Кайл яростно дёрнулся и всё-таки высвободил руку из пальцев Ленарда. Если бы не любопытство с лёгкой примесью страха, Кайл сломал бы наглецу нос. А после всё же сбежал бы через окно.
– Почему-то мне кажется, что любой из даров Владыки для тебя мог бы стать желанным. Ты хочешь богатства, Кайл Карло? Хочешь иметь власть над людьми? Хочешь стать незаменимым и нужным?
– То есть, – Кайл скрестил руки на груди и недоверчиво склонил голову, – твой Владыка может предложить то же, что демон из замка на горе?
– И даже больше, – с готовностью подтвердил Ленард.
– Он сможет научить меня колдовать?
Ленард медленно мигнул и так же медленно улыбнулся.
– О да. Именно это ему и нужно. Отважные смертные, готовые постигать магию. Те, кто готов протянуть руки и ухватить разлитое в воздухе волшебство, чтобы потом обратить его себе во благо. Ты уже знаешь, на что способна магия, Кайл. И понимаешь, что она может сотворить в умелых руках. Помоги нам, а мы поможем тебе.
Кайл перевёл взгляд на Ханера. Да уж, так себе соратничек. Ханер не внушал доверия: растрёпанный и какой-то помятый, он выглядел растерянным и не слишком решительным. От него явно не дождёшься поддержки.
– В общем-то, я уже рассказал всё, что вам положено знать. И даже больше. Владыке нужны не двое смертных юнцов, а гораздо, гораздо больше помощников. Представьте, сколько времени я потрачу, если всем буду растолковывать то же, что и вам? Не-ет, Владыка не станет столько ждать. Он поручил мне проверить вас на пригодность. Всего лишь посмотреть, действительно ли вы оба отмечены магией. Я мог бы вообще ничего не объяснять вам, а просто силой доставить во владения хозяина, а дальше он разобрался бы с вами самостоятельно. По большому счёту, даже ваше согласие не требуется: вы всего лишь смертные, и управлять вами не составит никакого труда. Нам пора, мои новые смертные друзья. Идём.
Ленард отряхнул руки и шагнул к Кайлу и Ханеру. С лица демона пропала улыбка, будто с него сорвали маску. От волнения у Кайла зашумело в ушах. Он рванул к окну: ещё можно успеть, надо быстро вытащить задвижку, а если заклинит, то разбить стекло… Этот Ленард с каждым словом нравился ему всё меньше, а его снисходительный тон вызывал отвращение. Кайл не знал, какой могла бы быть его встреча с демоном, уничтожившим птиц, но почему-то ему казалось, что он не стал бы спасать смертных, если бы относился к ним с таким презрением, какое сквозило в словах слуги этого другого «Владыки». Сердце почуяло опасность, и Кайл мгновенно решил уносить ноги. Он ловко запрыгнул на подоконник и уже схватился за прохладный металл задвижки, как вдруг почувствовал цепкую руку Ленарда, ухватившую его за лодыжку. Комната покачнулась, закружилась, расплылась перед глазами цветными пятнами, грудь взорвалась незнакомой болью, и Кайл понял, что стремительно летит куда-то сквозь время и пространство.
– Я к вам с ревизией, – с ходу заявил Мел, вваливаясь в кухню. На столе уже дымились только что вынутые из печи пироги, покрытые румяной сырной корочкой. Мел отковырял кусочек от крайнего пирога и забросил в рот. Лина замахнулась полотенцем.
– Хозяин будет недоволен, если мы поставим на стол порченые блюда!
– Присыпь зеленью, никто и не заметит. – Мел покрутил головой по сторонам. На кухне всё благоухало, кипело, шипело, пузырилось, остывало – словом, шло своим чередом. Мел удовлетворённо улыбнулся и присел на стол, болтая ногами.
– Да уж, отец подкинул вам работы. Ну, ничего. Раньше и с бóльшим справлялись, правда?
