— И именно по этой причине ты даже не удосужился её прочитать? — язвительно уточнила Моника. — Сразу потащил в библиотеку, чтобы жажду знаний утолили те, у кого особо пересохло сознание?
— Именно! — кивнул Рэй.
— Ну, думаю, сейчас господин Са как раз тем и занимается — утоляет жажду. Либо сонную, и дрыхнет где-то у себя в комнате, либо горлышко пересохло, тогда он в баре, либо и вправду жажду сознания, но в таком случае уткнулся в очередной роман, и не вытащить его оттуда даже самым могущественным заклинанием, — протянула Моника и попыталась постучать в дверь.
Естественно, ни с первого, ни со второго раза им никто не открыл. Можно было бы попросить стражника, чтобы постучался тот, но ведь с ними в качестве защитницы Анри, а это словно насмешка! Сандриэтта была ниже Моники, да ещё и столь хрупкая, что её к оружию подпускать было боязно.
Нет, конечно, матриархат и равноправие — это вообще штука отличная, вот только Лэгаррэ упрямо не могла понять, как стражницей могла стать такая тоненькая, как травинка, девушка! Ведь кроме разнообразных принципов есть ещё и такое замечательное понятие, как здравый смысл, и обычно королю Дарнаэлу в нём не откажешь, а тут… Впрочем, не её собачье — то бишь, ведьмовское, — дело.
— Открывай! — Шэйран оттеснил в сторону Монику и вновь ударил несколько раз кулаком в дверь. — Ну! Не то я вышибу эту чёртову дверь магией!
— О, — послышалось недовольно-ворчливое с той стороны, — господин маг пожаловали… Полюбовничек королевский, чтоб тебя Первый побрал!.. Ой.
Тэравальд открыл наконец-то дверь и теперь узрел живописную компанию. Первым делом он уделил внимание, конечно же, женским двум третьим процессии. Сандриэтта его не заинтересовала, наверное, Тэру не нравились блондинки, а с Моникой он был уже знаком и почти разразился гневной тирадой, но в это мгновение «королевский полюбовничек» мирно схватил библиотекаря за ворот рубашки и прошёл вглубь помещения.
— Где Вирр? — всё таким же спокойным, как и его движения, тоном поинтересовался Шэйран. — Где этот мерзкий сплетник, которому надо отрезать язык? Или, господин Са, это вы уже занимаетесь распусканием грязных слухов?
Сандриэтта посчитала нужным вытащить из ножен шпагу, вот только что-то подсказывало Монике, что с Тэравальдом куда лучше справится острый язык или кулак — на последнее он нынче активно напрашивался, судя по линии поведения и по тому, что он нынче так нагло бормотал Шэйрану.
— Простите, — буркнул неожиданно Тэр, будто бы внезапно всё его желание острить куда-то пропало. — Я не знал, что придворный маг имеет с королём тесные родственные связи.
— Это какие? — послышался откуда-то сверху весёлый голос Вирра. — Погодите, неужели вы являетесь родственником новой супруги короля? Или Его Величество решил, что должен включить вас в род, дабы не возникало подозрений…
Шэйран моментально оставил в покое надоедливого остроухого библиотекаря. Пульсар на его раскрытой ладони выглядел вполне внушительно, и Вирр, прижимая к груди какую-то очередную занимательную книжицу и рассыпаясь в извинениях, решил, что он вполне себе должен удалиться куда-нибудь отсюда и больше не морочить голову порядочным людям собственным отвратительным поведением. Рэй усмехнулся, с невероятным удовольствием услышав, как за его спиной хлопнула дверь. О том, что Шэйран должен был защищать именно Первого Советника, никто уже даже не заикался, за последнее время слишком многое случилось, чтобы тратить время на подобные мелочи.
— Ваше Высочество, — моментально расплылся в улыбке Тэравальд, — ещё раз прошу прощения, — казалось, дальний родственник эльфов явно понимал, что до этого говорил абсолютную ерунду, — мы не были знакомы лично, и я даже предположить не мог, что Дар и вправду усадил в кресло придворного мага своего родного сына.
Шэйран закашлялся. Сейчас весьма уместным был бы вопрос о том, откуда вообще этот Са знает о родстве короля и придворного мага, но спросить подобное — это выдать себя с головой, а так в случае чего можно даже немного отнекиваться.
— Да не стоит отмахиваться от меня, — фыркнул мужчина. — Я уже на этом свете торчу почти пять десятилетий и способен различить родственников. Дар в молодости выглядел точно так же, разве что его больше интересовали шпаги и лук со стрелами, чем заклинания, да и по вкусу ему не брюнетки, — он кивнул на Монику, — а рыжие. Но такие же стервы, должен сказать.
Пульсар на раскрытой ладони Рэя вспыхнул и погас, будто бы напоминая о том, что волшебника явно застали врасплох. Впрочем, Моника тоже никак не могла понять, куда пропал тот странный лентяй Тэр и откуда тут появился утверждающий, что ему уже почти пятьдесят, но всё такой же молодой на вид Тэравальд Са.
— О, барышня, — усмехнулся он. — Вы что-то мне принесли, али всё-таки решили вернуться на своё рабочее место?
— Вот, отыскали среди артефактов, — абсолютно равнодушно протянул Шэйран небольшую книжицу. — Если верить подписям, какой-то из дневников Дарнаэла Первого, но я даже не могу гарантировать, что он настоящий. В конце концов, не уверен, что у короля было время тратить время на писанину.
