— Надо понимать, ты на меня уже не злишься? — спросил он чуть насмешливо, оторвавшись на мгновение.
— Очень злюсь, — сообщил Саша, увлекая его в третий поцелуй. Когда хлопнула задняя дверца машины, они отпрянули друг от друга, точно пойманные с поличным подростки. Саша с запоздалым стыдом подумал, что убегающим из родной деревни жителям только вот этого зрелища и не хватало.
— Иры нет дома, — коротко сообщил им Костя, усевшийся на заднее сиденье.
— Я думал, ты камень пошел искать? — майор повернулся, глянул на него изучающее. — Значит, не так уж и тянет, а?
— Тянет, — мотнул головой участковый. — Но она моя жена. Я должен был проверить.
— И когда вы успели пожениться, интересно?
— Да какая, нахрен, разница! — психанул, наконец, Костя. — Я люблю ее! Она носит моего ребенка!
— Вот чему я удивляюсь, кстати, — пробормотал Рогозин и завел мотор. — Времени после выкидыша прошло — всего ничего, и уже… Удивительная, героическая женщина! Вот на таких и держится Русь-матушка!
— Все-таки, мало вас по морде били, — прокомментировал Саша.
— Ничего, — беспечно сказал майор, — сейчас некромант наш добавит. Куда едем, Костя? Старое кладбище, верно?
— Где-то в том районе, — кивнул участковый. — Ира у него, да?
— Скорее всего, — пожал плечами Игорь. — Он в отчаянии, его план провалился. Новый хранитель, со свежими силами, сможет закрыть врата на долгое время. Что остается, кроме шантажа и заложников? Древние методы, всегда эффективные…
— Я, кстати, до сих пор не очень представляю, как закрывать врата, — виновато сказал Миронов. Майор задумался ненадолго, выезжая на главную поселковую дорогу.
— Бабка что говорила, помните? В войну камень под землю ушел, крови и слез вдоволь напившись. Очевидно, кровь, как носитель энергии… довольно банально.
— Мне нельзя проливать чужую кровь, — быстро сказал Костя. — Это мне Алевтина объяснила очень хорошо.
— Верно, — кивнул Рогозин. — А значит, вариантов остается немного. Ножик есть? Аптечку я вам выдам, надо спиртом простерилизовать, мало ли что…
— Спасибо, — коротко сказал участковый и замолчал. Саша, ничего не понимая, дикими глазами смотрел то на одного, то на другого:
— Это что же… нужна его кровь? Хранителя?
— Думаю, пары стаканов хватит, — беспечно сказал Игорь. — Вы, главное, не увлекайтесь.
— Спасите Иру, — неожиданно твердо сказал Костя. — Обещайте мне. Я понимаю, что мой долг теперь выше любых чувств. Я это чувствую. И знаю, о чем бабка говорила, нельзя колдуну любить. Я ее спасти не смогу, а вы — должны. Потому что это ваша затея. И ваша вина.
— Я понял, — кивнул майор. — Сделаю, что смогу.
— Я вам не верю, — вздохнул участковый. — Саша, вы мне обещайте. У вас сердце есть, я знаю.
— Обещаю, — сказал Саша, прежде, чем Игорь успел его остановить.
— А иначе, — ровным тоном произнес Миронов, — я вас прокляну. Я умею теперь.
— Ох уж мне эти деревенские колдуны, — фыркнул Рогозин, и до самого места назначения они больше не проронили ни слова.
Костя выскочил из машины первым, повел головой, шумно втягивая воздух, точно охотничья собака, взявшая след.
— Не здесь, — сказал он, глянув в сторону видневшегося за деревьями кладбища. — Правее… в овраге.
