самых умных людей на планете играл во что-то такое обычное, даже заурядное, как волейбол. Марк сказал, что Кит был известным классическим пианистом, неплохим игроком в шахматы и любителем почитать. Не этого я ожидала. Я думала, что
мы все соберемся в интеллектуальный круг и погрузимся в революционную дискуссию о состоянии мира.
Сначала он показался мне совершенно обычным. Совсем не гением, скорее немного глуповатым. Позже я заметила, что после каждого проведенного Китом форума, Нэнси шла за ним на сцену и расспрашивала аудиторию: «Ну и как вам? Разве он не прекрасен?». Всегда находились новые студенты, которые поднимали руки и отвечали: «Да, я удивлен, что он кажется обычным парнем», а Нэнси восторгалась: «Разве не замечательно, насколько он доступен для остальных?»