Лицо Вольфзунда, как назло, не выражало эмоций: Владыка снова надел свою излюбленную маску ледяного безразличия. Золотых пылинок вдруг стало больше, и они быстро завращались вокруг рук Магистров и Вольфзунда.
– Отныне король-Магистр Дивидус и Магистр Волхвокс обязуются предоставить мне, Владыке Вольфзунду, полную и всеобъемлющую власть над Землями и народом Королевства на шестидневный срок и клянутся не вмешиваться в мои дела и дела моего народа. Сделку считаю свершённой.
Он резко выпустил узловатые стариковские пальцы, словно они вдруг покрылись ядовитой слизью. По трепещущим ноздрям Вольфзунда Симониса поняла: он всё-таки взбешён.
– И что это было? – прорычал он. – Что за новые условия во время заключения сделки?
– То же самое я могу спросить у тебя, – затряс бородой Дивидус. – Отдать тебе Королевство на шесть дней? Чтобы ты со своим папашей превратил его в царство мертвецов и болот?
Симониса глухо зарычала по-лисьи.
– Моё условие имеет ограниченный срок. Тогда как твоё – бессрочное. Ладно, Магистр. Мой народ покинет эти гнилые земли, которыми правят выжившие из ума самозванцы. Но лишь до твоей смерти. Мы ведь заключили сделку именно с тобой и Волхвоксом, а не с орденом Магистров. Ваши ученики и последователи не смогут препятствовать, если кто-то из альюдов пожелает вернуться.
– Ты мне угрожаешь! – вскинулся Дивидус. – Стража!
Гвардейцы ринулись вперёд, обнажив клинки, но Вольфзунд брезгливо взмахнул рукой, и мужчины остановились, не в силах сделать ни шагу дальше.
– Отзови своих псов, король. Если ты уже забыл, ты обязан передать мне свои хранилища. И ещё: власть над Королевством теперь полностью моя. Так что… Стража, свяжите им руки и не спускайте с них глаз. Молись на моё милосердие, Дивидус. Я ведь могу сделать так, чтобы твоё правление оборвалось если не сейчас, то в ближайшие дни… – Вольфзунд сощурился, с наслаждением наблюдая за тем, как гневно дёргается лицо Магистра. – Сим, пришли за каретой с моими скакунами. Мы выдвигаемся в Биунум.
– А разве перемещение… – начала Симониса, но Вольфзунд её оборвал.
– Я хочу посмотреть, как обстоят дела на главных дорогах. Мы домчимся куда быстрее, чем на обычных лошадях, не волнуйся. Но иногда просто осмотреть свои владения и означает править ими, не находишь?
Карета остановилась напротив Библиотеки – величественного, поистине царственного здания с высокими белоснежными башнями и зелёными куполами. Правда, сейчас, когда тяжёлые серые тучи затянули небо, стены Библиотеки казались грязными, а купола – тусклыми. Одна из башен чернела, выжженная огненными птицами.
После целой ночи, проведённой в бесконечной бешеной гонке по полям, разделяющим два крупнейших города, Симонисе везде мерещилась опасность, и даже в тёмных застеклённых окнах Библиотеки чудились вражьи взгляды.
– Прошу, господа, – насмешливо протянул Вольфзунд. – Помогите нашим дорогим Магистрам выйти.
Гвардейцы вывели бывших хозяев из кареты. Симониса тоже поспешила спрыгнуть на булыжники площади и сосредоточенно огляделась по сторонам.
Конечно, город не обещал безопасности, но всё-таки высокие каменные здания давали чувство защищённости. Как Симониса ни любила простор и свежий ветер, скачка по заиндевевшим полям под куполом беззвёздного свинцового неба заставила чаровницу изрядно понервничать.
