– Я ничего не хотела сказать! Ничего, кроме того, что ты слепой идиот, который не видит дальше собственного носа во всем, что не касается политических дрязг! Ты говоришь, что передашь меня другому владельцу, чтобы уберечь?! А ты подумал, что случится со мной, если ты сдохнешь в очередной раз, а я не смогу быть рядом? Ты подумал, как я буду жить потом, если ты не воскреснешь?! Ты подумал обо мне?! О, Богиня Земляна, как, ну как меня угораздило полюбить такого безнадежного сухаря?
Она топнула ногой, быстро вытерла побежавшие по щекам слезы и, развернувшись, скрылась в пространственном переходе.
А Финист остался сидеть в кресле, с очень потерянным видом и невероятным раздраем в душе.
Лалидари
Жизнь – штука затейливая и непростая.
Когда ты сбегаешь из дома навстречу приключениям, то кажется, что самое сложное – в принципе вырваться из своего замкнутого круга. Но вот, мир перед тобой, а проблемы только множатся.
Адамантовая академия – моя мечта. Которая сбылась. Но, как и все мечты, – довольно криво она это сделала, к сожалению.
Ожидаемый восторг продлился несколько дней, а потом про меня вспомнил господин Невезение и от души вдарил по маковке.
Для начала – ожидаемое обучение с ходу замкнулось на экстернат, что немного удручало. Ввиду большой нагрузки студенческая жизнь, на которую я так рассчитывала, махнула рукой и радостно убежала к другим студентам.
И зачем я согласилась на предложение Нурикеша? Ну не хочет он сидеть семилетку в Адамантовой, я-то здесь при чем?!
Впрочем, вспышки эгоизма, призывающего махнуть рукой на все, кроме своих интересов, почти сразу награждала мощным пинком совесть. Феникс тоже очень многим пожертвовал ради меня, так что стоит засунуть хотелки куда подальше и пойти навстречу просьбам товарища. Тем более, он всего лишь просит с большим энтузиазмом вкалывать в каменоломнях знаний. И активно в этом помогает. По сути, Айнир сейчас со мной как птица с птенцом носится – информация предоставляется в предельно доступном виде.
Но и в экстернате нашлись свои плюсы. Теперь почти все мои лекции и практики проходили по любимым и нужным для перспективного будущего предметам. Тем, которые я сама себе сделала профильными.
– Таким образом, твой график выстроен максимально удобно для того, чтобы… Лали, ты меня слушаешь?!
– А? Что? – я виновато и растерянно уставилась на злобный перекос на благородном лице: Айнир Нурикеш уже минут эдак пятнадцать вдохновенно вещал мне какие-то важные вещи.
Было стыдно, честно…
– Лалидари, еще один раз, и ты вместе с теми конспектами будешь также учить расписание и вообще все, что я могу изложить тебе лично. Я, конечно, могу повторять по три раза, но честно говоря уже несколько задол… утомился это делать.
– Кеш, прости, пожалуйста, – я тронула его за локоть и просительно заглянула в темные глаза. – Столько всего, я периодически выпадаю из реальности.
Тонкие, скульптурно вырезанные природой крылья носа феникса дрогнули, выдавая гнев, но он лишь ровно ответил:
– Ничего страшного. Но я предупредил.
– Хорошо.
После этого диалога повисло тяжелое молчание. Я мучалась раскаянием, глядя на друга, а он спокойно шел по дорожке рядом и, казалось, совсем не чувствовал дискомфорта. Вообще, чем дальше, тем сильнее Айнир Нурикеш… менялся. В нем уже было очень мало от ироничного попугая, которого я впервые встретила, и еще меньше от того невоздержанного в словах и действиях мужчины, что вынырнул из вод озера в капище Земляны.
Теперь, глядя на него, я верила, что этот феникс некогда так сильно мешал в политических интригах, что его устранили настолько жестоким образом. Кто знает, может, смерть была бы гуманнее, чем пять лет в лавке старьевщика: в полном сознании, но не в силах пошевелиться.
И потом еще неизвестно сколько лет он в виде погруженного в стазис чучелка валялся в сейфе папы.
– Я больше не буду… – спустя несколько минут вновь повторила я, ощущая, как глаза наполняются слезами. С игнорированием я столкнулась в первый раз, и это оказалось неожиданно болезненно. Особенно от него.
Айнир покосился на меня и со вздохом остановился, чтобы сгрести в объятия и плотно прижать к себе. Я уткнулась носом в его рубашку и глубоко, судорожно втянула в себя запахи свежести и чего-то неповторимо терпкого. Так пах сам феникс… тело, волосы… Незнакомый аромат будоражил, кровь устремилась по жилам быстрее, а внизу живота вспыхнуло уже знакомое жаркое пламя.
Ну а феникс, не имея понятия о том, какой эффект производит на несчастную опоенную девушку, положил руку мне на волосы и сначала провел по всей длине распущенных волнистых прядей, а после запустил пальцы в них и помассировал кожу головы.
Я едва не рухнула к его ногам, такой силы были хлестнувшие по нервным окончаниям ощущения. Отпрыгнув от Айнира, я уставилась на него едва ли не с ужасом, поправила на плече ремень сумки и, скороговоркой пробормотав “Спасибо-до-вечера”, рванула в сторону учебного корпуса. Слава всем богам, мы до него уже почти дошли!
