Курт нахмурился и пристально посмотрел на меня.
– Это М14 EBR. Металлический корпус, стальные шестерни. Очень надежная, самая точная и мощная в своем классе. Отличные характеристики и дальнобойность до пятидесяти метров. А весит она больше трех килограммов. Мне продолжать?
– Я умею стрелять, – решительно заявила я. – Дома я каждый день ходила на охоту. Я могу…
– Охота? – переспросил Курт с саркастической улыбкой. – Мы идем не в уток целиться. У нас всего четыре винтовки, и у него четвертая, – сказал он, кивая на жилистые руки Трэвиса. – Пусть они будут у тех, кто действительно умеет стрелять. Мы из страйкбольного клуба, принцесса, поэтому предлагаю закончить дискуссию.
Я вспыхнула от обиды. Его довод сводился к тому, что я девушка, а значит, по его мнению, не способна справиться с ситуацией.
– В Канаде у меня был винчестер XPR Renegade, – сухо сказала я. – И он весил почти четыре килограмма. Думаешь, я ради забавы прошу у вас винтовку?
– Ой, только не рассказывай… Небось листала какой-нибудь журнальчик об охоте и запомнила название? – Курт усмехнулся. – То, что ты знаешь несколько названий, не означает, что ты знаешь, о чем говоришь.
– Я знаю, о чем говорю! – раздраженно ответила я, делая шаг вперед. – Дай мне винтовку.
– Забудь!
– Дай!
– Я сказал – нет! – сухо отрезал Курт, задвигая меня на место давящим взглядом. – Это не обсуждается.
Я хотела доказать его неправоту, но не смогла. Курт был одним из тех людей, которые приравнивали талант к грубой силе.
Но это не вопрос власти – речь шла о технике, о навыке, о меткости. Это вопрос умения.
– Ты совершаешь ошибку, – предупредила я его, сгорая от гнева.
– Возьму на себя этот риск.
Курт повернулся ко мне спиной, и от обиды я закусила губу. Оставалось надеяться, что, по крайней мере, он знает, что делает.
Мои боевые товарищи стояли в сторонке и удивленно смотрели на меня, затеявшую этот спор. Они молчали, и я подумала, что, возможно, даже они в чем-то разделяли мнение Курта.
Группа Нейта ушла раньше нашей. Он обернулся, прежде чем выйти из кабинета, и впервые за все время я увидела в его глазах что-то вроде решимости.
Затем настала наша очередь. Мы выскользнули за дверь, добрались до лестницы. Школьное бюро находок располагалось на первом этаже в другой стороне здания, рядом с учительским туалетом. Мы присели у стены, и Курт заглянул за угол.
– Может, и нам пройти по нижнему этажу? – тихо прошептал Трэвис.
– Тогда мы окажемся совсем в другой стороне, – ответил Курт. – Придется пройти здесь. Вы пока посидите тут, а я пойду вперед.
Он сжал винтовку и пошел, пригнувшись. Мы, как два олененка за кустом, смотрели на него во все глаза. Услышав призывный шепот Курта, мы последовали за ним.
Оказавшись на первом этаже, я ощутила, как мною снова овладевает страх. Я чувствовала присутствие бандитов, слышала их голоса и шаги за дверями кабинетов… И снова подумала о Мейсоне. Представила его бездонные глаза, и сердце ухнуло в пустоту.
Мы должны справиться. Обязаны. Все в наших руках… Вдруг я натолкнулась на Трэвиса и оторопела. Почему они остановились?
Стук обуви по полу.
Я замерла от ужаса. Зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть.
Здесь кто-то был.
Курт стоял перед нами не шевелясь, точно одеревенел.
– Нет, – где-то близко и четко сказал голос, – там мы уже проверили.
Голос звучал прямо за углом. По спине пробежала дрожь. На фоне помех в рации звучало несколько разных голосов, и я была уверена, что услышала того, главного, который отдавал приказы.
– Найди ее, – кажется, сказал он, – она где-то рядом.
– Есть, – ответил мужчина в коридоре, и мои глаза расширились.
Он шел в нашу сторону. Я часто задышала и попятилась. Паника!
Надо бежать отсюда со всех ног, пока мы еще могли вернуться… Но ребята почему-то оставались на месте. Только когда я к ним присмотрелась, поняла, что они сняли предохранители. Они посмотрели друг на друга, и я увидела, как свой собственный, ужас в их глазах.
Все происходило как при замедленной съемке. Они повернулись в сторону коридора, и я протянула руку. Вырвавшийся из меня крик прозвучал слишком поздно.
– Нет!
Воздух взорвался выстрелами, я услышала грохот падения. Мужчина рухнул на пол, закрыв лицо руками. Над ним со свистом летели гвозди, металлический дождь рикошетом отскакивал от пола и стен, задевая его, разрывая края куртки.
Он выругался и, перекатываясь по полу, ушел из-под «огня», а потом вскочил на ноги. Он побежал в противоположном от нас направлении, а я закричала, вцепившись в волосы руками:
– В ноги! Трэвис, стреляй по ногам!
Мужчина завернул за угол, и гвоздь пробил штукатурку.
Мы себя раскрыли.
Вокруг нас начинался хаос: шаги, крики, распахнутые двери… Я дернула Трэвиса за футболку.
– Бежим! Бежим!
