– Что у тебя на уме? – тихо прорычал Мейсон прямо в ухо.
И что-то в этот момент во мне дрогнуло, перевернулось, тревожно вспыхнуло. Сердце забилось быстрее от чувства, похожего на страх, но более мощного, инстинктивного и пугающего.
Его ноги в спортивных штанах касались моих бедер. Меня пронзила дрожь. Кожа горела, крича о чем-то, что я отказывалась понимать.
Я повернула запястье, и струя полилась в нужном направлении. Мейсон зажмурился, ослабил хватку, чем я и воспользовалась – отпихнула его локтем. Шланг упал на пол.
Спотыкаясь, я выскочила в открытую дверь и помчалась – так заяц улепетывал бы от хищника. Я убегала от Мейсона.
Я бежала так, как никогда не бегала в Канаде, по лесам, которые хорошо знала, по тропам, которые никогда бы меня не напугали. Когда я забежала в свою комнату с колотящимся сердцем, мне вспомнился сон, приснившийся прошлой ночью.
Деревья, снег и горы. Прозрачная тишина. Палец лежит на спусковом крючке, два сверкающих глаза передо мной прорывали белизну.
Однако хищник не убегал – он противостоял мне, добычей была я. Его взгляд-ружье целился мне прямо в сердце.
Глава 10
Пляж
– При равномерном движении тела по окружности модуль ускорения остается неизменным, но направление вектора ускорения изменяется со временем…
Урок физики выключил меня из реальности, я не следила за происходящим в классе. Смотрела в окно и наблюдала за несущимися по небу белыми облаками. Мои мысли витали где-то на одной с ними высоте.
В последнее время я часто отвлекалась. Честно старалась хотя бы ненадолго сосредоточиться на чем-нибудь, но увы. А ведь я всегда была прилежной ученицей, пока со мной не случилась беда. После потери самого важного для меня человека в душе царил такой беспорядок, что мне трудно даже слушать учителей, не то что их понимать.
Иногда я терялась внутри себя. Осколки поблескивали в темноте, и если я присматривалась, то в их отражении видела фигуру в клетчатой рубашке и знакомую улыбку. Видела голубые глаза, похожие на мои, но не могла к ним прикоснуться, не порезавшись о стекло.
С футбольного поля долетел переливчатый звук свистка. Интересно, за какую команду болел сейчас тот учитель физкультуры? Может, сразу за обе?
На краю поля, разминаясь и поглядывая на парней, хихикали девушки. Не иначе, от смущения, потому что они делали ритмичные наклоны вперед, невольно выпячивая ягодицы.
Я проследила за взглядом одной из девушек и глазами уткнулась в парней. Их было четверо, все из последнего класса. Среди них я заметила Мейсона и сразу выпрямила спину.
Он что-то рассказывал, разминая мышцы. Я завороженно следила за тем, как он поочередно вращает стопами, чтобы разогреться.
Я не видела его несколько дней. После нашего поединка в гараже я снова избегала его, причем еще старательнее, чем раньше. Это было несложно: он почти каждый день где-то пропадал, а домой возвращался поздно.
В общем, я была рада, что не приходится с ним сталкиваться. Другое дело, что я никак не могла объяснить себе то странное чувство, которое поселилось во мне, найдя местечко между бликами света и осколками души.
Я глазела на него, не отдавая себе в этом отчета. Когда он что-то сказал, на его лице отразилась искренняя радость, и через секунду парни дружно рассмеялись. Один пихнул его локтем, и Мейсон обернулся – волосы качнулись волной, на губах все та же широкая улыбка.
Отрицание этого факта не сделало бы его менее реальным: Мейсон… околдовывал. В нем было что-то такое, что невозможно не заметить, как, например, нельзя было не заметить свойственную ему непосредственность. Казалось, он создан из уникального, необычного материала, этакий осколок Луны среди дорожных камней.
И это что-то… Я сломала голову, пытаясь подыскать определение этой его особенности. Где начинается колдовство и где заканчивается? Разве ж я знала…
Оно просто было – в его жестах, в манере смеяться, в точных и плавных движениях его тела – в общем, в нем самом.
И чем больше я смотрела на него, тем труднее было отвести взгляд. Потому что это что-то прилипло к моим зрачкам и закрывало собой все остальное. Оно проникло под кожу, смешалось с мыслями и заставляло спрашивать: «Почему? Почему он не смотрит на меня?»
– Нолтон?
Я вздрогнула. Неприятно кольнуло под ложечкой, когда в замешательстве я обернулась к учителю.
Он указал на доску, где от края и до края растянулась какая-то формула.
– Не хочешь ответить?
Я часто заморгала, уставившись на это хитросплетение знаков, пока весь класс наблюдал за сценой.
– Я… я… не слушала.
– Я это заметил, – раздраженно буркнул учитель. – Вместо того чтобы разглядывать облака и считать ворон, займись-ка лучше физикой.
Он повернулся, чтобы продолжить объяснение. Я покосилась на одноклассников и уткнулась в учебник, стараясь больше не отвлекаться.
Когда после урока я добралась до своего шкафчика, перед глазами еще стоял прочитанный сто раз параграф.
– Эй, Айви! – кто-то позвал меня. – Привет!
Я обернулась и увидела веснушчатое лицо в сантиметре от своего.
Я отшатнулась, но Карли приветливо взяла меня за руку, и от сердца отлегло.
