не будет существовать никогда. Не сможет. Он сам отменился, существует лишь как подробность моего отрочества. Существовал? Язык пасует.
Та сцена не могла происходить; это же петля внепричинности, сам-себя-обрезающий боковой побег истории. С отменой не должно было случиться сбоя.
Но сбой случился.
Сплетение времени - штука нелегкая. Согласно Хранимым в Склепах архивам Монастырей, лишь двое изо всех людей могли это делать. Одним был Джанто из Тирнелла, именуемый также Железной Рукой, тот, что задумал Завет Пиришанте, создал Склепы Сплетения и основал Монастыри. Вторым был его брат Джерет.
Его называют Богоубийцей.
Тот белый пластиковый костыль... эти штуки полые внутри. Старый ублюдок не выглядел хромым. Мне реально хочется узнать, спросить его, что было внутри.
Догадываюсь, хотя это неправдоподобно... что шанс узнать все же есть.
Вот еще одно различие между нами. Большое. Просто огромное: я еще кое-что мог сделать с дерьмом, насчет которого он мог лишь сожалеть.
Что было хорошо. Знаете ли, спасешь мир один раз - и это станет твоей чертовой работой.
Начало Конца:Прикованный
Сделай одно, и агония превысит твое воображение. Исполни одно мое малое желание, и я обещаю тебе вселенную боли.
Просто сними с креста.
В камере Бьюка не было способа следить за временем. Ночь наступала, когда отключали свет. День - когда свет зажигался снова. Питали меня через подключичный катетер, минимизируя твердые отходы, так что я не мог считать время даже по регулярной дефекации. И в этом было некое упокоение, хотя камера не была местом, по которому я стал бы скучать.
Похоже, через катетер мне вводят не только корм.
Тут мало что изменилось. Я по-прежнему прикован к поручням. По-прежнему не ощущаю ничего ниже пояса. Стены скучно-функциональные, но стали тускло-зелеными вместо белых, мебель настоящая - не приклеенная к полу. Есть даже окно - или правдоподобная имитация дневного света - но сзади, я не вижу, что там. Низко, так что кровать отбрасывает тень. Теперь я могу определить время. Когда стальная дверь открывается и являет Саймона Феллера с дешевым планшетом в руке, я точно знаю, сколько сейчас.
Половина остатка моей жизни.
Он в том же сером костюме. Так же неловко сидящем. Выглядит утомленным, нервным, глаза выпучены. Фавн, почуявший волков. Воротник доказывает, что он еще похудел и не заботится о свежести белья. Бросает на меня быстрый взгляд и отступает с линии огня шестерых спецов охраны Студии, нацеливших на меня силовые винтовки.
Шестеро. Почти впечатляет.
Силы спецназначения. Знаете, меня почему-то никогда не поражало, зачем держать хорошо тренированных и мотивированных бойцов - мы нанимаем из социальной полиции - для поддержания порядка в развлекательной корпорации. С другой стороны, учитывая специфичность нашего продукта... У этих вот блестящие доспехи, алые, как у кардиналов, с серебряными муаровыми шлемами Артанской гвардии, защитой от магии.
Интересно. Если вам нужна защита...
Прежде чем я успеваю обдумать возможные версии, двое трудяг вкатывают консоль с в/в капельницей, вроде морфиновой помпы; но я-то знаю все о наркотических обезболивающих. Ни один стандартный раствор морфина не похож на это черное говно в четырех пакетах, и когда трудяга вонзает иглу в шунт моего катетера, я вдруг соображаю, на что это говно похоже.
Раздолбите меня навыворот.
- Саймон? - Он выходит в коридор. - Что происходит? Мы еще на Земле?
Ведь если это то, о чем я думаю, оно даже не может существовать; да и спецы носят винтовки, бесполезные в Доме...
Это выше моего понимания.
- Гм... - Он влажно кашляет, возвращаясь. - Да. На Земле. По большей части.
Я показываю глазами на черные пакеты. - Это что за говно?
- Я... мне сказали, ну, они сказали, что вы поймете.
Глаза мои закрываются, голова падает на подушку. - Утешает.
- Знаю, это неприятно...
- В жопу неприятности. Думал, что сгожусь вам не только на растопку.
- Я... мы, э, ну... никто не хочет. Это не должно вас убить. И даже навредить.
- Ага, болтай больше.
Феллер печально кивает, хотя движение слишком похоже на непроизвольный тремор. Подходит ко мне и сует в руку кнопку. - Вот. Вы контролируете его. Никто иной.
Ну точно морфиновая помпа - коробочка с кнопкой, которая впрыснет в кровоток отмеренную дозу черного дерьма. - Это что, устройство для контролируемого самоубийства?
Феллер утомленно дергает плечами. - Не знаю, Кейн. Хэри. Ничего не знаю. Лишь делаю что велят.
- И как обошлись с тобой?
- Могло быть и хуже. - Он слабо улыбается. - Я мог бы стать калекой, прикованным к койке с капельницей сырой нефти в вене.
- Разные бывают калеки, Саймон. - Он не просит объяснить. Я не пытаюсь. - Что будет теперь?
Еще один вздох. Он едва не падает, опирается о поручень. - Да, да. Э, ваше предложение Управляющему Совету - гарантия постоянного доступа в Поднебесье и амнистия в обмен на работу...
- Ага, я там был. И как?