И бросился куда-то в сторону, припустил бегом — его спутники едва поспевали следом. Остановился он только на краю небольшой низины меж двух холмов. На дне тихо журчала вода — то ли ручей, то ли родник. Никаких камней-мегалитов поблизости не наблюдалось, разве что чуть выступающий на склоне кусок скальной породы сошел бы. Однако новоиспеченный хранитель уверенно вглядывался в темноту, явно что-то рассматривая. И то верно, откуда камню быть на поверхности, если он, по легенде, под землю ушел?
— Здесь, — произнес он наконец и начал спускаться, вытаптывая «ступеньки» в рыхлой земле.
— Мы посторожим здесь, — предложил Игорь, но Костя яростно замотал головой:
— Я круг очерчу, они меня не достанут. А вы найдите Иру. Я справлюсь.
Майор явно сомневался в его способности защитить себя, но спорить не стал — кивнул и направился обратно к машине.
— Неудивительно, что наш некромант поблизости окопался, — сказал он с усмешкой. — Раскачивал энергетику потихоньку… вон, и камень уже из-под земли показался…
Что-то пронеслось мимо них — массивная серая тень с размытыми очертаниями, явно материальная, впрочем. Обернувшись испуганно, Саша увидел крупный кошачий силуэт с кисточками на ушах, замерший на краю оврага. А потом Черт так знакомо зашипел — и двинулся по периметру низины, яростно обмахивая себя хвостом. Его размеренный шаг наводил на мысль, что кот будто… охраняет нечто, находящееся внизу, точно часовой.
— Все-таки бабка его прикармливала, — с улыбкой сказал Рогозин. — Нашла себе, понимаешь, помощника. Тоже верно, куда ведьме и без кота? А Костя взял и приютил неосторожно… Думаю, именно Черт ей кандидата и присоветовал в итоге.
— Как это — присоветовал? — переспросил Саша, не поверив своим ушам. Игорь с невозмутимым выражением лица пожал плечами.
— Откуда я знаю, как? Я по-кошачьи не разговариваю.
«Ну и хорошо, только этого нам не хватало», подумал Саша с нервным смешком.
— Связи снова нет… — пробормотал майор, встряхнув досадливо трубкой спутникового телефона. — Надеюсь, ребята верно вычислят эпицентр происходящего. Этот район сейчас все наши сенсы сканируют, может, и пробьются через заслон.
Он протянул Саше валявшийся на сиденье пистолет с транквилизаторами, вытряхнул из кармана две обоймы с зарядами к нему.
— Ты у нас гуманист, будешь отправлять ребят в крепкий здоровый сон… А я уж как-нибудь по старинке, полезут — шею сверну. Если по-другому не поймут, конечно. Но не волнуйся. Я честно попробую сначала договориться по-хорошему.
— Думаете, с ним это возможно? — Саша глянул с сомнением в сторону кладбища, и сделал это очень вовремя — открывшемуся его глазам зрелищу позавидовала бы добрая половина голливудских режиссеров ужастиков. Если б, конечно, они не наделали в штаны при виде подобной материализации своих больных фантазий.
Из могил вставали мертвецы. Покрытые лохмотьями скелеты оглядывались по сторонам, щелкали зубами и вращали конечностями, на глазах обрастая плотью и обретая подвижность.
— Что там? — спросил Рогозин, заметив его взгляд, и Саша понял — его шеф не видит всю эту «красоту», потому что ему хватает ума закрываться от направленного воздействия на психику самыми элементарными щитами — в отличие от некоторых хлопающих ушами студентов. Он помотал головой и зажмурил глаза. Сколько их там, впереди? Не больше десятка… Теплые, живые точки в наспех раскинутой «сети». Люди, многие из которых — его сверстники. Разные, интересные и неординарные, каждый на что-то надеялся, вступая в предложенную игру, каждый по-своему стремился к истине, к познанию тайн, что зовут нас, манят, с рождения прячась где-то на самой границе поля зрения, в снах, что стираются из памяти, в знаках и совпадениях, в призрачных силуэтах на экранах камер слежения, в рассказанных ночью у костра «страшилках»… Кто он такой, чтобы судить их за это? Разве он сам не пошел безрассудно за тем, кто поманил его, приоткрыв только край этой тайны?
