ходило между 18:00 и 18:15. Дэвид не мог вспомнить, оставил ли Терри Аманду с ним, когда вернулся домой, но сейчас думает, что, вероятно, так и было, – именно это Дэвид сказал Рэйчел, когда она беседовала с ним.
Дэвид также вспомнил, что когда он открыл входную дверь перед Терри, то увидел двух мальчиков на велосипедах и одного на скейтборде. Он почти уверен, что один из них был Стиви. Если это так, заметил я, то такое наблюдение противоречит давнему утверждению Терри о том, что тот ушел из дома на работу, когда Стиви еще спал, и потом не видел его весь день.
Терри вернулся примерно через час. Он спросил Дэвида и Бобби, заходил ли к ним Стиви. Когда они оба сказали «нет», Терри и Дэвид решили пойти и поискать его. Дэвид почти уверен, что тогда они взяли Аманду с собой.
Первой их остановкой стали апартаменты Мэйфэр, там они спросили, видел ли кто-нибудь Стиви или двух его друзей, Майкла и Криса. Затем они поехали в район к югу от канавы Тен Майл Байю, но ничего не обнаружили. После этого они направились к дому Дэвида, и там Терри его высадил. По мнению моего собеседника, они так ездили минут пятнадцать или двадцать.
Дэвид и Бобби находились одни в доме, пока не пришла Пэм, а значит, это произошло уже после девяти вечера, когда Терри забрал ее после смены в ресторане. Она приехала на своей машине, и сразу вслед за ней прибыл Терри на грузовике. Пэм в истерике кричала, что Стиви все еще нет дома, и она хочет отправиться на его поиски. Дэвид видел, что она не в состоянии вести машину, поэтому убедил женщину разрешить ему отвезти ее туда, где часто гулял Стиви, например, на место встречи скаутов у местной школы или у церкви. Они вернулись, не найдя мальчика.
Через некоторое время после этого Дэвид вернулся к поискам вместе с Терри и Джеки Хиксом – старшим, отцом Пэм. В какой-то момент они наткнулись на Марка Байерса и Дана Мура, они тоже искали своих мальчиков. Когда они подошли к переходу по водосточной трубе, он заметил велосипедные следы, а также грязные отпечатки ног, достаточно маленькие, скорее всего, детские, на самой трубе.
Когда они подходили туда, где позже обнаружат тела детей, Терри вдруг сказал Дэвиду, что у него плохое предчувствие по поводу этого места, поэтому он повернулся и пошел в другом направлении. Дэвид подумал, что это довольно странно, ведь тот искал Стиви, но при этом почему-то не хотел думать, что он в этом «злом» месте, но больше тот ничего не сказал.
Я отреагировал так же. Если ты боишься за сына и у тебя где-то возникает плохое предчувствие, естественным инстинктом родителей стало бы пойти именно туда и защитить ребенка, а не уйти в другую сторону, обойдя «злое» место.
Они искали до трех часов утра, после чего Дэвид пошел домой, чтобы немного поспать.
К тому времени, как Дэвид вернулся домой на следующий день, около 15:30 были найдены тела мальчиков.
Я спокойно все это выслушал и изо всех сил постарался сделать так, чтобы мои жесты и мимика были адекватны течению беседы. Но все это время я думал: боже мой, у Терри нет алиби на весь вечер! Возможное расхождение во времени оказалось реальным, и действительно образовался временной промежуток, когда Терри ушел от Дэвида и оказался один. Дэвид вел себя со мной так же открыто, как и с Рэйчел, я мог только сделать вывод, что никто из полицейских не задавал ему подобных вопросов, иначе он бы им точно рассказал. Это вполне соответствовало тому, что никто не вызывал Терри на официальный допрос после преступления, как, например, Марка Байерса. Я не мог – и до сих пор не могу – понять, почему.
Я объяснил Дэвиду, как, по моим предположениям, было совершено преступление и почему я подумал, что преступник, судя по всему, знал убитых детей. Ему пришлось контролировать трех детей сразу и даже, угрожая оружием, он не смог бы удержать их от побега. Так что, скорее всего, они его просто сами по себе слушались, как знакомого старшего по возрасту. Я сказал Дэвиду, что, по моему мнению, преступник увидел велосипеды, перешел через холмы Робин Гуда и нашел детей. Его первой реакцией стал гнев, поэтому он попытался как-то наказать их. Когда он перестал владеть собой и ситуация вышла из-под контроля, он почувствовал, что ему не остается ничего другого, кроме как убить детей. В другом случае его жизнь и репутация будут разрушены.
Мы вместе обсудили подробности этой местности, и я показал своему собеседнику, что незнакомец, скорее всего, вышел бы из леса ближе к мойке для грузовиков, а не с другой стороны. По расположению велосипедов в воде мы поняли, что он либо входил, либо выходил там, а может быть, и то, и другое.
Когда я уходил, Дэвид явно был потрясен. Больше всего он расстроился из-за того, что сам раньше не разобрался в преступлении более внимательно.
В первый раз, когда я попытался поговорить с Пэм Хоббс, она меня не впустила. Потребовалось позвонить Рону Лаксу и убедить ее, что я не собираюсь «никого привлекать» или выставлять ее в плохом свете только ради того, чтобы заставить ее поговорить со мной. К тому времени, когда она согласилась встретиться со мной, нам со следственной группой удалось изучить прошлое ее бывшего мужа получше, и я почувствовал себя более подготовленным.