- Ну, это... эх, полагаю, вы можете назвать это, - говорит Феллер неохотно и поворачивает кровать, чтобы я видел окно, - их встречным предложением.
- Вау. - Я моргаю, и еще, но видение не исчезает. - Точно вау.
Пейзаж угрюм: бесплодные холмы и скалы, белые до рези в глазах, ни живой души, кроме дивизии социальной полиции в укрепленных бункерах, кроме моря радаров и повсюду натыканных стволов: от импульсных пушек до башен с шести-мать-их-дюймовыми орудиями, торчащими в пустое небо.
Хотя небо не пусто. Мне приходится всмотреться, и там довольно тесно от сверкающих искр, вероятно, штурмкатеров последних модификаций.
Феллер кашляет сзади. - Они... социальная полиция, полагаю, надеется выявить любые попытки бегства. Или, э, спасения.
- Им кто-нибудь сказал, что я не могу ходить? Да?
- Они... э, похоже, они работают тщательно.
- Бегства куда? Иисусе, погляди на это дерьмо.
Я киваю в сторону далеких рваных холмов: там лишь цвета камня и песка. - Вообще ничего. Даже кактусов и колючек, ни одной живой, чтоб ее, твари. Что за пекло? Корейский полуостров?
- А, нет. Мы в Северной Америке. Мы, э... это учреждение находится в пустошах Дакоты.
- Святая срань.
- Да.
- Я слышал... но никогда не думал, что здесь еще...
- Оно самое. Даже сейчас. Тут фон горячее, чем признаются местные власти. Даже работорговцы сюда не суются. Тут не было ничего живого и нет. Кроме нас.
- Похоже, пора шить свинцовые трусы.
- Лучше сшейте танк.
Постой... пустоши Дакоты... святая же срань. Сраньше и сраньше. - Это же дил. Вот почему здесь форт. Почему здесь я. Это земная сторона дилТ"ллана.
Он пожимает плечами. - Нет причин отрицать. Теперь. Ни один из нас отсюда не выйдет.
Отлично.
Отлично отлично. Объясняет антимагическую фигню. И черное масло.
За окном идут какие-то парни - какого хрена? Без защитных костюмов... и они огромные... и это не камуфляж, у них шкуры такие...
- Святая срань... - Я не могу продышаться. - Огриллоны? На Земле? Или ты мне хрен крутишь?
- Ну, э, Компания "Поднебесье" использует огриллонов в учреждении... - Он резко кашляет, и еще, и утирает рот, и на платке показывается нечто похожее на кровь. - Временно. Они, ну, весьма надежны. И без особых расходов. Мясо и пиво.
- Им кто-то разъяснил, что они поджариваются каждый раз, как выходят наружу?
- Очевидно, некий фактор генетики делает их резистентными. Пока что им грозят лишь солнечные ожоги. И я не видел ни одного огриллона с солнечным ожогом.
Тут он прав, хотя...
- И вы дали им оружие?! Иисусе, вы самоубийцы? - Но тут я понимаю. Какой вред причинят огриллоны с ручным оружием в пустошах? Убьют пару социков или администратора. Всего-то. Но огриллоны с оружием в Доме - иное дело. - Автомат Орбека... он точно достал его в городе.
Феллер устало кивает. - Отношения с Орденом Хрила были... напряженными... долгое время. Ну, с самого открытия врат. Управляющий Совет готовил экстренный план... а после вашего, э... после смерти Правоведа - ну, сами понимаете, мы ждем, что Орден пожелает закрыть все операции. И сами врата - дил - если смогут.
- Так что вы заключили отдельный договор с огриллонами? - Вполне разумно. Чертовски разумно.
Единственной причиной возни с Орденом Крила было то, что они оккупировали дилТ'ллан. Нам пришлось играть по правилам, ибо они были в нужном месте и в силе, которую легко со счетов не спишешь - но тысячи огриллонов с армейской выучкой и адаптированным к Дому оружием смогли бы вышибить рыцарей из всего треклятого Бодекена.
Плевать, насколько вас любит Бог. Получить противотанковую ракету в забрало - это на любом оставит след.
Если Орден уберется, унося с собой Правосудие, Истину и рыцарские Добродетели, эти помехи операциям Компании... Иисус, нам даже не нужны будут огриллоны для работ в шахтах. Едва взяв под контроль дилТ'ллан, мы сможем привезти хоть миллиард - да хоть пять миллиардов - рабочих. Практически за одну ночь. Не удивительно, что они решили: я им не нужен.
Да, жопа. Дела не то чтобы блестящие.
- И в чем сделка?
Феллер передает планшет, кладя мне на живот. - Документы в памяти. Можете прочитать во всех подробностях.
- Как только отстегнут наручники.
Глаза бегают, правая рука играется с почти оторванной пуговицей, и на миг я переношусь назад на двадцать пять лет. Ожидаю Черных Ножей, и он играет дурацкой монеткой. - Может, не сегодня.
- Всё так плохо? - Я указываю на помпу. - Хуже этого?
Он вздыхает, потирая глаза ладонью. - Мне жаль. Правда.
- Не надо. Только... не надо. - Ненавижу, когда люди говорят, что им жаль. - Оставь это для детского утренника.
Он рассеянно кивает. - Та история... все те сказки, что ты плел о творящемся в Пуртиновом Броде - хоть что-то там было правдой? Хоть часть?