Румбер был человеком хоть и небогатым, но тщеславным и умным. Он сразу увидел возможность поправить свое материальное положение и сделать немыслимый скачок в карьере с помощью агента прокуратуры. Упускать шанс, который выпадает раз в жизни, он не хотел. Тем более что вся ответственность в случае провала их действий ляжет на этого… Уильяма. Румбер понял, какие жирные куски получит, если дело выгорит. Он тут же захотел арестовать всех контов провинции. Еще его порадовало, что прокурорский снял с него всякую ответственность за последующие действия.
Он тут же охотно написал подписку о неразглашении. Положил в стол драгоценный приказ о его переподчинении и с видимым удовольствием посмотрел на сидящего перед ним парня в женском платье.
– Мы можем выступать хоть сейчас, сударь. Но мне нужно время, чтобы доставить нотариуса и подготовить полевой обоз. Дайте мне пару часов. Две сотни солдат нам хватит?
– Вполне, господин Румбер. А я пока пойду переоденусь.
Они расстались довольные друг другом.
Избитый и пристыженный собственной слабостью городской частный сыщик горел местью ко всем аристократам, замешанным в этом деле. Будучи человеком рискованной профессии, он записывал протоколы допросов по памяти, и эти документы он решил заверить у нотариуса. Он неплохо разбирался в судебной системе и понимал, что аристократа можно наказать лишь в одном случае: если тот состоит в заговоре против короны. И такие козыри в его руках были. У него были на руках протоколы допросов стражников рынка, протокол допроса пленного наемника, что сидит в тюрьме. Он систематизировал записи убитого Кварта и оформил их как следственное дело, чего не удосужился сделать сам Кварт. Любой судебный крючкотвор сломал бы голову, пытаясь оспорить его выводы. Впрочем, Уильям понимал, что Кварту это и не нужно было. Он был штатным сотрудником прокуратуры, и клерки этой организации по его записям состряпали бы такое дело. У Уильяма таких возможностей не было, но была голова на плечах. Недаром его прозвали Хитрецом.
Он и шеф-штандарт действовали энергично и быстро. Уже через два часа колонна солдат и обоз выехали из города. Уильям, приведший себя в порядок и переодевшийся в мужское платье, ехал в коляске вместе с командиром полка и нотариусом. Услышав волшебные слова «дело короны», тот быстро собрался, прихватив печать и бумагу. По дороге Уильям объяснил королевскому нотариусу его задачу. Некоторое время тот сидел как пришибленный. Но Уильям, чтобы приободрить нотариуса, предложил ему ознакомиться с делом, заметив при этом, что он должен дать расписку о неразглашении. Того долго уговаривать не нужно было.
Каждый едущий в этой коляске отдавал себе отчет, на какое опасное, но денежное дело они замахнулись. Нотариус получил бы свой большой процент от заверенной, изъятой в пользу короны собственности, но не хотел попасть под раздачу, если дело прогорит. А Уильям хотел иметь под рукой тех, кто будет помогать, а не делать вид, что помогает. Нотариусу нужно было узнать, имеет ли это дело под собой законные основания. Ведь король, узнав об этом деле, может все повернуть в другую сторону, и тогда полетят их головы, а не контов. Нотариус, написав расписку, углубился в чтение. Прочитав, он покачал головой.
– Тут написано, что дело поручили Кварту Свирту. Но вы не Свирт, ведь так?
– Да, я не Свирт, – согласился Уильям. – Я его помощник, а Свирта убили в подземельях города несколько дней назад люди, которые пытались прекратить расследование. На мне лежит долг, господин Вошер Брей.
Нотариус был из обедневшей аристократической семьи, поэтому имел имя и фамилию, указывающую на род. Простолюдины фамилий не имели. В свое время Бреи разорились, оставив потомка без средств существования, и нотариус горел желанием возродить если не величие своего рода, то хотя бы его богатство. Этот помощник агента прокурора был для него и Румбера просто находкой.
Нотариус пригляделся к физиономии Уильяма.
– Что-то вы плохо выглядите, господин Уильям, – посочувствовал он.
– Меня пытали в подземельях замка конта Рида Неудержимого. Поэтому я так выгляжу, господин Вошер Брей.
Слово «господин» больно било по самолюбию нотариуса. Если бы Вошер Брей имел поместье, то его называли бы риньером и статус его был бы выше. А теперь он мог только довольствоваться «господином» и стоял лишь на ступень выше, чем свободный городской богатый житель, которого называли «сударь». Вошер Брей очень хотел стать риньером.
– Я полностью к вашим услугам, – сообщил он Уильяму и передал ему записи. – Ай-ай-ай! – сокрушенно покачал он головой. – Как нехорошо. И это в наше просвещенное время… Устроить такое. Пытать человека… хм… облеченного властью…
Через несколько часов они доехали до рощи, где Уильяма должны были ждать его люди.
– Подождите здесь, – выглянув из коляски, приказал Уильям. – Мне нужно позвать моих людей.
Он вышел и быстро пошел к зеленеющей полоске посреди скошенного поля. Дойдя до кромки, крикнул:
– Луй Ко! Перо! Вы где?
– Да тут мы, – раздался голос у него за спиной.
Уильям оглянулся и обрадованно улыбнулся. К нему шел шуань. Он подошел, оглядел сыщика и усмехнулся:
– Выглядишь ты, мурада, уже лучше. Там я видел солдат, они с тобой?
– Да, две роты тяжелой штурмовой пехоты и нотариус.
– Ты намереваешься брать замок штурмом?
– Намереваюсь. Если не откроют.
