Теперь Оскар мог разглядеть его получше. Голубовато-серый форменный камзол, двубортная застежка. Шитые золотом эполеты и застегнутый воротничок. Голос, выражение лица – все в этом человеке демонстрировало надменность. Интересно, что генерал забыл в лесу?
– Гарантирую, что с вами ничего не случится.
– Вы находитесь на моей земле, – возразил Гумбольдт. – Вы незаконно вторглись в мои владения и решились открыть по нам огонь. Я имею право пристрелить каждого, как паршивую дворнягу. Отошлите своих людей, тогда мы сможем поговорить.
Фалькенштейн сухо рассмеялся.
– Вы не в том положении, чтобы выдвигать требования, господин фон Гумбольдт. Вы окружены моими людьми, и они будут стрелять, если вы немедленно не прекратите сопротивление. Вы представляете опасность для империи, поэтому все ваши действия считаются незаконными. Я имею право вторгнуться в ваши владения и арестовать вас. Не усугубляйте и без того тяжелую ситуацию, – вздернул он подбородок. – Правильно ли я понимаю, что это ваша машина времени?
– Позвольте возразить, Фалькенштейн. Вы самовольно объявили меня вне закона. Вы и ваше только что созванное правительство. Интересно, ваши люди знают, кто их предводитель? Участник переворота и революционер? Убийца императора? – губы исследователя искривились в злой ухмылке. – Совершенно верно, Фалькенштейн, я в курсе. Оружие, из которого были убиты император и его супруга, – из ваших запасников. Только высокопоставленный военный может добыть такой пистолет. Да, мое изобретение пришлось бы вам как нельзя кстати. Машина, с помощью которой можно изменить историю. Какие неограниченные возможности для деспота, одержимого жаждой власти.
– Замолчите, – закричал Фалькенштейн, от надменности которого не осталось и следа. Гумбольдт явно попал в самое яблочко. – Это вас не оправдывает. Ваши ложные обвинения только усугубляют ситуацию. Повторяю в последний раз: сдавайтесь, или я приказываю стрелять, – и он поднял руку.
Оскар обернулся. На холме позади них появились еще солдаты и цепочкой растянулись среди деревьев.
Они окружены.
– Пожалуйста, дайте мне оружие, – прошептал Вилли Гумбольдту. – Я их задержу, пока вы добежите до машины. Вы хотите в прошлое? Так действуйте! Я должен возместить тот вред, который причинил. Предотвратите покушение и покончите со всеми этими неприятности. Это самое большое мое желание!
Исследователь тепло улыбнулся.
– Ты хороший мальчик, Вилли. Когда я подам знак, постарайся задержать их на несколько минут. Когда мы с Оскаром и Шарлоттой исчезнем, можете сдаваться. Слышишь? Никакого ненужного риска. Сдавайтесь и ждите, об остальном мы позаботимся. Если все получится, ничего этого никогда не случится. – Он передал винтовку Вилли: – Я тебя прощаю.
Лицо Вилли просияло. Гумбольдт подполз к Оскару и Шарлотте.
– Поспешим. Нам пора.
Двигатель машины времени уже гудел. Герон выставил время и ждал только команды Гумбольдта. Теперь действовать нужно очень быстро. Малейшая ошибка, и миссия обречена на неудачу.
– Ну что, Гумбольдт? – услышали они голос Фалькенштейна. – Мое терпение на исходе. – Считаю до трех и приказываю стрелять. Один, два…
Исследователь кивнул Вилли.
Мальчик поднял винтовку, прицелился и выпалил в густую листву над головами солдат. Лена с Бертом схватили пистолеты и тоже стали стрелять. Фалькенштейн укрылся за ближайшим деревом. Гумбольдт, Оскар и Шарлотта не медлили ни секунды. Пригнув головы, они бросились к машине времени, взлетели по лестнице, пристегнулись ремнями безопасности и втянули головы. Исследователь дал команду к старту.
Глаза Герона вспыхнули красным, пришли в движение кольца, по ним забегали синие огоньки. Машина взвыла. Кольца мелькали над головами, как раскаленные ножи. В нос ударил едкий запах нагретого металла. Пол под ногами стал прозрачным.
Оскар увидел, как из своего убежища выскочил Фалькенштейн. Лицо его покраснело от ярости. Вилли с ребятами сделали еще по паре выстрелов, но это уже не могло обмануть опытного вояку. Он знал, что перед ним не достойный противник.
Генерал поднял руку. Солдаты поднялись и вскинули ружья.
– Винтовки к бою, – услышали они голос Фалькенштейна. – Целься! – И потом: – Готовься!
В них нацелились десятки стволов.
Оскар зажмурился. Сквозь ресницы он видел, как опустилась рука Фалькенштейна.
– Огонь!
Часть 3Закон Хроноса
37
В доме у озера, пятница, 4 июня 1895…
– Оскар, не передашь мне масло?
Из-за развернутой газеты появилась рука Гумбольдта, пошарила на столе и наткнулась на баночку с вареньем.
– Ах, черт…
Исследователь опустил газету и облизал пальцы. Обвел глазами накрытый к завтраку стол.
– Где это проклятое масло?
– Несу, – раздалось из кухни. – Жду, пока заварится чай. Еще минутка!
