Я неотрывно смотрела на своего любимого духа. Его морщинистые глаза улыбались. Он дарил мне тепло, подбадривая и подталкивая принять решение. Может, в будущем я пожалею и не раз, но сейчас, как и раньше, послушаюсь мудрого духа.
– Я принимаю ваш дар, – прошептала, выставляя руку с кулоном вперед.
Из глаз Мастера Гор покатилась одинокая слеза. Но быстро исчезла, так же как появилась. Он широко улыбался мне.
Духи пришли в движение. Их тела двигались по кругу, все набирая темп, пока я не перестала их различать. Голова закружилась, я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Рука с кулоном дрожала, а амулет медленно нагревался. Я чувствовала его силу, она сливалась с моей энергией, увеличиваясь в разы.
– Хранительница Времени, спутница трех дорог, да откроются Врата, – холодный голос раздается повсюду. – Четвертый путь, Дорога Вечности, прими новое дитя!
И разверзлись небеса. Именно так мне это виделось! Пространство, черно-синее, быстро светлело, приобретая сине-голубой оттенок. Белесый туман разрезал его напополам. Навстречу мне приближалось что-то. Резко, в противоположные стороны друг от друга, отскочили мои духи, оставляя меня перед тем, что открывалось моему взору.
Мое сердце отбивало только ему одному ведомый ритм. Словно мелодия, легкая, незатейливая, она лилась по моему телу и уже стучала в моей голове.
Сами собой открылись губы и мелодия слетела с уст. Я выводила неизвестный мне мотив, который полностью завладел моим сознанием. Ощущение парения, раскинутые руки, закрытые глаза. Я парила над всеми. Птица – именно ею я себя ощущала, пусть и стояла на месте. Меня влекла чужая сила, чужая страсть. Она манила, звала, и я пошла на ее зов.
Я больше не пела, мой голос и так звучал отовсюду. И он был прекрасен, как и сама мелодия. Она дурманила, разгоняла кровь, придавала сил. Она пела во мне, я растворялась в ней. Шаг, еще шаг. Безумная улыбка счастья, и я готова ступить на первую ступеньку высокой лестницы.
На мраморном камне, переливаясь всеми цветами радуги, играли лучи. Невесомо касалась их моя нога, шаг, прыжок, третья ступенька. Я все выше и дальше, за спиной ветерок, треплющий мои локоны.
Я смеюсь, сама не зная почему. Смеюсь и смело шагаю вперед. Лестница в небо! Лестница, по которой иду я.
В меня словно вселился маленький ребенок. Я бежала по ступенькам, то подпрыгивая на месте, то вдруг хлопая в ладоши. Если бы тут был снег, я, скорее всего, набрала бы полные ладошки и подбрасывала бы его вверх. Но… путь мой закончился. Лестница неожиданно оборвалась, открывая невероятный вид на изумрудно-зеленую траву бескрайнего поля.
Легкая грустинка поселилась в моем сердце. Исчезло ощущение легкости и парения, в груди разлились теплота и покой. Я несмело шагнула на траву, ласково она защекотала мои пятки. Я только сейчас поняла, что босая. Удивительные перемены в моем облике на этом не закончились, волосы, собранные в хвост, теперь свободно спадали на голые плечи. На мне была легкая длинная рубаха до колен. Я чувствовала ветерок, но не ощущала холода. Здесь все было волшебным, умиротворенным. Уверенность, что так должно быть всегда, росла во мне. Это место не должно быть иным. Тут всегда должен царить покой. Оно создано для отдыха, в нем живет гармония. Она – звезда этого поля, которая никогда не должна угаснуть.
– Хранительница, – раздается в голове хрустальный женский голосок. – Тебе нравится?
– Да, – шепчу я, – здесь чудесно!
И ни капли не кривлю душой. Уют, покой, нега – этим пропитана каждая травинка. Я ловлю себя на том, что зачарованно касаюсь травы, сидя на земле. Когда я успела сесть?
– Добро пожаловать домой, Хранительница, – вновь шепчет в голове женский голос.
– Домой? – удивляюсь я.
– Конечно, – как мне кажется, невидимая собеседница нежно улыбается, – человек не может находиться в гостях у своей души.
– У своей души? – эхом твержу я.
– Твоя душа еще юна, она только растет, но посмотри, насколько она уже прекрасна и чиста, – ласково поясняет она. – Запомни это чувство, Хранительница Времени, запомни хорошенько, и береги свою душу. Не позволяй ей стать такой.
Всего мгновение и местность меняется. Мне нестерпимо жарко. Выжженная дотла земля, нещадно палящее солнце. Я задыхаюсь и цепляюсь руками за камни. И тут же отдергиваю обожженные ладони. Святые Духи, что это за место?
– Анриариу Дартирравер, – бесконечная грусть льется в голосе незнакомки. – Это его душа. Она давно мертва.
Я молчу. Мне плохо. Мое сердце сжимается в ужасе и страхе и отчаянно бьется в груди.
– Хранительница, поднимись! – властно требует гостья в моей голове. – Поднимись, дитя!
Я не противлюсь ее желанию. Пытаюсь подняться, но ноги не держат. Эта душа слишком давит на меня, мне нет в ней места. Я вновь и вновь делаю попытку подняться, но все равно ничего не получается. Кружится голова и нестерпимо хочется пить.
Мной овладело лишь одно желание: лечь и не двигаться. Лежать и ни на что не реагировать. Вот только мое сердце не согласно, оно отбивает барабанную дробь, разливаясь в висках тысячью молоточков.