– Как здорово, что мы наконец-то встретились! Ты не представляешь, как я хотела с тобой поболтать, но за тобой просто не угнаться. Только увижу тебя, как ты уже уходишь. Как поживает футболка?
– Хорошо, – просто ответила я, – я ее постирала.
– И что, на ней ни пятнышка?
– Да, – ответила я, оглядываясь, как будто Карли была потерявшимся ребенком, а я надеялась, что кто-нибудь придет и заберет ее, – как новенькая.
Карли посмотрела на меня так, будто я только что у нее сняла камень с груди.
– Фух, слава богу… Я боялась, что загубила твою вещь. Извини, что тогда свалилась на тебя. Томми становится довольно неуклюжим, когда выпьет.
Я хотела напомнить ей, что это она тогда сбила с ног носорога Трэвиса, но передумала.
– Ты куда сейчас?
– Домой.
Карли вся засветилась и посмотрела на меня, как наэлектризованная.
– Отлично! Мы идем на пляж, потому что кто-то из ребят хочет посерфить! Сэм и Фиона тоже придут. Присоединяйся к нам! – Она хлопнула в ладоши и улыбнулась. – Ты ведь еще ни разу там не была, да? Вот увидишь, тебе понравится! Мы знаем тихое местечко недалеко от…
– Нет, я… Подожди! – остановила я ее, подняв руку. – Я не могу.
Карли замерла. Ее глаза мгновенно потухли.
– Почему нет? – спросила она голосом маленькой девочки.
Я смотрела ей в глаза, с трудом подбирая слова. Похоже, наше общение оборачивалось… катастрофой.
– Серфинг, пляж, океан – все это не для меня.
– Откуда ты знаешь, если ты никогда там не была? – спросила Карли тонким голоском.
Вопрос, конечно, поставлен правильно. Я видела океан только издалека – синюю полосу, обозначающую горизонт, но вблизи – никогда.
Я не хотела идти на пляж, конечно же, по другой причине. Сама мысль о том, что я окажусь в компании незнакомцев, вводила меня в ступор.
– Ну Айви! – щебетала Карли, умоляя меня и широко раскрывая большущие глаза. – Ну соглашайся!
Я несколько секунд смотрела на нее, потом отвела взгляд. Повернулась, чтобы закрыть шкафчик.
– Нет, спасибо. Я лучше пойду домой.
– Ну почему?
– Я никого не знаю. А еще… – Я поколебалась, прежде чем продолжить: – Мейсон не хочет, чтобы я ходила на тусовки.
У этих слов был странный привкус, и я пожалела, что их произнесла. Они звучали как отговорка, но в глубине души я знала: это правда. Он не хотел, чтобы я была в его компании.
– Чего? – Карли выглядела растерянной. – Как это так?
Вот именно – как это так?
Почему Мейсон так со мной обращается? Почему с другими он светится, как лампочка, и улыбается, а со мной ведет себя как дикий зверь, который не хочет, чтобы к нему приближались?
Я уже давно смирилась с тем, что ответа на этот вопрос никогда не получу.
– Это длинная история, – пробормотала я, избегая ее взгляда.
Карли склонила набок голову и, сощурившись, долго смотрела на меня.
– Значит, вот почему ты не можешь погулять с нами?
Я молчала. Карли вдруг улыбнулась.
– Айви, это не проблема. Я поговорю с Мейсоном.
Я вытаращила глаза.
– Не надо!
Но Карли уже повернулась ко мне спиной и пошла по коридору. Длинные волосы колыхались в такт ее танцующей походке.
Мейсон убирал учебники в шкафчик и посмотрел на подругу, когда она подошла. Карли сложила руки за спиной, и они начали разговаривать.
Мне хотелось уйти или для вида повозиться в шкафчике, а не стоять и смотреть на них, как будто ожидая его разрешения. И все же я не могла поступить иначе.
Я всматривалась в лицо Мейсона, пытаясь понять, о чем они говорят. Карли рассмеялась, и он прислонился к шкафчику, возвышаясь над ней. Я видела широкую грудь парня, до которой Карли едва доставала, атлетические руки, которые медленно скрещивались.
Вдруг он приподнял уголки губ. На щеке появилась ямочка, и мне до головокружения стало обидно. Почему? Почему он улыбался так всем, кроме меня?
Что я ему сделала? Почему он на меня не смотрит?
Я отмахнулась от этих мыслей, испугавшись. Нахмурилась и сжала сильнее сложенные в замок пальцы, чувствуя себя жертвой жгучего беспокойства. Откинула волосы, потому что они вдруг стали мне мешать, и только тогда заметила, что Мейсон больше не улыбается.
Он смотрел на Карли, которая теперь говорила спокойно, ее лицо стало чуточку серьезнее. В следующий момент его глаза нашли меня, и мое сердце подпрыгнуло. Я отогнала неприятное впечатление, будто он еле-еле разглядел меня на фоне серых шкафчиков. Выдержав его взгляд, я чуть пожала плечами, надеясь, что он не заметил моего смущения.
Мейсон не дал Карли договорить: гордо выпрямился и, не глядя на меня, сказал ей что-то.
Карли помолчала, затем кивнула. Взглянув на нее напоследок, Мейсон ушел. Она вернулась ко мне. Я закинула на плечо рюкзак и уже собиралась идти домой, когда Карли подмигнула мне и выпалила: