Видите? Я знала, что Кит и старшее руководство найдут этому объяснение. Это Сара устраивает сцены. Это никак
не повлияет на сообщество NXIVM, и я была уверена, что они смогут воспользоваться этим, чтобы продать программу «СМИ Кинжала» и «обучить» студентов мнению Кита, согласно которому СМИ всегда искажает данные. Я храбрилась. Женщины, присоединяющиеся к движению #MeToo, демонстрировали мне, что настоящая сила – это ваш голос.
Я была испугана, но собиралась защитить и спасти тех, кого могла. Благодаря эксперту по культам Джанья Лалия я узнала, что такая реакция называется «комплекс спасителя» и она естественна для человека, покинувшего культ. Мой следующий шаг – закрыть центр, прежде чем успеют вмешаться люди из Олбани. Я отправила сообщение пятнадцати пурианцам, которые встретились со мной в центре. Мы разделились на команды, чтобы все упаковать, вычистить и сдать помещение. Несколько человек держали огромный постер, который раньше висел у нас на стене и на котором были изображены руководители компании (в том числе и я), а я и другие пурианцы рвали его, изображая движения карате и крича: «Пошел ты, Авангард!». Слезы и первобытные крики не только очищали нас, но и впервые за многие годы мы больше не подавляли наши чувства. А потом, чтобы поблагодарить всех за помощь, я позвонила и заказала пиццу… с мясом.
Я подумывала записать закрытие центра на видео, но не стала, потому что боялась Клэр и ее юридических стратегий, которые она использовала в качестве оружия. Оказалось, я была права и вскоре столкнусь с самым страшным моментом моей жизни.
В июле 2017 года Энжи сказала мне, что видела, как Клэр Бронфман гуляла вдоль дамбы в Стэнли-Парке, расположенном практически в центре Ванкувера. Месяц спустя в августе мне позвонила полиция и сообщила, что Клэр обвинила меня в преступном мошенничестве, обмане и краже. Я уже передала записи, iPad, старые ленты и все материалы по тренингам другим коучам в Ванкувере, которые оставались верны NXIVM, но отказалась отдавать двенадцать коробок с документами учеников, личными данными членов и финансовыми записями. Я не верила, что руководство сохранит конфиденциальность информации, которую можно использовать, чтобы и дальше шантажировать построенное мной сообщество. Эти люди и их безопасность были важны для меня.
Пепе, недавно заставивший меня сесть с ним и прочитать старые заголовки о NXIVM, помог найти лучшего адвоката в Ванкувере. Тот способствовал решению всех вопросов с отделением полиции в Ванкувере и убедил меня, что я не сделала ничего противозаконного, удержав фай-
лы клиентов. Клэр также сказала полиции, что мой IP-адрес связан с совершенными финансовыми преступлениями, но следователи обнаружили, что меня даже не было в городе в указанные Клэр даты. И наконец после долгого расследования полиция сняла с меня обвинения. Мошенничества не было, деньги я не крала. Энжи просто отменила платежи, а когда полиция связалась с моими учениками из предоставленного списка, все подтвердили, что больше не хотят продолжать участвовать в ПУР в Ванкувере.
Все это было настолько смехотворно: Клэр пыталась сделать из меня преступницу. К этому времени в New York Times уже опубликовали нашу статью. Официальным лицам было ясно, кто тут информатор и кто агрессор. Примерно в это же время со мной связалась Барбара Буше. Мы с Ниппи много часов проговорили с ней по телефону, рассказывая о событиях прошлых лет и извиняясь за то, что сторонились ее. Она связала меня с Нилом Глейзером, исполненным энтузиазма адвокатом, выступающим за справедливость и права женщин, который согласился взять меня в качестве клиента.
Мне было очевидно, что Кит пытается избавиться от всех потенциальных угроз. Уверена, это он отправил Клэр в Ванкувер, чтобы заставить меня замолкнуть. Ниппи помогал мне придумывать решение каждой проблемы, и мы знали, что нужно опередить Кита и остальных в их
играх в закон. Частично наш план заключался в том, чтобы предать делу более широкую огласку и разоблачить Кита Раньера и всю его схему DOS. Но мы также осознавали последствия: если будем выступать открыто, подвергнемся критике. Однако я больше всего хотела позаботиться о женщинах, которые случайно отдали свои гарантии социопату
Глава 15. Свобода
На неделе Благодарения 2017 года я провела в ФБР почти три тяжелых дня, пока они планировали официальное расследование в NXIVM. Первое, что мне сказала Мойра Пенса, помощник адвоката США: «Спасибо, что дали делу огласку. Именно ваша история инициировала расследование». А потом добавила: «Пожалуйста, больше ничего не говорите. Если будете обращаться к прессе, дискредитируете себя как надежного свидетеля».
Я согласилась, немного переживая из-за уже начатых проектов: работа для A&E про культы, подкаст «Разоблачение: Побег из NXIVM», который друг детства продюсировал для CBC, главного канала Канады и документалки, в которой
описывается мой уход из группы. Теперь расследование находилось в руках ФБР. Я все им отдала: многочисленные коробки с банковскими документами, все материалы на компьютере и телефоне. Мне было нечего скрывать. Нил поддерживал меня, и я знала, что Мойра с командой департамента юстиции поможет мне. И все же я столкнулась с последствиями выхода из культа. Моими действиями управлял чистый гнев. Втайне я все еще не могла отойти от потрясения. Ниппи помог мне рассказать о пережитом в интервью и поддерживал меня в те дни, когда я просто не могла работать. Справиться со всем этим мне помогало ведение дневника.
