Ангелина сжала руку Эдди и улыбнулась ему.
— Если ты когда-нибудь побываешь у меня дома, ты можешь бороться с моим братом Джошуа, чтобы показать, что ты достоин меня.
Мне пришлось подавить смешок. Я бывала в общине хранителей и знала, что она говорила абсолютно серьезно. Я старалась сохранять невозмутимый вид.
— Разве вы не нарушаете кучу правил, встречаясь без этой необходимой процедуры?
Ангелина кивнула, выглядя немного мрачно.
— Моя мама была бы шокирована, если бы она знала. Но я думаю, это уникальная ситуация.
Эдди снисходительно улыбнулся ей. Я думаю, иногда он считает, что мы преувеличиваем на счет Хранителей. Он будет шокирован, если ему доведется побывать у них.
— Быть может, я смогу побороть кучу твоих родственников, чтобы компенсировать это, — сказал он.
— Возможно, тебе придется, — сказала она, не воспринимая это как шутку.
Вряд ли это были романтические подшучивания, но Джилл выглядела сконфужено, обсуждая их отношения. Она повернулась ко мне, очевидно, стараясь отвлечься от них.
— Сидни, так что на счет Рождества?
Я пожала плечами, не совсем понимая, что она имеет в виду.
— Встретим его как обычно, полагаю. Обменяемся подарками. Споем песни. Проведем рождественские дуэли.
В этот момент Ангелина посветлела, а Джилл закатила глаза.
— Нет, я имею в виду, собираемся ли мы на зимние каникулы на несколько недель? И есть ли шанс… есть ли шанс отправиться домой?
В ее голосе была жалобная нотка, и даже Эдди с Ангелиной перестали восхищаться друг другом и посмотрели на меня. Они испытывающе смотрели на меня. Ангелина не была столь заинтересована в посещении Хранителей, но я знала, что Эдди и Джилл скучают по семье и друзьям. Я надеялась, что дам им ответ, который они хотят услышать.
— Мне жаль, — сказала я. — Но время отдыха вы проведете у Кларенса. Мы не можем рисковать… ну, вы понимаете.
Не было нужды в том, чтобы подчеркивать необходимость обеспечения безопасности Джилл. Все мы и так это знали. Замечание Яна о том, насколько хрупка власть королевы, напомнило о важности того, что мы делали.
Джилл изменилась в лице. Даже Эдди выглядел разочарованным.
— Я подумала, — сказала она. — Я просто надеялась… то есть, я очень скучаю по маме.
— Вероятно, мы можем получить сообщение от нее, — сказала я осторожно.
Я знала, что это не может заменить настоящего общения. Со своей мамой я могла иногда созваниваться, и ее голос в телефонной трубке был в миллион раз приятнее, чем какое-то сообщение. Изредка я даже могла поговорить со старшей сестрой Карли, которая всегда меня подбадривала, настолько она была живой и забавной. А моя младшая сестра Зоя… ну, тут другая история. Она не отвечала на мои звонки. Ее практически приняли в ряды алхимиков и готовы были отправить на задание, а я увела эту работу прямо у нее из-под носа. Я лишь хотела оградить ее от судьбы алхимика в столь юном возрасте, но она расценивала это как оскорбление.
Глядя на печальное лицо Джилл, я чувствовала, как мое сердце сжимается. Она пережила так много. Её новый Королевский статус. Мишень для убийц. Шантаж в человеческой школе. Её разрушительные и смертоносные романы. А сейчас ещё и Эдди с Ангелиной. Она выдерживала всё это с поразительной силой, всегда решительно делала то, что приходилось, даже если не хотела. Лиссу хвалили за то, что она была примерной королевой, но также был королевский суверенитет и сила Джилл хорошо, что многие недооценивают. Взглянув вверх, я заметила искру в глазах Эдди, так как он тоже, казалось, признал это и восхищался ей.
После обеда я забрала их в Амбервуд и было приятно, что моя машина в идеальном состоянии. Я водила коричневый Субару по имени Латте, и Эдди был единственным человеком, которому я доверяла руль. Я подбросила его до общежития мальчиков, а потом вместе с Ангелиной и Джилл вернулась к нам. Когда мы вошли, я увидела Миссис Сантос, учителя.
— Вы, ребята, идите дальше, — сказала я Джилл и Ангелине. — Увидимся завтра.
Они ушли, а я, пройдя через вестибюль, терпеливо ждала, когда Миссис Сантос освободится чтобы закончить наш разговор с медсестрой, Миссис Уэтерс. Когда Миссис Сантос начала поворачиваться и уходить я нагнала её.
— Миссис Сантос? Я Сидни Мелроуз. Я подумала, если я смогла…
— О, да, — сказала она. — Я знаю, кто ты, дорогая. Мисс Тервилигер все время только о тебе и говорит, когда мы встречаемся на кафедре.
Миссис Сантос была доброй на вид женщиной с черными волосами с проседью. Ходят слухи, что она выйдет на пенсию в скором времени.
Я покраснела из-за похвалы.
— Спасибо, мэм, — и она, и мисс Тервилигер были учительницами истории, но миссис Сантос специализировалась не на всеобщей истории, а не на американской.
— У вас есть минутка? Я бы хотела задать вам некоторые вопросы.
— Конечно.
Мы остановились в стороне от вестибюля, подальше от входящего и выходящего движения общежития.
