Единственное, где задержался — магазин платья, и то потому, что пришлось долго искать подходящую по размерам одежду. Переодевшись, я стал походить то ли на зажиточного торговца, то ли на мелкого дворянина. Впрочем, образ последнего обязательно бы дополнял меч на бедре, но оружия у меня не было.
Приятная неожиданность — в городе обнаружилась вполне сносно работающая канализация — наследие имперских времен. В отличие от средневековой Европы здесь не выливали помои на улицы, метя по головам мимо проходящих людей.
Много каменных зданий, в основном одно и двухэтажные, изредка трех. Чем ближе к центру, тем чище становились улицы, появлялось больше стражи и ощущение общего достатка. В этом отношении город походил на коллег, где зажиточные жители предпочитали селиться в определенных районах.
Вволю нагулявшись и поглазев на людей (тоже ничего особенного, люди как люди, каждый со своими проблемами), я направился в лавку редкостей.
Дубовая дверь открылась, привычно звякнул над головой колокольчик. Элим улыбаясь, стоял за стойкой, словно встречая самого желанного клиента. Ждал. Сверток под рукой показывал, что заказ готов.
— Приветствую, уважаемый Га-Хор, рад вас вновь видеть.
— Взаимно, уважаемый Элим, — я обозначил короткий поклон, глазами показывая на сверток. — Полагаю это мой заказ?
— Все верно, — хозяин лавки быстро его развернул, показывая содержимое.
Баночки, скляночки, связанный пучок трав, бумажный кулечек и одна миниатюрная шкатулочка, выполненная с изумительным мастерством из твердого дерева красноватой породы. Именно в ней находился основной ингредиент для второго уровня «Тумана» — столченная редкая травка, произрастающая у основания далекой горы, обладающая свойством вызывать жжение на человеческой коже.
Проверив все и убедившись, что каждый компонент нужного объема и веса, я вытащил вексель Дома Моранов.
— Здесь сто золотых, у вас найдется сдача?
Оглядев опытным взором бумагу, и оценив качество алхимических чернил, торговец сдержанно кивнул.
— Несомненно. Прошу обождать.
Он вернулся из задней комнаты через несколько минут, неся мешочек с золотыми монетами. Звякнув, кошель опустился на стойку.
— Вот, прошу вас, уважаемый Га-Хор.
Развязав тесемки и быстро пересчитав содержимое (на лице хозяина лавки не дрогнул ни один мускул, наоборот в глазах мелькнуло одобрение, хорошая привычка в денежных делах — доверяй, но проверяй). Я убрал полученную сдачу за пазуху.
— Что-же, похоже все в порядке. Рад иметь дело с таким ответственным продавцом. Благодарю, — сказал я.
Элим кивнул, с достоинством принимая похвалу. Он хорошо знал свое дело.
— Вчера вы говорили о неком предприятии, — продолжил я.
На секунду на лице хозяина лавки возникло сомнение. Кажется он уже жалел, что вчера завел со мной этот разговор. Но как личность сильная и решительная, решил не отступать, доведя дело до конца.
— Прежде чем мы продолжим, позвольте узнать, что вам известно о проклятьях?
Вопрос стал неожиданностью и вызвал удивление. К счастью, я как раз недавно читал о проклятьях и кое-что знал, в частности, что они сильно отличаются от обычных заклинаний.
Что такое проклятье? Это некое действие, направленное на достижение определенного результата. Но как оказать воздействие на мир, прервать течение времени, изменяя события, подгоняя их под определенный сценарий? Это в принципе невозможно. Понадобится такая прорва энергии, такие силы, которые впору называть божественными. Не говоря уже о способе осуществить задуманное. Столь сложные плетения невозможно создать.
Другое дело проклятья, направленные против человек, они имели специфическую структуру, завязанную на разум жертвы.
Заклинание-Проклятье действует на более тонком уровне, влияя через ментальный образ, проникает в сознание ядовитыми лианами, прорастает внутри, изменяя поведение по заранее заданной схеме. В основном ставят установку навредить себе или находящимся поблизости людям. Специально исковерканное заклинание, привязанное либо к местности, либо к предмету сводит с ума, делает буйным, вызывает беспричинную агрессию. Человек перестает быть собой, вместо личности возникает клубок кровожадных инстинктов. Паршивая вещь и не менее паршивая смерть.
Бывает и тонкие настройки. Например, нацеленные на смерть определенного рода. Человеку суждено утонуть, и оказавшись в воде он сам перестает плыть, подчиняясь заложенной в подсознании извращенной ментальной установке.
Попадались и более экзотические типы проклятий. Еще до Старой Империи проклятую магию практиковали колдуны из Великой пустыни. Изобретательные были ребята, с фантазией. Заставляли людей пожирать друг друга, создавая подобие зомби. Или, наоборот, лишали воли — человек останавливался, садился или ложился на землю и умирал. От голода и жажды. Смак в том, что человек знал, что умирает, но не мог ничего с этим поделать. Подчиняясь проклятью тело не слушалось и погибало.
