Никому ничего не говорил, а весь двор знает про результат целительства до мельчайших подробностей. Вплоть до того, на сколько дырочек туже стал застегиваться ремешок, держащий нижние юбки. Служительницы разболтали? Или сама Мариана подругам похвасталась? Не знаю…
Когда его величество зашел в приемную, мы склонились в поклоне, и я услышал милостивые слова:
– А! Тихий! Уже здесь! Ну-ка пойдем пошепчемся! Мариана просила тебе кое-что приказать.
Отмахнувшись от доклада дежурного, государь завел меня в кабинет.
– Здесь не подслушают, – пояснил он, – мне уже доложили о герцоге. – И спросил: – Ты что? Опять ночью уснуть не мог?
– Так точно, ваша милость! Совершенно случайно нашел бумажку… две. Прикажете подать для ознакомления?
– Что с тобой поделаешь? Давай. «За заслуги перед Короной», первую ступень уже нагулял, посмотрим, что еще за бумажки заслужишь.
Две книги с переплетенными десятитысячными казначейскими билетами привели короля в восторг.
– Эх! Вот на таком соблазне истинная цена людей сразу и выясняется! Тут не все мои старые ближники выдержали бы такое искушение, себе оставили бы… Верный ты! Верный… Должен буду! Сильно должен. Из-за похорон, коронации и прочего в казне полное расстройство, и откуда деньги брать – не ясно. А тут два миллиона! Ты, Стахушка, даже не представляешь, какое облегчение мне сейчас устроил… Деньги только после Нового года должны прийти, ан у меня уже есть! Без главного зачинщика мятежники переругаются, каждый первым стать захочет. А без аванса наемники воевать не пойдут, бунта не будет. И что лишек денег у меня появился, мы с тобой никому не скажем. Пусть до поры лежат в моем личном шкафчике. Ясно?
– Так точно, ваша милость!
– Мятежников сейчас трогать не следует, еще с предыдущими не разобрались, однако для памяти список составим. Они сейчас в Казначействе будут справки наводить, но ничего не узнают и переругаются между собой. До коронации выхода не придумают. Других бумаг не видел?
– Испугался, ваша милость, много стражи в доме было. Кроме спальни, больше нигде не искал.
– И того, что принес, довольно. Не надо, чтобы на нас с тобой подозрения падали. Пусть друг друга и слуг подозревают. Да! Мариана тебя хвалила, наградить просила. Орден тебе повешу, считай, за нее тоже. Деньгами наградить не могу: многие предполагают недостаток в казне – задумаются, откуда лишнее взялось. На коронацию награды раздавать буду, тогда тебе хороший кус к баронству прирежу. Не из Лауркиного герцогства, а с другой стороны реки дам.
– Премного благодарен, ваша милость! Но, может, не надо… мне хватает.
– Я сам знаю, что надо, а от чего отказаться следует. Ты у меня, может, еще графом будешь. А то и герцогом. Неста приходила, просила вас помирить. Девчонка без жениха осталась, так Верховная вновь на тебя глаз положила. Я намекнул, что графство в приданое хорошо, но меньше, чем на полного графа, для тебя не соглашусь. Титул «из вежливости» пусть Ранбранды кому другому сулят. Когда ты у Лаурки был, тебе малявку Заозерских показали. Тебе она как?
– Виноват, ваша милость! Не обратил внимания.
– Вот во всем ты хорош, а свою выгоду не отслеживаешь. Хоть поинтересоваться должен был. Еще один из придворных мужа Силестрии про тебя справки наводит. В Синедолье я тебя точно не отдам, однако помни для случая.
– Ваша милость!..
– Молчи, коли ничего не понимаешь. Я тебе про конкубину только сказал, ты, толком не разобрав, сразу нашел себе. Считай, случайно нормальная попалась, но нельзя же так! Приказ приказом, однако себя забывать не след. С женой так делать запрещаю, от нее после свадьбы уже не откажешься. В благодарность за службу сам тебе невесту найду. Не бойся, твое слово решающим будет. Неволить не стану, но обещаю построить самую приличную партию. Подбор кандидаток Марианочке поручу. Женщинам сватовство одно из самых интересных занятий. Потом прикину и из ее списка покажу лучших. Ты выберешь, которая понравится. Небось, ее родители не откажут, я сам у тебя сватом буду!
И что можно сказать на такое? Поблагодарить, и только. Надеюсь лишь на то, что на службе до двадцати трех лет жениться нельзя.
Вышел из кабинета с орденом. Вместо солдатской «Храбрости» государь повесил мне на шею первую, высшую ступень «За заслуги перед Короной». Это главнейший придворный орден, и он всегда носится на шее, все остальные ордена ниже него и носятся на бантах, на груди. Есть, конечно, еще иностранные ордена на шею, но их вместо нашего тоже не надевают – умаление будет. Сам орден красив – шесть тупых лучей, а в центре круг с короной. Понятно, сделан из золота. Корона прорисована алмазной пылью, по краям лучей идет кайма из мелких бриллиантиков, на острие каждого луча камешек более крупный. От верхнего луча отходит петелька под ленту, для ношения на шее. Копии этого ордена делать запрещено, с любой формой носится только оригинал.
