— Как-то странно, да? — пробормотал Клим.
— Да… — отозвалась я, потому что меня лично удивила какая-то нежность, промелькнувшая в его глазах. Клим не производил впечатления романтичного любовника, скорее наоборот, и этот взгляд меня приятно поразил.
— Поедем домой? — спросил Маянцев, и я согласилась — неловкость почему-то все усиливалась, как будто за поцелуем должно было последовать еще что-то, но не случилось, и нужно срочно что-то говорить или делать.
— Я предлагаю заказать ужин домой. Знаю отличный испанский ресторан с доставкой, так что можем сейчас позвонить — хочешь?
Я не возражала. Пока мы спускались вниз, Клим успел сделать заказ, а мне позвонила архитектор и попросила завтра с утра заехать и оценить цвет стен в гостиной, с которым мы никак не могли определиться.
— Да, хорошо, я заеду перед работой.
— Куда ты заедешь перед работой? — спросил Клим с ревнивыми нотками в голосе.
— На квартиру. Архитектор просила.
— Я поеду с тобой.
— Как хочешь. Если тебе не лень вставать ради этого на час раньше.
— Ничего, как-нибудь осилю.
Назавтра, пока я придирчиво рассматривала выкраски на стене гостиной, Клим прошелся по квартире и спросил:
— Сколько еще примерно нужно времени, чтобы здесь все закончить?
— Считаешь дни до того, как я съеду от тебя?
— Да. Но вовсе не по той причине, о которой ты, конечно же, подумала.
— Тогда зачем же спрашиваешь? — сравнивая два оттенка, казавшихся мне на первый взгляд совершенно одинаковыми, отозвалась я.
— Хочу прикинуть, когда можно привести сюда риелтора, чтобы он начал подбирать клиентов.
— Каких клиентов?
— Которые будут снимать эту квартиру у тебя, — невозмутимо сообщил Маянцев и, не дав мне даже открыть рот, продолжил: — И не возражай. Жить здесь ты не будешь.
— Это еще почему?
— Это потому. Я не могу разорваться на две части, чтобы за тобой приглядывать. Кроме того, есть еще одно обстоятельство, о котором я пока говорить не хочу. Но у тебя есть время, чтобы смириться с мыслью о том, что квартира эта — только под сдачу. Все, закрыли тему. Кстати, тот оттенок, что слева, лучше, — ткнув пальцем в выкраску, Клим развернулся и вышел в коридор, а я осталась в полном недоумении.
— Так что, Варвара Валерьевна, какой выбирать-то? — подала голос архитектор, кажется, тоже слегка шокированная тирадой Маянцева.
— Левый, — машинально сказала я и, попрощавшись, вышла из квартиры.
Маянцев курил у машины и выглядел совершенно обычно, словно ничего и не произошло. Я подошла ближе и, взяв его за пуговицу на рубашке, спросила:
— Это что было сейчас?
— Ты о чем?
— Не прикидывайся. Ты отлично понял, о чем я.
— Мне показалось, я говорил понятными словами. И даже показалось, что их смысл до тебя дошел. Эта квартира — под сдачу. Жить ты будешь со мной — что непонятно?
— Это кто решил?
— Я. И так будет всегда. Я решаю — ты соглашаешься.
— Оригинальный способ сделать предложение.
— Это пока предварительное соглашение, — улыбнулся Клим, притягивая меня к себе. — Основная часть будет чуть позже.
— То есть ты уверен, что я соглашусь?
— Варя, хватит. Мне казалось, что все и без слов понятно.
И я вдруг потеряла всякую охоту спорить, упираться, доказывать. В конце концов, а что плохого в его словах? Разве я не хотела, чтобы хоть раз в жизни кто-то что-то решил за меня? Просто взял за руку и повел за собой? Так вот шанс. И нет никакого смысла его упускать.
Официальное предложение Клим сделал мне через неделю, собрав для этого в загородном доме своих многочисленных друзей. С моей стороны присутствовала только Аннушка, у которой, кажется, даже голова слегка закружилась от такого количества мужчин вокруг.
— Вот скажи мне, Жигульская, как ты ухитряешься оказаться в самом центре малинника, а? — потягивая шампанское, спросила она. — Уж если мужик — так непременно с деньгами, с положением, да еще и собой недурен. Почему я так не умею, а?
— Наверное, потому, что я самодостаточная, как ты думаешь? — усмехнулась я.
— А я, по-твоему, нет?
— А ты всегда в поиске. И этот поиск, Анюта, у тебя на лице написан, а мужчины этого не любят. Они сами — понимаешь, сами — хотят выбирать и завоевывать. И только то, что далось им с трудом, они по-настоящему ценят.
— Ты холодная, бесчувственная, расчетливая сволочь, Варька, — автоматически отозвалась Вяземская, и мы захохотали — подобный диалог стал уже классическим. — Кстати, Клим должен понравиться Тамаре Борисовне. Ты их еще не познакомила?
— Пока нет. Но непременно сделаю это в ближайшее время. Даже повод уже есть. У Светика премьера, она ни за что не пропустит этого, там ведь и Макар задействован. Так что знакомство с моим будущим мужем будет обставлено красиво и в ее духе. Классическая музыка, фраки, вечерние платья.
— Ты что же — потащишь будущего на концерт бывшего? — изумленно протянула Аннушка, беря новый бокал взамен опустевшего.
— А что в этом ужасного? — Я пожала плечами и тоже взяла бокал с напитком, поймав взгляд Клима, устремленный на меня с другой половины лужайки, на которой и развернулось празднество. — Светик даже не поймет, будет слишком погружен в свои эмоции по поводу премьеры. А оркестр у него действительно хороший, так что почему бы и не сходить? Кстати, Клим играет на скрипке.
Аннушка фыркнула, поперхнувшись шампанским:
— Господи, Жигульская, как ты это делаешь, а? Сменить дирижера на скрипача!
Мы расхохотались, и Клим быстрыми шагами пересек лужайку, обнял меня за талию и спросил:
— Что это вас так развеселило?
— Варвара сказала, что вы скрипач? — немного успокоившись, спросила Аннушка, и Клим невозмутимо ответил:
— Я строю жилые дома и офисные здания.
— А как же скрипка?
Клим наклонился к ее уху и прошептал так, чтобы и я слышала:
— Никому не говорите об этом, иначе мой брутальный образ будет мгновенно разрушен. Бизнесмен — и мальчик со скрипочкой…
Аннушка округлила глаза, а я, не выдержав, снова рассмеялась:
— Аня, он пошутил.
Клим же, подмигнув нам, попросил прощения и снова вернулся к компании мужчин, оживленно обсуждавших какую-то сделку. Вяземская проводила его взглядом:
— Н-да, повезло тебе, подруга. Мужик-то — закачаешься. И, похоже, влюблен в тебя.
— Ты говоришь это таким тоном, будто я любви не заслуживаю.
Вяземская на секунду прикусила губу и подтвердила:
— Думаю, что нет. Но, как ни странно, всегда ее получаешь. Тебя всегда любят, Варька, что бы ты ни выделывала. Почему, а?
Я обняла ее за плечи и потянула к стоявшим на самом краю лужайки качелям с натянутым над ними тентом:
— Давай посидим.
— Давай, — устраиваясь на мягком матрасе, согласилась она. — Варька, скажи честно, ты его любишь?
— Я об этом не думала, — призналась я. — Но вот что я тебе скажу… Сегодня ночью я вдруг поняла, что не хочу его терять. Понимаешь, боюсь проснуться и обнаружить, что его нет рядом. Но самое странное, что мы еще ни разу… Мы даже ночуем в разных комнатах.
— Ого! — восхищенно выдохнула Аннушка, хватая меня за руку. — Ни разу? И он делает тебе предложение?
— Можно подумать, постель — главная причина, по которой люди женятся.
— О, дорогая, может, и так, зато она одна из тех, по которым разводятся или заводят себе любовниц на стороне.
— Давай-ка не будем об этом.
— Девочки, так нечестно, — раздался голос Клима у нас за спинами, и я запрокинула голову:
— В чем дело?
— Вы все время о чем-то секретничаете, и мне кажется, что вам скучно.
— Что ты, все хорошо. Просто мы давно не виделись.
Но Клим не стал ничего слушать, обошел качели, взял нас за руки и потянул за собой к мангалу, на котором уже истекали соком шашлыки из разных видов мяса и даже из лосося. На мое счастье, Аннушку отвлек кто-то из друзей Клима, и Маянцев, похоже, был рад не меньше:
— Наконец-то ты со мной. Оказывается, я не хочу делить твое внимание даже с подругой.
— По этому поводу можешь не переживать. Мы очень быстро надоедаем друг другу, кроме того, с возрастом в наших разговорах все больше яда, поэтому стараемся видеться регулярно, но не так часто, как раньше, — погладив его по щеке, сказала я. — Спасибо тебе за такой чудесный день.
Клим поймал мою руку и прижал к губам:
— Я очень рад, что ты отдохнула. Нравится тебе здесь?
— Да, очень. И друзья твои мне тоже понравились.
— Осталось познакомить меня с бабушкой, — с улыбкой напомнил Клим.
— Если ты жаждешь получить ее благословение на брак, то оставь надежду. Моя бабушка давно махнула на меня рукой и позволяет жить так, как я хочу. Но я вас обязательно познакомлю, у меня ведь, в сущности, кроме нее, никого здесь больше и нет.
— Теперь у тебя есть я.
Я ничего не ответила, просто обняла его за талию, прижалась лицом к тонкому бежевому пуловеру и затихла. Теперь у меня есть он — надеюсь, что все наконец-то пойдет так, как должно.
В понедельник, накладывая макияж, я то и дело поглядывала на кольцо, поблескивавшее на пальце. Клим, к моему глубочайшему удивлению, не поддался всеобщей истерии по поводу размеров и стоимости кольца, купил довольно простое и элегантное, как раз такое, как могла бы выбрать я сама. По поводу свадьбы мы тоже пришли к единому мнению — никаких пышных празднеств с каретами и лимузинами, никаких двухметровых тортов. Распишемся и уедем на неделю куда-нибудь на море — Клим все-таки не избавился от мысли обучить меня погружаться с аквалангом, и вот этим мы и планировали заняться после свадьбы. Через неделю я представлю его бабушке, заявление подадим завтра, и можно заниматься покупкой купальников и прочих атрибутов пляжного отдыха.
— Варя, у тебя телефон надрывается, — в ванную, постучав, вошел Клим с моей трубкой в руках.
— Да, спасибо.
Я взяла телефон и услышала мужской голос:
— Варвара Валерьевна? Доброе утро, это Власов, — и я мгновенно вспомнила оперативника, сообщившего мне о том, что Мельников попал в больницу.