Тэравальд взял книгу довольно небрежно, а после жестом поманил Монику за собой.
— Пойдёмте, я хочу положить его на полку при вас, моя милая, — осклабился он.
Последовала за господином Са девушка весьма неохотно. Почему-то подсознание буквально кричало ей, что делать этого не стоит, но воспротивиться и отказаться не было ни малейшего шанса. Ей внезапно показалось, что это и вправду нереально — вот так взять и прогнать куда-то надоедливого, назойливого эльфа. Девушка даже не понимала, откуда у него появилось такое почти магическое влияние на неё, ведьму с, в конце концов, полным высшим образованием, пусть только первого уровня.
Тэравальд следовал по лестнице библиотеки куда быстрее, чем обычно — точнее, быстрее, чем тогда, когда она тут ещё работала, трудилась свои положенные полтора дня. После её самым наглым образом раскрыл Шэйран, а девушка даже не подумала хотя бы заглянуть к Са и попросить прощения за то, что натворила.
Нельзя было сказать, что мужчина вёл себя слишком холодно или слишком самоуверенно. Теперь, правда, эльфийское в нём чувствовалось куда лучше, чем прежде, было что-то гордое и в чертах лица, и в том, как он презрительно кривил губы, когда косился на неё.
Когда они добрались до нужного этажа, Тэр явно не спешил бросаться к полкам и возвращаться обратно к непризнанному отцом принцу. В конце концов, равнодушие или весёлость вместе с молодостью моментально пропали из его глаз, и теперь их чернота казалась вполне взрослой, даже немного тусклой, что характерно для людей такого возраста.
— Мне казалось, что я хорошо разбираюсь в людях, но гадюку всё-таки приволок однажды в этот дворец, — Моника даже не могла гарантировать, что эта фраза имела к ней прямое отношение. — Что же, может быть, однажды всё повернётся к лучшему.
Он направился к полкам и поставил на нужную дневник Дарнаэла Первого, да ещё и так показательно, что от этого становилось дурно. Выражение лица у Тэравальда оказалось весьма запоминающимся, он то ли корил девушку за то, что она натворила, то ли только пытался это сделать.
— Дорогая, — он подошёл поближе и положил руку ей на плечо, но этот жест не казался дружеским, скорее был призван не позволить ей так быстро уйти, — я бы посоветовал тебе задуматься над своим поведением и быть очень осторожной. Не всегда то, что мы знаем, правда, а то, что задумали, пойдёт на пользу.
Девушка не успела даже кивнуть — выражение лица Тэравальда оставалось таким же мрачным, как и прежде, и он словно старался не показывать ей собственной грусти, спрятанной где-то в отсутствующих, тоже невидимых морщинах. Лицо эльфа ни на мгновение не состарилось. но что-то во взгляде, что-то в этом странном холодном прищуре заставило Монику на мгновение отступить от него на шаг. То, что он тут вообще присутствовал… Это было неправильным — поразительно неправильным. Она старалась уместить в своём сознании одновременно всё, что она знала об эльфах, все эти глупые факты, совместить их или выстроить одну, цельную картину, но не получалось.
Скорее, напротив, всё путалось с такой скоростью в голове, что она даже не могла ухватиться за нить сознательности.
— Ты ведь не хочешь, чтобы я отправился к королю и рассказал ему о том, как встретил свою милую помощницу и кто она на самом деле? У Шэйрана на это есть полномочия, но он, дурья башка, решил пройтись по тем же гвоздям, что и его отец. Не хочешь, правда?
Моника не смогла выдавить ни единого слова из себя. Здесь, посреди гор книг, помещения, в котором она прежде мечтала оказаться, витал странный дух подавляющего, пугающего волшебства, которое она не могла принять. Может быть, в нём существовало какое-то ответвление, что она однажды разбирала на занятиях, но от этого легче не становилось. Впервые за долгое время Лэгаррэ действительно чувствовала себя до безумия слабой — она даже не могла ничего сделать с собой. Руки не шевелились, только она едва-едва заметно кивнула.
— Ну, прелестно, что ты согласна. Заставь его учить магию, деточка, — Тэравальд вновь улыбнулся, и озорные искорки запрыгали в его взгляде. — С таким даром нельзя просто всю жизнь просидеть на первом уровне, его ждут великие дела.
Он больше ни единого слова не проронил, но почему-то Моника была уверена, что всё ещё слышит в голове обрывки фраз. Становилось не то чтобы страшно — но неприятно уж точно.
Тэр повернулся к ней спиной и быстрым шагом направился по ступенькам вниз. На мгновение Монике показалось, что от его пальцев отрываются зелёные побеги, и именно они застывают тонкими узорами на каждом из поручней. Она внимательно смотрела, как на деревянных досках вырисовывались едва заметные, но такие знакомые очертания, вот только стоило к ним лишь коснуться, как сразу всё растворялось прямо на глазах. Девушка старалась не обращать на это внимания, не смотреть, вот только лестница превратилась в самый настоящий поток зелени. Она зажмурилась и спускалась вслепую — подобная магия от Тэравальда, магия иллюзий, была всего лишь его маленьким наказанием за то, что она посмела отказаться от того, чтобы трудиться от него, да и, по мнению мужчины, предала его.