И мы побежали, не помня себя от страха. Наши шаги эхом отдавались по коридору, позади нас поднималась волна голосов. Я бежала, бежала так, как никогда в жизни, – волосы во рту, кровь в горле, боль в щиколотках. Я бежала все быстрее и быстрее, толкая Трэвиса вперед, когда он останавливался, чтобы посмотреть назад. Я не чувствовала своего сердца.
Мы заскочили за угол, скользя по полу, и вдруг в конце коридора увидели то, что искали, – комнату находок. Я согнулась пополам, чтобы отдышаться, и смотрела только на нее, на нашу цель. Мы добрались до заветной двери!
И мы чуть не разбились об нее. Дверь приняла на себя удар наших тел и осталась закрытой. Замок не поддавался, и Курт выстрелил в него гвоздем, который отскочил и упал на пол.
– Грязные маленькие ублюдки.
Я вздрогнула и от страха схватила Трэвиса с Куртом за плечи. Блеснул пистолет.
Взгляд мужчины скользнул по ребятам и нашел меня.
Это был конец.
Наведя на нас дуло пистолета, он улыбнулся.
Пока другие окружали нас, предрешая нашу судьбу, он включил рацию, и последнее, что я услышала, был его грубый голос:
– Найдена.
Потом раздался звук выстрела.
Глава 21«Тартар»
Еще один лестничный пролет.
Я оступилась, и твердая, как холодный мрамор, рука, державшая меня за плечо, потянула меня вверх. Горловина футболки врезалась в шею.
Я подняла лицо. Ряд спин тянулся до верха, где была открыта дверь. Поток света пропарывал перепуганных, столпившихся учеников.
Мне удалось поймать взгляд Трэвиса. Мы посмотрели друг на друга пару секунд, а потом новый толчок в спину заставил меня шагать дальше.
Когда прозвучал выстрел, я испугалась так, что кровь застыла в жилах. Мы, не дыша, смотрели на направленный на нас пистолет. Но его ствол оставался холодным, немым. Выстрел прозвучал где-то подальше в коридоре.
И в этот момент разразился хаос, загудел яростный улей: приказы, крики, ругань. Бандиты напоминали стаю разъяренных собак.
Видимо, у них что-то пошло не так. Они открывали двери кабинетов одну за другой. Угрожая оружием, приказали ученикам и преподавателям выйти в коридор, вывели всех из корпуса «А» и загнали в «B», который располагается в центре школьного комплекса. Меня вели последней, отдельно от остальных.
Было непонятно, зачем нас сюда привели. Но потом мы поднялись по лестнице, ведущей на крышу, и я поняла, что бандиты просто отступили на более выгодную позицию.
Мы были в самой высокой точке, вдали от дверей, ворот и любых запасных выходов. Никто не смог бы добраться до нас, не будучи замеченным.
– Иди, – прорычал державший меня мужчина.
Я добралась до открытой двери и, получив последний тычок в спину, оказалась под ревущим грозовым небом. Крыша была огромной.
Окруженная парапетом, она простиралась в ширину и в длину в форме гигантской буквы L и вполне могла вместить несколько сотен человек. Всех загнали сюда, даже уборщиков и работников столовой.
Мне показалось, что я увидела светловолосую голову Брингли и, кажется, секретаря директора. Молодчики подгоняли учеников сзади, оттесняя к центру, подальше от фасада здания. Они заставили их встать на колени и поднять руки за голову. Я заметила, что у некоторых старшеклассников на лицах были красные следы от ударов, а руки связаны.
Среди них я увидела и его. Запястья Мейсона были стянуты черной клейкой лентой, его заставили встать на колени. Когда он повернулся и наши глаза встретились, у меня остановилось сердце.
Я смотрела и смотрела в глаза, которые нашли меня в тусклом свете грозового неба, и моя душа горела отчаянным желанием оказаться рядом с Мейсоном. Мне хотелось подбежать к нему, обнять, коснуться лица, но меня резко дернули за руку.
Лицо Мейсона застыло, когда он увидел, как меня потащили на другую сторону крыши. Стараясь не терять меня из виду, он изогнулся и попытался встать, но следивший за ним бандит ударил его по лицу, и это последнее, что я увидела.
Я знала, к кому меня ведут.
Он был там, стоял спиной – огромный мужик, рычащий, как дикое животное.
– Идиот! – проорал он одному из своих людей. – Что, черт возьми, я говорил, а? Не стрелять! Приказ был не стрелять!
– Эти сукины дети напали на меня! – защищался другой.
– Ты говоришь про сопляков в спортзале?
– Они пытались отобрать у меня пистолет, и он случайно выстрелил. Я знаю, какой был приказ!
– Имей в виду, Мак-Картер, – прошипел главный, сердито сплевывая, – если наш план провалится из-за тебя, я оторву тебе голову. Ты меня понял? Чертов придурок, ты же знаешь, что они за ней следят! Если они услышали выстрел, то скоро уже будут здесь, поэтому молись, чтобы этого не произошло.
Другой сплюнул на землю. Я заметила напряжение на их лицах. Казалось, они очень нервничали.
– Мы должны были чисто сработать: забрать девушку и выйти так же, как вошли. Если они узнают, что мы здесь, они перекроют нам пути отхода. Возьми Гривера и Уинсона, и идите проверьте обстановку.