нако он понимал, что действовать надо наверняка — пуля всего одна!
Валик и Устя сближались с голосом, и можно было уже понять, что кричит человек, только сипло, нутряно, как из колодца. Они передвигались все более короткими шагами. Валик начал снова умудренно прикидывать, что лучше всего было бы совсем не встречаться с тем, кто кричал. Ведь он мог заманить их в ловушку! Но Устя шла следом, отступать было нельзя...
— А-у-... — жалобно выл человек, который как будто заблудился в тайге, кричал много дней подряд и уже потерял надежду на помощь.
Голос привел их на полянку с темным пятном кустарника посредине, из которого как будто рвался вопль. Валик беспомощно оглянулся на Устю. Та невольно поежилась, но шагнула вперед, крикнула или пропищала от страха:
— Кто тут?
Вопль оборвался. Стало тихо. Затем послышалось совсем человеческое:
— Помогите.
— А вы кто? — спросила Устя с дрожью.
— Человек. Попал в беду.
— А где ты, если человек? — грозно спросил Валик.
— Тут! — закачались ветки, будто зазвонили серебристые листья. Что-то упало на поляну. — В яме.
Устя подошла к кусту, нагнулась над выброшенным предметом. Это была кепка. Валик не очень уверенно подступил к ней, заглянул через кусты, увидел черный провал ямы.
— Что вы раздумываете? — раздался злой голос из этого провала. — Подайте веревку или палку.
— Опять ловушка! — воскликнул Валик. — Да какая!
Он сходил к рюкзаку, принес обрывок бечевки, опустил конец в ловушку,
— Держи! — крикнул, пытаясь разглядеть того, кто копошился на дне.
— Тяни! — радостно приказал голос. — Только осторожней!
Груз оказался легким. К бечеве был привязан ящик в твердом брезентовом чехле и тренога. Валик отвязал груз, шепнул Усте:
— Это Маков. Его прибор, только голос изменился.
Устя в ответ показала кепку из ворсистой ткани.
— Да уж знаю. Его кепка-то. Куда он дел дедушку? — вдруг вскрикнула глухо Устя.
— Думаю, на его совести, — проговорил Валик невнятно.
— Эй! — позвал пленник. — Что вы там чешетесь? Продрог я к чертям собачьим.
— Может, оставить его там до утра? — предложила Устя.
— Врагу не пожелаю сидеть с такой яме, — пробормотал Валик. — Бери ружье — не спускай с мушки этого типа.
Он снова опустил бечеву в яму. Пленник крикнул: «Держи крепче!» — и заскреб ногами. Валик откинулся назад, напрягся до предела, закусив губу. Он чувствовал, что вот-вот выпустит веревку или улетит вместе с ней в яму, но тут за бечеву схватилась Устя.
Маков вылез, лег грудью на землю, но тут же вскочил, что-то просипел и кинулся по звериной тропе.
Валик вырвал ружье из рук растерявшейся Усти и закричал:
— Стой!
— Одну секунду! Рюкзак возьму.
Валик было двинулся за ним, но, пройдя несколько шагов, остановился в нерешительности. Ощутил, как ходуном ходит сердце, — нет, в человека ему ни за что не выстрелить, даже если он шпион, диверсант или кто-то в этом роде. Однако Маков тут же вернулся, неся в руках свой рюкзак.
— Руки вверх! — приказал Валик, выпячивая губы для устрашения.
— Это еще что за цирк? — усталым, севшим голосом спросил Маков.
— Стоять на месте! — повторил Валик, наводя ружье прямо в бугристую грудь геофизика.
— Не могу ослушаться моих спасителей, — ответил Маков, и вспухшие сухие губы дернулись от улыбки. — Но позвольте поинтересоваться, как вы сюда попали? И отчего так странно себя ведете?
— Как будто вы не знаете, — хмуро обронила Устя, сбитая с толку мирным поведением этого человека.
— Представьте, не могу понять... В такую глушь? — Он поскреб щетину пятерней. — Неужели доигрались и заблудились?
— Допустим, играли, только зачем вы нашего Майора убили? — спросила Устя, все больше теряясь в догадках.
— Никого я не убивал, ребятки, ни майора, ни солдата, — добродушно ответил Маков. — И вообще, я за мир, за дружбу, за взаимопонимание. — Он двинулся к Валику. — Если играете в Заколдованный Круг, считайте, что игра ваша стоит свеч.
— Стой, говорят! — Валик тряхнул ружьем.
— Стою, — ответил Маков, — только учтите, могу упасть с голода. И нога у меня болит... Неудачно свалился в этот шурф. Хотя если посмотреть, что я там нашел...
— А мы вот что нашли! — Валик выдернул из ножен финку и показал Макову рукоятку. Узнаете?
— Мой нож! — воскликнул Маков, протягивая руку к финке. — Нашли? А я на старика грешил! — Он вдруг нахмурился. — А вы, друзья, не того, не сперли ножичек у меня?
Валик, держа ружье в одной руке, другой сунул финку в ножны, сурово ответил:
— Не выкручивайтесь! Лучше сразу признайтесь в своих намерениях!
— Не понимаю, — пробормотал Маков, — в каких намерениях?
— Где мой дедушка? — крикнула Устя, порывисто шагнув к нему.
— Так это вы, Устя? — протянул Маков насмешливо. — В самом деле какое-то заколдованное место... Голова идет кругом!
— Вы не увиливайте от наших вопросов! — качнул ружьем Валик. — Теперь мы поняли, кто тут самый главный колдун! Не отвертитесь! Лучше рассказывайте все по порядку! Как в яме оказались? Куда деда Гордея девали?..