Они с Вольфзундом защитили карету и лошадей чарами, но ей всё равно чудились голоса моуров в каждом вздохе ночных птиц, виделись предатели-альюды в тревожимом ветром серебрящемся ковыле. И пусть вороные кони неслись, будто подстёгиваемые всеми демонами Преисподней, храпя и развеяв по ветру иссиня-чёрные гривы, пусть роскошная карета с золочёным гербом летела, едва касаясь колёсами земли, Симониса продолжала каждый миг ожидать нападения.
И как же не хватало Хьёльда! Спокойного, могучего, надёжного. Того, кто успокоит одним уверенным взглядом. Рядом с которым почти ничего не страшно. Вольфзунд поручил ему проверить готовность людей Кечена, а к Магистрам взял только Симонису – может быть, опасался, что вид Хьёльда запугает стариков и окончательно отвратит их от сотрудничества.
Ночь пролетела быстро, полная тревог и сомнений, шорохов и хруста ломающихся подмёрзших трав, хрипов коней и вскриков охотящихся сов. Ночь пролетела, но они с Вольфзундом не увидели ни новых болот, ни серебряных туманов, ни магических огоньков-сгустков. Окрестности Биунума оставались такими же, как всегда, несмотря на то что мир вокруг них непрестанно менялся.
Сонные улицы Биунума, подёрнутые розоватым маревом, были пустынны. От реки, у берегов уже скованной ломкой корочкой льда, пахло сыростью и водорослями. Симониса достала из сумки крошечный стеклянный флакон и, выдернув пробку, прошептала наговор. Лиловая дымка закружилась за прозрачным стеклом, и чаровница удовлетворённо кивнула. Новый элементаль в её коллекции: студёное утро на городской площади. Симониса продолжала надеяться, что слуги Эллекена не успели воспользоваться её запасами из замка, и мечтала скорее вернуть свои компоненты, необходимые для сложных ритуалов и сильных заклятий. Она приметила метёлки соцветий у моста и решила позже вернуться за ними: эти растения встречались нечасто и использовались для составления зелья, стирающего память.
Симонисе вспомнилась Алида: юная ученица травницы, сейчас вовсе не думающая о травничестве. У Симонисы никогда не было учениц, а она и не думала о том, чтобы взять кого-то под опеку, но, может быть…
– Снимите защиту с Библиотеки, господа Магистры, – произнёс Вольфзунд, и его бесстрастный хриплый голос прервал размышления Симонисы.
– Это сложнее, чем тебе кажется, – ответил Дивидус, разминая затёкшие в дороге плечи и шею. – Защитные чары воздвигались вокруг Библиотеки в несколько этапов, и снять их вот так, одним махом, невозможно.
– Снимай, я сказал! Я должен войти внутрь, и ты это знаешь.
От Библиотеки в самом деле исходили сильные чары, похожие на душный жар натопленной печи. Альюдам вход туда заказан. Что, если Магистры не смогут снять защитные чары, и Вольфзунду так и не удастся использовать запасы Библиотеки?
Дивидус и Волхвокс озабоченно посмотрели друг на друга.
– Если хотите поговорить с глазу на глаз, можете отойти, – махнул рукой Владыка. – Но только под присмотром стражников. И ещё. Скажите мне, вы оставили Библиотеку с её Книгами Величия без присмотра? Там хоть кто-то есть?
– Есть наши работники, – оскорблённо откликнулся Дивидус. – Потенциальные ученики. А Книг там давно нет: мы вывезли их во дворец, как и другие ценные вещи.
– Кроме скопленной магии. Разумно, что ещё сказать.
Дивидус и Волхвокс отошли в сторону, сопровождаемые гвардейцами, а Вольфзунд, недовольно хмурясь, подошёл к Симонисе.
– Как бы я ни относился к смертным, они не устают удивлять меня своей глупостью. Есть ли предел у легкомыслия? У упрямства? У эгоистичности? Нет, думаю, нет. Люди способны сами строить себе ловушки, рушить собственное будущее и отравлять настоящее, лишь бы не признавать свои ошибки.