Наконец, шатаясь, поднимаюсь на колени. Медленнее, чем мне бы того хотелось, встаю на ноги.
– Молодец, – хвалит незнакомка. – Дитя, ты прекрасна.
Я не согласна с ней. Пот ручьем льется с моего лба, струйкой стекая по шее и рукам. Мне душно, муторно здесь. Я хочу убраться отсюда поскорее.
Мое желание было исполнено. В этот раз не было поля, не было выжженной земли, были высокие, с огромными колоннами по бокам, золотистые ворота.
– Вам так привычней, – с непонятной грустью разлился в голове мужской голос, я уже слышала его, там, стоя в центре круга. Это он обращался ко мне, это он вершил суд над архимагом, и это он просил меня принять дар. – Не бойся, дитя, ты должна войти.
Страх? Нет, его не было. Предвкушение? Тоже мимо. Мне было безразлично, и это не вязалось с моим характером, как будто это не мое чувство, а кто-то нашептал мне его. Передернула плечами, поправила волосы и только тогда сделала шаг к воротам.
Я шла к ним, а внутри меня было пусто. Ни одной мысли, ни одной эмоции. Так ведь не бывает? Или бывает? Я уже ни в чем не была уверена.
Что ждет меня за порогом? Неважно. Что я увижу? Мне неинтересно.
Расстояние сократилось, и вот я уже переступаю невидимую черту. С едва уловимым звоном захлопываются ворота. Меня поймали в клетку? Заманили в ловушку? Нет, сегодня мне подарили спокойствие.
– Здравствуй, Хранительница Времени, – убаюкивающе шепчут губы старухи.
– Здравствуй, – не отводя взгляда от сгорбленной фигуры, вторю я, – Госпожа Вечность.
Глава двенадцатая
Кто создал эти миры? В чьих руках нити судеб? Вселенная – колыбель для всего сущего. Ее законы и правила, ее причуды и желания – крепкий фундамент мироздания. Нам может только казаться, что мы – вершители собственной доли. Но механизм Вселенной крутит свое колесико, медленно отматывая каждую нить, возможно, обрывая, возможно, соединяя с другой нитью.
Мы желаем строить свое будущее сами, своими руками и своей головой. Мы стремимся к поставленным целям и достигаем их. Сквозь пот и боль, сквозь кровь и смерть, теряя и приобретая. Мы, сломленные или воспрянувшие духом, ищем себя. Какой должна быть наша дорога? Куда приведет она и получим ли мы то, чего жаждет сердце? Ответ на этот вопрос мы и ищем всю жизнь.
И Вселенная помогает нам: направляет безмолвной рукой, предлагает пути, тормозит, когда сворачиваем не в ту сторону, отбирает то, что убивает нас и меняет нас и наше сознание, чтобы в итоге мы сумели обрести истинное счастье.
Не бывает случайностей, не бывает спонтанных препятствий: все предопределено свыше. Нам не дадут ношу, которую мы не потянем. Каждая ситуация – проверка, а достойны ли мы большего?
Кажется, будто мы не просто куклы в руках умелого кукловода, мы – песчинки, сложившиеся однажды в одну картину. В чьих руках наши судьбы? Ответ один – в руках Вечности.
– Как спокойно твое сердце, Хранительница, – шамкают сухие губы.
Да… Все эмоции разом покинули мое тело. Нет учащенного биения, нет путаницы в мыслях, нет тех ажиотажа и мандража, которые обычно бывают в предвкушении удивительного. И это не фальшь. Теперь мне ведомо, откуда и безразличие, и ледяное спокойствие: в моей душе царит гармония, а Потусторонний Мир отрезал мою эмоциональную сторону, очистив мой разум от ненужного хлама.
– Возьми мою руку, дитя, – просит старуха и зачем-то отступает на шаг назад.
Очередная проверка? Не струшу ли? Не побрезгую ли ветхостью чужого тела? С улыбкой приближаюсь к старухе и бережно обхватываю своими пальцами ее ладонь.
– Расскажи мне о своей боли, девочка, покажи мне ее, – вдруг крепко вцепилась в мою ладонь, угрожающе потребовав мою историю.
Мне бы испугаться, замереть и зажмуриться, но я послушно пошла за Госпожой Вечностью, оглядываясь по сторонам. Мы шли и белесый туман расступался, а впереди…
– Мирка, а Мирка, ты же мелочь пузатая, – нависла старшая воспитанница приюта над маленькой растрепанной девочкой, в которой я с ужасом узнала себя.
Мне казалось, Рирьета стерлась из моей памяти. Я никогда не вспоминала ее. Ни ее, ни издевательств.
Я, маленькая я, не всхлипывала, молча обнимала колени, сидя в углу чулана, и исподлобья смотрела на свою мучительницу. Рирьета, красавица и умница. Какой же милой и доброй она была перед наставниками приюта! Как обходительна и нежна к сверстникам и малышам была она! Ее всегда ставили в пример нам, маленьким, еще не окрепшим ни духом, ни телом. Вот только…
Рирьета была ночным кошмаром всех маленьких детей, находящихся на попечении приюта. Юная магичка с довольно слабеньким даром отрабатывала на нас, малышне, свои силы.
Я не была единственной, кто часто ощущал себя с утра изможденной, кого постоянно тошнило и кто не мог связать два слова, чтобы объяснить, что происходит с организмом.
– Пузатая мелочь, возомнившая себя героем, – Рирьета оскалилась, обнажая белоснежные зубы. – Думала, тебе поверят? Думала, тебе сил хватит?