Анна сдула прядь со лба и недовольно взглянула на Мела. Её руки были до локтей обсыпаны мукой – девушка месила новую партию теста. Лина насухо вытерла сковороду и повернулась к Мелу.
– Да уж. Но не каждый день в замке проводятся праздники. Осень – отличное время для торжеств, а хозяин возлагает большие надежды на этих гостей, он очень просил сделать всё как можно лучше.
– Просил, а не приказывал? Стареет. – Мел сморщил нос. – Ладно. Продолжайте, у вас здорово выходит. В следующий раз приведу к вам Лиссу, хорошо?
Он соскользнул со стола, прихватил всё-таки одну из булочек, накрытых полотенцем, и вышел из кухни. Задорная улыбка сползла с его лица, сменившись сосредоточенным выражением. Мелу не нравилась новая идея отца – собрать в замке знатных альюдов и устроить для них приём, что-то вроде традиционного осеннего праздника, но чуть раньше, чем положено. Вольфзунд надеялся склонить на свою сторону сомневающихся, тех, кто мог бы перейти к Эллекену, если бы тот предложил им что-то ценное. Мел не знал, как именно отец выбирал тех, кого стоит пригласить, но верил, что отцовские осведомители проделали большую работу, да и вечные отбытия Вольфзунда не прошли даром и он точно понимает, кого можно, а кого нельзя приглашать в замок.
Мел поднялся к себе в башню и обнаружил, что новая выглаженная одежда уже лежит на кровати. Гости уже скоро начнут собираться, поэтому лучше приготовиться заранее и не злить отца. Лиссе, Диньяне и Стриксии с Гертом было велено оставаться в своих комнатах и не спускаться к ужину, чтобы не попадаться на глаза гостям. Мела жутко злило, что его невеста и её мать вынуждены сидеть взаперти, но всё-таки понимал, почему отец рассудил именно так. Сейчас, когда положение Владыки как никогда шатко, они не имеют права рисковать. Всё должно пройти безукоризненно.
Мелдиан переоделся и спустился в зал. У окна на диване сидели Симониса и Хьёльд, и Мелу показалось, что при его появлении Симониса встрепенулась и отскочила от здоровяка. Мел фыркнул. Им по нескольку сотен лет, а ведут себя как малолетние смертные! Будто никто не знает, что между ними что-то большее, чем товарищество и старая дружба. И будто никто не знает, что Сим время от времени захаживает к смертным мужчинам, заимствуя их силу. Как-то это нравится Хьёльду?
Мел подошёл к окну. Отсюда открывался вид на парадный въезд. На вымощенной площадке уже стояла карета семьи Валестрода, запряжённая двумя гнедыми Ходящими по воздуху. На дверцах кареты виднелись чёрные петухи – герб Валестрода. Хозяин вышел из кареты и помогал жене спуститься. Тёмно-рыжие кони обмахивались каштановыми хвостами, в свете садовых фонарей их шкуры отливали красным золотом.
Мел не знал, как будут добираться другие гости. Кто-то, несомненно, тоже воспользуется волшебными конями – естественно, не только Вольфзунд держал Ходящих по воздуху, хотя именно его летающие кони были самыми быстроногими, выносливыми и красивыми – без единого белого или коричневого волоска. Сегодня соберутся представители только самых древних и знатных семей альюдов, имеющих власть над другими, поэтому очевидно, что двор замка заполнят роскошные кареты, а в конюшнях станут отдыхать чудесные холёные кони.
Некоторые гости, возможно, воспользуются самым старым, но не самым удобным способом – помелом. Такой транспорт отчего-то больше нравился женщинам. Мел был уверен, что сёстры Иола и Гвендэ не станут изменять своим привычкам и прибудут верхом на крепких дубовых мётлах с длинными ивовыми прутьями. Наверное, кое-кто захочет переместиться в предместья замка, но тогда придётся преодолеть часть не самого лёгкого пути пешком, поднимаясь по лестнице или пробираясь по горам. Отец защитил замок таким образом, что перемещаться по его территории могут только члены его семьи, а всем остальным позволено лишь приблизиться, чтобы гостей можно было заметить издалека.