– Нам достались непростые союзники, – согласилась Симониса. Она осторожно положила ладонь на плечо Вольфзунда, ожидая, что Владыка в любой момент сбросит её руку, но он стоял неподвижно. – Хотя почему «нам»? Что-то я зарываюсь. Тебе, конечно, тебе.
Вольфзунд приподнял бровь, обернувшись к чаровнице.
– Ты всё верно сказала. Не мне. Нам.
Магистры вернулись к альюдам.
– Защитные чары были возведены очень давно, – покачал головой Дивидус. – И после Сна только окрепли. Мы с Волхвоксом будем пытаться, но, увы, не можем поклясться, что наших сил окажется достаточно. Если не выйдет – мы готовы предоставить королевскую гвардию и жандармов, чтобы перенести запасы магии в другое место.
Вольфзунд ухмыльнулся.
– Позвольте, это я готов предоставить гвардейцев и жандармов. У меня к вам встречное предложение. Быть может, вы слышали о заимствовании магии, когда силы передаются от одного колдуна к другому. Наверное, это звучит несколько сложно или даже пугающе, но, поверьте, ритуал безопасен, если проводится опытным колдуном или, в нашем случае, альюдом. В моём опыте, надеюсь, никто не вздумает сомневаться.
Его ухмылка стала ещё шире, тогда как старики, напротив, заметно растерялись.
– Но защита работает именно против магии альюдов, – напомнил Дивидус. – Да и ваши силы совсем другие, если сравнивать с нашими, человеческими. Магия как энергия преобразуется сосудами-телами, выливаясь в индивидуальную силу…
– Я знаю, как работает магия, – перебил короля-Магистра Вольфзунд. – Ты, в общем-то, прав: наши силы очень различны, если брать их по отдельности. Но я предлагаю не свою силу, а силу Симонисы. Магия женщин-альюдов не такая жёсткая и бескомпромиссная, как магия альюдов-мужчин. К тому же ты верно подметил, что тело – сосуд, преобразующий энергию. Как винная бочка, как горшок для жаркого. То, что в него входит, выходит совершенно другим, так что преобразованная вами, людьми-колдунами, магия Симонисы не будет магией альюдов, и защита Библиотеки пропустит её.
– Мог бы сначала меня предупредить, – возмущённо шепнула Симониса.
– Ты ведь на всё согласна, я же знаю, – небрежно ответил Вольфзунд, продолжая сверлить взглядом Магистров.
Симонисе стало немного горько, и даже не от снисходительного тона Владыки и не от того, что он не посвятил её в этот план, а скорее от осознания, что она действительно была готова на всё. Вольфзунд снова оказался прав.
Минуту Дивидус и Вольфзунд сверлили друг друга взглядами, и, конечно, Магистр сдался.
– Всё равно ведь будет как захочешь, демон. Колдуй, пусть всё скорее закончится.
Вольфзунд достаточно бесцеремонно выпихнул Симонису к Магистрам, взмахнул руками и обрисовал в воздухе круг. Симониса взяла Дивидуса и Волхвокса за руки, крепко, чтобы они не вздумали вырваться. Их окружило чем-то вроде прозрачного поблёскивающего купола, который почти сразу же растворился. Симониса почувствовала воодушевление и закрыла глаза, сосредотачиваясь на сухих тёплых человеческих пальцах, лежащих в её ладонях. Она ощущала, как кровь бежит по их венам, как вместе с кровью струится живая, яркая энергия, слишком импульсивная и горячая для дряхлых смертных тел. Симониса потянулась к ней своими чарами, и магия Магистров зазвенела, бросилась навстречу, будто всегда ждала прикосновения силы альюда. Чаровница зашептала наговор: долгий, древний, сложный, известный практически всем альюдам. Делиться силой ей приходилось нечасто, но слова сами срывались с губ, будто кто-то невидимый нашёптывал прямо на ухо. Слова отзывались в её теле, дрожали в груди, растекались вместе с кровью, чтобы слиться с теплом людей-колдунов и наделить их новой силой на то время, пока их руки будут соприкасаться.