Существовал и другой вариант — проклятье, накладываемое на местность или на вещи с воздействием на физическом уровне. Болезни, смерти, засуха, голод, недород, погибший урожай — оно могло принимать разные формы и образы. В этом случае, проклятье больше походило на стандартные заклинания, и имело прямую привязку к неодушевленному предмету.
Об этом я кратко и рассказал Элиму. Судя по удовлетворенности во взгляде, он остался доволен услышанным.
— Все верно, уважаемый Га-Хор, рад, что я не ошибся и вы действительно один из тех, кто идет по пути истинного познания.
Преамбула закончилась, можно переходить к делу. Но я уже догадался, о чем пойдет разговор. И не ошибся.
— В двух днях пути отсюда есть долина. С северной стороны ее подпирает скалистый холм, на его склоне есть пещера…
— Почему не отправить наемников? — не дослушав перебил я.
Вышло грубо, но нетерпение встретили с пониманием. Элим развел руками.
— Все подошедшие слишком близко начинают вести себя неадекватно, бросаться на товарищей, что понятно в конечном итоге ведет к гибели.
Значит проклятье комбинированного типа, наложено на местность, но действует на мозги. А колдуны и заклинатели, как правило имеют более дисциплинированный разум с умением не поддаваться навязанному безумию. Поэтому хитрому хозяину лавки нужен такой как я.
— Не поверю, что у вас нет соответствующего амулета с защитой от ментального проникновения, — тем не менее вежливо засомневался я.
— Он есть, но один, — признал Элим и криво улыбнулся: — А идти туда в одиночку или отправлять кого-то другого…
Значит либо рисковать собственной шкурой, либо довериться незнакомцу, который может сбежать с добычей. То, что в пещере, что-то ценное, я догадался, иначе не стали бы накладывать проклятье.
— Что за приз? — спросил я и заметив недоумение в глазах собеседника уточнил: — Что в пещере?
На этом месте хозяин лавки замялся. Не хочет говорить?
— В пещере когда-то жил отшельник, известный своими магическими способностями, — наконец изрек он. — Возможно, после его смерти остались интересные предметы. Я готов поделиться ими, или возместить стоимость найденного в денежном эквиваленте.
Несколько секунд я смотрел в глаза торговцу. Врет, — понял я. — Или не договаривает. С другой стороны, не сидеть же постоянно в городе, развлекаясь с горячей служанкой.
— Хорошо, уважаемый Элим, я согласен.
Глава 17
17.
Первый круг завершен, внешний контур очерчен, необходимые знаки заняли свое положение по периметру перевернутой пирамиды. Остался внутренний круг, и пентаграмма закончена. Останется расставить ингредиенты в нужных местах и можно приступать к ритуалу.
Я ползал по земле, высунув от усердия язык, то и дело сверяясь с картинкой в книге Основ. Фолиант лежал рядом, раскрытый на странице с заметками Га-Хора об измененном порядке «Тумана».
Направление по сторонам света, четыре основных луча, восемь вспомогательных, на вершинах каждого запирающий символ. Руны подчинения заключены в оболочки сфер отрицания. Последние должны не дать энергии выйти за пределы проводимого ритуала. Если что-то пойдет не так, они задержат распространение, позволив заклинателю вовремя среагировать.
Безопасность наше все.
Пришлось уехать подальше от города и лишних глаз, найти рощу с полянкой внутри, окруженную плотной стеной деревьев и кустарников, прежде чем приступить к работе. Что-то подсказывало, что горожане не будут в восторге, если увидят, как некто чертит странные фигуры на земле под стенами их любимого города. Набежала бы стража с требованием объяснить, что происходит, и не факт, что стали бы слушать. Простой люд побаивается магии, и в большинстве случаев правильно делает.
Если ритуал пойдет не так, последствия могут быть самыми разнообразными, начиная от выброса энергии вовне с разрушениями, до капсуляции процесса внутри пентаграммы с гибелью заклинателя, допустившего ошибку.
Последний вариант особо хотелось бы избежать.
— Блин, — я чертыхнулся, заметив, что одна из линий имеет отклонение. Стоило подумать о возможном провале, как пошли ошибки. Даже на второй ступени усиления не допускались шероховатости. Чем выше уровень, тем строже подход. Любая неточность могла принести мучительную смерть. О подобных случаях упоминалось в фолианте.
Сгореть заживо или упасть с разорванным сердцем — тип смерти зависел от вида усиливаемого заклятья. В моем случае, если что-то пойдет не так, меня скорее всего сожжет изнутри кислота. Или снаружи. В любом случае исход будет крайне болезненный.
— И вряд ли тело найдут в ближайшие дни, — я поднялся на ноги, любуясь своим творением.
Кажется все. Взгляд, брошенный на страницы открытого фолианта, а затем переведенный на испещренную рисунками почву подтвердил, что изображение перенесено в точности.
Пришлось повозиться, но оно того стоило. Осталось разложить ингредиенты в нужных местах. Самая главное в центре — столченная травка с подножья далекой горы. Это основной элемент, без него ритуал не имел смысла.