– Мелдиан, позволь на тебя взглянуть.
Властный голос Перинеры прервал раздумья. Мел повернулся к матери, развёл руки и медленно покружился, показывая новую одежду.
– Неплохо. Но причёску я бы всё-таки изменила.
Мел специально взъерошил волосы ещё сильнее и ухмыльнулся.
– Могла бы оценить, какие чистые у меня крылья. Или то, что я умудрился не измять эту тончайшую рубашку. Мам, ну почему ты во всём ухитряешься видеть только недостатки?
Перинера слегка улыбнулась. Мел был вынужден признать, что мать выглядела безупречно: гладкие чёрные волосы убраны в элегантную высокую причёску, в ушах покачиваются золотые серьги-полумесяцы, платье из тёмно-золотой парчи идеально подчёркивает женственные формы. Губы Перинеры алели ярче, чем обычно, глаза мерцали таинственным и манящим блеском, на щеках играл румянец.
– Ты не прав. Я вовсе не ищу в тебе недостатки. Но их будут искать те, кто не согласен с твоим отцом. Сейчас ты представляешь не себя, Мелдиан. Ты представляешь отца. Поэтому будь добр, приведи себя в порядок, чтобы они не смогли ни к чему придраться.
Перинера подошла к сыну и поправила воротник его рубашки. Мел махнул рукой, стараясь, чтобы мать не прочла тоску в его глазах.
– То, к чему можно придраться, не исправишь, сколько ни расчёсывай волосы. Как мне заставить их не обращать внимания на рога? На серую кожу? На глаза без зрачков? Мам, причёска ничего не исправит, уж поверь.
– Это твой выбор, – произнесла Перинера, понизив голос. – Ты сам закрыл себе обратный путь, так что гордись своим решением. Выше голову, Мел, и пусть рога станут твоей короной.
Мел чуть смутился, но не успел ответить матери. Старый дворецкий открыл двери первым гостям, и Анс ввёл в зал Валестрода и его жену Килену. Мел и Перинера вежливо встретили гостей и пригласили за стол. Скоро в зал спустился Вольфзунд: он надел лучший тёмно-фиолетовый камзол, расшитый серебром, а волосы перевязал бархатной лентой. Отец сиял: сверкали лукавым блеском глаза, искрилась вышивка на одежде, переливались неизменные перстни. Даже бледная кожа, казалось, едва заметно лучилась. Мел снова провёл рукой по волосам, в этот раз – чуть досадливо. Рядом с безукоризненно прекрасными родителями он чувствовал себя взъерошенным гусёнком, нечаянно забредшим в загон к королевским фазанам.
Скоро прибыли другие гости: красавицы Гвендэ и Иола, слегка растрёпанные, с возбуждённо горящими глазами: как Мел и предполагал, они выбрали свой излюбленный транспорт. Под их кокетливыми взглядами Мел неизменно краснел. Брат и сестра Немьял и Альвюра, высокие и крепкие, с глазами цвета чёрного чая, восхищались замком так громко, что даже рассмешили Симонису. Магрет, сестра Хьёльда, отчего-то вошла под руку с Кристедом, худощавым темноволосым альюдом, и от Мела не укрылось, как вытянулось лицо Хьёльда: он явно не одобрял увлечение сестры. Мел недоумевающе нахмурился, не понимая, зачем отец пригласил Кристеда – этот альюд всегда казался ненадёжным и мелочным. Почти одновременно с ними в зал вошли Габрис и Тенрер, а вот Витанел и Ахрис с дочерью Геньелой немного опоздали, и Элли подвела их к уже полностью накрытому столу. Геньела села напротив Мела, смущённо улыбаясь. Мел прекрасно понимал, почему девушка-альюд испытывает к нему, наследнику Владыки, интерес, но решил игнорировать её знаки внимания, чтобы не подавать ложных надежд.