Мне хочется очиститься. Найти эту мудрую женщину в себе и провести ритуал экзорцизма. Вытащить цепи, вырвать крюки гнева, которые протянулись от самой Олбани, чтобы удерживать меня. Я начала ненавидеть этих людей, друзей, которым когда-то доверяла свою жизнь, тайны и мечты. Они превратились в тени, бездушные и злые. Троллей, готовых наказывать, сплетничать и лгать, пустые оболочки людей, которыми они раньше были.
И я застряла здесь, лихорадочно пытаясь собрать кусочки своей жизни воедино. Я возвращаюсь к нормальному миру. Безопасности, защите. Теплу. Доброте. Связи. Я контролирую их. Встаю и громко заявляю: Вот чего я хочу!
Вот кто я такая.
Я нахожу СЕБЯ. Восстанавливаю все разбитые частички души, соединяя их в целого человека. И с каждым исцелением мне мягко напоминают, что в действительности меня никогда не разбивали – я никогда не была дефектной. Я всегда была полноценным человеком.
Я ищу время, пространство, чтобы вытащить на свет свой голос, о котором забыла на 12 лет. Я возвращаю свою творческую сторону и нахожу время для себя… наконец. Я пожинаю РАДОСТЬ. Настоящую радость. Не искусственную фальшивую радость. Я ищу забытую свободу и играю с сыном на полу с его ЛЕГО. Я хочу потеряться в игрушечном замке с монстрами и грозами.
Я снова обрету себя. Выжатая и высушенная. Я словно свежее постиранное белье, развешенное на заднем дворике простого фермерского дома из красного кирпича. Дикая зеленая трава выделяется на фоне неба цвета синей птицы и солнца, очищающего всю эту сцену… но особенно меня. Я снова чиста. Знаю, что в этом процессе прощу тех, кто предал меня, кто кинул меня под автобус. Кто одурманил меня и обокрал мой нежный наивный разум, чтобы наполнить его собственными верованиями. Я отпущу ярость, просто буду танцевать на ветру на бельевой веревке… спокойно раскачиваясь.
Однажды я снова стану самой собой: Мамой. Женой. Актрисой. Йогом. Любителем смузи.
Я наша свое место.
Корни в спокойствии.
Я испытываю благодарность за свой путь. Я рассказала свою историю и могу двигаться дальше. Я прожила начало, середину и конец этих глав в моей жизни. Весь мой третий десяток. Все теперь кончено.
Боль покинет мое тело и сформирует слова и уроки для других, чтобы они смогли найти путь из тьмы, я черчу карту для друзей, которых я оставила позади и даже для тех, с кем никогда не встречалась. Вместе мы снова станем целым сообществом. Сильнее, мудрее. Непобедимыми.
В марте 2018 года почти через год после того, как мы с Марком осознали, частью чего являлись, и через год после получения клейма с инициалами Кита Раньера, мексиканские власти смогли найти Кита после многих месяцев бесплодных поисков ФБР. Он прятался на вилле в Мексике с несколькими женщинами, в том числе Лорен Зальцман, Эллисон Мэк и Ники Клайн. В американских новостях сообщалось, что, когда полиция уехала, посадив Кита на заднее сиденье машины, женщины побежали за ним. Хотя полицейские арестовали его, они оставались ему верны.
Вскоре появилась фотография Кита на заднем сиденье этой полицейской машины. Никогда раньше я не видела его таким потрепанным или испуганным. «Ах, – подумала я. – Так вот какой
Кит на самом деле». Называйте меня «злорадствующей», но мне было очень приятно видеть его разоблачение.
Лидера, ранее известного как Авангард, перевезли из Мексики в Техас и потом наконец на автобусе в Бруклин.
Несколько недель спустя Эллисон Мэк арестовали в ее квартире, в Бруклине. Она провела несколько ночей в тюрьме, прежде чем ее выпустили под залог в сумму 5 миллионов долларов и назначили ей домашний арест в доме ее родителей в округе Ориндж, Калифорния.
Я надеялась, что, поев правильную еду и поспав вдали от ежедневных манипуляций Кита, Эллисон сможет очнуться. После ее ареста ряд падающих домино увлек за собой и Лорен, Клэр, Нэнси и Кэти Расселл, бухгалтера NXIVM. Их всех арестовали. Я хотела, чтобы эти женщины заплатили за содеянное с нами… Но понимала, что еще больше хочу, чтобы мои бывшие друзья выздоровели, увидели истину.
Меньше, чем через три месяца после его ареста в июне 2018 года, ФБР собрало множество свидетельств против Кита Раньера, включая серию текстовых сообщений между Китом и одной из моих бывших подруг, хотя по стилю письменного показания я не могла определить, кто общался с ним, потому что ФБР держало ее имя в тайне. Этот обмен сообщениями произошел 9 октября 2015 года, всего через месяц после смер-