Мы встретились в маленьком кирпичном домике ее мамы на угловом участке примерно в получасе езды от Уэст-Мемфиса. Табличка «ПРОДАЕТСЯ» стояла на лужайке перед домом. Несколько членов семьи Пэм присутствовали на этом разговоре за обеденным столом.
Я сказал им, что большую часть своей карьеры проработал на обвинение, но в данном случае обвинение ошибается. Сначала, как и Марк Байерс, они сопротивлялись, да и кто мог их винить? Рассказав этапы проведения своего анализа, я спросил:
– Напоминает ли вам кого-нибудь мое описание?
Казалось, будто все сидящие за столом переглянулись между собой, прежде чем пришли к единому выводу: Терри.
– Почему? – поинтересовался я.
Они описали физическое и эмоциональное насилие, которое Пэм терпела от Терри. Рассказали, что он избивал и свою первую жену Анджелу.
Пэм и ее родственники описали случаи, когда Терри бил Стиви, обращаясь с ним очень грубо, в отличие от Аманды, их с Пэм общей дочери. Пэм сказала, что за две недели до убийства Стиви попросил ее уйти от Терри. «Он любит Аманду, – процитировала она слова Стиви. – Но не любит меня».
Вся семья также предположила, что отношения Терри с девочкой не казались нормальными и, возможно, выглядели неуместными, а то и того хуже. Они подтвердили мою информацию о том, что отец Терри, который был священником-фундаменталистом, часто жестоко обращался с ним.
Наиболее значительным насилием в прошлом Терри стало насилие в семье. В ноябре 1994 года Пэм и Терри начали одну из своих частых ссор, и закончилась она тем, что Терри ударил Пэм по лицу тыльной стороной ладони. Пэм позвонила родным, и ее брат Джеки Хикс – младший, с ним Терри раньше ссорился, бросился ей на помощь. Когда Джеки начал драться с Терри, тот вытащил магнум 357 калибра, заряженный разрывными пулями, и выстрелил ему в живот. Терри заявил, что применил пистолет в целях самообороны. Он отбыл шесть месяцев в тюрьме за нападение при отягчающих обстоятельствах. Джеки перенес операцию и прожил еще десять лет, но умер от сгустка, образовавшегося во время той операции.
Я слушал, а родственники Пэм вспоминали другие случаи, пытаясь соединить их воедино. Например, они напомнили Пэм, что когда Терри высадил ее тем вечером в пять в ресторане Catfish Island, где она работала, то они понятия не имели, где он, пока он не забрал ее в 21:00. Его видели с детьми около 18:30, но он это отрицал. Когда он забрал Пэм, то вел себя странно. Ничего не говоря, он прошел мимо нее в ресторан и вызвал полицию. Что он делал предыдущие четыре часа? Если он так беспокоился о Стиви, что пошел искать его в лесу, почему тогда он не позвонил Пэм на работу, чтобы поделиться своими опасениями? Пэм и ее родственники также рассказали мне, что считали, что стресс от убийства Стиви и стрельбы в Джеки – младшего стал причиной смерти Джеки – старшего.
Как выяснилось, одним из источников напряженности между Терри и Пэм стало то, что Терри продолжал настаивать на том, чтобы она «преодолела» память об убийстве и продолжала нормально жить дальше. Я стараюсь оставаться максимально объективным и беспристрастным в том, что я делаю, но когда я слышу, как кто-нибудь, пусть даже из лучших побуждений, говорит выжившим родственника жертвы, что надо просто пережить это, моя кровь начинает закипать.
К тому времени, как я уехал, Пэм больше не верила в то, что троица из Уэст-Мемфиса виновата в убийстве ее сына. И она была готова рассказать об этом публично.
Глава 24. Два отчима
Я намеренно не смотрел ни одну часть фильма «Потерянный рай» до тех пор, пока не завершил свой анализ, чтобы впечатление не повлияло на мои оценки. Но я посмотрел эти фильмы, прежде чем поехал в Арканзас, и знал, что Марк Байерс оказался главным альтернативным подозреваемым во второй части фильма. Первая часть заложила эту основу, в ней Байерс представлялся диким персонажем, будто бы из фильма «Избавление», готовым оторвать кому-нибудь голову или затеять драку при малейшей провокации. Но я уже понимал, что это иллюзия, карикатура.
Фактически к тому времени, когда я добрался до крыльца его трейлера в трейлер-парке города Миллингтон, штат Теннесси, в 22 километрах к северу от Мемфиса, у меня уже сложились довольно четкие представления о нем, которые не совпадали с моим профилем.
Байерс – экстраверт, не обладавший никакой историей личного насилия, если не считать наказания своих детей ремнем. Он нарушал закон, но без насилия, в основном в сфере криминального предпринимательства: мошенничество с ювелирными изделиями, наркотики, мелкие кражи. Он также имел некоторый опыт в качестве осведомителя о потребителях наркотиков. Но все знали, что он дружит с соседскими детьми и любит их. Когда вы слышите о таком человеке и в его семейных отношениях есть что-то неприличное, то на это обычно хотя бы намекают. Ничего подобного не обнаружилось в отчетах о Байерсе. Кроме того, я изучил хронологию ночи убийства и смог вычислить, где он находился все это время.