Орден не слишком редкий, почти все высшие сановники такой имеют. Однако есть нюанс – они сановники, в генеральских чинах, класса четвертого и выше, а я всего-навсего титуляшка-камергер. Тут волей-неволей задумаешься – может, избыток королевских милостей специально напоказ мне дается? Может, от других придворных меня оттолкнуть хотят? Ведь тогда я буду держаться при дворе лишь волей государя, других зацепок у меня не будет. Понятно, жену Лагоз мне подберет тоже из своих союзников, тогда я еще сильнее буду к нему привязан. Но что могу сделать, чтобы с людьми нормальные отношения поддержать?
Самое главное – я целитель. С точки зрения Бертиоса – так себе, кое-что получается, и только, трачу силы на баловство, украшательство и потакание женским капризам. Однако я занял нишу пластических хирургов, которых здесь нет. А с ростом практики, буквально с каждым новым пациентом, у меня растет контроль и нарабатывается опыт. То, что я вначале делал с огромным напряжением и растратой сил, теперь творится небрежным жестом.
Второй важный фактор – Церковь. Ее боевое ответвление уж точно. Монахи в доспехах, да и сам первосвященник, при встрече осеняют меня благословением. Знаете, похоже, оно работает! Многие дела идут проще и легче. Те же свитки для церковных нужд пишу на треть быстрее, чем аналогичные для других целей. Зелья требуют меньше внимания и работают сильнее. Яд для нежити сварил почти на одном дыхании. Хотя помощники из священнослужителей повторяли за мной все действия, но у них получилась никчемная бурда.
У придворных отношение ко мне, может, и настороженное, зато придворные служители, даже высокопоставленные, ценят. А надо было всего-то не скупердяйничать при закупках, да не брать «благодарность» за лечение.
В гвардии и в армии я популярен – награды, лихость в женитьбе на Мике, соревнования по бутылболу, коктейли и большое количество статей в газетах сделали меня довольно известным. Среди влиятельных простолюдинов имею хорошие завязки. Федул, откупщик, считает меня своим благодетелем. Налор, отец моей маленькой конкубиночки, уважает. А они в десятке богатейших простецов страны.
С Гильдией отношения хуже. Неста меня кинула, и такое невместно прощать. Однако в случае примирения и женитьбы на маленькой Терезочке отношение будет совершенно противоположным. Но и сейчас, раз я на связи между Гильдией и двором, пакости делать не будут, забоятся. Так что пока основное слабое место – Белый дворец, а других людей, почитай, и не осталось. Однако и там явно гадить побоятся. Ближнику государя оно может весьма череповато выйти. На крайний случай, есть баронство.
– Господа, это катастрофа! Все средства, которые мы смогли собрать на борьбу за правое дело, пропали! Деньги, камни – все!
– Как все?! Я вытащил из ожерелья моей жены бриллианты, я заложил поместье, а вы говорите «все пропало»?!
– Не только вы! Я тоже вложил все свои деньги, я тоже отдал все камни из родовой казны. И нас таких не двое, не трое и даже не десяток. И все мы хотим знать – кто нам вернет вложенные средства? Кто ответит за пропажу? Как дальше будет действовать наш союз? Причем слов «не знаю» мы не примем.
– Господа, я прошу не горячиться. Наши люди сейчас отслеживают ситуацию. Любой обратившийся в Казначейство с десятитысячной бумагой будет остановлен и допрошен.
– Не считайте нас идиотами! До коронации осталось меньше двух недель. Вы сможете вернуть похищенное и заплатить аванс наемникам в этот срок?
– Нет.
– Спасибо за честность. Вы сможете без денег поднять восстание?
– Нет.
– Еще раз благодарю за правду. Тогда, быть может, у вас есть подозреваемые?
– Да, подозреваемые имеются, и главный из них – герцог Смагд.
– Неужели? Ему не понравилось, что убили его наследника, и он совершенно неожиданно решил отомстить? Я говорил, что есть дела, а есть делишки. Зачем было размениваться на мелочи и надеяться, что никто не узнает заказчика убийства?
– Тактически было правильно помешать слиянию двух герцогств…
– А стратегически – полностью провалить главное дело! Вы хоть разобрались, как смогли осуществить убийство в закрытой комнате?
– Магия. У Смагдов на службе три магистра.
– Постойте, господа! Я прошу вернуться к обсуждению главных вопросов – что делать с восстанием? И кто вернет деньги?
– И что в своем герцогстве сможет сделать Смагд, получив такую сумму?
– А вот я совсем не уверен в его вине. Я имею своего человека в том окружении…
– Господа, давайте поговорим о возврате…
– Мы именно этим и занимаемся. Кто, кроме Смагдов, мог устроить акцию? Ранбранды?
– Нет. Ранбрандам не за что мстить, их девчонка даже не успела обручиться. Именно для того, чтобы серьезно с ними не ссориться, так поспешили со смертью наследника.
– Король?
– Он всегда на виду, любое его трепыхание сразу становится известным. Подозревать мог, а что-то сделать… Охранители будут ему подчиняться только после коронации.
– Тогда поправьте меня, господа, если я буду не прав, – в день, когда пришли деньги, герцога убили, а средства пропали. Вина Смагдов притянута за уши – наверное, убить бы они могли, но почему именно тогда? В спальню проникли волшебники, но герцога зарезали на манер воров, да сигнализация смолчал