– Ну откроют, и что будешь делать? Арестуешь конта?
– Не только. Я выбью из него признания в заговоре.
– Смело. Справишься?
– Несомненно. Пошли. Где остальные?
– Здесь только бывший разведчик конта. Перо еще не пришел. Уводит погоню.
– Ладно, – кивнул Уильям. – Я рад тебя видеть, Луй Ко. А наемники не дети, не потеряются. Пошли, что ли. – И задорно засмеялся. – Нас в замке уже заждались.
Две роты маршем вышли к замку и обложили его по всем правилам военной науки. С надвратной башни им крикнули:
– Кто такие и что вам надо?
– Командир полка тяжелой пехоты шеф-штандарт Румбер с полком на учениях. В гости к риньеру Риду Неудержимому. Открывай ворота! – крикнул выехавший вперед на коне офицер.
Уильям и Румбер условились так говорить, чтобы хозяин замка раньше времени не догадался о причинах их визита. Все было представлено как учения полка.
– О вас уже доложили. Ждите, – произнес с башни воин с повязкой на голове.
Вскоре калитка отворилась, и в нее, сметая все на своем пути, устремилась штурмовая пехота с мечами наголо. Им был дан приказ никого не убивать, лишь бить мечами плашмя тех, кто будет сопротивляться. Волна штурмующих ворвалась во двор замка и сразу разошлась по всему двору, по дороге оглушив и повалив на землю не успевшего опомниться и понять, в чем дело, самого Рида Неудержимого и его начальника стражи. Оба вышли встретить важного гостя. Вскоре замок был захвачен. Стражники, избитые и разоруженные, помещены в подземелье. Женская половина подверглась насилию и по нескольку раз. Все как полагается при правильном штурме укрепления. Не обошли вниманием и дочек конта. С ними позабавились офицеры. Узнав об этом, Румбер приподнял правую бровь и равнодушно произнес:
– А что вы хотите, господин королевский нотариус? Мы на войне, и ребята должны почувствовать себя победителями. – Затем более внимательно посмотрел на смущенного молодого аристократа. – Или вы переживаете из-за того, что вам не досталось женского тепла?
– Ну что вы, господин Румбер! – воскликнул сильно покрасневший нотариус. – Нет, конечно.
– Да? А я уж подумал, что вы сноб, господин Брей.
– Нет, – стушевался тот. – Я просто подумал… э-э-э… не слишком ли это… мм…
– А что слишком? – искренне удивился вояка. – По законам войны укрепление, взятое с боя, на сутки отдается войскам. Так поднимается их моральный дух. Я чту законы, Вошер, и вам советую. Идите и получите свою долю.
– Какую долю?
– Долю бесплатной женской ласки! – рассмеялся довольный своей шуткой шеф-штандарт. – Где там хозяин этого сарая? Тащите его сюда.
Вскоре конт с окровавленной головой и связанными руками стоял перед столом, за которым заседал полевой суд.
Он обвел глазами людей, сидящих за столом, и узнал сыщика.
– Ты? Мразь! – взревел он и хотел броситься на Уильяма, но два солдата огрели его тупыми концами алебард и сбили конта на пол. Даже лежа на полу риньер Рид Неудержимый ругался и грозил: – Вы об этом пожалеете… Сволочи!.. О-о-о… Всех вас повесят… Ы-и…
Неподалеку от заседателей за отдельным столом сидел полковой писарь и вел протокол допроса.
– Запишите! – приказал ему Уильям. – Подозреваемый грозился расправиться с сотрудником королевской прокуратуры и членами полевого суда. Поднимите подозреваемого! – приказал Уильям солдатам.
Конт встал и гордо вскинул голову. Посмотрел налитыми кровью глазами на троицу и спросил:
– В чем меня обвиняют?
– В государственной измене. В создании препятствий расследованию, которое ведет королевская прокуратура. В укрывательстве государственного преступника, называвшего себя риньером Оробатом. Начнем с последнего. Где господин Оробат?
– Все, что вы говорите, ложь от начала и до конца, я не мятежник…
– А вас пока никто в мятеже не обвинял, вы сами, риньер, это сказали. Так где преступник Оробат?
– Я не знаю о преступных делах риньера Оробата. Он друг моего тестя, и я его принимал как должно, с уважением.
– Хорошо, мы поговорим и с вашим тестем, – спокойно сказал Уильям и увидел, как вспыхнул огонек страха в глазах конта. До того только сейчас дошло, в какое ужасное положение он попал. Эти люди не отступят. Они зашли слишком далеко. – А сейчас расскажите нам о том, где риньер Оробат, друг вашего тестя.
– Я ничего рассказывать не буду. Я ни в чем не виноват и требую королевского правосудия. А ты, мерзкий ублюдок, – он с ненавистью взглянул на сыщика, – убил моего человека, и я обвиняю тебя в убийстве.
– Понятно, – ответил Уильям. – Я разъясню вам, риньер Рид Неудержимый, ваши права. Вы можете отказаться от дачи показаний. Тогда суд признает вас виновным в том, что вы отказали в содействии следствию. Здесь присутствуют члены полевого королевского суда. Согласно положению «О производстве дел по мятежным вассалам» от одна тысяча шестьсот двадцать первого года от восшествия на престол короля Вангора Первого полевой суд назначается из трех человек – сотрудника королевской прокуратуры, независимого должностного лица и королевского нотариуса. Данное положение учтено, и здесь присутствуют все вышеперечисленные лица. – Уильям обвел рукой присутствующих. – По-поводу вашего обвинения в убийстве некоего вашего человека: расскажите подробно о случившемся.