— Вы знаете много о местной истории, не так ли? Истории Южной Калифорнии?
Миссис Сантос кивнула.
— Я родилась и выросла здесь.
— Я заинтересована в нетрадиционной архитектуре в районе Лос-Анджелеса, — сказала я ей, и ложь легко слетела с моих губ. Я подумала об этом заранее. — Я имею в виду не южно-западный стиль. Вы знаете подобные районы? Я слышала, что некоторые из них в викторианском стиле.
Она просияла.
— О, да. Совершенно верно. Увлекательный предмет. Викторианская, колониальная… Есть всякие. У меня нет всей информации сейчас, но я могу прислать вам по электронной почте, когда вернусь домой сегодня вечером. Есть, насколько я знаю, кое-что в моей памяти, но также я знаю, историка, который может помочь вам с другой информацией.
— Это было бы прекрасно, мэм. Благодарю вас.
— Всегда рада помочь ученице, — Она подмигнула, когда собралась уходить. — Может быть, в следующем семестре вы будете делать независимые исследования со мной. При условии, что вы сможете оторваться от Миссис Тервилигер.
— Я запомню это, — сказала я.
Как только она ушла я написала мисс Тервилигер: "Миссис Сантос собирается рассказать мне об исторических кварталах". Ответ пришел незамедлительно: "Отлично. Приезжай прямо сейчас". Я нахмурилась и напечатала ответ: "Я только что приехала. Еще не была в своей комнате". На что она ответила: "Тогда все получится намного быстрее".
Может, это и было правдой, но я всё равно нашла время, чтобы положить чемодан в свою комнату и переодеться в чистую одежду. Госпожа Тервилигер жила довольно близко к школе, но когда я пришла, выглядело так, будто она кругами ходила по своей комнате.
— Наконец-то, — сказала она
Я взглянула на часы.
— Прошло всего пятнадцать минут.
Она покачала головой, и лицо ее помрачнело, как когда-то в пустыне.
— И это может оказаться слишком много. Следуйте за мной.
Дом Миссис Тервилигер можно было принять как за магазин новой эпохи, так и за кошачий приют. Беспорядок выводил меня из себя. Книги заклинаний, ладан, статуи, кристаллы и всякие другие магические предметы — все это лежало грудами во всех комнатах. Только в ее мастерской, в комнате, куда она меня привела, было аккуратно и опрятно, что заслужило мое одобрение. Все было чисто и организованно, вплоть до маркировки каждого предмета и расположения их в алфавитном порядке. Большой рабочий стол располагался в центре комнаты, абсолютно пустой за исключением великолепного ожерелья, которого я не видела прежде. Цепочка состояла из затейливых золотых петель, а подвеска представляла собой темно-красный камень, обрамленный кружевом золота.
— Гранат? — спросила я.
— Очень хорошо, — сказала она, поднимая ожерелье. Свечи в комнате, казалось, освещали каждую его часть, придавая блеск
— Оно прекрасно, — сказала я.
Она протянула его мне.
— Это для тебя.
Я опешила.
— Для… меня? Я… я имею в виду, спасибо, но я не могу принять такой подарок.
— Это не подарок, — сказала она, — это необходимость. Единственное, что может спасти твою жизнь. Возьми его и одень.
Я отказалась прикоснуться к нему.
— Оно магическое, не так ли?
— Да, — сказала она, — И не смотри на меня так. Это ничем не отличается от любых чар, которые ты делала для себя.
— За исключением того, что делаете вы…
Я сглотнула, когда посмотрела в самую глубину кроваво-красной драгоценности.
— Это должно стать намного мощнее всего того, что я умею делать.
— В этом и есть весь смысл. Так что держи. — Она так всучила мне ожерелье, что оно чуть не ударило меня по лицу.
Взяв себя в руки, я протянула руку и взяла его. Ничего не произошло. Никакого дыма или искр. Никакой жгучей боли. Увидев её выжидательный взгляд, я повесила гранат на шею, позволяя лечь рядом с крестом.
Она вздохнула. Её облегчение было почти осязаемым.
— Как я и надеялась.
— О чём вы? — спросила я. Даже если я не почувствовала ничего особенного, гранат был тяжёлым.
— Оно скрывает твои магические способности, — сказала она, — Любой, кто встретит тебя, не сможет сказать, что ты пользователь магии.
— Я не пользователь магии, — напомнила я ей резко. — Я алхимик.
Тень улыбки играла на её губах.
— Конечно, ты пользуешься магией. Ты такой особенный человек, это слишком очевидно. Магия оставляет след в твоей крови, которая разливается по всему твоему телу.
— Что? — Я была бы менее шокирована, если бы она сказала, что я больна смертельной болезнью. — Вы никогда не говорили мне этого прежде!
— Это не важно, — сказала она, пожав плечами. — Ты до сих пор нужна мне. Тебе не снять это. Вообще когда-нибудь.
Я положила руки на бедра.
— Мэм, я не понимаю.
— Я расскажу все в свое время…
— Нет, — сказала я. В этот момент я могла бы сказать про Стэнтон или про любого другого алхимика, что они использовали меня и давали лишь ту информацию, которую хотели дать. — Вы расскажете об этом сейчас. Если вы втянули меня во что-то опасное, то вам необходимо, либо вытащить меня, либо рассказать мне сейчас же.