— Деда Гордея рассчитал как не справившегося со своими обязанностями, — ответил Маков, скаля свои ровные зубы. — Оставил старичка в целости и сохранности в его зимовьюшке на Каверге. Сам же оказался на дне ямы по рассеянности...
— По рассеянности? — сощурился Валик. — Так мы и поверили!
— Что же такого я сделал, чтобы не верить мне? — удивился Маков. — Устя вот меня знает в какой-то мере. Документы могу показать.
— Документы любые подделать можно, — парировал Валик. — У любого шпиона паспорт лучше настоящего — в любой книжке прочтете.
— У шпиона? — ахнул Маков.
— За что вы дедушку прогнали? — всхлипнула Устя.
— Может, так прогнал, что уже не догнать, — ответил за Макова Валик. — В тайге попробуй сыскать!
— Ну, мне надоел этот цирк. Видел фантастов, сам фантазер, но таких чудаков встречаю впервые! — Маков как-то незаметно перехватил ружье, легонько повернул — Валик оказался позорно обезоруженным.
— Отдайте, хуже будет! — отчаянно крикнул он. — Нас... мой отец... на вертолете прилетит... Отдайте!
— Завтра, — спокойно пообещал Маков, — когда блажь пройдет.
Геофизик подошел к сосне и повесил ружье на высокий сучок. Потом начал растирать свою ногу, на которую припадал во время ходьбы.
Устя продолжала всхлипывать неизвестно по какому поводу. Может быть, просто от обиды и растерянности.
— Ничего, Устя, мы... Подумаешь, силач нашелся, — пробормотал опозоренный капитан утешительно. Он обессиленно сел под кусты, ощущая в себе полнейшую пустоту, вакуум.
Но этот геофизик, видимо, не мог переносить девичьего плача. Он разогнулся, подошел к Усте, нежно коснулся ладонью ее щеки.
— Не плачь, — сказал отеческим голосом. — Я сутки в яме просидел, стукнулся так, что еле отдышался, и то ни разу не заплакал... Давай-ка лучше костер разводить, чай кипятить, а потом объясняться. Так вот, девочки и мальчики.
Валик, за неимением другого выхода, нашел предложение дельным. Он поднялся, на ощупь начал собирать сухие сучья, затем сгреб их в кучку, поджег с одной спички. Лепесток пламени вырвался вверх, охватил всю кучку, затрещал весело. Маков подвел Устю к костру.
— В добрый час все-таки принесло вас сюда, ребятишки, — сказал он, — так вы мне помогли — по гроб жизни благодарить буду.
— Не стоит, — буркнул Валик. — И не думайте, что осилили... С вас еще спросят про все...
— Отчитаюсь, — протянул Маков, и на его лбу пролегли морщины. — От моего отчета кое-кому не поздоровится, это уж точно!
— За что вы убили нашу собаку? — снова подсек Валик.
— Клянусь — не убивал я никакую собаку, — ответил Маков. — Сам чуть не убился — это да... — Он загляделся в костер, поскребывая золотистую щетину на подбородке. — А не мой ли проводник моим ножичком вашу собачку прикончил, чтоб отогнать вас подальше, а потом тяпнул мою буссоль, чтобы я ушел отсюда, не наткнувшись на его браконьерские ловушки?
— Вашу буссоль дедушка не брал! — вскрикнула Устя. Она метнулась к своей котомке и через минуту вернулась с прибором. — Валик ее у вас стянул в отместку за Майора. Вот!
Маков схватил прибор, поглаживая его, уставился на стрелку.
— Выходит, я напрасно грешил на Гордея Авдеича? — Маков виновато поднял припухлые веки на Устю. — Вы мне подстроили все! — Он тяжело посмотрел в упор на ее спутника и заявил: — Играючи, чуть не погубили меня самого и клад, которому цены нет!
— Значит, нашли? — вскрикнул Валик и прикусил язык.
— Нашел, — кивнул Маков и не смог удержать радостной улыбки. — Как говорится, нет худа без добра. — Он полез в оттопыренный карман потертых брюк, достал черный камень. — Вот. И нашел я в ловушке, что искал... Готов теперь простить вас, только с условием, что поработаете на меня денек.
Валик недоуменно взял камень. Обломок был очень тяжелый, в углублениях краснела глина. Он скривил губы:
— Простой камень!
— Э-э, друг! — Маков взял у него камень. — Этот образец для меня дороже всякого золота... Смотри! — Он поднес камень к стеклу буссоли, повертел его.
Стрелка закрутилась пропеллером.
— Чистый магнетит! — воскликнул Маков. — И тут его у нас под ногами, может, миллионы тонн. Это помогло мне открыть и ряд случайностей....
Валик тупо глядел на ботинок геофизика.
— У нас под ногами? — переспросил он, невольно пристукнув ногой.
— Да, в этой тайге! — отозвался Маков. — Аномалия, но такая вялая, замаскированная, своеобразная, что ни один прибор с самолета не мог засечь! Аномалия над трубкой взрыва под чехлом рыхлых отложений.
— Трубка под чехлом! — вдруг заорал Валик. — Устя, слышишь! Устя, Заколдованный Круг!.. Вот как заколдовано Нагорье... Хозяин!.. Вот дундук! Кружковец, капитан!
Устя тоже засмеялась. Смех летел наперегонки. Они смеялись до тех пор, пока обеспокоенный Маков не схватил обоих за плечи да не тряхнул как следует. После этого Валик и Устя наперебой стали вспоминать все, что произошло с ними на этом Заколдованном Нагорье.