Мелодично зазвенели браслеты, и из кухни появилась Элиза. В одной руке она несла масленку, в другой – кувшин с чаем. Оскар отодвинул корзинку с булочками и помог поставить кувшин. Исследователь налил чаю, добавил в чашку сахар и молоко, а потом еще и своих любимых восточных пряностей. Сделав первый глоток, он с удовольствием причмокнул.
– Великолепно, – похвалил он. – А теперь, пожалуйста, булочку с вареньем.
Другие тоже потянулись к еде. Лена с Бертом взяли яйца, Мышонок и Вилли – грудинку, Оскар с Шарлоттой – варенье. Впереди – воскресный поход за покупками, поэтому, прежде чем идти в продуктовые магазины и к торговцам овощами и напитками, нужно как следует подкрепиться.
– Что пишут в новостях? – спросил Оскар, кивая на титульную страницу «Берлинер Моргенпост».
На ней красовался заголовок: «Подготовка к торжественному открытию выставки в полном разгаре. Метеорологи обещают императорскую погоду».
– Ничего особенного, – ответил Гумбольдт с набитым ртом. – Внутриполитические перебранки, внешнеполитические жалобы и всеобщее обсуждение предстоящего повышения налогов. Ах да, и еще открытие грандиозной выставки в Новом музее завтра утром. Должен признаться, эта выставка меня заинтересовала. Правда, идти лучше, когда пройдет первая толпа. Не люблю я два часа толкаться, чтобы потом осмотреть все экспонаты за пятнадцать минут. Кому нравится, пожалуйста, но меня увольте!
– Завтра обещают хорошую погоду, – заметила Лена. – Можно было бы прогуляться на Шпрее. Пофлиртуем немного, посмотрим, какие платья сейчас в моде.
Гумбольдт покачал головой:
– Завтра в девять у нас встреча в университете, не забыли? Директор Шпренглер ожидает нашего отчета о путешествии на Яву. Кроме того, вы сегодня достаточно накатались. А теперь дайте мне спокойно позавтракать.
Лена засопела, но Берт в знак утешения положил руку ей на плечо, и она успокоилась. Элиза налила им еще по чашке чаю и тоже села за стол.
Они как раз приступили ко второй булочке, когда с улицы послышался грохот. Из окна было видно, как во двор въехал мужчина на одном из новомодных автомобилей.
– Ого, – присвистнул Оскар. – Мы ждем гостей?
– Вроде нет, но… – нахмурился Гумбольдт.
– Я посмотрю, – предложил Оскар.
Шарлотта вскочила:
– Я первая!
Они вместе бросились к двери и так быстро ее распахнули, что посетитель от неожиданности попятился.
Перед ними стоял элегантно одетый господин в котелке на голове, пенсне на носу и темном жилете с карманными часами. На нем были брюки со стрелками и подтяжками, отполированные до блеска ботинки, очень дорогие на вид. Под мышкой мужчина зажал портфель. Когда он пришел в себя, откашлялся и покосился на табличку с именем.
– Правильно ли я понимаю, что это дом Карла Фридриха фон Гумбольдта?
– Правильно, – ответила Шарлотта. – Дядя как раз завтракает. Передать ему что-нибудь?
– Кхе-кхе, у меня для него срочная посылка. Лично в руки. Не были бы вы так любезны пригласить его?
Оскар повернулся и прокричал:
– Отец, для тебя почта!
Послышался звон блюдечка, потом звук передвигаемого стула, и тяжелые шаги исследователя приблизились к двери. За воротником у него была салфетка, вокруг рта еще остались крошки и капли варенья.
– Что угодно?
– Я представляю компанию по доставке «Клаас и Йохансон», у меня для вас посылка.
Чиновник открыл портфель и достал папку. Была она довольно пухлой. Сверху лежал документ, на котором было что-то написано. Оскар вытянул шею. «Своевременная доставка в пятницу, 4 июня 1895, 10:00». Курьер сверился с часами и поставил напротив галочку.
– Не будете ли вы так любезны расписаться? – подал он Гумбольдту золотую авторучку.
– «Клаас и Йохансон»? Я уже слышал это название.
– Дочернее предприятие «Вестерн Юнион». Действуем по всему миру. Пожалуйста, подпишитесь здесь и здесь, – он указал нужные места.
Оскар любовался моторной повозкой. Подобные машины время от времени встречались в Берлине, но такой красавицы он еще не видел. Кожаные сиденья, детали из вишневого дерева, медный руль – дорогая штука.
Гумбольдт не обратил на машину никакого внимания. Он взял ручку, подписался, где нужно, и взял папку. Та была перевязана шпагатом и запечатана воском.
– Кто может отправить мне посылку таким дорогим способом? Важная, наверное. От кого?
– Об отправителе, к сожалению, сказать ничего не могу. Мы только обязались доставить вам эту папку в указанный день и в указанное время. Копия для вас, оригинал я оставлю себе. Доставка уже оплачена. Желаю прекрасных выходных, – он коснулся полей шляпы, сел в автомобиль и с грохотом скрылся в облаке выхлопных газов.
Гумбольдт помахал рукой перед лицом.
– Жалкие отравители воздуха! Надеюсь, эта мода скоро пройдет. Пойдемте закончим завтрак.
Остаток завтрака прошел второпях. Всем хотелось знать, что привез курьер. Во мгновение ока ребята убрали со стола и расселись вокруг исследователя. В Гумбольдта вонзились любопытные взгляды.
– Ну, что смотрите? Насколько я помню, посылка была лично для меня.