— Пойдем, — сказал Рогозин, легко коснувшись его плеча. И Саша молча последовал за ним — в который раз.
Луна уже заходила, но света еще хватало, чтобы различить отдельные предметы. Светлый камень стершихся надгробий, черные кресты. Темные силуэты маячивших поодаль «зомби» — пока никто не нападал, но Саша чувствовал исходящую от них опасность. Разум подконтрольных их противнику людей спал, они все были его руками и ногами, единым целым, с минимальной способностью к самостоятельным решениям. Может, все было задумано иначе, и спящие программы в их сознании должны были развиваться медленно и постепенно, превращая «спящих агентов» во вполне разумных союзников. Но предводитель этой армии столкнулся с сопротивлением, которого не ожидал, и решил сосредоточить все ресурсы в одном месте. И — использовать их на всю катушку.
— Если тебе покажется, что я веду себя странно… более странно, чем обычно, — с усмешкой уточнил майор, — стреляй сразу, и лучше — двумя зарядами, один меня может и не свалить, нас учили противостоять препаратам, рефлексы тела никуда не деть, даже если эта сволочь захватит мой мозг. Стреляй и сваливай отсюда, вряд ли он станет преследовать. А в него не стреляй, даже не целься, кто знает, как быстро он среагирует… бабу точно убить успеет, ее за горло держат…
— Думаете, он настолько крут, чтобы вас захватить? — прошептал Саша с ужасом. Такую возможность он до сих пор не рассматривал.
— Просто я тоже могу ошибиться, — туманно пояснил Игорь. — Даже если тебе и кажется порой, что это не так.
— Не кажется, — ответил Саша. Они уже шли по остаткам центральной аллеи к тому самому зданию, где когда-то обнаружили логово «некроманта». — Насчет хранителя, вы могли бы мне сказать. Я понимаю, рекомендации Руслана сложно не выполнять, неизвестно, что бы он сделал в случае отказа. Но предупредить меня все-таки стоило. Вот и первая ошибка.
— А если я боялся, что ты согласишься? — прошептал Рогозин, остановившись. Он явно что-то почувствовал — его взгляд теперь не отрывался от двери домика.
— Вы переоцениваете мой альтруизм, — Саша на всякий случай перешел на шепот. — Его все меньше, с каждым днем общения с вами…
Как ни странно, он начинал понимать раздражавшую его манеру шефа вести неуместные разговоры в разгар операции. Когда страх достигает той черты, за которой, кажется, уже дышать не сможешь, самый простой выход — начать болтать о ерунде. Отвлекает же. Хотя, ерунда ли их отношения? Вон какие разговоры заводит товарищ майор в последнее время…. Если один человек, понимаешь ли, любит другого…
Дверь распахнулась, и на пороге появился тот, кого так долго искали и местная милиция, и Тринадцатый отдел. Саша сразу понял, что это и есть их главный противник — он ощущался, как туго скрученный узел потоков энергии. Их было слишком много, слишком огромную территорию он пытался контролировать, накрыв ее энергетическим «куполом», слишком большую армию «марионеток» пытался собрать под свои знамена… В осунувшемся, иссохшем лице некогда молодого парня явственно проступала смертельная усталость. Саша слышал что-то о понятии «смертная печать» — будто бы любой прилично развитый сенс может безошибочно определить человека, обреченного на скорую смерть, но только сейчас он на собственном опыте узнал, как выглядит эта обреченность. Тело «некроманта» доживало последние дни, если не часы. Очевидно, что оседлавший его демон, или «змей», кем бы он ни был, должен искать себе новое тело. Не хрупкого студента с расшатанными нервами — кого-нибудь, кто способен выдержать безумное напряжение энергии, кто сможет хладнокровно управлять нечеловеческой силой, загнанной в человеческое тело…