И все то короткое расстояние, что оставалось до дверей, я ощущала, как спину жег подозрительный взгляд Айнира Нурикеша.
Лучше бы взгляд был злобным от такого моего поведения, ей богу!
Потому что, зная пытливый ум и настырность этого пернатого, я не сомневалась: вечером меня ждет допрос. С пристрастием!
При-страстием…
Мой озабоченный прикосновениями феникса мозг мигом разложил слово на части, вычленил из них самую, на его взгляд, интригующую и мигом подогнал жаркую картинку, как это пристрастие может выглядеть. Эротично оно может выглядеть… развратно практически!
Очень хотелось водички. И прийти в себя.
Как только дверь за мной захлопнулась и тело обнял прохладный воздух, царивший в аромагическом корпусе, стало немного легче. Так, надо поторопиться и найти аудиторию, ведь первая лекция начнется буквально через несколько минут!
Нужное место я нашла довольно быстро, благо только перед этой дверью толпился народ. Да и “корпусом” отведенное под изучение аромагии здание можно было назвать с очень большой натяжкой. Судя по висящему на стене плану – тут был всего один этаж, с примыкающими оранжереями, и второй полноценный подземный уровень, с располагающимися там лабораториями.
Мы стояли в коридоре возле запертой двери с соответствующей табличкой и ждали преподавателя. Ждали уже довольно долго…
– Вообще-то, опаздывать на свою же лекцию – это моветон, – поправил очки один из сидов.
Группа у нас была малочисленной, но интересной. Несколько голубокожих сидов, нагайна, как и я, но чистокровная, и худенький паренек непонятной расы. То есть явно кто-то из двуипостасных, но так с ходу не определишь.
Ни одного чистокровного человека!
Их мы как раз таки чуем. Слишком… простые, что ли. Энергетические контуры всех волшебных народов гораздо сложнее, чем человеческие.
В общем, я коротала время в рассматривании одногруппников. Маловато, конечно, но это и хорошо. Меньше конкурентов в будущем – больше простора для фантазии и работы.
И внимания преподавателя.
Хотя, если учитывать, что он так опаздывает на свою же первую, между прочим, лекцию… вопрос об отношении к нам встает во всей красе.
Именно в этот момент хлопнула входная дверь и на том конце коридора появился худощавый человек. Я прищурилась и изумленно открыла рот.
Это был он! Тот самый странный мужчина из библиотеки. Казалось, он даже одежду не сменил с того времени, как мы виделись, только прическа другая, уже не коса, а низкий хвост, из которого выбились несколько прядей. Обычно такая небрежность делает человека милее, но не в этом случае… казалось, что росчерки черных волос, обрамляющих узкое лицо, еще больше заострили черты.
Увидев нас, он остановился и даже вскинул черную бровь. Несколько секунд длилась пауза. Препод смотрел на нас, мы на него. Все чего-то ждали.
– М-да… – первым нарушил молчание непонятный господин. – Студенты?
– Студенты, – кивнула я, отважно выступив вперед. Он пристально посмотрел мне в глаза и, похоже, узнал – тонкие губы дрогнули в едва заметной улыбке.
– Учиться? – еще раз уточнил мужчина, роясь в карманах и наконец-то извлекая большой ключ. – Вот не сидится же вам на месте. А мне ректор говорил: аромагия, редкий профиль, никто не придет, отдохнешь… Отдохнул. Вот зачем вы явились?
Мы в полном шоке смотрели на бубнящего гадости преподавателя, который с нажимом открыл замок, одним пинком распахнул перед нами дверь в аудиторию и махнул рукой:
– Прошу!
Мы осторожно зашли. Под потолком медленно разгорались магические лампы, освещая пыльное, явно давно и всеми забытое помещение. Хм, а я точно по адресу пришла?
Следующие десять минут прошли… в уборке. Наш чрезвычайно креативный преподаватель уселся в свое кресло, закинул ноги на стол и широким жестом обозначил фронт работ для студентов.
– Окна открыть, лавки и столы протереть!
– Но мы не уборщики, – робко возразила нагайна, на которую я обратила внимание в самом начале.
Невысокая, рыжеволосая, с медным хвостом, в чешуе которого периодически проглядывала зелень.
– Тогда конкретно вы, иоли Дарриони, можете сидеть в пыли.
– Тут воды нет, – нейтральным тоном проговорил один из сидов.
– Оправдания, все оправдания. – Преподаватель с тоской возвел темные глаза к потолку и щелкнул пальцами. По комнате пронеслась волна непонятной магии, стуча ставнями, раскрывая зазвеневшие стеклами окна и выдувая всю пыль из аудитории на зеленую красивую клумбу.
Через десять секунд комната блистала чистотой так, что казалось, даже воздух заскрипит, если бы по нему можно было провести пальцем! Стены, окна, лавки, доска – все идеально чистое! Ни пылинки!
Такой же чистенький и довольный преподаватель.
И вконец грязные ученики!
– Мда… неувязочка вышла, – протянул препод и, глядя на нас, состроил странную гримасу, видимо призванную изобразить вину. – Извиняюсь.